65-летний мужчина считает, что в его жизни ничего не изменилось: «Просто стал вдвое короче»
Гречишкин не понимает, почему я к нему пришла. Ну, лишился обеих ног. «Так ничего не изменилось, просто я стал вдвое короче!» -- шутит он. Ну, ходит на охоту. «Так ничего здесь сложного нет! Берешь ружье и стреляешь!» -- недоумевает мой собеседник.
- Как же, Виталий Федорович! -- изумляюсь я. -- А гнаться за добычей, а спасаться, не дай Бог, от хищника? Мало ли какие ситуации бывают на охоте? Вот, кабан, говорят, плохо видит и в два счета с перепугу затоптать может.
-- А ружье на что? -- смеется он. -- Только не пишите, что я гоняюсь за добычей в инвалидной коляске или на костылях! Многие, между прочим, так и думают. И коляску, и костыли я оставляю дома.
-- Ну не по воздуху же вы долетаете до леса.
-- А, вот вы о чем? Все очень просто. За мной заезжают на машине друзья. Я спускаюсь на ходунках (это такие небольшие деревянные брусочки с ручкой) с четвертого этажа во двор, забираюсь в автомобиль, и мы едем в охотничье хозяйство. Если это охота на уток, я, опять же на руках, дохожу до берега, а там уже пересаживаюсь в лодку. Если охота на копытного, иду в лес, где меня ставят «на номер».
-- И что же вы должны делать?
-- Ждать минут сорок -- около часа, пока на меня выбежит зверь, которого гонят другие охотники по лесу. Чтобы не замерзнуть на земле, надеваю на себя теплую одежду и непромокаемые штаны. И тут, как повезет. Если уж зверь, голубчик, выбежит на мой номер, моя задача -- не пропустить его!..
-- А на зайца можете пойти?
-- (Смеется). Как вы себе это представляете! За зайцем надо ходить по снегу, по пахоте, по полям и болотам. Не придумали еще такой инвалидной коляски, которая бы сама ехала по полю, а мне только оставалось стрелять! А будь такая, я бы не отказался!
-- Жена переживает, пока вы на охоте?
-- Она у меня такая же «бандитка», как и я: раньше со мной тоже ходила на охоту. Оксана понимает, что ничего страшного со мной не случится. Я ведь опытный стрелок, пятьдесят лет стажа. Правда, когда остался без ног, она попыталась отобрать у меня ружье хотя бы на время. Но я сказал: «Мамка, не трожь! Охота -- это святое!.. »
-- Простите, а что случилось с ногами? Это был несчастный случай?
-- Нет, все произошло как-то очень просто. В мае 1995 года, на мой день рождения, мы решили пойти на Голубые озера. Там отдохнули, посидели, позагорали. Возвращаемся домой, и вдруг у меня на ровном месте нога как будто взорвалась: ступить не могу.
Ребята меня дотащили до дома. А уже боль такая, будто нога в костре горит. Накрыть ее простынкой -- как в кипяток опустить. «Мамка, -- говорю жене, -- неси обезболивающее!» Принял на грудь, вроде бы задремал, а под утро боль стала просто невыносимой. Решил позвонить в скорую, проконсультироваться, может, компрессы какие прикладывать. А мне говорят: «Какие компрессы, больной? Мы вам машину немедленно высылаем!»
Через 15 минут звонок -- входят рослые такие ребята: «Кто больной?» -- «Я». -- «Что случилось?» Я показываю на ногу: «Во… » Меня пощупали и отвезли в больницу скорой помощи, в отделение сосудистой хирургии. Оказалось, это облитерирующий эндартериит.
-- Откуда же взялась эта болезнь?
-- Думаю, повлияли и нагрузки, и спорт. Я ведь занимался волейболом, даже играл в сборной России. Но врачи мне потом сказали: «Прокурил ты, мужик, свои ноги… »
-- Но вы же, смотрю, курите слабенькие сигареты. Баловство для дам…
-- Так это я перешел на дамские, когда мне ноги отрезали! А курил с 15 лет. Были сигареты «Солнце», «Южные» -- жутко крепкие, без фильтра. В 1958 году, в армии, перешел на болгарскую «Шипку». Потом эти сигареты пропали, и я с 1958 года по 2002-й курил исключительно «Приму» без фильтра. Выкуривал по пачке-полторы в день.
Я всю жизнь работал на АНТК имени Антонова, куда попал по направлению вместе с женой. (Мы поженились еще в институте). Сначала был ведущим инженером-металлургом. А потом меня переманили создавать новое термическое производство, я его с земли строил. Как-то мы оказались за одним столом с генеральным конструктором. Олег Константинович увидел, как я выкурил за вечер полпачки «Примы», и говорит: «Виталий Федорович, ну как вы можете курить эту гадость? Вы же интеллигентный человек!.. Ну возьмите хотя бы сигарету с фильтром!» А я отвечаю: «И бросил бы, Олег Константинович, так зараза такая, что уже от себя не отпускает!»
Сам он не курил и не пил. Интеллигент до мозга костей. Разве что мог выпить за вечер пятьдесят граммов коньячку. Кстати, на таких встречах фужеров хрустальных не было. Пили демократично -- из граненых стаканов.
