Киевский микрохирург Сергей Галич признался, что ему раньше никогда не приходилось делать такую сложную операцию
— Как же мне легко без этой опухоли, — сказал врачам 51-летний Владимир из Мариуполя, придя в себя после хирургического вмешательства.
— У мужа на шее с рождения было небольшое родимое пятно. Кто знал, что оно превратится в опухоль! — говорит жена Владимира Ольга. — В 80-х годах пятно начало разрастаться, перешло на щеки, подбиралось к ушам, оттягивало вниз край левого глаза. Мы обращались ко многим врачам. Но никто не мог помочь удалить сосудистое образование, которое состояло из сплетенных в клубок артериальных и венозных сосудов. Некоторые специалисты брались его иссекать, но малейший надрез заканчивался кровотечением. После таких неудачных вмешательств опухоль росла еще активнее. Володя все время говорил: «Вот бы нашелся доктор, который мне помог бы». Младшая дочка по интернету разыскала информацию о микрохирургах Национального института хирургии и трансплантологии имени А. А. Шалимова АМН Украины, которые удаляют сосудистые образования. К ним мы и приехали на консультацию. После первой, когда врачи объяснили, что велик риск погибнуть прямо во время операции, муж сказал мне: «Собирай вещи. Едем домой!» Мы уехали. Но через какое-то время все же вернулись в Киев. Еще раз поговорив со специалистами, муж изменил свое решение: «Соглашаюсь!» Эта опухоль доставляла Володе много неприятностей. Когда муж ложился спать, она давила на шею и грудь, из-за чего он сильно храпел. Да и болеть начала. А в зеркало на себя он просто не мог смотреть
— Сосудистая опухоль (такие образования называют мальформациями) была невероятно огромной, — объясняет руководитель отдела трансплантации кисти и сложных комплексов тканей Сергей Галич. — Аномально развивающиеся сосуды проросли не только друг в друга, но и пронизали слюнные железы мужчины. Убрать опухоль нужно было вместе с органами, которые она повредила. Чтобы уменьшить кровотечение во время вмешательства, пришлось перевязать сонные артерии. Но это не очень-то помогло. Делаю надрез — и фонтан крови! Он ударял и в операционную лампу, и в очки хирургов. За десять часов мой коллега Александр Резников, с которым мы вместе делали операцию, поменял три халата, а я — один. Все они были залиты кровью пациента.
Хирург показывает снимки лица Владимира. Чтобы было хорошо видно сосуды, в кровь ввели контрастное вещество.
— Вы видите эти клубки? Они и образовывали опухоль, — объясняет Сергей Петрович. — Перед операцией мы делаем трехмерное изображение сосудов лица, чтобы лучше понять, как их убрать и избежать рецидива. Эта мальформация увеличила голову пациента практически вдвое. Незадолго до хирургического вмешательства Владимиру дважды провели эмболизацию сосудов, по которым кровь питает основные клубки опухоли, — ввели в них специальные металлические «заглушки». Это помогло. Во время операции опухоль была заполнена кровью не в полном объеме.
Врачи подробно объяснили Владимиру, что хирургическое вмешательство весьма рискованно. Но мужчине так хотелось избавиться от своего дефекта, что он подписал не только согласие, но и написал расписку: «Понимаю, что операция представляет опасность для моей жизни. Но я готов к этому».
— А если бы опухоль не убрали? — спрашиваю хирурга.
— Обычно такие образования продолжают расти. У Владимира в опухоли скапливалось почти полтора литра крови, значит, остальные органы страдали из-за ее недостатка. Да и любая незначительная травма, царапина могли привести к кровотечению, которое сложно остановить в домашних условиях. Кроме того, наш пациент практически все время спал на спине. Поворачиваясь на бок, он пережимал сосуды, из-за чего появлялась боль…
— На операционном столе Владимир потерял много крови?
— Четыре литра. Ведь любая операция по удалению аномальных сосудов сопряжена с большой кровопотерей. Поэтому мы всегда запасаемся необходимыми препаратами, чтобы сделать переливание. Знаете, вмешательство было настолько сложным, что мы еще до его начала договорились с коллегами: в любой момент удаление может быть прекращено. Тогда пришлось бы просто ушить сосуды и зашить кожу. Хорошо, что удалось убрать опухоль. Правда, напряжение в операционной ощущалось все десять часов.
— Кстати, когда мы взвесили удаленную опухоль, удивились цифре: пять килограммов! — добавляет заведующий отделением микрососудистой и пластической хирургии Национального института хирургии и трансплантологии имени А. А. Шалимова заслуженный врач Украины Александр Резников. — И это при том, что она уже не была заполнена кровью.
— На следующий день, признаюсь, мы волновались, заходя в палату к Владимиру, — продолжает Сергей Петрович. — Боялись, разрезы будут плохо заживать. Удалили почти все слюнные железы, поэтому слюна могла не выделяться. А ведь без нее человеку весьма сложно глотать пищу. Но наши опасения были напрасными.
— На подбородке у нашего пациента еще остался небольшой клубок сосудов, — добавляет Александр Резников. — Но его мы удалим в следующий приезд больного. Это займет немного времени. Заодно сможем подправить губу, спрятать шрамы.
Сейчас Владимир находится дома. Он восстанавливается не только после сложнейшей операции. На четвертый день после удаления опухоли у него случился инсульт.
— Муж уже лучше говорит, правая рука с каждым днем становится все более послушной, — рассказывает Ольга Владимировна. — Несмотря на все трудности, мы уверены: операция была необходима. И обязательно приедем, чтобы закончить начатое.
— К вам часто обращаются взрослые люди с мальформациями? — спрашиваю Сергея Галича.
— Маленьких детей, у которых разрастаются родимые пятна, оперируем чаще, чем взрослых. Современные родители знают: чем раньше это сделать, тем лучше. Людей старше сорока лет, как правило, лечили консервативно. Недавно от мужчины, у которого из-за мальформации ухо стало огромным и ярко-бордовым, услышал о методе… загнивания, которым лечили сосудистую опухоль! Важно знать: все консервативные методы приводят только к тому, что аномально развивающиеся сосуды разрастаются еще больше. Хорошо понимаю пациентов, которые боятся операции. Владимир ведь тоже не сразу решился. Да что Владимир! Мы сами сомневались. Но все же оперативное вмешательство — единственная возможность удалить подобные сосуды.