После того как в Александрийской районной больнице Кировоградской области у донора взяли 400 граммов крови вместо оговоренных 250, женщина оказалась на больничной койке
Наталья Тримбач трижды безвозмездно сдавала кровь, чтобы спасти человеческие жизни. Однако в последний раз самочувствие донора резко ухудшилось. «На следующий день утром я взглянула в зеркало и ахнула: лицо было полностью отекшим, — рассказывает Наталья Тримбач. — Во рту горечь, в ушах — шум. На работу не пошла, осталась дома. К вечеру отекло все тело. Я сразу поняла, что это белковый отек. Он появляется при большой потере крови, когда в организме возникает дефицит белка».
Наталья начала выяснять, сколько крови у нее взяли. Женщине с высшим медицинским образованием не верилось, что потеря 250 граммов крови может вызвать такую реакцию организма. Узнать правду оказалось нетрудно, ведь Наталья Тримбач уже шесть лет работает в этой же больнице лор-врачом. Она позвонила на мобильный медсестре: «Алена, скажи правду, сколько крови ты взяла у меня?» «Двести пятьдесят граммов, Наталья Петровна. А что случилось?» — спросила в свою очередь медсестра. После этого женщина набрала номер дежурного врача и попросила по дружбе проверить количество взятой у нее крови. «Написано четыреста граммов», — сказала в трубку коллега. Наталья была шокирована…
В редакцию «ФАКТОВ» обратилась 32-летняя Наталья Тримбач из города Александрия Кировоградской области, рассказавшая невероятную историю. В Александрийской центральной районной больнице, где она работает лор-врачом, у доноров обманом забирают кровь! Более того, она сама стала жертвой загадочных манипуляций.
— По нашей больнице давно ходили слухи о том, что заведующая отделением переливания крови принуждает медсестер брать у доноров больше крови, чем положено, — говорит Наталья Тримбач. — Потом одна из медсестер пожаловалась мне на свою начальницу. Я удивилась, зачем моей коллеге это нужно? Что заведующая делает с неучтенной кровью? Но выяснять ничего не стала, решила, что это чушь, бабские сплетни.
Однажды в больницу доставили пострадавшую в дорожно-транспортном происшествии. У женщины была закрытая черепно-мозговая травма. Из Кировограда вызвали нейрохирурга, операция прошла успешно. В тот же день ко мне обратилась медсестра нашей больницы, которая приходится племянницей пострадавшей женщине. Больной сделали переливание крови, и требовалось срочно пополнить ее запасы. «Заведующая сказала: ищи трех доноров или иди к Тримбач! — плакала девушка. — Ну где я сейчас найду трех доноров?! Умоляю вас, сдайте кровь!» Заведующая отделением переливания крови не раз подходила ко мне с просьбой стать донором. У меня первая группа с отрицательным резусом. Коллега объясняла, что ей недостает такой крови, а план надо выполнять. Я отказывалась. Сдавать свою кровь ради плана? Это глупо. Но медсестре отказать не смогла. Тем более что ее тетя была в тяжелом состоянии.
Завотделением пришла, чтобы лично отвести меня в манипуляционную. Стояла под кабинетом, ждала, пока я закончу прием. Я пошла в уборную — она последовала за мной. Меня это рассмешило: «Будешь за мной по следам ходить?» Договорились, что я сдам двести пятьдесят миллилитров крови. Ее брали в гемакон (специальная емкость из мягкого прозрачного материала для хранения крови. — Авт. ), который лежал на весах. Стрелку весов мне не было видно, а гемакон накрыли стерильным столиком, но я не придала этому значения. Прошло несколько минут, и я почувствовала тошноту, казалось, вот-вот потеряю сознание. Говорю: «Девочки, давайте остановимся. Я больше не могу». «Если гемакон не наполнится полностью, его придется выбросить вместе с кровью, потерпите немножко»,- попросила медсестра. Я сцепила зубы. До этого дважды сдавала кровь, но такого резкого ухудшения самочувствия не было. После окончания процедуры не могла встать с кушетки. Долго приходила в себя.
Через два дня после сдачи крови донор угодила в больницу.
— Отеки удалось снять только на четвертые сутки после курса капельниц, — на глазах Натальи выступают слезы. — Меня удивило, что никто из коллег не хотел делать запись в моей медицинской карточке. Диагноз просто не ставили! Я спрашивала: «Как назвать мое состояние?» Они пожимали плечами. Только один врач после просьб и заявлений, что буду обращаться в областную больницу, написал: «Ухудшение состояния больная связывает со сдачей донорской крови».
По словам Наташи, как только она оказалась на больничной койке, сданная ею кровь бесследно исчезла. Женщина утверждает, что видела ее в холодильнике роддома, но по записям в журналах кровь была утилизирована… как просроченная! Имеется даже соответствующий акт.
Женщина обратилась в отделение переливания крови Александрийской центральной городской больницы. Сделанный там анализ показал: кровь Натальи Тримбач пригодна для переливания. Затем врач поехала в Кировоградскую областную больницу, где сделала повторные анализы. Они подтвердили, что кровь у Тримбач хорошая.
