Столичные правоохранители прекратили деятельность сети реабилитационных центров, в которых вместо лечения применяли трудотерапию, а за любое нарушение пациента могли отправить в подвал и оставить там связанным на несколько суток
В последнее время в Украине правоохранители наконец-то взялись за реабилитационные центры для наркозависимых и алкоголиков, в которых людей, по сути, удерживали незаконно, а иногда даже похищали — правда, с согласия родственников. Весной мы писали о громком закрытии рехаба (так подобные центры называют в народе) в селе Косачевка Черниговской области. Потом последовал еще ряд закрытий реабилитационных центров в других регионах Украины. В некоторых из них наркоманов и алкоголиков лечили с помощью «слова Божьего», превратив подобные заведения фактически в секту. В других — исправляли трудом. В киевских рехабах, которые были закрыты столичными правоохранителями совсем недавно, терапию пациентам проводили с помощью неустановленных психотропных препаратов. Но, как выясняется в ходе следствия, для создателей реабилитационных центров лечение было отнюдь не самоцелью.
— Реабилитация в таком центре стоила очень недешево, — говорит начальник отдела столичной полиции Валерий Филатов. — Тем, кто отправлял своих родственников лечиться от наркомании и алкоголизма, порой приходилось выкладывать до 12 тысяч гривен в месяц.
— Условия для пациентов, наверное, были соответствующие? Что из себя представлял реабилитационный центр?
— Пациентов держали в обычных домах одного из поселков в Киевской области. С одной стороны, там были неплохие условия содержания: чисто, имелся телевизор, двухъярусные кровати. А вот методы лечения и воспитания, которые применялись по отношению к больным, вызывали множество вопросов. Например, их пичкали какими-то неизвестными препаратами. Причем занимались этим люди, далекие от медицины. Их в реабилитационном центре называли консультантами. Кстати, консультанты — сами бывшие пациенты этого же центра.
Кроме того, здесь применялась система наказаний. Наказывали по любому поводу. Не хочешь принимать лекарства — могут и в подвал отправить. Нам известны случаи, когда строптивых пациентов по несколько суток держали в подвале со связанными за спиной руками.
Основным способом «лечения» для нарко- и алкозависимых была трудотерапия. Пациентов заставляли заниматься какой-нибудь бесполезной работой. Руководители реабилитационного центра оправдывали свои действия так: «Нужно было полностью загрузить человека, чтобы он не думал о том, где достать выпивку или наркотики».
Как нам удалось выяснить, киевский реабилитационный центр создал столичный психиатр, официально работающий в клинике. Кстати, именно там он и находил клиентов для своего центра. Придет к нему какая-нибудь отчаявшаяся женщина, например, мать наркомана, чтобы пожаловаться на сына. Мол, что ни делали — ничего не помогает. Житья дома нет! Психиатр, пользуясь моментом, давал направление в свой реабилитационный центр. Обычно говорил, что в психиатрической клинике такое лечение бесплатно, потому и малоэффективно. А из реабилитационного центра пациенты возвращаются полноценными гражданами.
Конечно же, родственники наркоманов и алкоголиков хватались за последнюю соломинку и соглашались заплатить от шести до 12 тысяч гривен в месяц за отправку сына или мужа в центр. Некоторые, правда, узнав, как там на самом деле «лечат», пытались забрать близких домой. Но, как правило, их удавалось отговорить. Главной задачей реабилитационного центра было как можно дольше держать человека у себя. Ведь пока наркоман или алкоголик находится в рехабе, его родственники платят немалые деньги.
— Сам психиатр часто бывал в реабилитационном центре?
— В этом не было необходимости. Он появлялся там примерно раз в три месяца. Пациентов круглосуточно охраняли консультанты из числа бывших наркоманов и алкоголиков. Приходила медсестра, которая колола зависимым препараты. Все было налажено.
Кстати, на сеть незаконных реабилитационных центров мы вышли как раз благодаря этой медсестре. Она имела доступ к запрещенному психотропному препарату сибазон. Были подозрения, что женщина может быть причастна к реализации наркотических веществ. Установили за ней слежку и выяснили, что 27-летняя работница одной из столичных клиник подрабатывала в реабилитационных центрах. Решили проверить их деятельность. Когда оперативники вошли в один из центров, сразу же несколько пациентов заявили, что их здесь удерживают незаконно.
