По Украине прокатилась волна ложных заминирований. Каждый день СМИ сообщают о том, что неизвестные угрожают взорвать то сразу все больницы в городе, то школы, то торговые центры. Честно говоря, это порой похоже на какое-то сумасшествие из-за кажущейся бессмысленности действий лже-минеров. Ведь на самом деле, по крайней мере за шесть месяцев 2019 года, ни одно из таких сообщений, слава Богу, не подтвердилось. Но, оказывается, все эти ложные минирования все-таки осуществляются с конкретной целью: дестабилизация обстановки в Украине. Телефонные террористы хотят посеять панику среди населения. Так считают специалисты. Чуть ниже мы приведем интересную статистику, а вы делайте выводы самостоятельно.
«ФАКТЫ» пообщались с человеком, который практически ежедневно проезжает по Киеву до 300 километров в поисках мин. Во время интервью заместитель начальника технико-криминалистического обеспечения Взрывотехнического управления столичной полиции Игорь Войцеховский выглядел очень уставшим.
— Порой бывает, мы по тридцать часов на ногах находимся. Даже присесть некогда, — говорит мой собеседник. — Вот и сейчас, в этот самый момент, когда мы с вами разговариваем, мои коллеги отправились искать бомбы в столичной гостинице «Мир» и «Охматдете».
— Как долго вы уже работаете в таком режиме?
— Три месяца.
— И что, каждый день звонят и сообщают о заминированиях?
— Да. Только сейчас уже не звонят. Просто присылают письмо по электронной почте, где перечисляют все «заминированные объекты». Сейчас с утра небольшое затишье. Но к вечеру, часам к шести, «минеры» активизируются. Будет до трехсот сообщений о заложенных взрывчатках.
— До 300? Ого! И так каждый день?
— Увы, да. На протяжении последних трех месяцев. Я уже могу спрогнозировать, что сегодня будут массово минировать супермаркеты (мы разговаривали 25 июня. — Авт.). Вот, например, возьмем магазин АТБ. В одном Деснянском районе их 22. Сколько у нас районов в Киеве? Десять? Ну вот и считайте, если придет сообщение о минировании всей сети супермаркетов — у нас будет одновременно более 200 объектов, которые необходимо проверить.
— У вас, наверное, большой штат?
— Ага. 18 человек. Один из них не бывает на разминированиях — он работает в канцелярии. Итого — 17 человек и пять собак.
— Погодите… 17 взрывотехников на триста заминирований… Это как?
— А вот так. Причем вы же имейте в виду, что 17 взрывотехников — это весь штат. Но кто-то болеет, кто-то в отпуске, кто-то в отгуле. Вот сейчас нас всего трое. Двое сотрудников поехали искать мины, а я дежурю в управлении.
— Но это же нереально! Нереально мало для такой ситуации.
— В СБУ есть такой же отдел, как у нас. Но его почему-то не отправляют нам в помощь. Понимаете, когда сообщений о ложном заминировании было не так много, такого количества сотрудников нам хватало. А сейчас мы просто с ног сбиваемся.
— Как же вы справляетесь? Физически невозможно с таким количеством людей даже хотя бы поверхностно обследовать все объекты, где есть угроза взрыва.
— Нам помогают сотрудники «заминированных» предприятий. Как правило, это представители службы внутренней безопасности, охрана. Мы связываемся с ними и просим осмотреть помещение, пока мы не приехали. Они лучше знают свои объекты, где что изменилось, где дверь приоткрыта, где появилась какая-нибудь бумажная коробка, которой не было раньше.
— Погодите. А это законно? Они же не специалисты. А если произойдет взрыв?
— Это не совсем законно. Законы пишут обычные люди. Но как поступить иначе? Мы всегда инструктируем этих сотрудников: при обнаружении подозрительного предмета в офисе они не должны ничего делать, кроме как позвонить нам. Но при этом гражданские лица, которых мы просим о помощи, вправе отказаться от поиска взрывчатых веществ.
