120 лет назад родился Нестор Иванович Махно. В столице Махновии городе Гуляйполе (Запорожская область) готовятся отметить юбилей вожака украинской революционной повстанческой армии
Земляки Нестора Ивановича отметят 120-летие со дня его рождения 8 ноября (по новому стилю). В этот день в Гуляйполе пройдет областной фестиваль народного искусства «Вольница». В программе, кроме выступления самодеятельных артистов, массовых гуляний и фейерверка, открытие памятника махновской тачанке, трехметровую металлическую копию которой изготовили на местном заводе. В районной библиотеке пройдет научно-практическая конференция «Нестор Махно — уникальная личность в истории государства». Изучать есть что. «Нестора Махно не могли понять ни Ленин, ни Троцкий, ни Деникин», — прочитал я в одной из книг, посвященных феномену «гуляйпольского батьки»…
В 20-е годы ХХ века Гуляйполе, одно из крупнейших сел Александровского уезда, в политическом смысле было полной провинцией. И Нестор начинает объединять вокруг себя близких по духу людей: неважна партийная принадлежность (кадет, эсер, анархист), важно, как человек работает. Земельный вопрос решили по-своему, забрав все у богатых, разделили среди бедных по нормам, установленным сельским Советом народных депутатов. Приход к власти большевиков встретили спокойно, судя по их лозунгам о мире и земле, с красными можно было сотрудничать. Но вскоре начались трения, как пишет Махно в воспоминаниях: большевики стремились командовать, не были склонны к демократическим принципам управления.
В апреле 1918 года Гуляйполе захватили германо-австро-венгерские части. Разгромленные анархистские силы временно затихают. Окружным путем Махно добирается в Москву, где встречается с Кропоткиным, Лениным, Свердловым, местными анархистами. И поражается их незнанию ситуации на юге России, глубокому разложению анархического движения. Вернувшись нелегально в Украину, Нестор начинает формировать из верных ему людей вооруженный отряд, который разрастается в Повстанческую украинскую армию.
Действуя партизанскими методами, махновцы нападали на немцев, австрийцев, гетманскую варту, помещиков, поддерживавших оккупационный режим. Гениальное изобретение — тачанки — позволяло быстро перемещаться по степи, оставаясь неуловимыми. Вот блестящая цитата из бабелевской «Конармии», написанной фактически по свежим событиям:
«Поповская заседательская ординарнейшая бричка по капризу гражданской распри вошла в случай, сделалась грозным и подвижным боевым средством, создала новую стратегию и новую тактику, исказила привычное лицо войны, родила героев и гениев от тачанки. Таков Махно, сделавший тачанку осью своей таинственной и лукавой стратегии, упразднивший пехоту, артиллерию и даже конницу и взамен этих неуклюжих громад привинтивший к бричкам триста пулеметов…
Возы с сеном, построившись в боевом порядке, овладевают городами. Свадебный кортеж, подъезжая к волостному исполкому, открывает сосредоточенный огонь, и чахлый попик, развеяв над собою черное знамя анархии, требует от властей выдачи буржуев, пролетариев, вина и музыки. Армия из тачанок обладает неслыханной маневренной способностью. Рубить эту армию трудно, выловить — немыслимо… Такую армию, с растыканной по углам амуницией, Махно в один час приводит в боевое состояние, еще меньше времени требуется, чтобы демобилизовать ее».
Постепенно к Махно присоединяются другие повстанческие отряды, возникавшие по всей Северной Таврии и Екатеринославской губернии. Гуляйполе становится центром освободительного движения.
К концу 1918-го повстанцы контролировали 72 волости. Махно никого не поддерживал однозначно, воюя против всех за свое понимание интересов крестьянства. По мнению большевиков, у крестьян было два пути: революционный (с большевиками) и контрреволюционный (с белыми). Сельчане же искали третий путь: ни с теми, ни с теми. Поиски его и вылились в махновское движение. Людям нужны были понятные лозунги, и черное знамя анархии наиболее подходило.
С 1919 года начинается продвижение Красной Армии по территории Украины. Интересы махновцев и красных совпадают, создается Первая Заднепровская дивизия под командованием Павла Дыбенко. Махновские войска — 30 тысяч бойцов — составляют третью бригаду этой дивизии. Начало военной карьеры Нестора Ивановича блестящее: за взятие Бердянска и Мариуполя советская власть награждает орденом Красного Знамени. Но вместе с первыми успехами возникают и первые разногласия. Позиции большевиков начинают сильно отличаться от позиций Махно, ратующего за «безвластное государство» и «свободный Гуляйпольский район».