«ФАКТАМ» удалось пообщаться с одним из освобожденных из такого реабилитационного центра пациентов. По словам мужчины, вместо лечения его пытали и унижали.
— Сразу замечу: ничего эта реабилитация не дала, — говорит бывший пациент реабилитационного центра Константин. — Я алкоголик. В центре провел восемь месяцев. Но едва меня освободили — первым же делом напился. И большинство ребят, которых держали вместе со мной (иногда я с ними созваниваюсь), вернулись к прежней жизни — алкоголь, наркотики. А ведь за наше «лечение» родственники большие деньги платили.
— В реабилитационный центр вы попали добровольно?
— Можно сказать, и да, и нет. Я прекрасно понимал, какие неудобства доставляю своим поведением маме. Жена от меня из-за этого ушла несколько лет назад. Я же мог, напившись до белой горячки, всех повыгонять из дома, а тем, кто замешкается, и нож к горлу приставить. Сам этого ничего не помню. Но мне рассказывали и бывшая жена, и мама. Скорее всего, так и было. Видел, что моя жизнь катится в пропасть. Но ничего поделать с собой не мог.
Как-то мама завела со мной разговор о реабилитационном центре. Говорит: «Это твой последний шанс. Вернешься оттуда нормальным человеком. Там не страшно — как в армии. Подъем-отбой по расписанию. Научат чему-нибудь полезному». Я сначала согласился. Однако потом наотрез отказался куда-либо ехать. Но, видимо, все уже решили без меня.
Однажды мама куда-то ушла. Я был дома один. Пьяный. Вдруг кто-то открывает двери ключом и заходят два вот таких амбала! Они меня сразу же скрутили и затолкали в автомобиль. Я не знал, куда мы едем, кто они, но чувствовал опасность. Стало страшно. Решил убежать. Попросился в туалет и сразу же, оказавшись на улице, дал деру. Но меня поймали, избили и повезли дальше.
Потом завели в дом. Там было несколько человек, но меня повели в отдельную комнату. Сделали какой-то укол, и я заснул. Мне потом сказали, что спал трое суток. Проснулся — вижу, мне капельницу поставили. Рядом незнакомые люди крутятся. Один из мужчин — как я потом понял, кто-то из руководства центра — хотел заставить меня подписать бумаги. Что, мол, я тут добровольно нахожусь. Я отказался. Но потом узнал, что эти документы уже кто-то за меня подписал.
*Правоохранители заходят на территорию одного из так называемых реабилитационных центров, где насильно удерживали людей. Стоп-кадр с оперативного видео
— Какой был распорядок дня в центре?
— Подъем в шесть утра. Покормили — и тут же отправляют на работу. Кому повезло, тот трудится на огороде. От такой работы хоть какая-то польза есть. А остальных загружали всякими бесполезными занятиями. Например, делят нас на две группы. Первая должна до обеда рыть яму, а вторая — до ужина ее закапывать. И так несколько суток подряд. Следующий вид работы — с места на место переносить какие-то тяжелые предметы. Допустим, лежит бревно у ворот. Говорят: бери и неси к дому. Принес — нет, не туда, неси обратно к воротам. Нет, в другой угол. А теперь — к огороду. И так целый день могло продолжаться.
— А как проходило лечение?
— Психологи с нами работали. Ну как, психологи… Они сами — бывшие наркоманы и алкоголики. Хотя теперь назывались консультантами и нас охраняли. Если кто сбежит, искали, назад возвращали, наказывали.
— И как же выглядел психологический сеанс, который проводили бывшие наркоманы?
— Да какие психологи — такой и сеанс. Посадят нас — и давай рассказывать: «Вот я таким-то был, плохим. Все от меня отвернулись. А теперь я, после того как пролечился в реабилитационном центре, стал хорошим». Каждый день одно и то же. Еще нас часто заставляли рефераты писать: про свою прошлую жизнь и какими мы будем, когда все закончится.
— Помогало такое «лечение»?
— Сложно сказать. В центре убеждали, что все это нам необходимо. Поэтому терпели.
