Во время летнего ливня в Николаевской области мощнейший грозовой разряд угодил в компанию ребятишек. Четверо из них сейчас находятся в больнице, еще одного — 14-летнего подростка — в прошлый четверг похоронили
Жители села Старая Катериновка Веселиновского района до сих пор не могут прийти в себя. После нестерпимого зноя несколько дней на юге хозяйничали грозы. Двенадцатого июня под вечер ливень с молниями обрушился на пастбище маленького села, в котором всего четыре улицы. Похожий на чашу овраг, вспоминают очевидцы, напоминал доменную печь, где плясал огонь. В эпицентре стихии оказались местные мальчишки. Молния «скакала» по ним, как мяч. Дети падали, не понимая, что происходит.
- Разве летом ребятишек дома удержишь? — пожимает плечами Валентина Дорож. — Мой сын Вася только окончил шестой класс и еще не успел нарадоваться каникулам. Вместе со своим одноклассником Колей в тот вторник он отпросился на пруд купаться. Балка за селом — любимое место мальчишеских забав, а в тот вечер там пас скот лучший друг Васи и Коли — девятиклассник Максим Чеботарский. Вот они к нему и умчались.
Когда стала надвигаться гроза, Валентина Ивановна заволновалась.
- Я надеялась, Вася пригонит с пастбища нашу корову, поэтому то и дело посматривала на ворота, — вспоминает женщина.
Луга здесь выгорели, скот возвращался домой голодный и очумевший от жары, надои с каждым днем падали, и сельчане ругали то погоду, то пастухов, то свою тяжкую жизнь.
- Дождь обрушился на село как из ведра, — продолжает Валентина Дорож. — Я к мужу: «Иди за Васей!» «Да что он, маленький? — отмахнулся супруг. — Не сахарный, не размокнет!» Из окна увидела, как по улице уже бежали в сторону пастбища встревоженные люди. Что случилось? Может, сынок утонул? Наконец, муж обул резиновые сапоги и отправился искать Васю. Смотрю: пришла наша коровка, а ребенка нет. Я стала плакать, тем временем 14-летняя дочка Надя метнулась на улицу и принесла новость: в балке застряла машина, и люди бросились на помощь шоферу. На самом деле она узнала, что в Васю попала молния, но решила до возвращения отца мне ничего не говорить. А тут и муж на порог. «Не плачь, — успокаивает, — с нашим парнем все в порядке, просто его повезли в больницу на обследование. Как это «все в порядке» — и на обследование? Со мной случилась истерика! Через 10 минут мы уже мчались в соседнее село, чтобы я могла убедиться, что ребенок жив.
Она не узнала своего мальчика. На Васю страшно было смотреть: весь мокрый, он сидел на низеньком стульчике, опустив ноги в тазик с водой — бледный, даже зеленый. Уши и нос забиты грязью. Его тошнило и рвало. Увидев родных, сын заплакал и сказал: «Мам, все хорошо». Оказалось, он не чувствует ног, не может ходить. У мальчика отняло левую руку.
Было принято решение отправлять пострадавших в Николаев, в детскую областную больницу. Ребят на носилках стали укладывать в карету «скорой». От боли стал сильно кричать Коля — он не мог лежать на спине.
- Колю госпитализировали в отделение реанимации Николаевской детской областной клинической больницы, — рассказывает Галина Заволокина, мама мальчика. — Всю ночь он кричал, но врачи меня успокаивали: это не ваш, не переживайте. Оказалось, если заглянуть в замочную скважину, то мне его видно. Потом скважину заклеили бумагой, а меня пристыдили.
«Макс был самым высоким — под два метра, вот ему и досталось больше всех»
Мамы обоих мальчиков до сих пор так и не знают, что же произошло в балке. Ни Вася, ни его одноклассник Коля ничего не помнят. «Пошел дождь», — говорят ребята. И все, на этом их память поставила точку. В отделении неврологии, правда, лежат двое старших ребят — одиннадцатиклассники Саша Кольцов и Миша Гаврющенко, они помнят чуть больше.