Бывает, сотрудники «заминированного» предприятия осмотрят свое помещение и сообщат нам, что ничего подозрительного не обнаружили. Но это не значит, что мы вычеркиваем этот объект. Мы все равно туда приедем и все еще раз осмотрим.
— Как проводится эвакуация людей из объектов, где есть угроза взрыва? Я вот как-то находился на железнодорожном вокзале, когда диктор по громкой связи попросил пассажиров не паниковать и покинуть помещение, так как оно заминировано. Так вот, пассажиры не особо охотно покидали вокзал.
— В 2014—2015 годах, когда только начались военные действия на Донбассе, также была волна лже-минирований. Тогда люди были более дисциплинированными. В Киеве в те годы «минировали» в основном жилые дома — многоэтажки. Все жители организованно выходили на улицу. Никаких возмущений не было.
Сейчас немного сложнее с этим. Раньше не минировали, а сейчас минируют больницы, роддома. Больных надо эвакуировать, но ведь не все в состоянии самостоятельно передвигаться. Кроме того, кто-то может в это время находиться на операционном столе.
— Как же быть с такими тяжелыми больными? Или с роженицами, которые вот-вот должны родить?
— Мы их не трогаем до того момента, пока действительно не будет обнаружен подозрительный предмет.
В супермаркетах тоже бывает очень сложно с эвакуацией. Ну судите сами. Пришел человек отовариться, набрал целую тележку товаров, а теперь надо все бросать и выходить на улицу.
— Таким образом, создав искусственную панику в супермаркетах, можно же и с неоплаченным товаром «эвакуироваться»…
— Раньше так и было. Но сейчас в торговых центрах стоят рамки со сканерами, да и охрана стала более бдительной. Не особо украдешь.
— Как можно в огромном гипермаркете обнаружить взрывчатку?
— Это действительно сложно. Площадь, которую нужно обследовать, иной раз составляет до 40 тысяч квадратных метров. А взрывчатку можно спрятать в пачке сигарет и положить ее на полку. Естественно, что каждый товар не вскроешь. Мы проходим по торговым рядам и обращаем внимание на то, что какой-то товар стоит не в том месте, или его упаковка неаккуратно заклеена. Проверяем все подсобные помещения. Если это происходит в каком-либо офисе — проверенные комнаты запираем и опечатываем, так как знаем, что в ближайшие несколько дней сюда вновь придется приезжать с проверкой. Очень часто минируют одни и те же объекты по нескольку раз.
Нам очень хорошо помогают собаки. Как я уже сказал, у нас в управление пять четвероногих помощников. Их учат находить предметы с запахом пороха или тротила. Для собак это игра. Кстати, животные могут расстроиться, если не найдут на объекте ни одного предмета с запахом тротила. Поэтому мы всегда с собой носим их любимую игрушку — мячик, который пахнет, как взрывчатка. Время от времени незаметно для собаки этот мячик нужно прятать на объекте, чтобы собаке было интереснее вести поиск.
— Собак всегда используете?
— Нет, ведь, согласно инструкции, в детскую больницу с собакой нельзя.
— Скажите, вот вы, например, проводите проверку в каком-либо офисе. А вдруг кто-то из сотрудников скажет, что у него пропала ценная вещь? Могут обвинить взрывотехника…
— Чтобы избежать таких ситуаций, мы всегда проводим обследование только в присутствии кого-нибудь из работников фирмы, где ищем взрывчатку.
— У вас есть специальные приборы, которые могут обнаружить бомбу в помещении? Сканеры какие-нибудь?
— Нет. И у наших иностранных коллег такого оборудования нет. Все на глаз. Но есть рентген, с помощью которого можно проверить, что находится внутри оставленной кем-то подозрительной сумочки или пакета. Есть у нас на вооружении также специальные роботы, которые могут уничтожить взрывчатку.
— А средства защиты?
