говорит машинист скоростного поезда «Столичный экспресс», сошедшего с рельсов 2 мая. В субботу утром восстановительные работы в районе крушения состава были завершены. Движение поездов на этом участке возобновлено
Слава Богу, злоумышленнику не хватило времени полностью перевести стрелку, поэтому ни один из 510 пассажиров серьезно не пострадал.
2 мая «Столичный экспресс» следовал по своему обычному маршруту Днепропетровск-Киев. В столицу состав должен был прибыть вовремя — около одиннадцати вечера. В 22. 15 возле станции «Росава» Кагарлыкского района Киевской области на скорости 115 километров в час поезд сошел с рельсов. Локомотив, пустой вагон для перевозки автомобилей и четыре пассажирских вагона перевернулись. По счастливой случайности, состав упал не направо, с пятиметровой насыпи, а налево, на соседние рельсы, по которым, тоже к счастью, не ехал встречный поезд.
В экстренной ситуации люди повели себя по-разному. Пассажир третьего вагона Никита Власов рассказал «ФАКТАМ», что после первых, естественных в такой ситуации криков его попутчики решили не поддаваться панике, а стали… дружно прыгать на стену. Таким образом они хотели, чтобы вагон, накренившийся под углом 45 градусов, полностью лег на бок и из него можно было бы выйти. Из затеи ничего не вышло, и проводница осторожно вывела людей через четвертый вагон.
- Я вообще впервые ехал на скоростном поезде, — делится с «ФАКТАМИ» Андрей, пассажир второго вагона, просивший не называть свою фамилию. — На майские праздники проведывал маму в Кировоградской области. А второго числа приехал в Знамянку и оттуда сел на экспресс. Утром ведь нужно было идти на работу, вот я и решил доплатить, чтобы раньше попасть домой — отоспаться, отдохнуть. Сперва все было замечательно: я сидел в удобном кресле, пил хороший чай, болтал с попутчицами. После остановки на станции Шевченко поезд стало ужасно шатать из стороны в сторону. Думал, может, мне кажется, спросил соседку рядом. Она со мной согласилась.
Вдруг вагон стало трясти так, что невозможно было усидеть в кресле. И тут понял, что мы уже едем не по рельсам, а по земле. Никто не кричал: все мы вцепились в ручки кресел и изо всех сил вжались в сиденья. В голове крутилось: только бы не перевернулись… Но поезд несколько секунд покачался и стал заваливаться на бок. С багажника сверху посыпались чемоданы. А когда вагон уже лег на насыпь и остановился, я выдохнул с облегчением.
Только вот у девушки рядом началась паника, и я стал ее успокаивать. Поезд был наклонен градусов на 75, ребята пытались выбить стекло, но я их остановил: ведь неизвестно было, что под нами. Вдруг пропасть или отвесный склон? Не хватало еще ухнуть туда. Проводница открыла аварийное окно, и все потихоньку стали выходить. Моя симпатичная соседка первой выскочила и убежала. Жаль… Я сразу позвонил маме, потому что испугался, что она узнает о крушении из новостей и начнет нервничать.
Потом нас пересадили в электричку и повезли в Киев. Обещали, что дадут развозки и всех доставят по месту жительства. Но выделили всего один автобус, он шел на Троещину и Оболонь. Я вместе с сотнями других людей больше часа пытался вызвать такси с вокзала. Домой вместо положенных 11 вечера добрался в 4 утра.
Генеральный директор «Укрзалізниці» Владимир Козак сообщил, что через час после катастрофы всех 510 пассажиров пересадили на электричку и отвезли в Киев. Тем временем на место происшествия направили специальные подразделения, занимающиеся ликвидацией результатов непредвиденных происшествий на железной дороге. В частности, подъемные краны и три восстановительных поезда, в каждом из которых находилось по 35 специалистов.
«ФАКТЫ» прибыли на станцию «Росава» на следующее утро. Милицейские машины, служебные овчарки, мелькающие туда-сюда люди с озабоченными лицами… Без лишних слов было ясно, что здесь произошла беда. Неподалеку от разломанных рельсов и разнесенных в клочки шпал сиротливо жалась друг к другу группка женщин в железнодорожных формах. Они придерживали пакеты с одеялами, хлебом, водой, яблоками и о чем-то тихонько переговаривались. Объяснили, что вынуждены караулить возле состава уже 15 часов: домой уехать не могут из-за техники в вагонах, за которую несут ответственность. О причинах произошедшей катастрофы проводницы ничего толком сказать не смогли.
