Вещи, изготовленные вручную 82-летней Любовью Зиновьевной, продаются в популярных киевских шоурумах и завоевывают сердца модниц столицы
У Вики и ее бабушки совместный маленький бизнес возник, можно сказать, случайно. Никто из них и не помышлял зарабатывать на рукоделии. Для Любови Зиновьевны вязание — обычное дело: то внуку шарфик, то внучке свитер, то соседским детям пинеточки и костюмчик. Только бы не сидеть без дела. Но после того как Викин новый свитер произвел на ее сотрудниц огромное впечатление, бабушкино хобби превратилось в прибыльное дело. С количеством заказов Любовь Зиновьевна в одиночку уже не справляется и привлекает к производству других умелых пенсионерок. Так что бизнес можно назвать социальным. Сейчас вязаные вещи ручной работы бренда Granny Can продаются в нескольких модных киевских шоурумах, а индивидуальные заказы Любовь Зиновьевна принимает через «Инстаграм».
— Все началось с того, что бабушка предложила связать мне свитер, — рассказывает Вика Воробьева. — В магазине пряжи я увидела велюровые нитки и мне захотелось использовать именно их. Но продавщица авторитетно заявила, что из таких ниток свитера не вяжут, только пледы. Я девочка скромная и спорить не стала. Ушла из магазина с пустыми руками. Когда рассказала бабушке, она только плечами пожала, мол, какая разница, из чего вязать, главное, чтобы нравилось.
Новый свитер получился очень теплый и мягкий. Когда я пришла в нем на работу, все девчонки стали наперебой расспрашивать, где я такой взяла. Когда сказала, что мне его связала бабушка, услышала от сотрудницы: «Хочу такой же!» Так мы получили наш первый заказ. Через пару недель появились еще желающие, их становилось все больше. Бабушка была не против вязать. У нас женский коллектив, и количество сотрудников постоянно росло, поэтому появлялись новые заказы. К мягкому и приятному на ощупь свитеру никто не мог остаться равнодушным. Девочки советовали мне придумать бренд и создать страничку в «Инстаграм». Я восприняла это как шутку, но скоро поняла, что это не такая уж смешная идея. К тому же я работаю администратором фоторума (студия для фотосъемок), и для создания красивой страницы у меня есть все ресурсы: фототехника, свет, красивые сотрудницы в качестве моделей.
* Вязаные вещи ручной работы бренда Granny Can продаются в модных шоурумах
— Как занимаешься продвижением бренда?
— Специально для этого ничего не делаю. Мои руководительницы — лидеры мнений. За ними следят в социальных сетях, прислушиваются, доверяют их рекомендациям. Они поддерживают мою инициативу и благодаря им бренд получил огласку в более широких кругах.
В прошлом году начали сотрудничать с шоурумами. Я с 18 лет работаю в Oh My Look. Это самый масштабный и популярный на территории СНГ сервис аренды платьев. Среди наших клиентов много деловых успешных женщин. Часто они сами проявляют интерес к бренду. А когда узнают, что вещи создает моя бабушка, предлагают разместить их в своих шоурумах или магазинах под реализацию. Теперь вяжем пледы, шапки, вещи для бутика детской одежды или по индивидуальным заказам.
— На один свитер уходит минимум неделя времени. Неужели Любовь Зиновьевна одна справляется с таким ассортиментом?
— Я очень ценю бабушкин труд и не хочу ее перегружать. В какой-то момент заказов стало так много, что бабушка уже не справлялась. Тогда я спустилась на первый этаж нашего дома к соседке. Зная, что она умеет вязать, и дополнительный заработок ей не помешает, предложила нам помочь. Затем подключила бабушку моей лучшей подруги и еще несколько пенсионерок, имеющих желание занять себя чем-то полезным. От продажи связанного свитера они получают 50 процентов. Я тоже иногда помогаю, но с моим графиком работы на одну вещь может уйти целый месяц. Мы всегда рады умелым рукам.
— Любовь Зиновьевна, раньше задумывались превратить хобби в бизнес?
— Никогда, — призналась Любовь Зиновьевна. — Это все Вика придумала, а я хочу ей помочь. Да и не понимаю, как это сидеть без дела. Человеку обязательно надо чем-то заниматься. Иной раз позвонит соседка и начнет жаловаться на политику, страну, цены. А мне и думать об этом некогда — у меня дело есть. Зачем голову забивать? Я всю жизнь что-то вяжу. Детей сама одевала. Раньше времена были другие и рукодельничать все умели. Вот и я сама научилась вязать.
— А мне мама другое рассказывала, — смеется Вика. — Как она часто ждала, когда ты с курсов вернешься.
— А до пенсии чем занимались?
