Эту версию подтверждают старые буфетчики. В Киеве, как и сто лет назад, любят немного выпить, вкусно закусить и приятно поговорить
Если бы сто лет назад вы произнесли слово «бар» или «кафе», вас бы не поняли или приняли за иностранца. Средоточием городской питейной культуры на рубеже XIX-XX веков были «рюмошные». Такие заведения из разряда «хорошо забытое старое» с недавних пор появились в Киеве. Современные «рюмошные» не стремятся копировать интерьеры своих предшественниц. Ведь плазменные экраны, собирающие завсегдатаев и заезжих футбольных болельщиков, плохо вписываются в декор столетней давности. Но что до традиций пития и общения, по сути, здесь мало что изменилось со времен Булгакова и Малевича. В Киеве все так же любят немного выпить, вкусно закусить и приятно поговорить.
Век спустя в Киеве все еще рассказывают быль, как в «рюмошной» на Крещатике в кругу коллег-художников проводил время Казимир Малевич. Здесь водку, поставляемую напрямую из гуральни города Немирова, он любил закусывать корочкой черного хлеба, натертой чесноком, присоединив к ней тонкий ломтик свежайшего сала. Среди историков и искусствоведов ходит даже версия, что благодаря киевским посиделкам и этому классическому вкусовому сочетанию родился впоследствии знаменитый «Черный квадрат». Версию косвенно подтверждают и воспоминания очевидцев — старых буфетчиков, отмечавших, что художник так входил в раж, защищая созданное им направление в изобразительном искусстве, что слово «супрематизм» они запомнили значительно раньше, чем о нем узнал весь мир.
Сегодня в центре Киева в новой «Рюмошной» буфетчиков сменили «хозяйки бара». Но закусочный ассортимент, как и водка, почти не претерпели изменений: на барной стойке все тот же Nemiroff, а на закуску — черный хлеб с салом, свежим, только что купленным на Бессарабском рынке по соседству. (Малевич не был бы разочарован!) И, как и в прежние времена, персоналу за стойкой бара приходится запоминать новые слова. Как правило, теперь это названия коктейлей.
- В нашем заведении принято пить напитки, в основном, в чистом виде, традиционно, из рюмок, — рассказывает бармен Юлия, доставая из холодильника две фирменные стопки «с изморозью», точь-в-точь следуя старой рекомендации «перед злоупотреблением охладить». — Но если просят коктейль — пожалуйста! В холодное время года, чтобы посетитель быстрее «оттаял», готовим «Лоботомию»: ром, апельсиновый ликер и Nemiroff «Украинская медовая с перцем» — это особенно важно, так как другая водка сюда не подходит! Сверху немного соуса «Табаско», чтобы еще больше подчеркнуть горечь перца чили, входящего в состав водки. Эта горчинка как нельзя лучше согревает и бодрит! Пьется напиток необычайно легко и незаметно, но надо быть осторожным: после пары таких коктейлей с большим трудом удается встать из-за стола.
На полках в баре выстроились бутылки разной формы и цвета, но, присмотревшись, замечаешь, что никакой другой водки, кроме Nemiroff, здесь больше не держат. Бармена Марину мой вопрос «Почему?» ничуть не удивляет. Она считает, что это дело принципа. Ведь Nemiroff — один из немногих водочных брендов, который полностью выдерживает классическую технологию производства.
- Многих постоянных посетителей именно это и подкупает. Они знают, чего ожидать, — рассказывает Марина. — Известный телеведущий, например, бывая у нас, заказывает Nemiroff «Украинскую березовую особую». В ней есть вкус свежести, который могут давать только натуральные компоненты. Кстати, их в этой водке в целом около двадцати! И никаких химических эссенций. Говорят, похожую водку пил еще Булгаков. А закусывал ее малосольным огурчиком. Кстати, у нас соленый огурец — обязательное дополнение к каждой стопке водки.
Не трактиры, не кабаки, а уютные кофейни и такие вот «рюмошные» привлекали в свое время Булгакова. Ведь только здесь можно было повстречать колоритные типажи киевского среднего класса — представителей богемы, конторский и чиновничий люд, с которых великий писатель затем «срисовал» некоторых своих персонажей. Что характерно, пьяницы и маргиналы таких заведений сторонились. Атмосфера здесь никогда не располагала к буйным алкогольным проявлениям, а только к раскрепощенному общению.
Средний класс в лице посетителей «Рюмошной» сто лет спустя представлен все теми же «свободными художниками», офисными работниками, госслужащими. Впрочем, значительную часть составляют и предприниматели средней руки. Всех их, по наблюдениям барменов, объединяет стремление к общению в непринужденной обстановке. Этому способствует «чувство локтя» — специальное приспособление, придуманное для больших компаний.
- «Локоть» — это наше ноу-хау, — рассказывает Юлия, демонстрируя трапециевидную доску с пятью маленькими углублениями для рюмок и одним большим — для солений. — В углублениях могут быть рюмки с разными водками — кому в компании какая больше нравится. Но то, что все они объединены одной основой и общей закуской, очень сближает. Особенно, когда собираются футбольные болельщики.
Бармены вспоминают, как несколько недель назад заведение с трудом выдержало натиск приехавших в Киев шотландских фанов, стремившихся занять место поближе к стойке.
- Не заметить их было невозможно: все в килтах, шотландских шляпах и с «дудками», очень шумные, краснощекие, слегка самодовольные, — продолжает Юлия. — Вначале заказывали кто «скотч», кто пиво. Надо было видеть, как улыбка сходила с их лиц, когда наши забили первый гол! А когда матч закончился со счетом 2:0 в нашу пользу, так они совсем приуныли. Тут кто-то из наших посетителей на радостях заказал «локоть», потом еще, стали угощать шотландцев. И как началось братание! Смеялись, песни пели, понимали друг друга, хотя говорили-то на разных языках. Тут тебе и сладость победы, и горечь поражения. Но главное — никому обидно не было из-за проигрыша.
После 18:00 заведение заметно оживляется. Бармены за стойкой здороваются с новоприбывшими. Со всех сторон доносятся обрывки разговора — кто о спорте, кто о политике, а кто о работе. Но не бывает такого, чтобы не говорили о любви. И никто не удивится, если что-то из рассказанного затем появится в книгах новых «булгаковых» или на полотнах новых «малевичей». Наоборот, будет странно, если этого не случится.