— Бронежилеты, специальные бронированные костюмы, которые помогут избежать больших травм при взрыве. Но мы их надеваем только в том случае, если действительно что-то обнаружено. Вы же понимаете, что выезжать на такое огромное количество вызовов в бронежилетах — это невозможно выдержать.
— У вас есть какой-то норматив, время, за которое вы после сигнала должны оказаться на объекте?
— Нет. Строгих нормативов нет. Нам дается максимум 15 минут на сборы. Далее — выезд на объект. Если пробки и заторы, то и сирены не помогают. Не каждая машина уступит дорогу.
— А раньше, до этой массированной атаки, было не такое огромное количество ложных сообщений?
— Одно-два сообщения, и то не каждый день. Звонили определенные люди, порой даже с мобильных телефонов. Их вычисляли, наказывали. Звонили другие. Тогда были у них совсем другие цели. Например, кто-то на поезд опоздал, и со злости заминировал вокзал. Или кого-то любимая бросила, или кому-то субсидию не оформили.
Примерно так же, как сейчас, активно минировали в 2014—2015 годах, после начала военных действий на Донбассе. Но вызовов было тогда намного меньше. Кстати, в Грузии после военного конфликта с Россией тоже активизировались лже-минеры. Мы часто общаемся с грузинскими коллегами, обмениваемся опытом.
— Скажите, за то время, что вы работаете во взрывотехническом управлении, подтвердился ли хотя бы один сигнал о заминировании?
— Если мы говорим про анонимные сообщения — то нет. Слава Богу, ни один сигнал не подтвердился.
— Но это не расхолаживает вас и ваших сотрудников? Не заставляет выполнять свою работу формально?
— Конечно, нет. Даже когда мы слышим, что звонит ребенок, и понимаем, что это, скорее всего, дурацкая шутка, мы все тщательно проверяем на объекте. Бывали даже случаи, когда лже-минера ловили еще до нашего прибытия на объект. И он признавался, что на самом деле ничего не заминировал, но мы все-равно тщательно осматривали помещения.
*Игорь Войцеховский: «Такие мины были очень популярными в 90-х годах»
— Лидером по ложным заминированиям в Украине являются Киев и Киевская область, — рассказала «ФАКТАМ» пресс-секретарь СБУ Елена Гитлянская. — В «тройке лидеров» также Харьковская и Одесская области. Самыми популярными объектами заминирования в 2019 году были Верховная Рада, здания областных и районных администраций, судов, вокзалов, аэропортов, а также жилые и офисные помещения.
Нам удалось установить, что большинство сообщений о ложных заминированиях поступают в Украину из России и временно-оккупированных территорий. Такие действия направлены на запугивание населения, это одно из проявлений гибридной войны Российской Федерации против Украины.
Главный специалист отдела коммуникации управления Киевской полиции Марьяна Рева сообщила «ФАКТАМ», что с начала года в столице было открыто 188 уголовных производств по фактам заведомо неправдивого сообщения о заминированиях.
— Одиннадцати гражданам уже объявили о подозрении. Если их вина будет доказана, то они могут быть приговорены на срок до шести лет лишения свободы, — сказала Марьяна Рева.
— Можете сказать, сколько стоит один выезд по ложному вызову?
— Расходы большие. Но назвать конкретную сумму, сколько стоит один выезд взрывотехников на объект очень сложно, так как нет предусмотренных законом критериев для проведения подобных расчетов. Тут нужно взять во внимание, на каком объекте проводились работы, в каком количестве и с каким снаряжением выезжают взрывотехники. Кроме того, следует учитывать, что во время проверки предприятие, на котором она проводится, вынуждено простаивать 2—3 часа.
Ранее «ФАКТЫ» сообщали, что студентам столичных вузов пришлось сдавать экзамены прямо на улице из-за того, что учебные заведения оказались «заминированными». В Киеве также «заминировали» больницу: пациенты после операций оказались на улице.