Но сломили большевики махновцев не боевыми действиями, а разумной экономической политикой, пообещав крестьянству товарно-рыночные отношения в виде НЭПа и амнистию всем повстанцам. Постепенно махновщина затухает, остатки некогда грозной силы рассеиваются. 28 августа 1921 года небольшой отряд во главе с Нестором Махно переходит советско-румынскую границу. Начинается жизнь «батьки» в эмиграции.
(Окончание на стр. 12)
Как свидетельствует запись N 217 в метрической регистрационной книге Кресто-Воздвиженской церкви города Гуляйполе, Нестор Иванович Махно родился 26 октября 1888 года. Он был пятым ребенком в семье бывшего крепостного. Все четверо его братьев погибли в гражданскую. Отец, служивший кучером у местного помещика, умер рано, дети с малых лет узнали вкус нищеты. Сначала Нестор был «в наймах», потом устроился литейщиком на завод. Здесь вошел в группу «Союз бедных хлеборобов». Молодые рабочие читали революционную литературу и называли себя анархистами-коммунистами. В 1908-м Махно арестовали, царский суд приговорил его к повешению — за участие в анархических сообществах и терактах. Позже смертную казнь заменили бессрочной каторгой…
В Московской центральной тюрьме (Бутырках) молодой человек познакомился с анархистом Петром Аршиновым, ставшим его учителем и сподвижником. После почти девяти лет тюрьмы Махно выходит на волю, освобожденный февральской революцией 1917-го.
Из Румынии Махно с женой перебирается в Польшу, некоторое время живет в Германии, переезжает во Францию. Работает сапожником, типографским рабочим. И пишет воспоминания. Первая книга выходит в Париже в 1929 году. Вторая и третья, уже после смерти Нестора Ивановича, — в 1936-м и 1937-м.
Советская историческая наука характеризовала махновщину как кулацкое контрреволюционное анархистское движение, за которым стояло две-три тысячи ограниченных людей, убийц, мародеров. О бунтарской стране Махновии даже вспоминать запрещалось.
— Еще работая в 1950-е годы инструктором райкома партии, я опрашивал втайне некоторых жителей, записывая их воспоминания о «батьке» и «вольной жизни», — рассказывает гуляйпольский краевед, пенсионер Владимир Жилинский. — Часто бывая в командировках, использовал любую возможность порыться в архивах. Райкомовские письма с просьбой об оказании помощи позволяли добираться даже до закрытых фондов. Однажды раздобыл книгу Клима Полищука «Гуляйпчльський батько», изданную в 1925 году в Коломые, которая была тогда за границей. Снял с книги фотокопию в виде микрофильма, поделился отпечатками с друзьями. А через семь лет, в 1984-м, о микрофильме пронюхало КГБ. Вызвали меня в комитет, устроили трехчасовый допрос: где взял книгу, кто помогал? Майор, проводивший допрос, сказал, что по селу изъято 25 книг с моих негативов. Работал я тогда на заводе контролером ОТК. За хранение запрещенной литературы меня понизили в должности и исключили из партии.
Трое других «махновцев», замешанных в истории с книгой, пострадали сильнее, так как работали в «идеологической сфере» — районной газете «Зоря комунчзму»: беспартийного журналиста выгнали из редакции, ответственного секретаря, сделавшего себе экземпляр, и фотокора, отснявшего книгу, исключили из КПСС и уволили. Но этим идеологическая чистка в Гуляйполе не закончилась. В КГБ вспомнили, что на краю городка живет Виктор Яланский, внучатый племянник Нестора Махно, и пришли к нему с обыском.
Пять лет назад пенсионер Виктор Иванович вспоминал при встрече с корреспондентом «ФАКТОВ»: «Моя мама Акулина Карповна была дочерью старшего из братьев Махно. И мама, и бабушка, прожившая 108 лет, много рассказывали мне о гражданской войне. Правда, предупреждали, чтобы я об этом помалкивал. Перед смертью в 1974-м мать сообщила: собранные ею бумаги и документы, связанные с дедом и дядей Нестором, закопаны в огороде еще с войны. Я их вырыл, прочитал и снова закопал. Кому их можно было тогда показать?»
