Известный украинский театральный режиссер Виктор Шулаков готовится отметить 65-летний юбилей
Спектакли, которые поставил Виктор Шулаков, называют бестселлерами украинской сцены. Один из них — «За двома зайцями» — с народной артисткой Украины Тамарой Яценко в главной роли собирает аншлаги уже 27 лет подряд и шел на сцене Киевского молодежного театра более 800(!) раз, став абсолютным рекордсменом.
- Виктор Александрович, а правда, что именно вы открыли Тамару Яценко как комедийную актрису?
- Именно так и было, — улыбается Виктор Шулаков. — Когда меня в 1980 году пригласили в Киевский молодежный театр поставить пьесу «За двома зайцями», я не видел актрисы, которая могла бы сыграть роль Прони Прокоповны. И вдруг в фойе… плачет девчонка лет двадцати — из-за того, что с ней не хотят продлить контракт. Вылитая Проня! Я взял ее за руку и прямо к директору театра: «Вот кто будет играть!» А через четыре года Тамара Яценко получила звание народной артистки Украины!
- Мистика! Многие артисты ждут этого звания почти всю жизнь…
- Да. А Тамара получила его, перепрыгнув через звание «заслуженной»! Сама Рита Криницына, увидев ее в спектакле, пришла в восторг.
- Кстати, о мистике. Верите в нее?
- Я вам скажу: у меня почти каждый спектакль сопровождается странными вещами. Ну, например, в 1983 году к 1500-летию Киева мы ставили в Молодежном театре «Слово о полку Игореве» на древнерусском языке. И вот премьера. На сцене звучит монолог князя Святослава. Вдруг распахиваются все двери и окна и в зал влетает… шаровая молния! Сверкнув прямо над головой князя, она неожиданно взметнулась вверх и, пробив потолок, исчезла. К счастью, никто не пострадал. Более того, зрители были убеждены, что это такой спецэффект.
- Быть может, обычный сквозняк?
- Не-е-т! Это была не случайность! Десять дней подряд, как только начинался спектакль, разыгрывалась сильнейшая гроза. Хотя до самого начала спектакля на небе не было ни тучки! Гроза начиналась именно в тот момент, когда Святослав произносил слова о князе Всеволоде, которого считали оборотнем. Узнав это, киевляне бросили его в яму. Но половцы и хазары наступали на Киев. А возглавить киевское войско особо было некому. Пришлось князя освободить…
Так вот: я подошел к Валере Шептеките — актеру, который произносил эти слова, и говорю: «Да убери их — эти слова!» Он так и сделал. И знаете, дождь и гроза прекратились! А потом я вдруг вспомнил, как еще до премьеры увидел в книге литературного консультанта Андрея Чернова, что строки о Всеволоде дописаны… чернилами. Он объяснил: шрифт стерся почему-то именно в месте, где они были напечатаны.
Кроме того, уезжая, Андрей начитал на пленку текст поэмы, вручив мне кассету со словами: «На, Витя, разучивай с актерами!» И именно эти строки и тут стерлись! Видимо, есть «параллельный» мир — он оживает, когда его касаешься.
- Ужас!
- Нет, это, поверьте, еще не ужас. Я вам еще один случай расскажу! В 1975 году, когда я еще работал в черкасском театре, наш гастрольный автобус как-то застрял в поле под Полтавой. Ливень, буря страшная — автобус забуксовал. Видим: вдали огонек горит. Мы — туда. Оказалось, мастерская художника. Картины в ней маленькие, большие и даже такие, что в рост человека. И на всех сюжеты… из «Энеиды»! Мы попросились переночевать. Хозяин угостил нас и рассказал, что хочет создать музей «Энеиды».
Утром мы продолжили путь… А через 25 лет я оказался в этой мастерской снова! Случайно. И именно в тот момент, когда, получив заказ от донецкого театра на постановку «Энеиды» (за нее режиссер был удостоен звания лауреата Национальной премии имени Тараса Григорьевича Шевченко. — Авт. ), понятия не имел, как ставить эту вещь и зачем!
