Бойцов опорного пункта «Зенит» под командованием старшего лейтенанта батальона «Кривбасс» Юрия Брехари государство забыло отметить за мужество в боях под Дебальцево
«ФАКТЫ» рассказывали, что в сентябре в Запорожье во время церемонии вручения негосударственного ордена «Народный герой Украины» командир опорного пункта «Зенит» Юрий Брехаря, который зимой 2015 года вывел живыми и невредимыми из окружения в Дебальцево полсотни своих воинов, отказался принять знак отличия, пока не будут награждены все его подчиненные. И хотя организаторы заверили, что бойцов также наградят на следующих церемониях, герой попросил журналиста и военного эксперта Юрия Бутусова оставить до тех пор у себя на хранении коробочку с серебряным трезубцем…
Решение Юрия Брехари высоко оценили люди, знающие его лично. «Поступок настоящего офицера и пример другим! — написал в „Фейсбуке“ бывший боец батальона „Кривбасс“ Дмитрий Паламарчук. — Валентинович, я горжусь тем, что служил под твоим командованием!» «Люди живы, значит, командир — герой», — считает Валерий Скрыпник. «Высшая награда офицера — это уважение простых солдат, — подчеркивает „кривбассовец“ Николай Нескороденко. — Юра это доказал на войне и доказывает сейчас, отстаивая своих солдат». Благодарна командиру Елена Бойко за то, что из Дебальцевского котла вышел ее супруг, а дочки дождались папу. А Наталья Гусак считает, что Юрий Брехаря — уникальный человек: доброволец без специального военного образования принял на себя командование в бою и блестяще провел операцию.
Действительно, Юрий Валентинович 15 лет работал в Днепре в банковской сфере, окончив в свое время физический факультет Днепропетровского национального университета имени О. Гончара и военную кафедру при вузе по специальности «командир радиостанции». А в зону АТО они вместе с другом Сергеем Куршаковым буквально напросились в военкомате. И уже в июне 2014 года оказались на блокпостах в районе Комсомольска и Старобешево.
Был в биографии Брехари и отрезок времени, проведенный на подступах к Иловайску. Страшного выхода из котла ему удалось избежать лишь потому, что накануне был ранен осколком минометной мины в бедро, и когда у медика закончились лекарства, а у бойца — силы терпеть боль, его срочно эвакуировали. Направление наиболее безопасного отхода он подсказывал боевым побратимам… по телефону, уже готовясь к операции в одесском госпитале. Подлечившись, вернулся на фронт.
— О том, что представлен к награде «Народный герой Украины», я узнал незадолго до самого мероприятия, — поясняет «ФАКТАМ» 40-летний демобилизованный Юрий Брехаря с позывным «Чапай» (такой позывной боец получил не только за пышные усы, но и за то, что, по словам однополчан, часто «думу думал»). — Друзья позвонили с поздравлением. Отреагировал бурно: «Почему я?!» У меня есть бывшие подчиненные, не награжденные вообще ничем, и тут опять мне награду? Дело в том, что нас представляли за бой, который в феврале 2015 года состоялся под Дебальцево. Юра Бутусов о нем так красиво со сцены сказал, мол, это был блестящий бой.
Он, действительно, был неплохой, и наклепали мы там вражеской техники порядочно, о чем я на следующий день написал пост в «Фейсбуке». Эту информацию тогда распространили все, кому не лень. После чего был звонок сверху, я уж не знаю — из Минобороны или Генштаба, или еще откуда-то, с приказом подать бойцов на награждение. Тогда представили к ордену Богдана Хмельницкого меня и гранатометчика противотанковой управляемой ракеты (ПТУР) Серегу Бобрика. Я возмутился: «А где остальные? У меня зенитчики сидели в чистом поле, лупили по этим танкам, чтобы ПТУРы смогли, наконец, пробивать броню!» «Это потом, — ответили, — в порядке подачи наградных листов ты напишешь рапорт и всех перечислишь».
— Вы так и сделали?
— Да, в рапорте (я подавал бойцов на государственные награды — ордена «За мужество» III степени и Богдана Хмельницкого) указал весь расчет зенитчиков: командир, наводчик, три номера обслуги и водитель. Потом подавал расчеты ПТУРистов, наводчиков боевых машин пехоты и стрелков. Все они на самом деле проявили мужество.
После моего поста в «Фейсбуке» позвонил Юра Бутусов и сообщил, что нашел описание боя с российской стороны. Я посмотрел источник: да, все совпадает. Юра говорит: «Видишь, как круто, теперь тройное подтверждение уже есть — и со спутника, и из твоего рассказа, и с той стороны». Все это супер, только никого из моих бойцов так ничем и не наградили. Считаю это безобразием! Тогда Бутусов попросил список отличившихся, и на наградном совете «Народного героя» приняли решение некоторых из них отметить. Я узнал об этом позже, уже после того, как заявил, что отказываюсь получать орден, пока не награждены мои хлопцы.
*Юрий Брехаря получил позывной «Чапай» не только за пышные усы, но и за то, что, по словам его побратимов, часто «думу думал»
Опорный пункт «Зенит» держал под Дебальцево позиции протяженностью 400 метров.
— Самые, наверное, страшные события произошли 9 февраля 2015 года, когда было сдано Логвиново и там закрепились буряты, — вспоминает собеседник. — Хотя еще седьмого числа противник предпринял масштабную атаку. В российских источниках указывается, что у них там было семь танков. Но, видимо, три танка находились где-то в резерве, потому что я видел только четыре. Однако и это впечатляло: когда на поле перед тобой выезжают танки, разворачиваются, между ними бегут автоматчики — практически сцена из военного фильма Сергея Бондарчука «Они сражались за Родину»!.. Мы поработали ПТУРами, подбили одну боевую машину пехоты. Танки уходили от выстрелов, и тогда очень хорошо поработали ребята с автоматическими гранатометами. В результате пехота залегла, и наступление в этот день сорвалось.
