Когда у 16-летнего Андрея Погребняка спрашиваешь, что для него значит футбол, он не задумываясь отвечает: «Жизнь». Андрей не пропускает ни одного матча украинской сборной или его любимого «Шахтера». А еще Андрей играет в футбол сам. Совсем недавно его команда выиграла в Крыжополе Винницкой области местный чемпионат.
Для Андрея этот турнир был особенным. Он смог выйти на поле после тяжелой травмы, из-за которой, как думал раньше, никогда не сможет ходить. Андрей не чувствовал правую руку и не мог становиться на правую ногу. Реанимация, борьба за жизнь, затем три месяца в аппарате Илизарова… Все это последствия ЧП, которое случилось в сентябре прошлого года. Андрей попал под поезд, спасая друга. Сам при этом только чудом остался жив.
Андрей Погребняк родом из села Великая Киреевка Винницкой области. В сентябре прошлого года уехал в райцентр Крыжополь, где поступил в местный техникум. В том же техникуме учился его односельчанин Виталик. На учебу они ехали вместе.
— Виталик на пару лет меня старше, — рассказывает Андрей Погребняк. — Он показал мне общежитие, провел небольшую экскурсию по Крыжополю. Когда мы приехали, все было хорошо. А через несколько недель я заметил, что с Виталиком что-то не так. Он ходил как в воду опущенный. Ни с кем не хотел разговаривать, грустил. На вопросы не отвечал. А однажды я зашел к нему в комнату и увидел, как он лезвием режет себе руку. «Что ты делаешь?! — начал на него кричать. — Зачем?» «Мне все надоело, — ответил Виталик. — Не хочу жить». Оказалось, поссорился с девушкой. Я начал убеждать его не делать глупостей. Но Виталик не слушал: «Мне уже ничего не нужно. Пойду и брошусь под поезд. Так будет лучше». «Нет, — говорю. — Я не дам тебе этого сделать». «А я сделаю так, что ты об этом даже не узнаешь», — заявил Виталик.
Я видел, что он не шутит, поэтому решил за ним понаблюдать. Несмотря на то что он просил меня уйти, я остался на ночь в его комнате. Виталик долго не мог заснуть. Лежал, отвернувшись к стенке, а я за ним присматривал. Когда он наконец уснул, я осторожно вытащил из его руки лезвие и выбросил его.
Утром мы вместе пошли на занятия. Виталик вроде бы успокоился, даже повеселел. Потом мы решили прогуляться компанией. Нас собралось шестеро или семеро человек. Виталик предложил погулять в районе железнодорожного вокзала. Ребята, ни о чем не подозревая, согласились. А я вспомнил, как Виталик говорил, что хочет броситься под поезд… Когда мы подошли к вокзалу, Виталик попросил: «Андрей, можешь сбегать в магазин за бутылочкой воды? Так пить хочется». Я догадался, что таким образом он пытается куда-то меня спровадить. Я сделал вид, что пошел в магазин. А когда обернулся, увидел, что Виталик оторвался от компании и быстро пошел в сторону железнодорожных путей. Я бросился за ним.
Виталик сел на рельсы. Пытаясь угнаться за товарищем, Андрей споткнулся и упал. В этот момент Виталик его заметил.
— Он стал на меня кричать: «Уходи! Я все равно это сделаю!» — вспоминает Андрей. — «Нет, не позволю!» — закричал я в ответ. Приближался поезд. Я бросился к Виталику. Помню, как меня схватил за плечо одногруппник: «Куда ты?! Там же поезд едет!» Но в голове пульсировала одна мысль: я должен успеть. Поезд уже был совсем рядом. Я подбежал, резко оттолкнул Виталика в сторону. Не знаю, куда он отлетел. Главное, что был уже не на рельсах. Значит, в безопасности. В следующую секунду я должен был отскочить сам. Но… не успел. Гудок поезда и яркий свет — последнее, что я запомнил.
