В Одессе в парке имени Горького в выходные прошла акция в поддержку украинского моряка Андрея Новичкова, которому в Иране грозит смертная казнь. Ранее на сайте президента Украины появилась петиция с просьбой «защитить жизнь гражданина Украины, обвиненного в убийстве, которое он не совершал». 33-летнего Андрея Новичкова обвиняют в умышленном убийстве иранского матроса — якобы Андрей толкнул моряка за борт, и тот погиб. Свидетелей происшествия нет. Андрей Новичков обвинения отрицает. Украинец говорит, что видел, как моряк сам прыгнул за борт. Когда это случилось, Андрей первый поднял тревогу и сразу поставил в известность капитана судна. Тело моряка так и не нашли. А Андрея Новичкова арестовали.
После семи месяцев в колонии украинца отпустили из-под стражи, но он все еще под следствием. Андрею Новичкову грозит смертная казнь. Здесь, в Украине, его друзья и родные пытаются ему помочь. Петиция на сайте президента Украины уже собрала больше пяти тысяч голосов. Обращение к руководству страны с просьбой помочь Андрею поддержал Одесский облсовет (Андрей Новичков родом из Одессы). В поддержку Андрея Новичкова общественные активисты едва ли не каждую неделю проводят акции. Так почему же в убийстве обвинили именно Андрея Новичкова? И было ли вообще убийство?
ЧП, о котором идет речь, случилось еще 17 января 2017 года. На иранском судне Arezooу Андрей Новичков был старшим помощником капитана. Он отправился в этот рейс прежде всего потому, что нужны были деньги на лечение мамы.
- У Андрея стаж работы в море — больше пятнадцати лет, — рассказал «ФАКТАМ» друг украинского моряка Николай. — Начинал кадетом, дослужился до старшего помощника капитана. С предыдущих мест работы получал только положительные характеристики. В 2016 году заболела мама Андрея, срочно понадобились деньги на ее лечение. Поэтому Андрей подписал первый подвернувшийся контракт. К сожалению, спасти маму не удалось — когда Андрей улетал, она скончалась. Трагедия с иранским матросом произошла через несколько месяцев. Андрей — единственный свидетель того, как матрос покончил жизнь самоубийством: он видел, как тот прыгнул за борт. И, кстати, на судне Андрею никаких обвинений не предъявляли. После того, как это произошло, Андрей продолжал исполнять обязанности старшего помощника капитана. Обвинения в убийстве прозвучали только после того, как 8 февраля они зашли в иранский порт Бендер-Аббас.
Что именно произошло на судне 17 января «ФАКТЫ» узнали из первых уст, связавшись с Андреем Новичковым по интернету.
- Сразу после случившегося я написал отчет, в котором подробно изложил все события того дня, — рассказал «ФАКТАМ» Андрей Новичков. - Но то, что я там написал, иранские правоохранительные органы потом против меня же использовали. Обвиняя меня в умышленном убийстве, следователь говорит, что у нас с этим моряком был конфликт. Да, я сам написал о том, что у нас была словесная перепалка. Но ведь это не значит, что я столкнул его за борт!
Не могу сказать, что я был хорошо знаком с этим человеком. Он был моим подчиненным и мне нужно было от него одно — чтобы он выполнял свою работу. А он ленился, часто игнорировал указания. Мало с кем общался, был сам себе на уме. Мог начать смеяться без причины. В тот день, 17 января, он вел себя странно, пытался спровоцировать конфликт. Ходил без дела, потом зачем-то пришел ко мне. Я напомнил ему о работе, но он как будто не слышал. Трижды на мой вопрос: «Что ты сейчас делаешь?» ответил: «Ничего». А когда я приказал ему немедленно идти работать, он как с цепи сорвался: начал меня оскорблять, даже попытался ударить, но промахнулся. Понимая, что он явно не в себе, я ушел. Уже закрывая двери, обернулся и увидел, как этот матрос прыгает за борт. Это произошло мгновенно. Я закричал, поднял тревогу. Бросил матросу спасательные средства, но его самого в воде не увидел. Его до сих пор не нашли.