- Это наш любимый состав — мы его называли «Фламинго», — с сожалением оглядывает перекореженный фиолетово-белый вагон начальник поезда «Столичный экспресс» Светлана Ляшенко. — Я знаю одно: на этом месте церковь нужно ставить. Больше пятисот человек — и все живы-здоровы. Просто чудо. Я ехала в пятом вагоне. Когда поезд сошел с рельсов, мы ничего сообразить не успели. Я сразу подумала: Господи, сколько же людей погибнет… Слава Богу, что все так обошлось. И девчонки мои молодцы, — кивком показывает на свою бригаду. — Хоть и молодые, а не растерялись, панику не подняли.
- Если бы мы перевернулись на другую сторону, валялись бы сейчас возле насыпи, — взволнованно вторит начальнице худенькая блондинка. — А так поезд в столб ударился, и мы остановились. Я со столба этого даже камешки себе взяла. На память о спасении, — девушка вытаскивает из кармана осколки бетона. — Только почему все это случилось, кто это сделал и зачем — мы не знаем.
За ответом на эти вопросы мы обратились к заместителю начальника по безопасности движения Юго-Западной железной дороги Константину Азаренко, руководящему процессом ликвидации последствий крушения поезда.
- Когда мне сообщили, что «Столичный экспресс» сошел с рельсов, я даже представить не мог, что произошло на самом деле, — говорит Константин Константинович. — Участок от Киева до Днепропетровска — один из самых лучших, состав — один из самых новых. На месте узнал подробности и понял: это умышленное вредительство. Дело в том, что стрелку переводит дежурная по станции, но стрелочный механизм в специальном ящике прикреплен непосредственно возле рельсов, около стрелки. За 620 метров до нее находится семафор. Перед тем как поезд проедет линии входного сигнала, дежурная проверяет, правильно ли переведена стрелка, и дает зеленый свет. Тогда состав проезжает. Если стрелочный механизм хоть на секунду потеряет контроль или стрелку попытаются сдвинуть, автоматически загорится красный свет, машинист применит экстренное торможение, и поезд остановится, не доехав до поврежденной стрелки.
В данном случае злоумышленники действовали так: они заранее вскрыли стрелочный ящик, намотали на муфту веревку и стали ждать появления поезда. В тот момент, когда состав прошел на разрешающий зеленый сигнал, они дернули канат, с его помощью попытались придать валу большую силу и быстрее перевести стрелку. Загоревшегося красного света машинист, конечно, видеть уже не мог. И продолжал ехать с предписанной скоростью — 115 километров в час.
Дальше случилось то, что случилось. Поезд сошел с рельсов. Причем, к счастью, стрелку перевели не полностью. Наверное, не успели. Иначе поезд врезался бы в стоящую на соседнем пути электричку. Заметьте, злоумышленники действовали очень профессионально. Нужные инструменты для взлома, доскональное знание всех стрелочных механизмов… Да и справились они за 21 секунду, учитывая, что им нужно было еще и скрыться за это время. В общем, мое мнение: это дело рук своих, железнодорожников.
После катастрофы в «Укрзалізницю» обратились за помощью 172 человека. Из них 32 человека — за медицинской, а 23 заявили о потере имущества. Владимир Козак заверил, что пассажирам будет компенсирован ущерб и все претензии будут рассмотрены. Однако ехавший во втором вагоне Андрей пожаловался «ФАКТАМ», что, обратившись в страховую компанию «Раритет», указанную в билете, никакой компенсации он не получил.
- Мне сказали, что я должен предоставить документ, — говорит Андрей, — подтверждающий, что в таком-то месте произошла авария и травмы я получил именно там. Я понял, что помощи ждать не приходится, и махнул рукой!
В свою очередь сотрудники страховой компании утверждают, что действуют исключительно в рамках закона.
- Страхование регулируется действующим законодательством, наша компания является просто исполнителем предусмотренных норм, — объяснил «ФАКТАМ» начальник отдела медицинского страхования компании «Раритет» Юрий Варченко. — В данном случае предусмотрено три вида несчастных случаев, в которых мы выплачиваем компенсацию: смерть, инвалидность и временная нетрудоспособность. В денежном эквиваленте это выглядит следующим образом: за один день нетрудоспособности человек получает 102 гривни, за III, II и I группы инвалидности, полученные вследствие травмы на железной дороге, — соответственно 25500, 38250 и 45900 гривен. В случае летального исхода сумма составляет 51000.