- Мы в тот день сдавали экзамены, — говорит Саша. — Под вечер я пошел за коровой. Вышли с младшим братом пораньше, чтобы успеть поиграть в футбол. Дождь помешал, но мы продолжали носиться за мячом. Уже все ползло под ногами, комья налипали на кеды, а заканчивать игру не хотелось. Наконец, я с братом и лучшим другом Мишей спрятались от грозы за заброшенным шлюзом. Сильно гремел гром, даже уши закладывало, а в балке так сверкали молнии, будто кто-то включал и выключал мощные прожектора. Настоящий кошмар! Тут прибежала мама, принесла брату курточку, а мне резиновый плащ и заторопилась загонять корову. «Стой тут», — велел я брату, а сам решил помочь маме. Миша побежал за мной. Только натянул на голову капюшон, в ту же секунду ка-а-к бабахнет, и перед глазами появился небольшой шарик — меня будто током прошило: аж присел! Встал, с меня скатился кусочек огня, и вдруг этот шарик… прыгнул на маму! Она упала на землю, стала качаться от боли и плакать.
Оказалось, шаровая молния с меня скатилась на мамино обручальное золотое кольцо, а потом упала под ноги моей крестной, которая стояла рядом. Крестная тоже лежала. Тут и Миша схватился за голову — ему ударило в затылок. Все вокруг теряют сознание и валятся, как мертвые! Потрогал голову — резиновый капюшон на мне расплавился и прилип к макушке. В Мишу шарик влетел, наверное, из-за того, что у него на фуражке сзади были железные заклепки. Правда, он моментально сориентировался — снял фуражку и отбросил ее подальше. Страшно! Вдали, за пеленой дождя, я видел, как Максим гнал коров, рядом с ним были Вася и Коля. По мальчикам, говорят, тоже молния «скакала» — точь-в-точь, как по нам. Но Макс был самым высоким — под два метра, вот ему и досталось больше всех.
Миша Гаврющенко в день моего приезда прямо здесь, в больнице, отмечал 18-летие. Его проведали одноклассники, привезли огромный букет цветов. Когда я вошла к мальчикам в палату, зазвонила мобилка. Одна из центральных газет пыталась из первых уст выяснить подробности происшествия.
- Я скоро начну деньги за это брать, — пошутил Миша. Он и в самом деле едва ли не в сотый раз пытался восстановить по минутам подробности своего страшного приключения. И это при том, что медики запретили мальчикам мысленно возвращаться к событиям 12 июня. — Давай, Сашок, будем всем говорить, что у нас память отшибло!
Ребята заразительно засмеялись.
- Несколько последних дней я чувствовала себя неважно, — говорит Галина Заволокина. — Было ощущение, будто слева в груди лежит увесистый булыжник и давит. Ныли плечо и левая рука. Работаю в Николаеве, в семье, я — няня- воспитатель, а дома своих четверо: двое сыновей и две дочки. И вот около полуночи раздался звонок. Старшая девочка попросила перезвонить, но у меня на счету не было ни копейки. Ладно, думаю, завтра свяжемся. Настя вновь перезванивает: «Мама, тут такое случилось! Макса, Васю и нашего Колю молнией убило». Боже! Куда бежать, что делать, ведь ночь за окном!
Через час муж сообщил, что Коля живой и его везут в Николаев. Погиб только Максим — у того от разряда сгорели легкие, а мобилка, лежавшая в кармане, полностью расплавилась. Мой Коля бежал рядом, ему тоже досталось. По дороге в Николаев медсестра лопаткой несколько раз разнимала сыну челюсти, у него изо рта уже шла пена. Почти двое суток врачи боролись за Колину жизнь. Наконец, доктор вышел ко мне и с улыбкой сказал: «Ну у вас и воспитание! Ваш сын только что обложил меня трехэтажным матом!» От неловкости я не нашлась, что ответить, а про себя подумала: матом? Значит, будет жить! Ведь до сих пор Коля только мычал.
