У двух женщин сумские медики диагностировали рак. Лишившись щитовидных желез, пациентки стали инвалидами, после чего выяснилось, что диагноз был… ошибочным(!)
О страшном диагнозе 44-летняя сумчанка Наталья Миронова узнала прямо в послеоперационной палате. «Во время операции по удалению опухоли мы сделали анализ, и он показал рак. Теперь у вас нет щитовидки», — сообщил хирург. Однако еще больший шок женщина пережила месяц спустя, когда ее направили в Харьков на лечение. Эксперты тамошнего радиологического института… не обнаружили у пациентки никаких раковых клеток!
Заключение харьковских специалистов подтвердили в онкоцентрах Киева и Москвы. После чего сумские медики развели руками: ну, извините, мол, ошиблись… Однако вскоре Наталья узнала, что была не единственной жертвой Сумского областного онкодиспансера. Предыдущий случай медики скрыли. Чтобы защитить других пациентов от нечестных врачей, Наталья обратилась в прокуратуру.
- УЗИ обнаружило два узла, — вспоминает Наталья Миронова. — Сделали анализ: опухоль, но доброкачественная. Врач порекомендовала удалить новообразование и успокоила: ничего страшного, за несколько месяцев щитовидка восстановится до нужных размеров.
Мы с мужем обратились к знакомому хирургу из онкодиспансера. Там сделали дополнительные анализы, и они подтвердили, что рака нет. Хирург объяснил: поскольку опухоль доброкачественная, оперироваться у него я не могу. Но все-таки было бы лучше узлы удалить в онкодиспансере — здесь работают лучшие в городе специалисты. Мы договорились с главврачом — и он позволил оперироваться у них.
Операция проходила в день моего рождения. Врачи говорили, что это плохая примета, советовали перенести дату, но хирург собирался в отпуск, а мне хотелось поскорее избавиться от опухоли. Накануне я была спокойна: никаких плохих предчувствий! Но вышло так, что об этой операции буду помнить теперь всю жизнь…
О том, что произошло во время операции, Наталья знает со слов врачей. Образец ткани щитовидной железы пациентки хирург отправил в лабораторию для дополнительного экспресс-исследования — это обычная практика при подобных операциях. Заведующий патологоанатомическим отделением, где проводился анализ, сообщил, что обнаружены раковые клетки. Поскольку операция проходила под личным контролем главврача, хирург связался с ним по телефону: мол, как быть? Тот велел удалить весь орган.
- Я не поверила, что у меня рак, — продолжает рассказ Наталья. — Внутреннее чувство подсказывало: это неправда. Поэтому слез и истерик не было. После операции началось тяжелое осложнение: лицо страшно отекало, иногда просто не могла дышать. Меня направили в Харьков для прохождения курса лечения радиоактивным йодом. Но перед этим в радиологическом институте делают анализ, чтобы убедиться в наличии злокачественных клеток. Помню, меня пригласила к себе в кабинет профессор. Долго смотрела на меня, а потом говорит: «Сядьте и слушайте спокойно. Рака у вас нет». Я спросила: может, ошибка? А в голове мелькнуло: «Слава Богу! Неужели моя интуиция выше профессионализма наших медиков?» Профессор посоветовала провериться еще в Киевском онкологическом диспансере. Там тоже дали заключение, что рака нет.
С этими документами я пришла к главврачу нашего Сумского онкодиспансера. Он вызвал заведующего патологоанатомическим отделением, который делал тот злосчастный анализ. Заведующий взглянул на бумаги и сказал: «Столичные врачи ошиблись. Я вижу рак». Чтобы рассеять все сомнения, главврач предложил провериться в одном из зарубежных онкоцентров, где рак выявляют на молекулярном уровне. Мол, при таком анализе ошибки точно быть не может.
Наталье с супругом пришлось ехать в Москву, ведь подобные исследования в Украине пока не проводятся. Специалисты Российского онкологического научного центра имени Блохина трижды делали анализ фрагмента удаленной щитовидной железы. И во всех случаях результат был отрицательный. Получив на руки заключение, где значилось, что «признаков злокачественного опухолевого роста не найдено», Наталья вновь пришла к заведующему патологоанатомическим отделением Сумского областного онкодиспансера.
