Сегодня исполняется девять дней, как ушел из жизни легендарный Штирлиц
Последний раз Вячеслав Тихонов появлялся в свете на свое 80-летие, которое праздновали в Доме кино в Москве. Он сидел в первом ряду и принимал поздравления коллег. Тогда, чтобы присутствовать на вечере, ему пришлось… сбежать из больницы. У Вячеслава Васильевича давно были проблемы с сердцем. Здоровье народного артиста СССР ухудшилось в конце ноября. В Центральной клинической больнице ему сделали операцию на сердце, но актер так и не вернулся домой. В ночь на 4 декабря Тихонову стало плохо и спасти его не удалось. Легендарного Штирлица похоронили на Новодевичьем кладбище рядом с могилами Олега Янковского, Георгия Жженова и Клары Лучко…
Вячеслав Тихонов не снимался последние годы и жил затворником на своей даче на Николиной горе. Его дом был точной копией домика штандартенфюрера СС Штирлица из легендарного фильма «Семнадцать мгновений весны». Хотя своей самой любимой ролью Тихонов считал тракториста Матвея в картине «Дело было в Пенькове». После смерти 42-летнего сына Владимира (от брака с Нонной Мордюковой) Тихонов жил с дочерью Анной от второго брака, зятем и четырехлетними внуками-близнецами Славой и Георгием. Мог часами наблюдать за их играми, читать книги или смотреть телевизор. Вячеслав Васильевич не любил журналистов и избегал встреч с ними. Сделал исключение лишь для главного редактора еженедельника «Бульвар Гордона» Дмитрия Гордона, приехавшего в дом на Николиной Горе…
- Я давно хотел сделать интервью с Вячеславом Тихоновым, которого считаю символом эпохи, — рассказал Дмитрий Гордон. — Но на телефонные звонки моих помощниц с просьбой о встрече он говорил, что не готов, не хочет, ему неинтересно… В общем, вежливо отказывался. В результате я позвонил ему сам! Объяснил, что пишу летопись эпохи, которую хочу оставить потомкам вместо лживых учебников истории, и Тихонов — часть этой эпохи. Сказал, что он мне очень дорог, что все будет красиво…
Вячеслав Васильевич вежливо и мягко со мной поговорил, сказал (копируя медленную речь Штирлица): «Уважа-а-аемый Дмитрий Ильич! Я уже та-а-ак выгляжу, не хочу, чтобы меня таким видели. Поймите меня, я очень люблю Украину, много снимался на Киностудии имени Довженко… » Начал вспоминать… И вдруг говорит: «Знаете что? Если вы так хотите сделать интервью, приезжайте ко мне без видео и операторов… Поговорим просто под диктофон». И я, конечно, согласился. Тихонов жил на Николиной Горе — на даче…
- Последние годы он практически оттуда не выезжал.
- Да, у него была квартира в Москве, но он там почти не бывал… Мы договорились, что я приеду ровно в четыре часа! Это была суббота… Перед этим я был у Ильи Резника — на Николиной Горе он снимает особняк. Мы делали с ним видеоинтервью! И оттуда с фотографом Александром Лазаренко поехали к Тихонову.
Вячеслав Васильевич еще предупредил нас: «Вы будьте ро-о-овно, ро-о-овно в четыре часа!» Мы приехали заранее. Во дворе дома стояла интересная палка с табличками-направлениями: Берлин — столько-то километров, Пеньково — столько-то и Павловский Посад, его родина… Прямо среди деревьев вкопана.
- Большой дом?
- Небольшой, сделанный еще в советское время, так что по нынешним меркам — не очень. Идем мы к дому, никто нас не встречает. Только у входа сидит какой-то сторож в валенках. Подошел поближе, смотрю: а это сам Тихонов!
- Да вы что!
- Меня это ТАК поразило! Сейчас вспоминаю, как я тогда просто оторопел. Сидит дед в перчатках, шапке-ушанке, надвинутой на лоб, заросший, с белой щетиной, без некоторых зубов. В старой дубленке, которые, знаете, были модны еще в советское время. И в валенках!
Я говорю: «Здравствуйте, Вячеслав Васильевич!» Была еще одна деталь… Некоторым людям я предлагаю деньги за интервью, потому что просто так они ничего не рассказывают. Но здесь было не грех! Я предложил Тихонову тысячу долларов, и он согласился. Это был один из аргументов… Потому что долгие годы Вячеслав Васильевич жил затворником, никому не давая интервью.
И я, значит, сразу вытащил конверт: «Вячеслав Васильевич, это вам… » Он гордо произнес: «Это вы меня покупа-а-аете?!» — «Вячеслав Васильевич, что вы?! Это дань таланту, уважение… Да ерунда, в конце концов!» — «Одну минуточку, я занесу это в дом». А меня в дом НЕ приглашает!
- Вы все стоите на пороге?
- Да, это было очень интересно…
- Вы же валенки не надели?
- Я — в тоненьких туфельках, без перчаток, шапки! Выскочил из машины в легкой курточке, а на улице где-то ноль градусов…
Тихонов заходит в дом, выходит и говорит: «Дмитрий Ильич, не будете возражать, если мы посидим прямо здесь?» — «Ну конечно… » — «А то у меня там беспорядок такой… » В общем, мы сели с ним на какие-то старые стулья на веранде…
- И чаю не предложил?