Майя Григорьевна Ткаченко, доктор неврологического отделения Николаевской областной детской клинической больницы, которая наблюдает Колю и Васю, говорит, что мальчишки быстро восстанавливаются после травмы.
- Самое интересное, — замечает Майя Ткаченко, — что следов от удара молнии ни на ком нет. Вроде электрический разряд и не прошел через них. Да и шалят мальчики уже так, будто беда вовсе не с ними приключилась. В тихий час успокоить Васю и Колю можно лишь пригрозив, что на весь день оставим их… без трусов.
- Ни Коля, ни Вася еще не знают, что их друга Максима похоронили, — говорит Галина. — «Где Макс?» — спрашивают. Коля вообще считает, что перекупался, поэтому и попал в больницу, просится домой. Односельчане накупили ему бананов, апельсинов, он взглянул на гостинцы и спрашивает: «Зачем столько денег потратили, лучше бы плейер мне купили!»
Мамы, отправив сыновей в коридор, рассказывают мне о погибшем мальчике. В тот день, когда я приехала, чтобы встретиться с пострадавшими, село прощалось с Максимом. Они тоже сейчас были бы на кладбище в Старой Катериновке, если б могли оставить сыновей.
- Чеботарские — наши соседи, — говорят женщины. — Эта семья уже пережила большое горе: 11 лет назад погиб их 14-летний сын Саша. Мальчик утонул в сельском пруду в свой день рождения. Сашины родители едва выбрались тогда из депрессии. С ребят-двойняшек глаз не спускали. Сережа с Максимом помогали родителям пасти скот. Пока дети в школе, со стадом в полторы сотни голов управлялись по очереди папа с мамой, а потом братья подменяли старших. В тот вечер, если бы не гроза, ребята благополучно пригнали бы скотину в село. Они оба заканчивали девятый класс, собирались поступать в техникум. Максимка — золотой ребенок: добрый, работящий, общительный. Слово «был» еще пока не укладывается в голове.
- Представьте, ни одна корова в стаде не пострадала от грозы, — вытирает слезы Валентина, — а детям нашим досталось сполна. Такой разгром молния учинила! Говорят, в грозу нельзя двигаться, но ведь скот тоже шел, не стоял на месте. Лучше б мы без животных остались, чем плакать над детьми!
Еще благодарят Бога, что рядом с их сыновьями в ту минуту оказались взрослые — местный фермер Анатолий Гасюк, бывший директор школы Сергей Ватралик, учитель Игорь Карпюк, председатель сельсовета Виктор Кушнир. Все они отправились в балку, чтобы помочь ребятишкам управиться со скотом, а там такое! Эти люди вынесли пострадавших с пастбища, моментально организовали транспорт, доставили ребят в ближайшую больницу, где тем оказали первую помощь, а уже оттуда всех отправили в областной центр.
- Если бы не сообразительность этих односельчан, мы бы, наверное, хоронили сейчас своих сыновей, — волнуясь, говорит Галина. — И, конечно, низкий поклон врачам, которые выхаживали мальчишек. Коле уже гораздо лучше, хотя с памятью происходит что-то странное. Сынок не помнит, что было пять минут назад. Надеемся, это пройдет, ведь он только-только из реанимации. Наши мальчики спят очень беспокойно, стонут, схватываются — приходится за руки их держать, успокаивать. Поэтому мы с Валентиной уже двое суток на ногах. А тут еще гроза началась! И хотя окна в палате были закрыты, а свои мобилки мы тут же отключили, от каждого раската грома у нас волосы на голове шевелились. А ведь раньше я не боялась грозы…
Односельчане тоже не могут оправиться от шока. Чтобы молния перебила столько людей! Даже старожилы подобного не припоминают. Сами собой начались разговоры о том, что в Старой Катериновке следует восстановить разрушенную церковь. На ее месте только один крест и остался. Местный фермер Гасюк, принимавший самое активное участие в спасении детей, взял инициативу в свои руки. А слово у Анатолия на вес золота: если что-то пообещал, так тому и быть. В самом деле, только Бог может хранить человека от разгула стихии.