И вот опять я в доме, где мы тогда ночевали. Во дворе седой старик — тот самый художник. Он приглашает меня внутрь и рассказывает, что через несколько лет после нашего тогдашнего визита ночью в этих же местах застрял автомобиль «Ауди». Та же картина: ливень, гроза, грязь по колено… Два мужика и две девушки стали проситься на ночлег. Хозяин выставил на стол соленые огурчики, водочку. Путники объяснили: едут за границу, так как тут рэкетиры не дают развернуть бизнес. Выпили, закусили. Один из гостей стал рассматривать картины и как закричит: «Ой, так это же я!» Все стали всматриваться — точно! Один к одному Эней! И вдруг одна из девушек узнала себя в Юноне, вторая — в Лависе, четвертый спутник высмотрел себя в казаке…
- Может, выпили лишнего?
- Не-е-т! Утром еще раз посмотрели. Гости в шоке! Хозяин тоже! «Представляете, я их нарисовал за пять лет до нашего знакомства!» — сказал мне.
- Невероятно!
- Да. Фантастика просто! А через год художник получил от этих ребят из Швеции два рефрижератора со стройматериалами для своего музея. А я уже знал, как начну пьесу, — именно этой историей.
- Есть одна. Но даже не знаю, говорить ли (задумывается). Я заметил: если во время премьеры артист получает травму — ломает руку, ногу, например, — пьеса станет «долгожителем».
- И что — многие в ваших спектаклях ломали руки-ноги?
- И Рая Недашковская в пьесе «Марат Сад», и Ярослав Гаврилюк в премьере «За двома зай-цями» — врачи «скорой помощи» прямо в антракте накладывали ему шину. И Слава, превозмогая боль, продолжал играть Голохвастова. А зрители были убеждены: все идет строго по сценарию… Но такое с артистами случается не только в моих спектаклях — повсеместно! Вот Татьяна Васильева недавно в каком-то телевизионном интервью рассказывала, как оступилась и едва не упала в зрительный зал. Благо, ее тут же подхватили двое солидных мужчин, которые впоследствии… предложили актрисе спонсорские услуги.
- А в зрительном зале часты курьезы?
- Как же без них! Вот курьез, который случился на одной из последних моих премьер в Севастополе, где я тоже поставил «За двома зайцями». Во время спектакля зал умирал со смеху, зрители за животы держались. И только один мужчина в партере сидел, как мумия, за все время не улыбнулся ни разу! Артисты это заметили — встревожились. Может, что не так? Или он слепой? А он сидит, как на похоронах…
В антракте исполнительница роли Прони ко мне подходит: «Виктор Александрович! Он меня раздражает. Что делать?» А я ей: «Вы его спросите! У вас же есть слова в роли: «Ну шо менч дхлать? Шо робить? Посовхтуйтх». Она прямо к нему обратилась с этими словами. И вдруг он: «Га-га-га!» — как рассмеется. После спектакля рассказал: оказывается, он поспорил с друзьями, что ни разу во время пьесы не засмеется. А если хоть улыбнется, так проиграет такую сумму, что на нее можно устроить банкет для всех сотрудников театра! И вот проиграл…
В доме Виктора Шулакова меня угощают ароматным кофе. Здесь любят гостей. В числе самых дорогих — художник Иван Марчук, режиссер и политик Лесь Танюк с супругой, актриса Раиса Недашковская, композитор Александр Злотник… Сплошные знаменитости.
- Вы ведь и с Брониславом Брондуковым дружны были?
- Боря — очень яркая личность! Мы учились на одном курсе, в одном общежитии жили. Есть что вспомнить! Например, как посещали вареничную на Крещатике. Там ведь очереди всегда та-а-кие были! Боря заходил и говорил: «Здравствуйте, товарищи!» И махал руками при этом, как сумасшедший. «Приятного аппетита! Кушайте вареники с картошкой на здоровье!» — продолжал. Очередь — человек 50 — тут же расступалась. Кому охота с «сумасшедшим» связываться? А он тут же делал для нас заказ. Мы обедали. Выходя, Боря еще раз всем желал приятного аппетита, добавляя: «Привет от артистов!» Мы с ним ни разу в очереди не стояли!
- С кем-то из сокурсников сейчас общаетесь?
- С Раей Недашковской. Она — не только сокурсница для меня, но и… сваха. Благодаря ей я познакомился с женой — с Тамарой мы уже 27 лет вместе! Так, как Тамара готовит борщ и блинчики, никто не умеет! Даже наш знаменитый художник Иван Степанович Марчук, который свой борщ считает непревзойденным, это признает. Он ведь борщ нигде не ест — только собственного приготовления. А у нас может съесть три тарелки!