В декабре американская стриминговая компания Netflix показала новый фильм «Полночное небо», режиссером и одним из авторов сценария которого выступил Джордж Клуни. Он же исполнил в картине главную роль. Сегодня эта фантастическая драма — одна из самых обсуждаемых премьер уходящего года. Она снята по мотивам романа «Доброе утро, полночь» писательницы Лили Брукс-Долтон.
На Земле произошла загадочная катастрофа, которая привела к гибели большей части человечества. Планета заражена радиацией и практически непригодна к жизни. Ученый Августин Лофтхаус спасся от этого ужаса в Арктике. Он пытается найти во Вселенной другие планеты, на которые смогут переселиться выжившие. Кроме того, он пытается связаться с астронавтами, чтобы предупредить их о смертельной опасности и отговорить возвращаться на Землю.
Джордж Клуни, обладатель двух «Оскаров» (как актер и как продюсер) и ряда других престижных кинонаград, продвигая «Полночное небо», дал ряд интервью различным изданиям и телеканалам. Наиболее интересным и откровенным, на наш взгляд, стала его беседа с журналистом Заком Бароном из журнала GQ. Они встречались у Джорджа дома. «ФАКТЫ» подготовили полный перевод этой публикации, написанной от лица Барона. Кстати, GQ назвал Клуни «Иконой года».
«Этим утром Джордж Клуни перенес операцию на шее, и ему ввели фентанил (сильный опиоидный анальгетик. — Ред.). «Действие уже закончилось», — говорит он, хотя по всем признакам это вовсе не так. Клуни показывает мне шейный бандаж, который ему велели носить, отправляя домой. Это стандартный белый бандаж, немного похожий на воротничок священника. «Я не буду его носить. Разве только в тех случаях, когда захочу вызвать жалость к себе», — говорит Джордж и надевает бандаж, награждая меня своей фирменной улыбкой Клуни. Операция была незначительной, связанной с проблемой с диском, но, когда врачи добрались внутрь, они обнаружили все, что только можно было себе представить в страшном сне. «К несчастью, это похоже на артрит», — весело заявляет Клуни. «Эй, разве не прекрасно стареть?» — добавляет он с улыбкой.
Проблема с диском стала результатом мотоциклетной аварии, в которую Клуни попал в 2018 году в Италии. Хотя, возможно, она возникла еще раньше. Это интересный и поразительный факт из жизни Джорджа, который излучает комфорт и любит, когда в его обществе людям удобно, а сам он при этом последние 15 лет живет каждый день в полном дискомфорте. В 2005 году во время съемок фильма «Сириана» кто-то выбил из-под Клуни стул, Джордж упал и повредил твердую мозговую оболочку, которая защищает спинной мозг. Жидкость из спинного мозга капала у него из носа. «Это была такая невыносимая боль, что я всерьез подумывал о самоубийстве. Три или четыре месяца жил только на обезболивающих. Потом пошел к костоправу», — признается Клуни.
«Этот парень объяснил мне, в чем главный секрет боли. Боль — это реакция нашего тела на отход от того, что является для него нормой. Реакцию эту провоцирует мозг. Если убедить себя в том, что боль является нормой, то она постепенно исчезнет! Как этого добиться? Идея заключается в том, что необходимо прекратить реагировать на боль. Как мы обычно себя ведем, когда у нас что-то болит? Начинаем жаловаться, стенать, ныть. А она только усиливается. Осознав все это, я стал иначе реагировать на появление капель спинной жидкости у меня в носу. Как только это происходило снова, я убеждал себя, что это уже становится скучным. И что мне давно уже не больно. Постепенно этот метод стал действовать…» — все это Клуни рассказывает с легкой иронией и издевкой над самим собой. Он делает так всегда, когда речь идет о чем-то печальном.
«А потом пришло ощущение эйфории. Я обманул свой мозг! Боль ушла. Как мне казалось, навсегда. Но полтора года назад мы обосновались на Сардинии, где я снимал мини-сериал „Уловка-22“. И я мчался на мотоцикле на съемочную площадку со скоростью 120 км/ч. И врезался в автомобиль. Он буквально передо мной резко повернул. У меня есть видеозапись камеры наблюдения. Можем посмотреть, если не веришь. Меня подбросило вверх. Падал я головой вниз. Не знаю как, но, к счастью, успел сгруппироваться и приземлился на все четыре конечности. Любое другое приземление размазало бы меня по асфальту. Это можно повторить 100 раз, но только однажды удастся снова вовремя выставить руки и ноги. Удар был такой силы, что с меня слетели туфли. Говорю буквально. Их не нашли. А еще я разбил ветровое стекло головой. Хорошо, что был в шлеме», — вспоминает Клуни.
«Когда я наконец ударился оземь, у меня во рту что-то хрустело, он заполнился кровью. Я было решил, что у меня выбило все зубы, но это были осколки ветрового стекла. Слушай, я давно езжу на мотоцикле и прекрасно знаю, что обычно, когда после такого столкновения встрянешь головой в чью-то машину, дело заканчивается параличом. И вот я лежу там на дороге и жду, когда произойдет этот щелчок, когда я отключусь. Но его нет! Короче, все закончилось для меня не так уж плохо. Вот только снова повредил шею, да еще колени, на которые пришелся главный удар», — рассказывает Джордж.
Я интересуюсь, достаточно ли долго он находился в воздухе в состоянии этого вынужденного полета, чтобы вся жизнь пронеслась перед глазами?
«Знаешь, нет. Пронеслась только одна мысль. Моим детишкам год всего, и их вряд ли увижу снова. И уж точно не увижу, как они вырастут. Моя жена Амаль после этой аварии категорически запретила мне снова садиться на мотоцикл. Мне пришлось принять это условие. Но есть еще одно воспоминание о том дне, которое я точно никогда не забуду», — утверждает Клуни.
«Я был в тот день не один: рядом ехал мой старый друг и партнер по продюсерской работе Грант Хеслов. И вот авария, я приземляюсь и кричу. Нет, ору от боли! Грант, который успел проехать немного вперед, возвращается и тоже кричит. Он просит собравшихся вокруг вызвать скорую помощь. И я отчетливо помню, как люди останавливаются на дороге, выбегают из машин, окружают меня, достают свои смартфоны и… начинают снимать видео! Хеслов потом сказал, ему показалось, что я умер. Он сел рядом со мной. Положил мою голову себе на ноги. И я помню, как он сидел так и причитал до тех пор, пока не приехала скорая: „Все хорошо, все будет хорошо…“ А люди стояли вокруг, даже не пытаясь помочь. Они просто снимали и даже делали селфи…» — Клуни вдруг прерывается, и тяжело вздыхает.
Спустя секунду он продолжает: «Забавная штука. Я не какой-нибудь циник. Всегда стараюсь искать во всем хорошее, не жалуюсь на жизнь. Но я никогда не забуду те минуты, которые, как мне казалось, были последними в моей жизни, а все вокруг воспринимали происходящее как некое развлекательное шоу. Они направляли камеры своих смартфонов на мое окровавленное неестественно вывернутое тело и, похоже, ждали, что я сейчас протяну к ним руки и произнесу какую-нибудь душераздирающую реплику из фильма. „Это же Джордж Клуни!“ — говорили они все своим видом».
Мы сидим и беседуем в гостиной того самого дома с тремя спальнями, который он купил в 1995 году за 600 тысяч долларов. Я живу всего в нескольких милях отсюда. Клуни держит безопасную дистанцию. Он объясняет: «У моего сына Александра астма. Мне 59 лет. За стенами этого дома и так хватает факторов риска, особенно в нынешнем году. Я стараюсь выходить как можно реже. Хорошо, что мы успели почти все отснять раньше. Монтировал „Полночное небо“ здесь, дома», — говорит Джордж.
«Да и не только это мы делаем теперь дома. Стригу себя сам. И наших детей тоже я стригу. Использую для этого пылесос. Весьма полезное изобретение — насадка Flowbee. Не пробовал? О, ее давно придумал один парень. Стрижешь и тут же засасываешь обрезанные волосы пылесосом. А еще мы сами делаем уборку, стираем, моем посуду. Чувствую себя, как моя мама в 1964 году. Иногда хочется глотка свободы, и тогда я понимаю, почему моя мама сожгла однажды свой бюстгальтер. Но я не жалуюсь, нет. Я счастлив. Моя семья со мной, все хорошо. А если начинаю хандрить, общаюсь с друзьями. Мы создали специальную группу, в которой можно 24 часа в сутки обмениваться сообщениями. Что меня по-настоящему убивает, так это то, что я не могу поехать на концерт Брюса Спрингстина! Или на концерт U2, после которого я бы с удовольствием поболтал с Боно. Но, знаешь, в мире есть вещи куда похуже. Люди сталкиваются с гораздо более серьезными проблемами», — признается Клуни.
У него густая седая борода. Вместе с «карантинной стрижкой» она делает Джорджа похожим на Юлия Цезаря. У него такой взгляд, словно он всегда знает, что изображено на обратной стороне монеты. Он снова шутит о том, что стареет или выглядит таковым. И тут же добавляет, что это старая шутка. В большинстве своих лучших фильмов, начиная с «Вне поля зрения», который вышел в 1998 году, Клуни играл персонажей, которые были старше него лет на десять.
«Мне никогда не доводилось играть молодых. Серьезно. Однажды мне предложили роль в фильме „Дневник памяти“. Моим партнером должен был стать легендарный Пол Ньюмен. Но в итоге мы оба не сыграли в этой картине. Мою роль отдали Райану Гослингу. Когда начинали снимать „Полночное небо“, я подумал, что теперь точно не упущу шанс. Я же и режиссер, и продюсер! Кто мне может помешать сыграть моего героя в возрасте и в молодости?! Но я сам себе отказал. На роль молодого Августина взял Итана Пека. Да, это внук легендарного Грегори Пека. У нас с парнем брови одинаковые!» — смеется Клуни и шевелит своими бровями.
«Есть еще одно неудобство в этой самоизоляции. Принимаю тебя в гостиной, потому что мой любимый кабинет, который одновременно был и моим баром, теперь отдан под детскую. Близнецы разбили мне сердце…» — говорит Джордж, и при этом он совершенно не выглядит таковым.
«Подожди секунду. До выселения я успел спрятать пару бутылок текилы в медвежьем чучеле. Сейчас принесу. Амаль не знает. Раньше я мог с друзьями пропустить по стаканчику. А теперь мы общаемся друг с другом только в сети. Сажусь перед ноутбуком, зажигаю свечи и наливаю себе бокал вина. Мы с друзьями общаемся, дети бегают под ногами, жена поглядывает то на них, то на меня. Иногда присоединяется к нашей беседе. Так и проходят вечера…» — откровенничает Клуни.
«У тебя есть дети?» — вдруг спрашивает он.
Нет, отвечаю я, но у нас дом с открытой планировкой.
«Значит, вы, парни, сидите друг у друга на головах», — сочувственно говорит Джордж.
Да, соглашаюсь я. Вот уж точно сказано — на головах.
«Да, моя жена, знаешь, она сейчас в состоянии войны с британским правительством. Серьезно. Она полагает, что это правительство нарушает международные законы. И она решила сложить с себя полномочия представителя правительства. Как раз этим в данный момент и занимается», — говорит Клуни и подчеркивает свои слова жестом, который я не совсем понимаю.
«А я сижу здесь и даю интервью. Нет, я горжусь Амаль. Она буквально пару часов назад отправила письмо министру иностранных дел Великобритании, в котором поставила его в известность, что слагает с себя полномочия специального посла Великобритании по вопросам свободы прессы. И делает она это в знак протеста против намерения Бориса Джонсона нарушить взятые им обязательства в рамках сделки по Brexit. Это во всех новостях», — продолжает Клуни.
Мы переводим разговор на фильм «Полночное небо».
«Да, я играю ученого-одиночку, который считает себя единственным выжившим на планете. И вдруг он обнаруживает корабль с астронавтами, который возвращается на Землю. О, я шучу, что у нас получилась смесь „Гравитации“ и „Выжившего“! Если серьезно, я в очередной раз играю человека, который глубоко увяз в своем прошлом и своих грехах. Такими были мои герои в фильмах „Сириана“, „Американец“, „Майкл Клейтон“. Это еще одна картина о сожалении, но и возможности возрождения. Я все же упертый оптимист, как ни крути. Поэтому я хотел снять фильм, дающий надежду в самой безвыходной ситуации. Идея, которую я пытался донести, следующая. Пусть мы не сможем выбраться из этого всего живыми, но мы должны выйти очищенными. И мне эта идея нравится», — утверждает Джордж.
Я говорю, что общался с Фелисити Джонс, которая тоже сыграла в «Полночном небе». И она считает, что Клуни снял очень важный фильм. «В ситуации, когда привычный мир рушится, он словно спрашивает нас всех, в чем же все-таки смысл жизни?» — так сказала Джонс.
После этого я неожиданно меняю тему и интересуюсь, почему Клуни стал так редко сниматься? Джордж смотрит на меня с удивлением. Тогда я напоминаю ему — с 2014 года фильмы с его участием можно пересчитать по пальцам. Это «Охотники за сокровищами», «Земля будущего», «Да здравствует Цезарь!», «Финансовый монстр». Да, был еще мини-сериал «Уловка-22». И вот теперь «Полночное небо», который увидят только зрители Netflix. Так в чем же причина?
Джордж не спешит с ответом. Тогда я привожу слова его друга Хеслова: «Он женат уже шесть лет, но по-прежнему влюблен в Амаль. И ему хочется проводить с ней как можно больше времени. Я никогда не видел Клуни таким счастливым, хотя знаю его с 80-х».
Клуни улыбается и отвечает на мой вопрос: «Я думал, что никогда не женюсь, что у меня никогда не будет детей. Такая мысль жила во мне с 1993 года, когда мой первый брак завершился разводом. За ним последовали долгие годы холостяцкой жизни. Таблоиды следили за каждым моим шагом, каждой встречей, каждым знакомством. Но мне было все равно. Я не обращал на них внимания. И мне все нравилось. Жил в согласии с собой. Для этого хватало работы. И я решил — буду работать! У меня есть замечательные друзья, я живу полной жизнью, у меня все в порядке. И я пребывал в этой иллюзии до тех пор, пока не встретил Амаль. После этого все изменилось. Я вдруг понял, что до нее моя жизнь была пустым местом. Наш брак изменил меня самым простым и наиболее эффективным способом — появился человек, чья жизнь значит для меня больше, чем моя собственная. А потом произошло еще одно. Понимаешь, о чем я? В моей жизни появились два маленьких индивидуума, которых нужно кормить…»
Легок на помине! К нам в гостиную влетает один из тех самых индивидуумов. Лицо Клуни озаряется радостью.
«О, привет! Вот и Александр! Мой сын! Подойди сюда. Поздоровайся! Скажи „привет“! Привет, Зак!» — просит Джордж ребенка.
У Александра копна коричневых волос, когда он говорит или улыбается, зубы хаотично торчат в разные стороны. Но сомнений нет — это сын Джорджа и Амаль Клуни.
Клуни сгребает его в охапку и на время забывает о моем присутствии. Он разговаривает с мальчуганом.
«У тебя все лицо измазано шоколадом. Ты знаешь об этом? Как это случилось? Ты ел шоколад?» — спрашивает он.
«Да», — отвечает малыш.
«Да? Значит, ел? Александр? Сколько тебе уже лет — 15?» — продолжает Джордж.
«Нет», — следует ответ.
«Так сколько же тебе тогда?»
«Три. Потому что у меня недавно был день рождения».
«Да, уже был! А ты умеешь говорить на итальянском?»
«Да!»
«Скажи нам что-нибудь. Мы хотим услышать твой итальянский. Скажи — сегодня очень жарко. Только на итальянском!»
«Molto caldo!»
«Molto caldo!» — с гордостью повторяет Клуни.
Александр убегает.
Я вдруг обращаю внимание на то, как Джордж в разговоре упоминает других людей. Он не называет их по имени, только о фамилии. «Говорил недавно со Сноуденом». И я сразу не могу сообразить, что речь идет об Эдварде Сноудене, бывшем аналитике ЦРУ И АНБ, сбежавшем из США. Или еще. «Я часто беседую с Байденом». Ого, соображаю я. Это бывший вице-президент США Джо Байден, победивший на выборах 3 ноября. Я понимаю, что Клуни не рисуется передо мной. Это его повседневная жизнь. И он рассказывает мне о ней. Для него все эти фамилии привычны. Он хорошо знает этих людей. А еще я отмечаю для себя, что у него очень хорошая память на цифры. Когда мы начинаем вспоминать начало его актерской карьеры, Клуни признает, что стал звездой благодаря сериалу «Скорая помощь». «О, тогда его каждую неделю смотрели 40 миллионов зрителей», — говорит он.
Я прерываю и спрашиваю: «Это было в 1994 году! Как вы можете помнить, сколько человек его тогда смотрело?!»
«Но это же моя жизнь! Это касается меня. До „Скорой помощи“ рекордом была 14-миллионная телеаудитория в неделю. У вечернего сериала, который шел в 22:00. А мы добились 24 миллионов! Такое трудно забыть. К тому же лично для меня это все изменило», — отвечает Джордж.
«Слушай, мне тогда было 33 года. Я успел сыграть в нескольких фильмах, но все было мимо. Как только „Скорую помощь“ стали показывать по телику, все изменилось. Я стал знаменитым. Я и мечтать не мог о таком признании. В какой-то момент стало казаться, что меня знают абсолютно все. Я интересовал всех вокруг. Когда еще 40 миллионов американцев собирались в одно время у телевизора? Разве что послушать Обаму. Кстати, мы с ним друзья, иногда играем вместе в баскетбол. Или Трампа. Мы с ним враги. Но я познакомился с ним еще тогда в середине 90-х. У меня даже номер его телефона был в записной книжке. Но тогда это был просто чувак из ночного клуба в Нью-Йорке. Все, что я помнил о нем, это мужик с ужасной прической, который все время приставал к цыпочкам и старался выглядеть смешным. Собственно, он мало изменился с тех пор…» — вспоминает Клуни.
«А теперь мне уже 59. Воды утекло много. И я изменился. Порой мне кажется, что последние шесть лет я невольно и старательно разрушаю миф о самом себе. Этот миф был создан благодаря фильмам, в которых я снялся, слухам, которые распространяли обо мне СМИ, нелепым ток-шоу, в которых я принимал участие. Все это так непохоже на мою сегодняшнюю жизнь. Но именно теперь я действительно счастлив», — утверждает Джордж.
«Ты спрашивал, почему я стал мало сниматься. Знаешь, меня на протяжении многих лет считали плохим актером. Так обо мне отзывались режиссеры. В 1999 году я снялся в фильме «Три короля» у Дэвида О. Расселла. Так вот, однажды он выдал мне прямо на съемочной площадке при всех: «Неужели тебя не волнует твоя дерьмовая игра?!» А еще был случай, когда на съемки одного из эпизодов «Скорой помощи» пришел Стивен Спилберг. Он посмотрел на мониторе несколько дублей со мной и сказал: «Вот этот актер когда-нибудь может стать звездой, но только при условии, что он перестанет все время вертеть головой!» — вспоминает Клуни.
«В нашем деле есть какая-то мистика. Я признаю, что частенько устраивал на съемочной площадке полный бардак. Много раз говорил и повторю еще больше, что я — худший Бэтмен в истории кино. А „Бэтмен и Робин“ — худший фильм о Бэтмене. И я несу за это личную ответственность, потому что сыграл в картине главную роль. Иными словами, был номером один. Я бы ужасным Бэтменом. Но говоря откровенно, в этом фильме все было ужасным, каждая его составляющая. Достаточно вспомнить эту реплику: „Замерзни! Замерзни!“ А мистика заключается в том, что одного признания собственной неудачи в нашем деле недостаточно. Когда меня выдвинули на соискание премии „Оскар“ за главную роль в фильме „Майкл Клейтон“, судьбе было угодно, чтобы в тот же год номинировался еще и Дэниел Дэй-Льюис за роль в картине „Нефть“. И „Оскар“ совершенно справедливо достался ему», — говорит Джордж.
Я пытаюсь разговорить его еще больше на затронутую им тему актерского искусства. Сначала он идет на это не слишком охотно…
«В начале карьеры я заработал незначительный успех, играя небольшие роли в сериалах. Спилберг заставил меня задуматься о том, что меняется, когда актеру достается главная роль. Зрители начинают воспринимать происходящее твоими глазами. И нужно уметь завоевать их доверие. Далеко не все сцены хорошо прописаны в сценарии. Можно просто старательно произнести этот текст. А можно придумать какой-нибудь ход, который отвлечет внимание от неудачных реплик. Например, кушать и произносить текст. Это выглядит и звучит забавно. А вот еще один важный нюанс. Актеры чаще всего переигрывают. И поэтому фальшивят. Актеры стараются заплакать. А в жизни люди стараются не плакать! Стараются сдержать слезы! Очень важно это понять. Когда ты хочешь сказать человеку что-то действительно важное и хочешь быть услышанным, ты говоришь это тихо и смотришь ему прямо в глаза», — считает Клуни.
«Важно понимать, что главное значение имеет даже не текст, а событие, которое мы хотим показать на экране. Попробую объяснить на примере. Представим себе такую сцену. На скамейке в парке сидят двое. Парень и девушка. Она очень сексуальна. Он весьма привлекателен. И весь их диалог о… бейсболе! „О, Пит Роуз умеет бить! Согласна?“. — „Но мне больше нравится Джо Морган“. — „Джо Морган? А я поклонник Кена Гриффи“. — „Правда? Кен Гриффи хорош“. Вот такая сценка. Скучно, неправдоподобно. А теперь подумаем, а для чего эти двое сидят в парке? Поговорить о бейсболе? Черта с два! Девушка хочет подцепить парня! И она готова обсуждать с ним ради этого даже проклятый бейсбол! Вот оно событие, которое мы хотим показать зрителю. И тогда все происходящее приобретает совершенно иной смысл. То, как они произносят имена игроков, как делают паузы, какие взгляды бросают друг на друга. Дополни всеми этими мелочами текст, и сцена получится. Станет ясно, что эти двое хотят оказаться вместе в постели. И их реплики оживут и заиграют», — утверждает Джордж.
«Оскар» имеет значение? Он важен для актера на самом деле?" — спрашиваю я.
«И да, и нет. Я восемь раз номинировался на „Оскар“ и лишь однажды получил его как актер за роль второго плана в „Сириане“. Но если бы меня сегодня вдруг сбил автобус, все газеты написали бы: „Обладатель „Оскара“ попал под автобус“. Для меня это важно как признание моей работы. Но куда важнее возможность просто сыграть роль так, чтобы использовать минимум из арсенала актерских средств и приемов, но чтобы при этом тебе поверили. Дэй-Льюис в этом лучший из нас. Я могу смотреть на него вечно. Также вечно готов смотреть на Спенсера Трейси. Он невероятен! У меня порой складывается ощущение, что он видел перед собой какую-то только ему одному известную метку. Он начинал сцену, слегка опустив голову, словно искал эту самую метку. А найдя ее, вдруг поднимал голову и смотрел прямо тебе в глаза. И возникало ощущение, что он говорит именно с тобой. И все, что он делал, и было правдой. При этом практически никаких репетиций!» — говорит Клуни.
«Но все это приходит с опытом. Моя тетя Розмари была прекрасной певицей. Как-то я спросил ее: «Тетя, почему ты в 65 поешь лучше, чем в 25. Ведь тогда ты могла брать ноты повыше и держать их подольше!» И тетя Розмари ответила мне: «Потому что мне больше не нужно никому доказывать, что я умею петь. И теперь я больше внимания уделяю самому материалу, а не высоте нот. Если песня хороша, я спою ее лучше, чем прежде», — вспоминает Клуни, и его голос наполняется ностальгией, становится теплым, как огонь в камине.
«Со мной произошло то же самое. Примерно 10−15 лет назад я достиг уровня, когда мне уже не нужно было доказывать, что я умею играть. До этого момента я на протяжении 12 лет боролся за каждую роль, стараясь демонстрировать весь свой арсенал. И это чаще всего только вредило делу. Теперь я успокоился. И уделяю внимание самому материалу», — улыбается Джордж.
Где легче актеру — на телевидении или в кино, интересуюсь я.
«Помню, я снялся в семи сериалах до „Скорой помощи“. Еще в десятке пилотных проектов. Это сотни эпизодов в общей сложности. Ладно, упростим задачу. Сезон „Скорой помощи“ состоял из 22 эпизодов. Продолжительность каждого составляла примерно час. Продолжительность одного кинофильма в среднем — два часа. Получается, за год я снимался тогда в 11 фильмах! Это не шутки. Это работа на износ. Это уже вопрос сатурации. Просто не хватает дыхания. А как не хочется повторяться! И ломаешь голову всякий раз — это я уже использовал, так я уже играл, это я уже пробовал. И нужно очень любить этот бизнес, чтобы не возненавидеть его. Я его очень люблю. И со временем я стал задумываться над тем, в каком еще качестве, кроме актерского, я мог бы себя проявить в кино. В итоге выбрал режиссуру. Почему? Режиссер — это художник. Актеры и сценаристы — это краски, которыми он рисует свою картину», — признается Клуни…
В ходе нашей беседы Джордж упомянул Трампа и назвал его своим врагом. Мне интересно, есть ли у него другие враги?
«Целый список! Пусть не очень длинный, но все же. Например, журнал TV Guide. С ним я воюю со времен «Скорой помощи». Это издание постоянно убирало с обложек, где были изображены звезды этого сериала, Эрика Ла Саля. Почему? Потому что он темнокожий! И им было все равно, что Ла Саль играл одного из главных персонажей. Еще Расселл Кроу. Правда, мы уже помирились. А поругались вроде из-за пустяка. Кроу в одном из интервью вдруг выдал такую фразу: «Я не продаюсь так же хорошо, как Роберт де Ниро, Гаррисон Форд или Джордж Клуни!» Я ему сказал тогда: «Какого черта! Откуда ты это взял?» Он не смог объяснить. А еще кинокритик из Washington Post. В рецензии на мой фильм «Признания опасного человека» он предположил, что картину снял на самом деле не я, а мой друг режиссер Стивен Содерберг! Я накатал в редакцию возмущенное письмо и в конце указал: «Автором письма является действительно Джордж Клуни».
Если честно, я обожаю писать подобные письма. Мой личный ассистент называет это «Джордж против Мира». Буквально вчера пришлось писать гневный ответ кое-кому из Саудовской Аравии. Они вдруг захотели купить для показа в своей стране фильм «Охотники за сокровищами» 2014 года. Но при этом просили разрешение убрать несколько реплик с грубыми ругательствами. На это я готов был согласиться, хотя мне подобный язык кажется уместным в ряде фильмов. Однако они также намеревались вырезать три сцены, в которых фигурирует звезда Давида. Это меня возмутило. И я написал им: «Я занимаюсь этим делом уже давно, но впервые кто-то просит меня вырезать звезду Давида из фильма, рассказывающего о массовом убийстве евреев и краже у них произведений искусства. Поэтому мой ответ таков: нет, вы не получите фильм, и мы не станем вырезать из него ни единого кадра или слова, и катитесь к чертовой матери со своим предложением!» — признается Клуни.
Потерев шею, которая все еще напоминает ему об операции и уколе, Джордж произносит: «Завтра предстоит еще одна инъекция. Черт, я становлюсь похож на Железного Дровосека, который регулярно нуждается в смазке!»
Затем он продолжает разговор: «А вообще я совершенно неконфликтный человек. И никогда не пытаюсь пользоваться тем, что являюсь знаменитостью. Когда мы всей семьей летим в самолете, я предлагаю пассажирам в соседних креслах наушники на тот случай, если наши близнецы вдруг начнут плакать. Знаешь, на протяжении 36 лет я был тем самым злым мужиком, который недовольно фыркал, если рядом с ним в самолете начинал капризничать ребенок. „Вы издеваетесь?“ — говорил я. А теперь вдруг сам стал отцом двоих малышей, которые могут заплакать… Ирония судьбы!»
