Нейрохирурги убрали только часть новообразования. Аппаратуры, которая разрушает оставшиеся «плохие» клетки, в Украине пока нет
Алина не любит фотографироваться. Из-за лучевой терапии, которую ей пришлось пройти после удаления опухоли, у девочки выпали волосы. А без них, в бандане, ей совершенно не хочется делать снимки на память. Алина даже с одноклассниками решила не встречаться до тех пор, пока не отрастут волосы. Общается с друзьями по телефону. Только для самой близкой подруги сделала исключение: она приходит к Алине раз в неделю. Но учебу Алина не бросила: учителя занимаются с ней дома.
- Мы купили дочке паричок, а она отказывается его надевать, — говорит мама девочки 33-летняя Ирина Филиппова. — Когда я попросила Алину его примерить, она сказала: «Тебе что, стыдно находиться рядом со мной? Поэтому ты его купила?»
… У Алины, которая вместе с родителями и младшей сестрой живет в городе Днепродзержинске Днепропетровской области, болезнь обнаружили совершенно случайно.
- С десяти лет дочка жаловалась на головную боль, — рассказывает Ирина. — Но результаты анализов были хорошими. Врачи считали: боль связана с переходным возрастом дочери и неблагополучной экологической ситуацией в нашем городе. Говорили, что все пройдет. Но голова у дочки болела все чаще. Боль возникала после малейшей физической нагрузки, отдыха на солнце. Врачи поставили Алине диагноз дистония.
Родители девочки запаниковали минувшим летом. Алина, ученица девятого класса, должна была сдавать экзамены, а у нее участились приступы.
- Ни анальгин, ни кетанов, ни другие, более сильные обезболивающие уже не помогали, — продолжает Ирина. — Они снимали боль всего на два-три часа. Дочка, будто прячась от приступов, с головой накрывалась одеялом, закрывала уши. Ее раздражали свет и шум. Но при этом она сдала пять экзаменов на «отлично». Да и не могла Алина иначе, ведь у нее есть заветная мечта: поступить в Киевский университет культуры и искусств к Михаилу Поплавскому, чтобы стать стилистом-визажистом.
Сдав экзамены, Алина поехала отдыхать за город, к бабушке. Буквально на следующий день в квартире Филипповых раздался телефонный звонок: «У внучки сильнейшая головная боль, рвота… »
- Забрав дочь, мы побежали с ней к невропатологу, — рассказывает Ирина. — В больнице сделали исследование сосудов головного мозга. Они были расширены. Врач подтвердил, что у дочки дистония, и заверил нас: «Нет ничего страшного, не паникуйте». Выписал много таблеток, назначил капельницы. Дозы препаратов были огромными! Меня это насторожило, как и слова врача: «Если бы при такой головной боли были еще судороги и припадки, можно было бы подумать, что у вашей дочери опухоль». Я тут же попросила выписать нам направление в Днепропетровск на компьютерное обследование. На это врач сказал: «Маме деньги девать некуда… »
Слово «опухоль» не давало Ирине покоя, билось молоточками в ее голове. Ждать, пока они затихнут, женщина не могла, поэтому на следующий день она с дочкой поехала в Днепропетровск. В областной больнице очередь была расписана на три месяца вперед. Чтобы не терять драгоценное время, Ирина и Алина обратились в платный медицинский центр.
- Никаких плохих предчувствий у меня тогда не было, — вспоминает Ирина. — Но когда из кабинета вышла медсестра, которая помогала доктору проводить компьютерную томографию, по выражению ее лица я поняла: дело серьезное. Врач сказал: «Опухоль поразила все участки мозга. Это очень тяжелый случай». Тогда я поняла, что значит выражение «дежурная улыбка». Мои попытки скрыть от дочки правду были неудачными… Доктора даже не решались оставить мою девочку в больнице. Только и вымолвили: «Езжайте домой, готовьтесь… » Я переспросила: «К чему?» Врач указал на небо… Слава Богу, Алина не поняла смысл этого жеста. Моя мама, которая тогда была вместе с нами, разрыдалась. Девятнадцать лет назад она похоронила родного брата, у которого была опухоль в головном мозге, поэтому знала, к чему в таких случаях готовятся… Я очень надеялась, что за 19 лет наша медицина шагнула вперед. Но один из известных нейрохирургов, к которому мы поехали на консультацию, посмотрев снимки, сказал: «Никто вам не поможет, не тратьте напрасно деньги».