- Нет. Тихонов сразу закурил (он много курил), и мы начали беседовать. Сначала он нить разговора немного не улавливал, а потом втянулся — и пошло нормальное интервью. В середине беседы из дома вышел его зять-оператор, установил свою камеру и начал снимать нашу беседу на видео, видимо, готовил архив. Мы просидели часа полтора. Я уже просто заиндевел! Но искусство требует жертв, и я с пониманием к этому отнесся…
- Он был откровенен с вами?
- Было несколько поворотных моментов… Тихонов рассказал интересную историю о том, как ему стало плохо с сердцем и он приехал в военный госпиталь. Там спросили фамилию, имя-отчество, звание… Он ответил: «Оберштурмбанфюрер СС».
Конечно, мы говорили о Нонне Мордюковой! За полтора месяца до нашей встречи я как раз брал интервью у Нонны Викторовны. Она много говорила о Тихонове. Помню, я ему сказал: «Я был у Нонны Мордюковой». Он ответил: «Поздравляю… »
- Не думал о примирении с Мордюковой?
- Нет, совершенно! Я об этом спрашивал… Мордюкова мне рассказала много нелицеприятных вещей о Вячеславе Васильевиче, и я ему пересказывал, но он на все реагировал очень спокойно.
- Были моменты, когда он готов был заплакать?
- У него все время глаза были на мокром месте! Неповторимые глаза Тихонова!.. Может, это были по-стариковски слезящиеся глаза, влажные. Но какие красивые, выразительные, умные, добрые! Вообще, Тихонов мне показался человеком очень добрым, не от мира сего. Он совершенно витал в облаках!
- И после откровений не впустил вас в дом?
- Нет. Помню, я уже задал все вопросы, которые запланировал, а Тихонов не хотел расставаться, втянулся в беседу, говорил: «Ну, может, вы что-то еще спро-о-осите?.. » Потом спустился с лестницы, провожая меня. Из дома выбежали его внуки-близнецы… Во время беседы несколько раз выходила на крыльцо и его дочь Анна.
- А жена?
- Тамары я не видел. Но Нонна Мордюкова рассказывала мне, что его жена очень пьет! И пьяная звонит ей по телефону: «Давай поговорим… »
- После интервью вы уже не созванивались с Вячеславом Васильевичем?
- Мы созвонились, когда выходила в свет моя очередная книга. Я попросил Тихонова сделать предисловие. И он сделал! Оно вышло у нас буквально два номера назад. Так совпало, вышло предисловие — и Тихонов умер…
- По-моему, одна из самых сильных сцен в «Семнадцати мгновениях весны», когда Габи танцевала со Штирлицем, — рассказала «ФАКТАМ» по телефону Светлана Афанасьевна. — Она получилась исключительно благодаря Вячеславу Васильевичу. Он тонкий актер, очень чуткий, с таким бархатным голосом. Конечно, Габи в него по уши влюбилась! Это был, наверное, ее первый мужчина. А Вячеслав Васильевич играл, учитывая, что ему как разведчику влюбляться в немецкую женщину не положено. Хотя он тянулся к ней, она напоминала ему жену, о которой очень скучал. Эти моменты перед началом съемок оговорила с нами Татьяна Лиознова, и все получилось. Знаете, я бы показывала эту сцену студентам как пособие по технике игры. Лиознова ничего нам не навязывала. Мы со Славой играли больше на ощущениях, крупными планами, одними глазами. У него был очень проницательный взгляд…
- Многие говорят, что последние годы Вячеслав Васильевич незаслуженно был забыт…
- А мне кажется, он прожил интересную жизнь, может быть, даже для него самого неожиданную. Их с Нонной Мордюковой любовь была случайной и… трагической. Она захлестнула их, а потом развела. Но, знаете, я не встречала больше мужчину, который нашел бы в себе смелость попросить прощения у Нонны и их сына в присутствии миллионов зрителей.
- Тихонов это сделал?!
- Да. Это случилось лет пять назад, когда Нонна Викторовна была еще жива, но сына Володю они уже похоронили. Во время интервью по телевизору Вячеслав Васильевич вдруг попросил прощения у Нонны и обратился к душе своего сына… Вот вам и роковая любовь… Я верю, что душа человека бессмертна и Тихонов на Небесах встретит и сына, и Ростоцкого, и Нонночку. Это нам здесь плохо без Вячеслава Васильевича. Но на самом деле он от жизни получил все сполна.
- Когда вы виделись с Тихоновым в последний раз?
- На его 80-летии в Доме кино. Поздравляя его, я обратила внимание, что у него стал взгляд мудреца. Он не зря жил и набирался опыта.
- Он ведь был потрясающе красив в молодости!
- После выхода «Семнадцати мгновений… » я не видела ни одной женщины, которая была бы не влюблена в Тихонова.
- А вы?
- Могу лишь сказать, что мне оказалось легко играть такие чувства. Это была не любовь, а нечто большее. Человеческое обожание, которое отличается от влюбленности. Я обожала Тихонова как актера. Хотя бы потому, что он был таким же интеллигентным, как мой супруг Володя Ивашов. Он из той категории мужчин, которых, к сожалению, немного… К уходу людей, проживших более 80 лет, я отношусь философски. Не рыдаю, слез не лью, потому что знаю: мы сюда приходим на время и уходим в вечность, а душа бессмертна.
- К вам тоже мудрость пришла?
- Очень может быть. Слава Тихонов меня бы понял…