Накануне отступления советские минеры заложили в зданиях на главной улице столицы Украины тысячи тонн взрывчатки
25 сентября 1919 г. Парижская мирная конференция гарантировала Норвегии право на владение островом Шпицберген в Северном Ледовитом океане.
26 сентября 1580 г. Английский пират Фрэнсис Дрейк вернулся из кругосветного путешествия.
27 сентября 1912 г. В Киеве открыт стадион «Спортивное поле» на 3 тысячи человек.
28 сентября 1953 г. Никита Хрущев стал первым секретарем ЦК КПСС.
29 сентября 1845 г. Родился украинский писатель, драматург, актер Иван Тобилевич (Карпенко-Карый).
30 сентября 1655 г. Состоялась битва под Городком, считающаяся одним из важнейших сражений украинско-польской войны 1654—1667 годов.
30 сентября 1928 г. Английский микробиолог Александр Флеминг объявил об изобретении им пенициллина.
Руководствуясь указанием Сталина создавать невыносимые условия врагу, в Киеве летом 1941 года были заминированы электростанции, водопровод, объекты железнодорожного транспорта, связи, мосты через Днепр и подступы к ним, все важные административные здания. Использовались радиоуправляемые взрывные устройства, которые срабатывали по сигналу, поданному с расстояния до 400 километров. Такое устройство могло находиться в спящем режиме до 40 дней и приводилось в действие после получения радиосигнала по гражданскому радио.
Работы по минированию были засекречены, но их массовость не способствовала сохранению тайны. Очевидцы рассказывали, как в подвалы первого киевского «небоскреба» — 12-этажного дома Гинзбурга на ул. Институтской (сейчас на этом месте гостиница «Украина») взрывчатку в деревянных ящиках носили энкавэдисты из своего здания, расположенного рядом (ныне Октябрьский дворец). Закладывалось от одной до пяти тонн тротила на большую глубину. Софийский собор спас тогда директор заповедника Олекса Повстенко. Минерам, которые приехали закладывать взрывчатку, он сказал, что в соборе нет подвалов.
Читайте также: Судя по разрушениям, Успенский собор в Киеве уничтожили советские подрывники: как восстанавливали святыню
17 сентября из города начали отходить части Красной армии, а 19 сентября столицу Украины заняли гитлеровцы. Зная о минировании, немецкие саперы разминировали объекты, о которых узнали от своей агентуры и населения. Так были спасены Владимирский собор, Оперный театр, правительственные здания. Вытащив из музея Ленина три тонны тринитротолуола, немцы выставили взрывчатку на всенародное обозрение, мол, большевики даже собственную святыню заминировали.
В городе действовала диверсионно-разведывательная группа под руководством Ивана Кудри, в задачи которой входило выяснить, кто будет заселять заминированные объекты и передавать информацию в Центр. И вот 24 сентября раздался взрыв в помещении «Детского мира», где размещалась немецкая комендатура, жандармерия, а на верхних этажах квартировали офицеры. Взрыв был такой силы, что вылетели стекла не только на Крещатике, но и на параллельных улицах.
Газета «Українське слово» писала: «Первый взрыв облаком дыма затмил ясный день. Пламя охватило магазин „Дитячий світ“. Пожар распространялся вверх по Прорезной улице и перекинулся на обе стороны Крещатика. Ночью киевляне наблюдали большую зарницу, которая постоянно разрасталась. Большевики разрушили водопровод. Тушить пожар было нечем. Сгорело пять кинотеатров, Театр юного зрителя, консерватория, более 100 лучших магазинов, уничтожено много библиотек, интересных документов, ценных вещей. В Киевской консерватории сгорел большой орган и около 200 роялей и пианино. Даже трудно себе представить и подсчитать размеры этого неслыханного преступления Советов!»
Перекрытия и перегородки у большинства зданий были деревянные, в подвалах хранились дрова и уголь, на кухнях — керосин. На верхних этажах и чердаках зданий было заготовлено множество боеприпасов и бутылок с горючей смесью, ведь советское военное командование собиралось удержать Киев любой ценой. Во многих квартирах эвакуированных киевлян, на которые были выписаны ордера подставным владельцам, связанным с НКВД, также были взрывчатые и горючие материалы.
«Немцы оцепили весь центр города, — писал в книге «Бабий Яр» Анатолий Кузнецов. — Пожар расширялся. Откуда-то немцы срочно доставили на самолете длинные шланги, протянули их от самого Днепра через Пионерский парк и стали качать воду мощными насосами. Но до Крещатика вода не дошла: среди зарослей парка кто-то шланги перерезал.
После нескольких отчаянных дней борьбы с пожаром немцы прекратили сопротивление, вышли из этого пекла, в котором, кажется, уже не оставалось ничего живого, и только наблюдали пожар издали. Крещатик продолжал гореть в полном безлюдье. Город насквозь пропитался гарью; по ночам он был залит красным светом, и это зарево, как потом говорили, было видно за сотни километров и служило ориентиром для самолетов. Сами взрывы закончились 28 сентября. Главный пожар продолжался две недели. Раскаленные развалины дымились еще долго; даже в декабре я своими глазами видел упрямо выбивающиеся из-под кирпича струи дыма".
Естественно, советские власти не признались в уничтожении Крещатика, наоборот, свалили это на немцев. Газеты писали о варварстве фашистов и призывали: «Восстановим гордость Украины Крещатик, зверски разрушенный фашистскими захватчиками».
Читайте также: После вступления в Киев немцы обязали население под угрозой расстрела сдать все излишки продуктов