В полиции говорят: Андрея спасло то, что силой удара его отбросило в сторону. Если бы его затянуло под колеса, он точно не выжил бы. «Локомотив двигался на скорости и уже не мог затормозить, — рассказывала руководитель пресс-службы Винницкого областного управления полиции Анна Олийнык. — Парень оттолкнул друга, но сам отбежать не успел».
— Мы сразу даже не сообразили, успел Андрей отскочить или нет, — рассказывает одногруппница Андрея Лера. — Когда поезд проехал, вдруг услышали глухие хрипы. И тут увидели рядом с рельсами Андрея. Его нога была в крови. Он был жив, но не двигался. Меня начало трясти, я ужасно испугалась. Ярик, наш одногруппник, осторожно взял Андрея на руки и перенес на перрон. Мы вызвали «скорую».
— Я этого уже не помню, — признается Андрей. — Видимо, когда меня ударил поезд, я потерял сознание. Не помню ни боли, ни удара — ничего… Пришел в себя уже в больнице. Рядом была мама — она держала меня за руку, гладила по голове. Почему-то очень тяжело было дышать.
* Первую неделю после ЧП Андрей был без сознания, и врачи не давали родным никаких прогнозов
— Первую неделю Андрюша бредил, не понимал, где находится, — рассказывает мама Андрея Лилия Погребняк. — Он только повторял: «Сойди с рельсов! Сойди с рельсов!» Мне о произошедшем сообщила мама того самого Виталика, которого спас Андрей. Она поздно вечером пришла ко мне домой и сказала: «Лилия, ваш сын в больнице. Он попал под поезд, спасая моего сына». Позже ребята из училища рассказали подробности. Андрюша действительно родился в рубашке — мало кто остается жив, попав под поезд. На месте, где это случилось, остались его кроссовка и куски разорванной одежды. Удар был очень сильным.
— Что говорили врачи?
— Сказали, что нужна срочная операция. Открытый перелом левой голени, открытый перелом правого предплечья, потеря крови… В тот же день Андрея перевезли из Крыжополя в Винницкую областную детскую больницу. Я все время была рядом, ночевала на стуле у его кровати. Боялась оставить одного даже на минуту. Во время первой операции Андрею в ногу вставили металлическую пластину, но организм начал ее отторгать. В результате пошло воспаление, нога загноилась. Сын ужасно мучился.
— Боль можно потерпеть, — говорит Андрей. — А вот думать о том, что ты стал калекой и вряд ли сможешь нормально ходить, было невыносимо. Раньше футбол всегда поднимал мне настроение. Я и после того случая пытался смотреть футбольные матчи, но от мысли, что я сам, наверное, больше никогда не смогу выйти на поле, становилось только хуже. Мама и бабушка пытались помочь, но мне даже с ними не хотелось разговаривать. Подробности того, что произошло на рельсах, друзья рассказали мне в переписке по Интернету. Сообщили, что Виталик не пострадал. На самом деле ведь это главное.
— А с самим Виталиком удалось пообщаться?
— В больницу он не приходил. Только написал мне по Интернету.
— Благодарил?
— Нет, наоборот. Он написал, что своим поступком я… все испортил. Мол, он хотел покончить с собой, а я зачем-то вмешался и сделал только хуже. Я попросил его навсегда обо мне забыть. С тех пор не общались.
— Я молилась, чтобы сыну стало лучше, — вспоминает Лилия Погребняк. — Рассказывала ему истории людей, которые и с более тяжелыми травмами восстанавливались, возвращались в спорт. Старалась убедить его, что это вопрос времени. И не только его, но и саму себя… Ответить на вопрос, сможет ли Андрей нормально ходить, врачи не могли. Говорили, что все индивидуально. По ночам Андрюше снились кошмары. Он кричал, его всего трясло. Что касается этого Виталика, то Бог ему судья. Помню, когда Андрей уезжал в Крыжополь, я просила Виталика присматривать за ним: «Поможешь ему на новом месте?» Он тогда ответил: «Конечно, помогу!» Скажу честно, я отпускала сына в Крыжополь с тяжелым сердцем. Наверное, было какое-то предчувствие.