— Работала медсестрой в туберкулезном диспансере, — говорит Любовь Зиновьевна. — Вот там на ночных сменах хватало времени практиковаться. А в 1995 году улетела в Америку на заработки. Собиралась на полгода, а осталась на десять лет.
— Что же вас сподвигло на этот шаг в шестидесятилетнем возрасте?
— Мы жили всей семьей в трехкомнатной квартире. У сына уже было двое детей. Дочка тогда только вышла замуж и забеременела Викой. Было очень тесно. Дальше так жить не годилось. Муж мой был хороший порядочный мужчина, но не пробивной. Довольствовался тем, что было, в завтрашний день не заглядывал. Я же очень хотела помочь семье. А где на постсоветском пространстве в 1995 году можно было заработать? Решила лететь в Америку. Денег на билет не было. Знакомая порекомендовала фирму, которая присылала приглашение и оплачивала перелет, но деньги с процентами нужно было вернуть компании в течение шести месяцев.
Перед отъездом брат и зять дали мне с собой по двадцать долларов, а муж тети — два. В сумме получилось целых 42 доллара! Я столько и в руках не держала. Так я оказалась в незнакомой стране, не зная ни слова по-английски. Дома все плакали и отговаривали меня, но я таки поехала.
Пошла на работу сиделкой в литовскую семью, жившую на Манхэттене. Компания-отправитель отобрала мой паспорт и каждый месяц забирала почти весь заработок (160 долларов). Только 20 долларов в неделю, которые мне платили за неиспользованный выходной, я посылала домой.
— Я так понимаю, что через полгода виза закончилась, а вы почти ничего не заработали?
— Потому и осталась. Переживала, как буду без визы, но женщина, у которой работала, успокоила меня, мол, тут все без визы. Через год я попала по рекомендации в семью миллионеров, владевшую 14-этажным доходным домом. За десять лет меня никто и не спросил про визу. Если ничего не нарушаешь, то тебя и не трогают. Лишь однажды переволновалась, когда в моих руках взорвалась соковыжималка и сильно меня порезала. Приехали скорая помощь и полиция. Я очень испугалась, но они хотели всего лишь помочь. Полиция в Америке умеет оказывать медицинскую помощь.
Мне было рискованно появляться в государственной больнице, поэтому Мира (работодательница) отвезла меня в частную клинику и заплатила за мое лечение более двух тысяч долларов. Мы до сих пор с Мирой созваниваемся. Именно она предложила мне сделать грин-карту. Я очень скучала по семье и мечтала забрать всех к себе. Но после подачи документов процесс получения карты длился бы несколько лет. Еще десятилетие пришлось бы ждать, прежде чем появится возможность вызвать к себе дочь. Я поняла, что пришло время возвращаться домой. В Киеве семья уже ждала меня в новой трехкомнатной квартире, купленной на деньги, которые я посылала все эти годы.
* Любовь Зиновьевна смысл своей жизни видит в помощи внучке (слева) и дочке
— Вашему бренду уже три года. Наверняка каждый сезон нужно вводить что-то новенькое, ведь тренды меняются. Кто придумывает модели?
— Я ищу картинки в приложении Pinterest, — говорит Вика. — То, что мне нравится, показываю бабушке, и она утверждает. Велюровая нитка привередливая, и бабушка лучше понимает, какие модели будут смотреться хорошо. В этом году мы ввели изделия из шерсти, так как поступало много заказов на натуральные материалы. Свитера из шерсти и велюровой нитки смотрятся и сидят на фигуре не одинаково. Бабушка ответственно относится к изделиям. Если заказывают определенную модель, но бабушка понимает, что из наших ниток свитер будет выглядеть некрасиво, не возьмется вязать. Мы предложим заказчику другой вариант, проверенный. Недавно бабушка связала свитер, который получился слишком широким. Пришлось на неделю передвинуть срок заказа, чтобы все переделать. Зато девушка осталась довольна.
— Люди платят за мою работу свои кровные деньги, — замечает Любовь Зиновьевна. — Поэтому я должна быть уверена, что они получат то, что хотят, и останутся довольны.
— Планируете расширять дело?
— У меня нет цели заработать на бренде много денег, — признается Вика. — Для этого нужны большие объемы, а я хочу, чтобы это дело оставалось маленьким и душевным, сохраняя свою уникальность. Но бизнес — странное явление. В прошлом году все заказывали изделия из шерсти. В этом году мы их связали, но покупают мало. В прошлом году все хотели розовые свитера, а в этом — бордовые. Не угадаешь. Мне интересно наблюдать, как функционирует эта система, решать задачи, которые ставит каждый новый клиент. Без этого было бы скучно. Но самое главное, что у бабушки есть свое дело, которое приносит удовольствие, и она не скучает.