— Я разыскала женщину, которая работала раньше медсестрой в нашем отделении переливания крови, — говорит Наталья Петровна. — Она рассказала, что заведующая постоянно заставляла ее брать у доноров на сто- двести граммов крови больше. Зачем — не объясняла. Бывшая медсестра сказала мне: «Твою кровь не утилизировали. Ее могли только продать». Потом у меня состоялся откровенный разговор с медсестрой, которая обманом взяла у меня четыреста граммов крови. Она призналась, что заведующая выдала ей гемакон на четыреста граммов и велела его наполнить. «Наталья Петровна, не сердитесь, я спасла вас в январе! — лепетала девушка. — Помните, вы тогда кровь сдавали? Заведующая выдала мне гемакон на четыреста граммов, а я использовала другой, на двести пятьдесят. Но в этот раз она мне угрожала». «Чем? Пистолетом?» — уточнила я. «Нет, — покраснела медсестра. — Сказала, что выживет меня из больницы».
После услышанного у Натальи Тримбач возникли подозрения, что ее медицинскую карточку и анкету донора попытаются переписать. Женщина забрала документы из больницы и обратилась с заявлением в прокуратуру Александрийского района. После проверки фактов правоохранители возбудили уголовное дело в отношении заведующей отделением переливания крови Александрийской центральной районной больницы.
Наталья надеется поскорее вывести на чистую воду коллег-аферистов. Приводила в прокуратуру бывшую сотрудницу отделения переливания крови, которая согласна была повторить все, что рассказала Наталье Тримбач. Однако следователь, по непонятным заявительнице соображениям, отказался допрашивать медсестру.
«ФАКТЫ» разыскали бывшую сотрудницу отделения переливания крови. Женщина живет в России, работает там в частной клинике. Беседовали мы по телефону.
— Я боюсь говорить что-то журналистам, — сказала женщина. — В Александрии живет моя мама. Возможно, ей придется обращаться к тем же врачам за помощью.
Лор-врач уверена, что стала далеко не первой жертвой аферистов. Просила следователя разыскать и опросить всех местных доноров, но ей ответили, что их показания отношения к делу не имеют.
Потом мы связались с помощником прокурора Александрийского района Борисом Замикулой. Он подтвердил только, что расследование по этому случаю продолжается, а больше никаких комментариев не последовало. Однако пресс-служба прокуратуры Кировоградской области сообщила, что «проводится проверка относительно установления аналогичных фактов забора крови у доноров обманным путем».
— Я также написала жалобу на имя главного врача Александрийской центральной районной больницы, — продолжает Наталья. — Главврач вызвала меня в кабинет и буквально швырнула бумагу мне в лицо. Я была готова к подобной реакции, поэтому захватила с собой диктофон. У меня хранится запись нашей беседы. Цитирую нашего главврача: «Я уже пожурила заведующую. Давай решим вопрос мирно. Пусть она отдаст тебе двести гривен. Администрация больницы даст еще триста». Я спросила: «Всю сумму принесет заведующая?» «Да я сама сейчас достану эти деньги из кошелька! Ты их возьмешь, уйдешь отсюда и зашьешь рот черными нитками! И вообще, Наташа, поищи себе другую работу… » — сказала главврач.
После этого медсестра, бравшая у меня кровь, по секрету сказала, что ее начальница требовала изменить показания в прокуратуре. Медсестра должна сказать, что мы договаривались о сдаче не 250, а 400 граммов крови!
Понятно, что заведующей не хочется садиться на скамью подсудимых. Ведь насильственное изъятие донорской крови карается лишением права занимать определенные должности на срок до трех лет или исправительными работами — до двух лет. Кроме того, придется уплатить штраф в размере пятидесяти необлагаемых налогом минимумов.
Заведующая отделением переливания крови обратилась с жалобой на постановление о возбуждении уголовного дела в Александрийский горрайонный суд. Она написала: «Наталья Тримбач в настойчивой форме требовала дописать в ее карточку завышенное количество взятой у нее крови». Дальше — еще интереснее: «Согласно служебной инструкции, утвержденной главврачом больницы, я имею право определять объем сдаваемой крови. На основании состояния здоровья Тримбач лично мною был скорректирован объем сдаваемой крови до 399 миллилитров. Я лично предупредила об этом Тримбач… »
Александрийский горрайонный суд эту жалобу удовлетворил, отменив постановление о возбуждении уголовного дела. В свою очередь Наталья Тримбач и представители прокуратуры Александрийского района обжаловали это решение в Апелляционном суде Кировоградской области. Дело вернулось для дальнейшего расследования в прокуратуру Александрийского района.
Уже назначена медицинская экспертиза, которая должна определить, какой вред был причинен здоровью Натальи Тримбач. При росте 166 сантиметров женщина весит 52 килограмма. В Законе Украины «О донорстве крови и ее компонентов» четко написано, что при небольшом весе пациента можно брать совсем незначительное количество крови. Естественно, потеря 400 миллилитров этой жизненно необходимой жидкости оказалась серьезным испытанием для организма хрупкой женщины.
— Мой отец — заслуженный донор Кировоградской области,- вздыхает Наташа. — Я гордилась тем, что папа помогал врачам спасать человеческие жизни. Считала, что быть донором почетно. Но больше я не сдам ни грамма крови. Как бы меня об этом не просили…
По данным пресс-службы Министерства здравоохранения Украины, за последние 15 лет количество доноров в нашей стране снизилось в два раза. Это при том, что потребности клинической медицины в препаратах крови удовлетворяются лишь на 17-25 процентов от нормативов Всемирной организации здравоохранения. В настоящее время 98 процентов украинских доноров — родственники пациентов лечебных учреждений.