- И знаете, что он мне сказал? — говорит Наталья Миронова. — «А я все равно вижу рак. Советую вам пройти соответствующий курс лечения»! Тогда я впервые расплакалась. Мой муж Женя не выдержал. Поднялся к главврачу и с порога спросил: «Есть ли вероятность того, что специалисты трех институтов ошибаются, а заведующий нашим диспансером — нет?» — «Такой вероятности нет», — ответил главврач. Спустя несколько минут заведующий позвонил на мой мобильный и извинился…
С пострадавшей пациенткой надо было что-то делать, и главврач созвал своих подчиненных на консилиум. Наталье Мироновой пообещали: мол, общими усилиями за два месяца поставим вас на ноги.
- Я удивилась: «Каким образом? Вернете мне щитовидку?» — продолжает рассказ Наталья. — Тогда один из врачей изрек: «Что вы паникуете? Вам ведь не почку вырезали! Живут же люди!» — вспоминая пережитое, Наталья плачет. — Да, люди живут без щитовидки. Но знали бы вы, что это за жизнь! Каждое утро начинается с приема гормонов, весь день мучают дикие головные боли. Начались проблемы с сердцем, со зрением, постоянные головокружения. Как-то на улице встретила знакомую. Она в ужасе отпрянула: «Наташка, неужели это ты?»
Моя собеседница не преувеличивает: щитовидная железа, продуцирующая гормоны, является главным регулятором обмена веществ в организме. Кроме того, как объяснил мне сотрудник Киевского института эндокринологии доктор медицинских наук Павел Павлюк, именно этот орган дает организму энергию. Поэтому пациент, у которого щитовидка удалена, устает гораздо быстрее здорового человека, а зимой часто мерзнет. Отсутствие щитовидной железы влияет на психику: появляется апатия, заторможенность. У таких пациентов повышается артериальное давление, ускоряется процесс атеросклероза сосудов, у женщин нарушается менструальный цикл, а мужчины могут утратить мужскую силу.
- Родная сестра готова отдать мне для пересадки часть своей щитовидки, — объясняет Наталья. — Мы с ней обращались в столичный институт хирургии и трансплантологии. Но там сказали, что именно этот орган невозможно подсадить из-за особенностей его структуры.
О том, что в Сумах живет еще одна женщина, по вине врачей лишившаяся щитовидной железы, Наталья Миронова узнала случайно. Однажды ее муж разговорился на станции техобслуживания с мужчиной, который ремонтировал там свою машину. И оказалось, что с его супругой… произошла такая же история! Причем обе женщины оперировались в одном и том же областном онкодиспансере. Мужья обменялись телефонами, однако Наталья и Светлана долго не решались встретиться: боялись собственных эмоций. Узнав же, что в Сумы приехал корреспондент «ФАКТОВ», женщины таки отважились на разговор.
Удивительно, но 32-летняя Светлана Зацарная и 44-летняя Наталья Миронова оказались очень похожи. Когда Наталья встретила гостью в прихожей, у обеих навернулись на глаза слезы. Однако и Светлана, и Наталья — сильные натуры: овладев собой, улыбнулись друг другу.
- В прошлом году на моей шее появилась опухоль размером с грецкий орех, — вспоминает Светлана Зацарная. — УЗИ и биопсия показали, что она доброкачественная. Направили оперироваться в областную больницу, но я хотела непременно в областном онкодиспансере. Все утверждали, что там самые лучшие хирурги. После операции мне сказали, что… щитовидку удалили! Дескать, в опухоли нашли раковые клетки. Я потом узнала, что анализ во время операции проводил тот самый заведующий патологоанатомическим отделением.
Светлана тоже показала мне заключения трех столичных институтов, опровергающие диагноз сумских врачей. По словам Светланы, видел эти документы и оперировавший ее хирург. Однако даже не удосужился извиниться!
- Операцию Свете сделали за три месяца до меня, и на тот момент врачи уже знали, что допустили ошибку! — негодует Наталья. — Почему не предупредили? Почему не сделали ничего, чтобы подобное не повторилось?
Отвечать на эти вопросы медикам придется перед прокуратурой, где возбуждено уголовное дело по жалобе Натальи Мироновой. Следователь прокуратуры Ковпаковского района города Сумы Андраник Аллахвердян полагает, что доказать вину врачей будет непросто. По результатам независимой медицинской экспертизы, которая проводилась по заказу прокуратуры, выходит, что сумские медики действовали по правилам. Эксперты обнаружили якобы злокачественные клетки! Заподозрив местных специалистов в том, что они могут покрывать коллег, следствие решило назначить еще одну экспертизу. Однако на этот раз не в Сумах, а в Харькове. И, скорее всего, эта экспертиза будет далеко не последней.