На судне меня действительно никто ни в чем не обвинял. Я написал подробный отчет, и на этом все закончилось. Когда мы зашли в иранский порт Бендер-Аббас, произошла частичная смена экипажа. Мы закончили выгрузку и уже собирались сходить, но мне не отдавали ни деньги, ни документы. Почему, не объяснили. Приехала полиция. Потом меня и еще семерых членов экипажа (включая капитана) куда-то повезли на автобусе. Судя по тому, что в автобусе были только те люди, которые участвовали в поисковой операции матроса (тот же боцман, который первым услышал мой крик о том, что человек за бортом), я понял, что нас везут не в офис, и не в гостиницу. Нас привезли в суд. Сначала просто задавали вопросы. Я говорил на английском, а адвокат компании должен был переводить мои слова на персидский. Но когда я попытался с ним поговорить, обнаружил, что половину моих слов он не понимает. Поэтому какая именно информация дошла до следователя, не знаю. С делом меня до сих пор никто не ознакомил. Последний раз следователь допрашивал меня 4 февраля нынешнего года — и все, с тех пор не было ни одного известия.
- Ни улик, ни доказательств вины Андрея нет, — говорит Николай. — Ни одного свидетеля. Но Иран — страна религиозная, по их законам если мусульманин погиб, кто-то должен за это заплатить. В Украине действует презумпция невиновности. А в Иране нет даже судебных прений, и обвинение может базироваться на показаниях одного «благочестивого человека». И если «благочестивый человек» сказал, что ты виновен — значит, виновен. Никто не будет ничего проверять.
- Нужно учитывать еще один момент, — говорит Андрей Новичков. — Если следствие признает, что иранский моряк покончил с собой, компенсацию его родственникам должно будет выплатить государство. А если найдут виновного, выплаты лягут на его плечи. Поэтому им выгодно кого-то обвинить. За неимением доказательств доходит до абсурда. Например, в отчете капитана есть «улика» — он предположил, что сразу после инцидента у меня «возможно, были неаккуратно заправлены вещи». Во-первых, что значит «возможно»? Во вторых я в тот день был в цельном комбинезоне. Но самое поразительное, что это, оказывается, улика. Единственная.
- Благодаря усилиям консула Андрея отпустили из-под стражи, — говорит Николай. — С тех он вынужден жить, где придется. Неравнодушные люди (в том числе и иранцы) помогают с питанием. Многие Андрею сочувствуют. Не все верят в тот бред, которые пишет иранская пресса. Местные газеты написали, что Андрей якобы бросил учебу (хотя он закончил учиться 15 лет назад) и жену (хотя он никогда не был женат). Андрея пытаются выставить каким-то монстром.
Как я уже говорил, с их законодательством наши усилия могут ни к чему не привести. Андрею действительно грозит смертная казнь. Как ему можно помочь? Есть два варианта. Первый вариант — обмен на задержанного в Украине иранского преступника. Но подобные решения принимает только глава государства. Второй вариант: наша страна вправе потребовать, чтобы украинца, обвиненного в преступлении, судили на территории Украины. Очевидно, что если судебный процесс будет проходить в Украине, обвинение с такими «доказательствами» распадется. Но для того, чтобы Андрея судили в Украине, нужны определенные действия со стороны Минюста и Генпрокуратуры Украины. А отдать указания по поводу этих действий может опять-таки президент. Поэтому и появилась наша петиция. Андрей не может долго ждать — ни сегодня, так завтра начнется суд. А на кону человеческая жизнь.
Начальник управления Департамента консульской службы МИД Украины Василий Кирилич сообщил «Украинской правде», что дело Новичкова находится на особом контроле МИД и посольства Украины в Иране. По его словам, расследование по делу завершено, проведена страховая экспертиза, вскоре материалы будут переданы в суд.
Ранее «ФАКТЫ» сообщали, что из пиратского плена освобождены шесть украинских моряков.