— Если бы я в какой-то момент не изменил своего отношения к происходящему, наверное, до сих пор не встал бы, — признается Андрей. — Лежать и страдать можно бесконечно долго. От этого ничего не меняется. Но от этого становится только хуже. В какой-то момент я сказал себе, что все зависит лишь от меня. Поставил себе цель: играть в футбол. Мысленно составил план, как этого достичь. Первый пункт — начать есть. Я ведь до этого даже отказывался от еды. Второй пункт — сцепив зубы, разрабатывать больную ногу. Настроился на то, что будет больно. Но даже не представлял насколько.
…Говорят, чудо приходит в нашу жизнь только тогда, когда мы по-настоящему к этому готовы. Андрей готовился. Сутки напролет, превозмогая боль, разрабатывал больную ногу, выполнял десятки упражнений, пробовал ходить. Все это приходилось делать дома — денег на хорошего реабилитолога у семьи не было.
Помощь пришла неожиданно. Благодаря друзьям Андрея о его самоотверженном поступке узнали на передаче «Сюрприз! Сюрприз!» на телеканале СТБ. Когда его пригласили в студию, Андрей думал, что журналисты просто хотят снять сюжет. И совсем не ожидал, что ему подарят трехнедельный курс лечения в реабилитационном центре под Киевом. Помощь реабилитологов, дорога, проживание — для Андрея все оказалось абсолютно бесплатным.
— И это был не единственный сюрприз, — рассказывает Лилия Погребняк. — Еще, когда Андрей сидел в зрительном зале и не подозревал, что сейчас назовут его имя, в студию пришел капитан «Шахтера» Дарио Срна. Андрей много лет мечтал увидеть этого футболиста, хотя бы издалека. Он ведь наш главный кумир. «Нет, мам, не может быть, — прошептал сын мне на ухо. — Это не настоящий Срна. Наверное, какой-то актер». И тут Дарио подходит к сыну и протягивает ему руку. Мне показалось, что в этот момент Андрюша перестал дышать.
— Когда Дарио сказал, что знает мою историю и хочет со мной познакомиться, мне показалось, что это какой-то сон. Ну так же не бывает! — говорит Андрей. — Дарио подарил мне два шикарных футбольных мяча, настоящие футбольные бутсы, форму, три футболки. В одной из этих футболок он играл на чемпионате Европы. Вторая футболка была с автографами игроков «Шахтера», которые записали для меня видеообращение. Эти две футболки теперь висят у меня в комнате. А в новой форме играю в футбол. Дарио Срна сказал, что форма должна стать моим талисманом. Думаю, так и есть — в ней я уже выиграл местный чемпионат.
— Так ты уже снова играешь в футбол?!
— Не поверите, но это так. И у меня ничего не болит! Три недели в реабилитационном центре очень помогли. Там отличные врачи. Оказавшись в центре, я работал день и ночь. Делал все, что мне говорили, и даже больше. У меня как будто выросли крылья. Кстати, мне же еще удалось побывать на тренировке «Шахтера». Познакомился со всеми игроками. Это было здорово.
Вернувшись из реабилитационного центра, я начал ходить даже без палочки. И не было боли, к которой я, казалось, уже привык. Сейчас и рука, и нога работают на сто процентов. Я, как раньше, могу бить ногой по мячу. Хотя нет, не так, как раньше. Ощущения другие. До трагедии я, забивая гол, просто радовался. А сейчас… Это как победа над самим собой, понимаете? Иногда мне кажется, что я заново родился.
* «Еще полгода назад я не знал, смогу ли ходить и играть в футбол», — говорит Андрей (на фото — с мамой)
— Не зря говорят, что положительные эмоции лечат, — улыбается Лилия Погребняк. — Это об Андрее. Даже опытные реабилитологи были удивлены, что он так быстро восстанавливается. Видеть, как сын улыбается и взахлеб рассказывает о том, что снова забивает голы, для меня счастье. Конечно, я за него волнуюсь. Все время прошу побольше отдыхать, беречь себя. «Мам, я чувствую себя полноценным человеком, — отвечает Андрей. — Теперь все будет хорошо». И я тоже в этом уверена.