— Кроме того, пациентам постоянно кололи какой-то препарат, — продолжает Константин. — Когда я спросил, что именно мне вводят, получил ответ, дескать, тебя это не касается.
— Какие ощущения испытывали после уколов?
— Очень спать хотелось. А после сна вялость, все тело болело. Некоторые ребята говорили, что у них даже галлюцинации были.
*При обыске в заведении обнаружили запрещенные психотропные препараты
— Вы могли отказаться от инъекций?
— Нет. Это считалось самым грубым нарушением правил. За первый отказ от уколов к поясу могли привязать какие-то тяжести, и так ты должен ходить несколько суток. А за второй могли отправить в сауну.
— В сауну?
— Это так говорится. Сауна находилась в подвальном помещении. Лично меня там за отказ от уколов запирали на восемь суток. Завели, посадили на стул и наручниками руки за спиной сковали. Я не знал тогда, что больше недели придется провести в подобном состоянии. Поверьте, это очень страшно. Руки болеть начинают уже где-то через час. Прислушиваешься к каждому шороху за дверью. Думаешь, вот сейчас придут и освободят тебя. Два раза в день приносили еду. Ставили на пол миску. Когда я просил снять наручники, мне говорили: «Будешь есть, как собака, без рук». Голод не тетка. Сползал со стула и ел.
— А как спали? Сидя?
— Да. Иногда специально падал со стула и засыпал на полу. Но приходили консультанты и снова усаживали меня на стул.
Когда меня освобождали, я не мог в это поверить. Время в подвале тянулось очень долго, думал, что месяц провел взаперти, а то и больше. Руки страшно болели, поднять их не мог. У меня на запястьях до сих пор следы от наручников, хотя прошло уже пару месяцев с того случая.
— Родственники вас посещали?
— Мама каждый месяц приезжала, привозила деньги за мое содержание. Иногда, если я себя хорошо вел, мне разрешали с ней увидеться. Но перед этим всегда консультировали: «Говори, что пока не здоров. Что хочешь тут пробыть еще пару месяцев». Я не мог сказать по-другому. Рядом всегда находился консультант с битой.
— Что вы чувствовали, когда вас освободили?
— Если честно, думал, что никогда уже отсюда не выйду. Я был очень рад вернуться домой.
— Но ведь часть пациентов наотрез отказывалась покидать реабилитационный центр…
— Да, было такое. Некоторые ребята впали в панику. Говорили, мол, боятся, что сразу же напьются или снова начнут колоться, как только окажутся на свободе. Но оставить их там никто не мог. Ведь дома, где нас содержали, принадлежали чужим людям — хозяин центра их арендовал.
Мне удалось отыскать владельца одного из домов, в котором находится незаконный реабилитационный центр.
— Я понятия не имел, что там будут взаперти удерживать каких-то наркоманов, — утверждает киевлянин Олег. — Дом сдавал приличным людям — психиатру и его жене. Аренду мне всегда оплачивали вовремя. Я не беспокоился и никогда не приезжал проверять, в каком состоянии находится домовладение.
Между тем родственники пациентов подобных центров разделились на два лагеря.
— Разве я могла знать, что моего сына там не лечили, а подвергали всяческим издевательствам? — говорит 68-летняя Мария Алексеевна. — Я даже требовала, чтобы мне деньги вернули. Наверное, буду в суд подавать.
— Зачем полиция не в свое дело лезет? — возмущается киевлянка Ксения. — Думаете, легко жить в одной квартире с наркоманом? Каждый день превращался в ад. Иногда даже не знала, проснусь утром или меня во сне задушит собственный муж. Когда отправила его в рехаб, хоть поняла, что значит жить нормальной жизнью и ничего не бояться. Сейчас супруг снова дома. И опять начал колоться. Куда мне теперь бежать?
— Мы пока еще не объявили никому о подозрении, не предъявили обвинений, — говорит начальник отдела столичной полиции Валерий Филатов. — Открыто уголовное производство по статье «Незаконное лишение свободы». Сейчас надо провести много экспертиз. Например, мы до сих пор не установили, какой препарат вводили пациентам. Если вину работников реабилитационного центра удастся доказать, их ждет наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет.