Приступивший к исполнению обязанностей Генерального прокурора дал интервью «ФАКТАМ»
Родился 6 февраля 1954 года в селе Сергеевка Славянского района Донецкой области. В 1981 году закончил Харьковский юридический институт по специальности «правоведение». 1971-1972 — учитель физкультуры и труда Сергеевской средней школы Славянского района, 1972-1973 — служба в Вооруженных силах, секретчик в/ч 03080 Среднеазиатского военного округа, 1973-1980 — зав-отделом комсомольских организаций Краматорского горкома ЛКСМУ Донецкой области, 1980-1981 — стажер прокуратуры Краматорска Донецкой области, 1981-1983 — следователь, помощник прокурора Краматорска Донецкой области, 1983-1986 — завотделом административных органов Краматорского горкома Компартии Украины Донецкой области, 1986-1997 — прокурор Краматорска Донецкой области, 1997-1998 — первый заместитель прокурора Донецкой области, 1998-2003 — прокурор Донецкой области, 2003-2004 — заместитель Генерального прокурора Украины. С 19 декабря 2006 года — заместитель Генерального прокурора Украины. Член коллегии Генпрокуратуры Украины. Заслуженный юрист Украины, государственный советник юстиции 1-го класса.
Заместителем Генерального прокурора Виктор Пшонка работает с декабря 2006 года. А 18 апреля 2007-го его назначили исполняющим обязанности в связи с болезнью Александра Медведько. И на следующий день вызвали в Верховную Раду на доклад о ситуации в стране. После выступления в парламенте Виктор Пшонка ответил на вопросы «ФАКТОВ».
- Виктор Павлович, поскольку вы приступили к исполнению обязанностей Генпрокурора, то напрашивается вопрос: как себя чувствует Генеральный прокурор, как его состояние, когда вы последний раз общались с Александром Ивановичем Медведько?
- Вчера (в среду. — Ред. ) утром сотрудники обратили внимание, что Александр Иванович чувствует себя неважно. Я даже спросил, в чем дело. Он ответил, мол, все нормально, но голова болит. А после обеда узнал, что Генпрокурор консультировался с врачами, и поскольку они диагностировали гипертонический криз, то встал вопрос о его госпитализации. Александр Иванович вызвал меня. Разговор был коротким. «Виктор Павлович, учитывая то, что нет первого заместителя, он в командировке, будете исполнять обязанности Генпрокурора». И подписал приказ.
- Виктор Павлович, признайтесь, проблем в работе не возникало в связи с тем, что в свое время вы были руководителем, а Александр Иванович — вашим заместителем?
- Нет. Мы ведь оба были прокурорами крупных городов (А. Медведько работал прокурором Дружковки и Константиновки, а В. Пшонка — Краматорска Донецкой области. — Ред. ). Потом меня назначили в Донецкую областную прокуратуру, а Александра Ивановича — начальником следственно-надзорного управления этой же прокуратуры. Это была довольно самостоятельная должность. Он сразу же стал членом коллегии прокуратуры области. Работал профессионально, его заметили в Генеральной прокуратуре. Назначили первым заместителем прокурора Луганской области. Вскоре стал заместителем Генерального. А я в то время занимал уже пост прокурора Донецкой области. Был, так сказать, в его административно-служебном подчинении. Но у нас всегда были уважительные, профессиональные отношения.
- За вашу долгую прокурорскую деятельность вы не раз оказывались на пике каких-то серьезных испытаний. Но, наверное, не было еще такого пика, который вы переживаете сейчас: стать руководителем Генеральной прокуратуры в такой непростой момент… Что вас сейчас волнует более всего?
- Законность! Соблюдение всеми законности. Главное в ситуации нынешней политической напряженности — исключить любые провокации, которые могли бы внести какую-то смуту в правопорядок.
- Виктор Павлович, на ваш взгляд, достаточно ли законных оснований для стабилизации обстановки в стране? Не выйдет ли ситуация из-под контроля?.. Вы верите в то, что правовыми методами можно разрулить эту непростую политическую коллизию?
- Я хотел бы, чтобы политики всех рангов были требовательны к себе и уважительно относились к законам. Это и поможет разрулить, как вы говорите, ситуацию. Ничего ведь особенно придумывать не надо. Только выполнение требований законов политиками всех рангов. И ни в коем случае не задействовать незаконные методы.
- Вы имеете в виду блокирование работы Конституционного суда?
- И это тоже! Более того, законодатели сами ввели уголовную ответственность за препятствование работе государственных учреждений. А сейчас некоторые возмущаются, что Генеральной прокуратурой возбуждено уголовное дело по факту блокирования. Но есть же уголовная ответственность!
- Давайте на этом и завершим политическую часть. Тем более что, помимо политики, в последнее время имели место еще и резонансные преступления. Например, убийство российского бизнесмена Максима Курочкина на территории райсуда. Вы как куратор главка, который осуществляет надзор за оперативно-розыскной деятельностью, можете сказать, есть ли перспективы раскрыть это преступление?
- Поскольку следствие продолжается, я не могу говорить о деталях, которые нам известны на данный момент. Следственно-оперативная группа работает активно.
- Виктор Павлович, много ли у вас времени остается на отдых в эти непростые дни?
- Несмотря на обстоятельства, а ситуация сейчас, что скрывать, напряженная, для отдыха время всегда надо находить. К тому же я не тот человек, который ограничивается только просмотром телепередач на досуге. Мой возраст и здоровье позволяют мне активно заниматься, например, плаванием. Уже выработал режим — три раза в неделю. А помимо этого — ежедневно утром и вечером ходьба на свежем воздухе.
Раньше любил прогулки с собакой. У нас в семье жили немецкие овчарки. Очень умные, становились призерами различных соревнований…
- Вы сами занимались с ними?
- Нет, занимался сын. Мы Артему еще в детстве подарили щенка. Вот он с ним и занимался. А потом поступил в Суворовское училище в Киеве и с собакой уже я гулял. В нашей семье она прожила 13 лет. Была членом семьи. А нынешней Герде уже восемь лет. Кстати, предыдущую овчарку тоже Гердой звали.
- Успеваете читать что-нибудь, кроме газет?
- Люблю литературу с историческим уклоном. Пытаюсь в истории найти ответы на то, что с нами происходит сейчас. Вот, например, что такое нравственность 1917 года, расстрел царской семьи? Я много прочитал о царской семье, считаю, что они действительно мученики. И не случайно православная церковь признала их мучениками и молится за их души. Они достойны этого…
- Виктор Павлович, вы человек, близкий к вере, и это, очевидно, не случайно. Ваша мама, насколько известно, была глубоко верующим человеком…
- Маму Верой звали… Она пришла к вере будучи бабушкой: имела уже внуков…
- А вы осознанно пришли к вере или был жизненный толчок, поворот какой-то?
- Я помню, что первый раз мы с супругой Ольгой зашли в церковь в Ленинграде. Я там был на курсах следователей. И мы пошли в храм Александра Невского. Это был трогательный момент… Впервые мы тогда с супругой написали записку о здравии. Понятно, что в детстве нас крестили, но церковь мы ведь не посещали. И вот в храме Александра Невского увидели величие церковной службы, прониклись обстановкой, появилось ощущение того, что ты причастен к чему-то необыкновенному… Я не мог ничего сказать в храме. Просто в записке попросили помолиться о здравии.
Знаете, о вере много говорить не надо. Надо просто верить. И мама так говорила, когда умирала… Она ведь к вере пришла после того, как тяжело заболела. Рассказала мне о том, что в 1929 году в деревне, где она выросла, взорвали церковь. Мы с друзьями решили ее восстановить. На просьбу священнослужителей откликнулись и помогли в строительстве многие промышленные предприятия области. Церковь получилась настолько величественной, что владыка Илларион, когда приехал, сказал: «Здесь быть монастырю!» Ну, потом еще поднатужились, достроили… И сейчас, действительно, там церковь Сергия Радонежского и монастырь. А недалеко — кладбище. Там лежат мои родители, прабабушки, бабушки, крестный отец и мой лучший друг детства и молодости Витя Ковалев. Редко их навещаю, к сожалению. Но тянет меня в то село, которое сейчас украшает замечательная церковь.
- Виктор Павлович, часто ли вам приходилось сталкиваться с тем, что вас упрекали в «донецком происхождении»?
- Да! Очень часто… Вот сейчас говорят, что в Генпрокуратуре одни донецкие. Но ведь это не так! Из руководящего состава центрального аппарата Генеральной прокуратуры только каждый двенадцатый работал когда-то в Донецкой области.
- Но это получается процентов восемь от общего количества руководителей…
- Да, всего восемь. Более 30 процентов составляют выходцы из Киева и Киевской области. А у Винницкой, Днепропетровской, Житомирской, Закарпатской областей такой же восьмипроцентный уровень представительства. Хотя количественный состав прокурорских работников в этих регионах значительно меньше.
Но выходцами из Донецкой области даже в 70-80-е годы всегда старались комплектовать следственно-прокурорский состав по расследованию уголовных дел, по поддержанию государственного обвинения, по надзору за оперативно-розыскной деятельностью…
- Почему?
- Брали оттуда из-за практики. В крае ведь определенная оперативная обстановка. Поэтому у сотрудников опыт в наведении порядка и в раскрытии сложных уголовных дел — богатый.
- Сын Артем, став юристом, пошел по вашим стопам? Правда, сейчас он народный депутат, член фракции Партии регионов…
- Сыну уже 32-й год. Он женат, внучка у меня есть замечательная. Но Артем никогда не занимал должность прокурора. Хотя его сверстники уже давно назначены прокурорами крупных городов и районов. Артем прослужил в органах прокуратуры девять лет. У него хорошие были учителя. С особой теплотой вспоминаю прекрасного человека и опытного прокурорского работника Александра Гончарука. К сожалению, он уже умер. Те люди, которые знают Артема, плохо о нем вряд ли отзовутся. Наверное, это результат и моего воспитания, он видел такую строгость прокурорскую… Сказалось и Суворовское училище.
- Артем стремился быть военным?
- Да, хотел быть военным. Но в 1991 году распался Союз, Артем как раз заканчивал Суворовское училище. Военным так и не стал, зато стал неплохим, на мой взгляд, юристом.
- А теперь несколько, так сказать, бытовых вопросов. Скажите, в еде у вас какие предпочтения? Что в детстве нравилось?
- В детстве нас кормила бабушка. Родители ведь работали. Моей любимой едой были, да и сейчас остались, яичница с салом, борщ и рассольник. А еще пирожки с картошкой, капустой. И вареники — тоже с картошкой или капустой, но чтобы в них обязательно был поджаренный лучок. Сейчас много всего — и кальмары, и…
- Суши любите?
- Можно попробовать. Но все равно, если бы поставили передо мной что-то японское и вареники, выбрал бы только вареники. Или картошечку жареную, с корочкой, чтобы хрустела…
- А рюмочку? Или виски, коктейли?
- Да нет, можно чуть-чуть «беленькой».
- А «под водочку», чтобы выйти уже на иную тональность… Если бы у вас была возможность произнести тост в кругу людей, которые прочитают о вас в газете «ФАКТЫ», что бы пожелали?
- Среди друзей я часто говорю такие слова: Господь Бог даровал нам землю, он даровал общение, и этим общением надо дорожить. Это Божья воля! Давайте уважать друг друга, помогать друг другу, заботиться…
- Когда вам тяжело, что вы вспоминаете, чей совет?
- В трудные минуты, вы знаете, почему-то вспоминаются родители. К сожалению, их уже нет. Свое 50-летие многие из моих друзей отмечали в присутствии папы и мамы. У меня так получилось, что на моем 50-летии и папы, и мамы уже не было… Мама умерла в 69 лет, отец — в 70… В течение одного года.
Старшему брату больше повезло, он свое 50-летие с ними встретил… Вернее, они были на его 50-летии. У меня не получилось. Мне почему-то в такие непростые моменты вспоминаются мои родители: их простота, житейские наставления… Мне их не хватает всегда.
Знаете, когда отец умер, мама прикрепила к памятнику фотографию, где отцу было 50 лет. А я тогда уже и мамину фотографию нашел, где ей тоже было 50…
- Вы их вспоминаете молодыми?
- Да.
… Главное — любовь в сердце пронести через всю жизнь…