В Киеве в рамках международного фестиваля документальных фильмов о правах человека «Docudays» состоялась всеукраинская премьера картины «Вона та війна». Героини фильма — женщины, судьбы которых связаны с войной. В центре — история украинской девушки-минометчицы Леры Бурлаковой, попавшей на фронт еще весной 2014 года. «ФАКТЫ» поговорили с режиссером картины Марией Кондаковой, приехавшей на премьеру из Парижа, где она живет уже несколько лет.
— Это мой первый полнометражный документальный фильм, и снят он на очень болезненную тему, — призналась Мария Кондакова. — Я ждала премьеру с большим нетерпением. И страшно переживала.
— Вы уже несколько лет живете во Франции. Почему решили снимать картину о войне в Украине?
— В 2014 году я закончила короткометражный фильм «Листопад», который был показан на многих фестивалях, в том числе и за границей. После успешного дебюта переехала в Париж. Стала работать там как режиссер и актриса. Я только приступила к съемкам очередного документального фильма, когда
*Режиссер фильма Мария Кондакова
— Тогда уже было известно, кто станет героинями фильма?
— Нет, существовала лишь идея. В 2016 году я начала проводить кастинг среди женщин-волонтеров, медиков. Но фильм никак не «сходился»… И тогда я поняла, что надо искать своих героинь на передовой. Мне хотелось запечатлеть войну в разных ее состояниях: прошлом, настоящем и будущем. Хотелось познакомиться с девушками, одна из которых воюет, вторая уже отслужила и третья только собирается взяться за оружие.
«Прошлое» войны — Ирина Иванюш. Она была медиком, во время задания подорвалась на растяжке и потеряла обе ноги. Сейчас Ира работает и даже водит машину. Это удивительная женщина! С 2015 года она категорически отказывается от всех интервью и съемок. Я уговаривала ее около полугода и благодарна, что Ира согласилась.
«Будущее» войны — Мария Кушнир, которая сейчас проходит обучение на одном из полигонов. А «настоящее» — Лера Бурлакова. Знаю, что «ФАКТЫ» писали об этой героической девушке, бывшей журналистке. На момент нашего знакомства Лера уже три года провела в окопах, воевала командиром минометного расчета. Я переписывалась с ней в социальных сетях, а потом поехала на фронт.
— Вы впервые попали на войну?
— Да. Я приехала к Лере, которая тогда находилась на Светлодарской дуге. В десяти километрах была уже линия фронта. Помню, ехала на Донбасс со смешанными чувствами. С одной стороны, никак не могла дождаться начала съемок, с другой — меня пугала неизвестность. У нашей команды, состоявшей из трех человек, были достаточно сжатые сроки. Едва попали на фронт и сразу стали работать. Лера согласилась, чтобы мы приехали к ней на боевой пост. Просто она думала, что съемка займет несколько часов, а мы остались на передовой на две недели.
— Какая была обстановка на фронте?
— Нас постоянно обстреливали. Лера жила на позиции, в блиндаже. Это такая узкая «труба». Когда я забралась туда первый раз, возникло неприятное чувство, будто меня зажали в крохотном пространстве. Оно прошло только через пару дней. Потом мы переехали на другую позицию, в село Луганское. Дом, где жили, располагался практически на линии фронта, ночевать там было опасно, поскольку все время шел обстрел. Нас обстреливали из САУ, выходить без провожатого строго запрещалось. Двести метров в сторону — и можно попасть на минное поле. Постоянно работали снайперы.
* Лера Бурлакова находится на передовой с первых дней войны
— О чем вы тогда думали?
— О том, что на войне чувства обострены до предела. Знаете, у меня было такое ощущение, что я попала в летний лагерь — флирт, любовь, дружба. Ну разве что могут убить. Нас предупредили о всех мерах защиты. На улицу мы выходили обязательно в касках и бронежилетах. Я знаю, как вести себя при обстреле. Однажды во время съемок прилетел снаряд и упал рядом с нами. Счастье, что он не разорвался. Помню, как вдруг услышала характерный свист, но успела лишь броситься на землю. Кстати, этот момент вошел в фильм.
Когда начался серьезный бой, было принято решение нас эвакуировать. Съемочная группа ехала с водителем в старом УАЗике, по проселочной дороге, в полной темноте — нельзя было включать фары. Водитель не увидел противотанковый еж, и машина только чудом не перевернулась. С нами ехали еще двое бойцов. Один из них тогда сильно ударился головой о лобовое стекло, а я вылетела из двери на пятнадцать метров! У меня был перелом крестца. Достаточно сложный, его даже не сразу рассмотрели на рентгене. Меня доставили в госпиталь маленького городка Бахмут. Надо сказать, что настроения среди местных жителей диаметрально противоположные. Один врач, узнав, что я поступила со Светлодарской дуги, сказал: «Убирайся отсюда!» — и отказался обследовать. Я была в шоке. Слава Богу, в этой же больнице другой хирург мне помог.
* Лера Бурлакова (слева) и Мария Кондакова. Кадр из фильма «Вона та війна»
— Вы больше не возвращались на фронт?
— Все лето прошлого года я пролежала в больнице — сначала в Киеве, потом в Париже. Два месяца нельзя было вставать. А как только врачи разрешили, вернулась на фронт. Это произошло в сентябре. Я хотела доснять Леру, которая уже находилась под Волновахой. Честно говоря, было страшновато ехать на передовую, но ситуация в зоне АТО тогда казалась поспокойнее.
— Фильм «Вона та війна» будет показан во Франции?
— Мы готовим европейскую версию картины. К сожалению, большая часть французов не в курсе того, что происходит в Украине. О войне знают единицы. К тому же достаточно много людей подвергаются влиянию российской пропаганды. Поэтому показать картину во Франции, как и в других странах, очень важно. Мир должен знать о том, что происходит в моей родной стране.