Ровно пять лет назад девятиэтажный дом в центре Броваров под Киевом подвергся артиллерийскому обстрелу
Несколько дней после трагедии Министерство обороны во главе с Александром Кузьмуком открещивалось от «авторства» артобстрела, доказывая, что стрельбы в Гончаровске, оцененные на отлично, увенчались попаданием ракеты в учебную цель — железобетонную плиту на Деснянском полигоне. Тогдашний министр даже демонстрировал журналистам какие-то железяки, якобы найденные в десяти метрах от учебной цели! Лишь когда офицер МЧС предъявил найденный на крыше фрагмент ракеты с номером 9К-79, отпираться стало бессмысленно.
Признав вину, военное ведомство взялось за ремонт пострадавшего подъезда. Его обитателей, около 90 человек, отселили в городскую гостиницу «Спорт». Людям раздали небольшую денежную помощь, желающим предложили выбрать квартиры из имеющихся в городском фонде.
Сейчас подъезд, пять лет назад разрушенный ракетой, ничем не отличается от остальных, разве что стояк балконов с правой стороны дополнительно укреплен. На дверях подъезда — кодовый замок. Внутри все покрашено, побелено. Но найти жильцов, помнящих события пятилетней давности, оказалось сложно. Из прежних жильцов в подъезде осталось лишь несколько семей. Остальные переехали в новые жилища.
- А вот мы с мужем по-прежнему здесь, — вздохнула владелица двухкомнатной квартиры на четвертом этаже Кира Григорьевна Ягова. — Вместо нашей квартиры нам предложили однокомнатную. Мы, конечно, отказались от этого варианта. Заделали нам дыру в стене, и, мол, довольно с вас. А я теперь боюсь находиться в этой квартире.
В тот страшный момент я как раз была дома, перед телевизором, и тут раздался такой звук — не грохот, нет! Жуткий скрежет плиты о плиту. Я схватила собаку, выскочила во двор, там уже собрались люди. Потом зачем-то отнесла собаку назад в квартиру. А потом, уже когда выставили заграждение, снова побежала за Чикой. Прямо какое-то помутнение рассудка случилось! Так вот, когда в последний раз выносила собаку из подъезда, обернулась назад. Шедший за мной спасатель нес… оторванные человеческие руку и ногу. Могу ли я такое забыть?
Я пережила ленинградскую блокаду — с тех пор мне все время хочется есть (правда, по Кире Григорьевне этого не скажешь — она очень худенькая. — Авт. ). Теперь, когда я захожу в этот дом, мне все время страшно: кажется, вот-вот упадут стены.
О том, что довелось пережить из-за «промахнувшейся» ракеты, рассказала «ФАКТАМ» и Виктория Ивановна Сирык. Вместе с семилетней внучкой Аленой она живет теперь в новом 16-этажном доме.
- Муж Володя погулял с внучкой, потом Аленочку (тогда ей было два с половиной года) уложили спать. У меня дома кипела работа — дело-то было как раз перед Пасхой! Стирала, мыла, варила. Совсем замоталась. Почувствовав себя неважно, прилегла на диван, попросила мужа померять мне давление. Оказалось — повышенное. Я пошла на кухню за таблеткой. Только налила воды — вдруг как-то темно стало. Глухо гупнуло. Входные двери выбило ударной волной. Я побежала к оставшемуся в комнате мужу, кричу ему: «Володя, что случилось?» Сама подумала, что газ где-то внизу рванул. Выскочила в коридор — а коридора-то нет! Яма! И я полетела вниз — с седьмого этажа на третий. Помню, как летела — с поднятыми руками, задевая боками о торчащие кругом штыри арматуры… Упала как раз на чьи-то диванные подушки. Одна нога ушла вниз, застряла в расщелине. Подняла голову — сквозь круглое, как будто циркулем прочерченное отверстие в крыше видно небо. А на остатках арматуры железная болванка телепается. Первым движением было прикрыться той же диванной подушкой — не дай Бог, сорвется прямо на меня. Потом поняла: если железяка сорвется с такой высоты, то, как не прикрывайся, от человека мокрое место останется. Махнула рукой, начала ногу свою из провала вытягивать. Поняла, что перелом раздробленный, кости одна об другую царапались…
Слышу, внучка откуда-то кричит: «Бабушка!» Гляжу наверх — Аленочка стоит в спальне у стеночки, прямо над пропастью. Кричу ей: «Стой на месте!», а внутри меня все дрожит. Два с половиной года малышке, устоит ли она на месте? Начала звать мужа: «Володя, где ты, где ты?» Мне эхо отвечает… Вода капает, искры откуда-то сыплются. Потом услышала один за другим три мученических вздоха. Может, это мой Володечка перед смертью так вздыхал? А может, соседка с восьмого этажа стонала. Ее с тяжелыми травмами даже до больницы не довезли, умерла в машине скорой помощи. Я находилась на третьем этаже, а соседку Зину Бирюкову, как раз с третьего этажа, которая в тот момент потолок в ванной белила, сразу убило.