Понимая, что нужно иметь совесть и заканчивать разговор, я задаю последний вопрос. «В 2017 году твой друг Рэнди Гербер в эфире MSNBC рассказал историю о том, как ты однажды собрал 14 своих близких друзей и раздал каждому из них по миллиону долларов наличными. Деньги лежали в одинаковых кейсах. Это правда?»
Клуни молчит, потом неожиданно надевает свой «воротник священника», словно взывает о жалости к себе. Видя, что я не поддался, он нехотя снимает бандаж, снова потирает шею и начинает рассказывать.
«Я тогда только-только познакомился с Амаль. Мы даже еще не начали встречаться. Я был холостяком. Совершенно свободен. И понимал, что начинаю стареть. Мне было что-то около 52 лет тогда. Большинство моих друзей были еще старше. Да, это был 2013 год. Фильм «Гравитация» вот-вот должен был выйти в прокат. Студия решила нам не платить традиционные гонорары за роли, так как опасалась, что картина провалится. И нам предложили процент от прибыли. А фильм стал хитом. Собрал более 720 миллионов долларов. Парням пришлось раскошелиться. И я получил в итоге очень большую сумму. Столько мне еще никогда не платили. И вот я подумал. У меня нет детей, семьи, есть только друзья, которых я знаю уже больше 35 лет. И каждый из них в разное время так или иначе помог мне. У кого-то из них я ночевал, когда оказывался выброшен на улицу или просто морально разбит. Кто-то ссужал меня деньгами, когда я был на мели, и не требовал вернуть их. Все они помогали мне. И я рассудил так — именно они помогли мне заработать эти деньжищи! Настал мой черед. Кому бы я завещал свои сбережения, если бы со мной вдруг-что-то случилось? Конечно, моим друзьям! Так зачем ждать, когда меня собьет автобус?!
Но было одно препятствие. Где в Лос-Анджелесе раздобыть быстро 14 миллионов долларов наличными? Пришлось кое-кого расспросить. Не имею права называть имена. Ты, как журналист, должен меня понять. Мне рассказали в итоге про одно укромное местечко. Там можно обналичить чек на любую сумму. Дальнейшее напоминало голливудский триллер об ограблении банка. Я купил видавший виды минивэн с надписью Florist и отправился по указанному адресу. Прямо в машине на грузовом лифте спустился в хранилище и загрузил упаковки с банкнотами в свой фургон. Я никому об этом не сказал, кроме моего ассистента и двух телохранителей. Еще заранее купил 14 одинаковых сумок фирмы Tumi. В них и упаковал банкноты — по миллиону долларов в каждую сумку.
На следующий день я позвонил друзьям и пригласил их в гости. Мы выпили немного, поболтали. Потом я повесил большую карту мира и показал места, в которых очень хотел бы побывать. И спросил, а куда каждый из них мечтал бы поехать или полететь? Все смеялись, подшучивали друг над другом. Потом сошлись на том, что путешествовать хорошо с деньгами. И тут я спросил: «А по миллиону долларов вам хватит?» Они снова засмеялись. И тут я повел их в комнату, где были сложены сумки Tumi… Вот такая история! Но это еще не конец. Все это произошло в ночь с 27 на 28 сентября. А ровно через год 27 сентября состоялась наша с Амаль свадьба. Совершенно случайное совпадение. Но теперь этот день вдвойне особенный для меня", — сказал Клуни.
«Ты действительно никому раньше об этом не рассказывал?» — удивленно спрашиваю я.
«Нет, это Рэнди проболтался. История быстро разлетелась. Помню, после этого я случайно столкнулся в Лас-Вегасе с одним толстосумом. О, он гораздо богаче меня, это точно! И он спрашивает меня: «Почему ты так поступил?» А я ему в ответ: «А почему бы тебе не поступить так же, говнюк?»
Перевод Игоря КОЗЛОВА, «ФАКТЫ» (оригинал Zach Baron/GQ)
Читайте также: Я дружу с принцем Гарри и Меган Маркл, и меня возмущает, как репортеры ее преследуют, — Джордж Клуни
Фото в заголовке из журнала GQ