Будучи в Сумах, я хотела выслушать мнение врачей, обвиненных в «ненадлежащем выполнении профессиональных обязанностей». Однако в этом мне отказали. Заведующий патологоанатомическим отделением Сумского областного онкологического клинического диспансера Валерий Лукаш поначалу согласился побеседовать «под диктофон», но решил спросить соответствующего позволения главврача, а тот запретил давать какие бы то ни было комментарии до завершения расследования. В свое оправдание заведующий, кивнув головой на ободранные стены лаборатории, лишь сказал: «Сами видите, в каких условиях работаем… »
К слову, об условиях работы. Когда Наталья с мужем возили образцы опухоли в Москву, тамошние медики обратили внимание, что препараторные стекла из лаборатории Сумского онкодиспансера сделаны очень некачественно. Ошибка, как предположили российские специалисты, могла произойти именно по этой причине.
Наталью Миронову следователь предупредил, что расследование ее случая может затянуться на долгие месяцы, а судебное разбирательство — на годы. Женщина готова идти до конца, однако убедить Светлану последовать ее примеру и обратиться в прокуратуру Наталье не удалось.
- Я не верю, что смогу чего-то добиться, — вздыхает Светлана. — Испорчу только нервы, растрачу деньги да потеряю остатки здоровья.
В Украине, пожалуй, еще не было судебного процесса, в результате которого пациенту удалось бы отсудить у врачей внушительную сумму за утраченный из-за врачебной ошибки орган. На Западе же подобные процессы случаются довольно часто. К примеру, англичанке Дженнифер Кормак ошибочно поставили диагноз рак молочной железы, после чего ей удалили обе груди. Позже выяснилось, что женщина была абсолютно здорова! В 2000 году лондонская клиника, где оперировалась Дженнифер, выплатила ей 607 тысяч долларов.
В том же году Управление здравоохранения Бирмингема заплатило два миллиона долларов 27-летней Вики Джилберт, которой по ошибке ампутировали ногу.
Жуткий случай произошел в США: из-за неправильной эксплуатации медицинского оборудования Артур Такер получил сильные ожоги пениса. Орган пришлось ампутировать. Моральный вред, причиненный этому пациенту, суд оценил в десять миллионов долларов.
Кто же прав: Наталья или Светлана? Возможно ли пациенту, который по вине врачей лишился практически здорового органа, привлечь эскулапов к ответственности? И главное, чего это стоит? С такими вопросами я обратилась к вице-президенту Всеукраинского совета по защите прав и безопасности пациентов Виктору Сердюку.
- Жертвы врачебных ошибок обычно уверены, что вину медиков доказать невозможно, — говорит Виктор Григорьевич. — Жительнице Луганской области врачи поставили диагноз рак молочной железы. После операции выяснилось, что произошла ошибка — пациентка лишилась здорового органа! У другого жителя Луганской области медики констатировали рак поджелудочной железы. И этот орган удалили. После курса химиотерапии мужчина узнал, что врач… ошибся. Вскоре пациент умер.
Вы спрашиваете, чего стоит привлечь медиков к ответственности? Расскажу такую историю. В том же Луганске патологоанатом областного онкодиспансера заявил в прокуратуру о преступных действиях руководства больницы. По его словам, начальство требовало от своего подчиненного… фальсифицировать результаты анализов на рак! Зачем? Возможно, чтобы выкачивать из здоровых пациентов деньги за «лечение». Однако прокуратура Луганской области расследование этого факта «притормозила».
В декабре прошлого года пострадавшие пациенты провели акцию протеста. Около 600(!) человек заказали оркестр и под звуки похоронного марша вошли в здание Луганского областного совета, где проходило заседание депутатов. Люди требовали наказать руководство диспансера, депутаты обещали разобраться. На этом все и закончилось…
Однако Виктор Сердюк считает, что не стоит опускать руки. Конечно, жертве медицинской ошибки сложно отстаивать свои интересы в одиночку, поэтому сотрудники возглавляемого им совета готовы помочь каждому (телефоны Всеукраинского совета по защите прав и безопасности пациентов:
8 (044) 235-65-87, 599-75-12).
P. S. За помощь, оказанную при подготовке материала, «ФАКТЫ» благодарят пресс-секретаря прокуратуры Сумской области Алексея Деревянко.