А в 1973 году в Гуляйполе из Джамбула пришел запрос от Галины Кузьменко с просьбой подтвердить, что после революции она работала здесь некоторое время учительницей. Кузьменко была последней женой «батьки». Так стало известно, что она жива и живет с дочерью в Казахстане. Мы списались, познакомились, дважды я приезжал в Джамбул, один раз Галина гостила у меня. Все, что они с дочерью рассказывали, я записывал, понимая, насколько важны их свидетельства. Однажды Галина сказала, что я обязан написать о ней и Несторе правдивую книгу. Все свои записи я тщательно прятал, хотя никто из органов ни мною, ни Галиной Кузьменко не интересовался. И вдруг этот обыск в апреле 1985-го. Изъяли все крамольные, с точки зрения КГБ, бумаги.
Потом был долгий допрос, во время которого Яланского спрашивали, зачем назвал своего сына Нестором, зачем рассказывает соседям о Махно и хранит дома «эти бумаги»? Впрочем, беспартийного «махновца» отпустили с миром и больше не тревожили. Виктор Иванович, никого уже не таясь, написал-таки свою книгу: в 2001 году «Нестор и Галина» вышла в Киеве. Умер Яланский в 2003-м.
«Люди, знавшие «батьку», отмечают силу его взгляда — он буквально сверлил глазами»
Маленьким истеричным озлобленным человеком с длинными волосами показывали Нестора Махно в кино о гражданской войне. Каким же на самом деле был человек, сплотивший вокруг себя десятки тысяч людей?
— Действительно, Махно был невысокого роста, часто носил длинные волосы, иногда отпускал усы, — рассказывает научный сотрудник районного Гуляйпольского краеведческого музея Людмила Семенюта. — Разговоры же о его жестокости, патологическом садизме — выдумка. Будешь жестоко относиться к людям, они к тебе не пойдут, не дадут продовольствия, разведданных. Сила махновской армии базировалась на массовой поддержке, хотя проявления жестокости были, революция без крови не делается. Но неоправданное насилие, мародерство всегда карались.
Оратором Нестор Иванович был неважным, однако крестьяне его слушали с интересом, он говорил четкими фразами, в конце добавлял «и только»: «Разбить белогвардейцев — и только!» Люди, знавшие «батьку», отмечают силу его взгляда — он буквально сверлил глазами. Махно имел военный талант, выходил из многих трудных ситуаций. Был храбр, за время военных действий получил одиннадцать ранений. Хорошо владел огнестрельным и холодным оружием, что, конечно, производило впечатление на бойцов. Антисемитизм махновцев, чинимые ими еврейские погромы — тоже неправда. Все имеющиеся факты говорят об обратном. Среди командиров было много евреев, существовала даже еврейская рота.
Первой женой Нестора Ивановича была местная учительница Настя Васецкая, обыкновенная крестьянская девушка, чуждая революционной борьбе. У них родился сын, но умер еще в младенчестве… Вторую жену звали Тиной, она была телефонисткой в Дибровке (Днепропетровская область). Фамилия ее неизвестна, так же как и дальнейшая судьба. Третьей, последней женой Махно, стала Галина Кузьменко. Уроженка села Песчаный Брод (Кировоградская область), окончившая с золотой медалью учительскую семинарию, работала в Гуляйпольской гимназии преподавателем украинского языка. С Махно познакомилась в 1918 году, в том же году поженились. Ей было 23, ему 30.
Разделив с Нестором тяготы походной жизни, вкусив сладость «батьковских» побед и горечь поражений, Галина ушла с ним в эмиграцию. В 1922-м, во время пребывания в Польше, родила дочь Елену. В 1927 году Нестор и Галина официально расходятся, но продолжают поддерживать хорошие отношения. После смерти Махно 6 июня 1934 года Галина выходит замуж за анархиста Волина, сподвижника Нестора, редактора двух его посмертно вышедших книжек воспоминаний.
По наблюдениям сотрудников Гуляйпольского краеведческого музея, интерес к фигуре легендарного крестьянского вожака возрастает, особенно со стороны молодежи. Играют свою роль новые книги на эту тему, исторические исследования, художественный телефильм «Девять жизней Нестора Махно». Среди посетителей музея — граждане России, Белоруссии, Канады, Франции… Трижды в Гуляйполе проходил «андеграундный» фестиваль «День независимости с Махно», собиравший тысячи молодых раскованных неформалов.