А 8 февраля оккупанты учли ситуацию. И рано утром, с пехотой на танковой броне, как в кино о Великой Отечественной, ворвались в Новогригорьевку. Завязался бой, в ходе которого танки двинулись на наши позиции. Тут мы ими занялись всерьез: три машины были подбиты с отрывом башни, четвертая выведена из строя, не могла ездить. Я предложил командованию батальона выслать мобильную группу для захвата этого танка, но тут выскочила какая-то эвакуационная машина противника, поставила дымы. Боевики зацепили подбитый танк и потянули…
На следующий день была еще одна атака, противник решил ударить по «Зениту» чуть севернее. Силы применил уже намного скромнее: один танк и до трех машин пехоты. Танк получил от нас три точных попадания. Сначала Саша Устименко из ручного противотанкового гранатомета пробил над катками. Следом один из бойцов жахнул из реактивного пехотного огнемета «Шмель» в башню, после чего танк заглох и остановился. Третье попадание — по касательной. Я, честно говоря, думал, что сейчас и его дожмем, но противник поставил такой заградительный огонь, что мы носа высунуть не могли. В итоге боевики этот танк через пару часов смогли вытянуть, не переставая «утюжить» нас артиллерией.
— А как подтвердить, что именно вы подбили вражескую технику? Сфотографировать «металлолом», сделать селфи на фоне покореженной машины?
— По постановлению Кабмина так и должно быть — доказательством является фото- и видеофиксация поврежденной техники, сама уничтоженная техника, которую, предположим, удалось утащить. Но у нас-то фотофиксация как раз и имелась. Утром 9 числа мы с бойцами сходили к ближайшему подбитому танку и отвинтили с него себе пулемет: чего добру пропадать? Сфотографировались, я также постарался заснять разорванные танки, стоявшие поодаль. К этому добавил подтверждение с российского ресурса, где ведется каталог всей уничтоженной техники — нашел там эти танки.
*Подбитая под Дебальцево бойцами батальона «Кривбасс» российская военная техника
Однако затем случилось непредвиденное, о чем с горечью говорит бывший командир опорного пункта, поминая «незлым тихим словом» государственную наградную систему.
— Она доисторическая, закрытая и непрозрачная, местами полностью неадекватная! — не жалеет эпитетов Юрий Брехаря. — Существует некая непонятная очередность. Иногда награждение происходит по телефонному звонку, когда в ту же минуту наверх подают фамилии без всякой проверки и документов. Бумаги передают уже позже и лишь для соблюдения формальностей. В других случаях «под нужного человека» придумывают событие в некой параллельной реальности. Если откроют архивы государственной наградной системы, это будет сборник современных сказок. Не удивительно, что ордена и медали нередко заканчиваются перед самым носом у тех, кто их действительно заслужил.
Государство не просто продолжает хранить молчание в отношении моих бойцов, оно закрыло перед нами двери. Произошло все очень просто: батальон расформировали, а до того наградные листы, которые я подавал с рапортами, несколько раз заворачивало командование. Документы терялись, затем находились где-то в ящиках под столами, потом их возвращали с нелепыми отписками.
Когда же батальон распустили, у нас исчезла элементарная возможность заверять документы, поэтому заново их подать уже не можем. И начался пинг-понг: «А вы пойдите в военкомат, пусть вас военком подает», «Идите к правопреемникам, кому вы в архив бумаги сдавали, — они пусть и хлопочут». Естественно, что никаких выплат за уничтоженную вражескую технику бойцы не получили. И никого это не заботит, разве что одну из общественных организаций Кривбасса, да таких людей, как Юрий Бутусов…
Кроме нелепой наградной системы, возмущает атошника взаимодействие высшего командования с боевыми частями: штабы не верят сообщениям с передовой, а потому не контролируют ситуацию, не обсуждают варианты действий и зачастую не могут отдать четкую команду подразделениям. Эти проблемы в полной мере проявились во время Иловайского и Дебальцевского котлов, когда принимать решения приходилось самостоятельно, рискуя потерять личный состав или оказаться в плену у боевиков.
К 17 февраля 2015 года оборона Дебальцево сошла на нет, противник уже полностью хозяйничал в городе, батальонная связь была уничтожена. Радиостанция замкомбата попала к ополченцам и те начали с нее наяривать украинским военнослужащим: «Укропы, сдавайтесь!» Выбираться из ловушки бойцам опорного пункта «Зенит» предстояло самостоятельно, забрать их транспортом с полностью простреливаемой территории было невозможно.
— Приняли решение, что я выхожу отдельно от всей нашей механизированной части, — рассказывает «Чапай». — Нас было около 50 человек, которые разделились на три группы, чтобы меньше привлекать внимание. Договорились, что первая группа выходит, выясняет маршрут, сообщает его второй группе и двигается дальше. Вторая дожидается третью, рассказывает маршрут, выходит вслед за первой. Миновав высоту, занимаемую противником, встречаемся на определенной точке. Так пешим маршем 15 километров с полными боекомплектами, пулеметами, автоматами на плечах и протопали. К счастью, самые сильные морозы к тому времени уже прошли, но минус 15 градусов тогда было. Хотелось пить, а вода замерзла…
Нынешним летом Юрий Брехаря покинул ряды Вооруженных Сил, осенью рассчитался с работы. Теперь он свой долг видит в волонтерской помощи бойцам.
Фото из архива Юрия Брехари