Если человек предъявляет больничный лист, заключение врачей или другие необходимые документы, он получает деньги в течение 15 минут. Моральную компенсацию, возмещение утерянных вещей и любой другой ущерб действующее законодательство не предусматривает. С подобными прецедентами — массовым несчастным случаем — наша компания до сих пор не сталкивалась. В основном речь идет о единичных случаях, когда с пассажирами что-то случается во время их пребывания на железной дороге. На сегодняшний день к нам обратились два пассажира. Мужчине, получившему легкий ушиб, мы выдали 17 гривен за день нетрудоспособности — сумму, предписанную старым законом. Женщина с растяжением связок обратилась позднее, поэтому, согласно новым нормам, получила 102 гривни.
Из 27 пассажиров, получивших после катастрофы первую медицинскую помощь, изначально госпитализировали троих. 11-летний мальчик с ушибом брюшной полости и молодая женщина с подозрением на ушиб почки были выписаны в первые два дня. 24-летний парень с сотрясением мозга находится под наблюдением врачей больницы железнодорожников 2. В пятницу в клинику обратился еще один пассажир экспресса — 39-летний мужчина с рваной раной на ухе и переломом носа.
- Все больные в удовлетворительном состоянии, — говорит «ФАКТАМ» заместитель главного врача по лечебной части больницы N 2 Леся Дрофа. — Женщина с мужчиной ехали в первом вагоне, и когда падали, ушиблись, но не очень сильно. Мы полностью обследовали пассажиров, парню сделали томографию головного мозга, женщине — УЗИ почки. С жалобами к нам обращалось много пассажиров. У людей начало болеть все подряд. С перепугу, — улыбается. — Слава Богу, никаких серьезных травм у них нет. Даже машинист, говорят, абсолютно здоров.
Связаться с человеком, управлявшим пресловутым экспрессом 2 мая, было невозможно. Пережив жуткий стресс, 37-летний Игорь Ребченко не давал никаких комментариев. Но для «ФАКТОВ» он сделал исключение. Наш телефонный разговор состоялся благодаря содействию заместителя генерального директора «Укрзалізниці» Анатолия Слободяна. В момент беседы с корреспондентом машинист находился в одной из киевских закусочных.
- Как себя чувствуете? — задаю Игорю самый актуальный вопрос.
- Уже нормально. Я тогда сутки был на ногах, очень устал. Поэтому, когда попал домой, сразу лег спать. Вот до пяти утра удалось отдохнуть. Надеюсь сразу после майских праздников поехать в реабилитационный центр железнодорожников.
- Правда, что вы отделались поцарапанным носом?
- Да. Мне сказали, что я не в рубашке и даже не в свитере, а в кожухе родился.
- А ваш помощник?
- С ним тоже все в порядке, — улыбается Игорь. — Вон, рядом сидит, картошку фри жует. Знаете, я ведь машинистом работаю уже 12 лет, и никогда никаких экстренных ситуаций не возникало. Поэтому, когда я увидел прямо перед собой шестиметровый столб со светофором и поезд начало трясти, даже не успел испугаться и что-нибудь сообразить. Машинально сбросил тягу и начал тормозить. Сработал профессиональный рефлекс.
- О чем думали в ту секунду?
- У меня девятимесячный сынок Димочка. У него два зубика недавно прорезались. Мой единственный ребенок знает, что папа должен вернуться домой, и я никогда об этом не забываю. В тот момент, лежа на стекле перевернувшегося электровоза, я сразу перекрестился на маленькую иконку Богородицы, которая всегда со мной, и поцеловал крестик на груди. А потом выбил ногой стекло, выбрался наружу и побежал к вагонам. В голове проносилась мысль: только бы не много людей погибло. Когда мы со Светой, начальником поезда, увидели, что никто не пострадал, нашей радости не было предела. О жертвах спросило и начальство, которому я позвонил, чтобы сообщить о случившемся.
- Своей семье тоже сразу сказали?
- Нет, я не стал их будить. Пусть, думаю, спят спокойненько, отдыхают. Жене в шесть утра перезвонил. Сказал, что все в порядке.
- Игорь, скажите, не появился ли у вас после случившегося страх перед кабиной поезда?
- Я ничего не боюсь. Перед поездкой всегда молюсь, крещусь, прошу у Бога помощи. И, как видите, он не оставляет в беде. То, что случилось, — настоящее чудо, милость Господня. Иначе не назовешь. Наверное, я еще нужен на этом свете.