Кто-то из знакомых, узнав о болезни Алины, посоветовал родителям девочки обратиться к московскому нейрохирургу, который на несколько дней приехал в Днепропетровск. Он посоветовал ехать в Киев, в Институт нейрохирургии имени А. П. Ромоданова.
- До этого мы в столице ни разу не были, и Алина сказала: «Учителя говорили, что каждый украинец хотя бы раз должен побывать в Киеве», — рассказывает Ирина. — Не думала, что повезу туда дочь из-за такого несчастья. В очереди возле кабинета профессора Юрия Орлова каждая мама надеялась услышать, что у ее ребенка все хорошо. А мне хотелось только одного: чтобы нас оставили в этой клинике. Посмотрев снимки Алины, доктор покачал головой. Несколько минут, пока он молчал, показались мне вечностью. Затем профессор начал возмущаться, что областные врачи сразу не направляют таких пациентов в столицу, отказывают им в лечении. А посмотрев перечень выписанных еще в Днепродзержинске препаратов, огорошил меня: «После первой же капельницы у вашей дочери случился бы инсульт… » Нас оставили в клинике института. Через несколько дней дочери сделали первую операцию. К этому времени из-за того, что опухоль разрасталась, у Алины начал выпячиваться глаз, лицо стало асимметричным. Раскрыв черепную коробку, хирурги обнаружили еще и кисту. Через три недели сделали вторую операцию, чтобы убрать как можно больше «плохих» клеток. К сожалению, все удалить не смогли, так как опухоль выросла из ствола головного мозга, а его трогать нельзя: велик риск гибели пациента.
- В отделении, где мы находились, полно детей и их мам, — продолжает она. — У каждого ребенка серьезная проблема. Нейрохирурги делают все возможное, чтобы помочь, но не всегда им это под силу. Помню, однажды на рассвете нас разбудил страшный крик женщины, у которой умер ребенок… Не забуду этого никогда.
После операций Алине назначили курс лучевой терапии, чтобы обезвредить оставшиеся злокачественные клетки.
- Головная боль дочку больше не мучает, — рассказывает Ирина. — Алина чувствует себя гораздо лучше. Правда, лучевую терапию плохо переносит. Киевские врачи объяснили нам с мужем: опухоль они удалили, но не уверены в том, что она не образуется вновь. Мы узнали: в израильских и немецких клиниках есть аппаратура, которая разрушает раковые клетки в стволе головного мозга без хирургического вмешательства. Такое лечение дорого стоит. Мы готовы даже продать квартиру, чтобы спасти дочь, хотя жить тогда нам будет негде. Да и денег этих на лечение не хватит, разве что на дорогу…
У Алины есть 12-летняя сестричка Яна. Девочка не знает всей правды, но интуитивно ощущает несчастье, поселившееся в их доме.
- Знаете, мне иногда и поплакать негде, — Ирина с трудом сдерживает рыдания. — При младшей нельзя этого делать, при старшей — тем более. Но часто Яна подходит ко мне с наивными вопросами, загоняющими меня в тупик: «Мама, Алина не умрет?.. » Я часто вспоминаю то время, когда Алина была маленькой. В памяти всплывают моменты, незначительные на первый взгляд, за которые я начинаю себя корить. Например, когда дочке было три с половиной года, она обрисовала обои, и я ее отшлепала. Теперь думаю: «Зачем обидела ребенка?»
Ирина долгое время колебалась, соглашаться ли на публикацию в газете. Она ждала результатов анализов, которые должны были показать, остались ли опасные клетки в организме Алины. Маме очень хотелось верить, что страшная болезнь отступила. К сожалению, чуда не произошло: девочке необходимо продолжить лечение за границей. От этого зависит ее жизнь.
- Если у кого-то есть информация о современных нейрохирургических клиниках или возможность помочь нам собрать необходимую сумму для поездки на лечение, мы будем очень признательны, — говорит Ирина. — С тех пор как Алина заболела, на нашем пути встречаются только хорошие люди. Когда ехала на встречу с вами, познакомилась в поезде с двумя женщинами, которые возвращались с паломничества по святым местам. Они дали мне иерусалимский ладан… Мне очень хочется, чтобы мечты Алины сбылись. В марте ей исполнится 16. Дочка верит, что к тому времени у нее вырастут волосы и можно будет пригласить на праздник всех друзей.
Сегодня Алина и ее мама приедут на консультацию к специалистам столичного Института нейрохирургии. Врачи определят, можно ли избавить девочку от оставшихся злокачественных клеток с помощью современного оборудования, разрушающего опухоли специальными лучами. Такой аппарат называется гамма-нож. И в Украине его пока нет…