Довольно быстро приехали милиция, спасатели. Наш сосед по этажу Женя из спальни своей квартиры, стену которой снесло взрывом, перепрыгнул пропасть, подхватил Алену, передал на руки своему брату. Девочку замотали в одеяло, понесли вниз. У меня вроде немного от сердца отлегло. Потом спасатели и меня вытащили, повезли в городскую больницу. Наложили гипс, положили меня на вытяжку. Я была сама не своя от беспокойства за мужа, все время спрашивала, не подвозили ли в больницу еще раненых из нашего дома. В сердце теплилась надежда, что Володя жив. Но в девять часов вечера его нашла служебная собака. Он так и лежал на диване, как я его оставила, убитый обрушившейся панелью.
Мы с мужем прожили вместе 36 лет, воспитали троих детей. За месяц до смерти он перенес сложную операцию. Шутил во дворе с соседями: если уж выкарабкался, теперь долго жить буду. А погиб в 61 год…
В больнице я пролежала несколько месяцев. Тринадцать тысяч гривен, выплаченные мне Министерством обороны за моральный ущерб, ушли на ремонт новой квартиры и теплые вещи на зиму — ведь мы остались на улице практически без всего.
Часть кости на левой голени так и не срослась, я осталась инвалидом. К тому же после пережитых волнений начал прогрессировать диабет. Почти сразу после беды мне предлагали съездить в санаторий, но тогда я поехать не смогла — очень уж с ногой было плохо. А теперь бы не отказалась. Хотя бы на две недельки, с Аленочкой! Но уже не предлагают.
Через несколько дней после ЧП журналисты «ФАКТОВ» посетили 123-ю ракетную бригаду, проводившую учения в Гончаровске. Там поведали, что ракету 9К-79 перед стартом три раза проверяли на компьютере с результатом — полное отсутствие внутренней неисправности. Проверяли и саму ракетную установку, и возможную ошибку в расчете цели. Ну все-все было в порядке. Однако старший лейтенант, нажавший на пусковую кнопку пульта управления «Точки-У», все равно сказал, что стесняется носить часы, подаренные ему сразу после стрельб за «успехи на учениях».
Министр обороны Александр Кузьмук в отставку не подал. Зато, прилюдно заявив, что до полного окончания расследования «не станет наказывать стрелочников», тут же отстранил от должности командующего Ракетными войсками и артиллерией Владимира Терещенко и заместителя командующего Войсками южно-оперативного командования Валерия Пашинского.
В ходе более чем двухлетнего расследования выяснилось, что внутренняя неисправность в ракете все-таки была. В результате спонтанного взрыва, произошедшего на борту во время полета, ракета потеряла управление, промчалась лишних 60 километров (расстояние от предполагаемой конечной цели до Броваров) и упала, куда пришлось. Поэтому, как рассказал «ФАКТАМ» начальник главного управления военных прокуратур Генеральной прокуратуры Юрий Вийтев, уголовное дело по факту попадания ракеты в жилой дом было закрыто в июле 2002 года — в связи с отсутствием состава преступления со стороны украинских военных.
А через полтора года после «броварского артобстрела», 11 сентября 2001 года, украинские военные во время учений ПВО сбили над Черным морем российский ТУ-154, летевший из Тель-Авива в Новосибирск с 66 пассажирами и 12 членами экипажа на борту. Этот инцидент, повлекший за собой международный скандал, таки стоил Александру Кузьмуку отставки.