-- Вы, конечно, не послушались его совета.
-- Для того чтобы бросить курить, понадобилось заболеть. И то хватило меня ненадолго. Когда после операции в институте Шалимова, который стал для меня вторым «родным домом», я выбросил все сигареты и зажигалки, меня сбил сосед по палате. Сказал: «Виталий, все, что мы откурили, уже никуда не денется. У нас же вместо крови никотин!.. »
-- Врачи пытались вам спасти ноги?
-- Еще как пытались! Сделали несколько операций. Меня оперировали и вели замечательные хирурги академик Иван Сухарев, к сожалению, уже покойный, и Владимир Тупикин. Прооперировали мне правую ногу, но через несколько лет началась гангрена, и ее пришлось ампутировать. Я нормально это пережил. Даже в горы, в Карпаты, с одной ногой съездил. А потом та же история произошла и с левой ногой. Врачи тянули до последнего, делали все, чтобы ее сохранить. Я сам скомандовал: «Режьте и вторую!». Тут, знаете ли, главное -- не прошляпить. А то у нас в палате лежал один мужчина, который дал себе отрезать только пальцы. А потом началась гангрена. Он поздно обратился, и врачи его спасти не смогли…
-- Болезнь изменила ваши привычки?
-- Нет, прозрения и клятв начать новую жизнь у меня не было. Ведь удовольствие от каких-то вещей, пусть даже вредных, по моему глубокому убеждению, гораздо полезнее для организма, нежели какие-то диеты и ограничения. Я вот хочу покурить, курю, правда, перешел, как вы заметили, на более легкие сорта и делаю это уже не так часто. Хочу сала наесться -- ем. Обожаю все приправлять перцем, сыплю его даже в чай и манную кашу!
Я, кстати, неплохой кулинар. Люблю возиться с мясом. Шашлыки, плов, манты -- это моя стихия.
-- Хоть один рецепт можете дать?
-- Запоминайте. Ну вот хотя бы бекасы в собственном соку… Стреляешь уток, ощипываешь их, обмазываешь перцем и солью, чуть-чуть -- горчичкой или майонезом, погружаешь тушки в топленое масло… Я делал это на костре, где все готовится быстро. 10--15 минут -- и кушать подано! (Причмокивает и мечтательно улыбается).
-- Вам доводилось охотиться с какими-то крупными партийными чиновниками?
-- А, ну их на фиг! Стрелять умеют единицы, с остальными хлопот не оберешься. То убьют охотничью собаку вместо кабана. То бахнут по зайцу, а дробь срикошетит -- и прямехонько в крупное партийное лицо! Был такой случай в советские времена, когда заместитель председателя Верховного суда Украины попал в зампреда Совета министров.
Привезли раненого в больницу, приехала милиция. Но дело быстренько замяли. Ранение оказалось легким. «Охотник» и «добыча» потом ездили на охоту, но подстреленный все-таки держался от товарища подальше.
-- А дичь специально для них к деревьям и пенькам не привязывали?
-- Не привязывали, но старались вывезти в заведомо «рыбные места». Никите Сергеевичу егеря вообще нагоняли птицу, чтобы он долго не ждал. Однажды мы поехали в Черниговскую губернию поохотиться, там разливы такие!.. И нас завернули обратно, дескать, Хрущев охотится, вам здесь не место. И тут егеря погнали на Хрущева утку. А она возьми, да через нас начала лететь -- целая туча! Мы настреляли кто сколько хотел и быстренько убрались восвояси.
Но так охотиться проще всего. Главный же смысл охоты -- не пострелять и наесться от пуза, а побороться со зверем на равных. Это кто кого перехитрит. Когда ты находишь место жировки или выставляешь деревянные профили на гусей в поле, приманиваешь птицу и часами ждешь, пока она прилетит. Или выбрасываешь резиновые чучела уток на воду и до посинения сидишь в камышах, не зная, повезет тебе сегодня дождаться стаю или нет. Но сейчас так, к сожалению, не охотятся.
-- А как?
-- Ребята приезжают на утиную охоту, привозят с собой летающие катера с водометными двигателями, которые со скоростью 70--80 километров в час мчатся и по тростнику, и по берегу. И вот они врезаются в стаю на фарватере и крошат птицу направо-налево. Или садятся в вездеход, включают фары и гонят зайца. Пока не загонят, не убьют. А зверь психологически не может выйти из этой полоски света. Разве это равный бой?
Кстати, вы знаете, что во многих охотхозяйствах пропали лоси? На границе Черкасской и Полтавской областей есть река Сула. Мы ездили туда на утиную охоту и видели, что лоси там ходят табунами. Однако когда я в 1994 году приехал на охоту в те края, не то что лосей, даже их следов не нашел! Животных «выбили» бандиты с калашниковыми на вездеходах. А на лося и автоматов не нужно. Это зверь доверчивый, как корова. Его помани, он и сахар возьмет с руки.
А ведь основной закон охоты -- не навредить природе. Мы раньше и кормушки строили, и солонцы выкладывали, и веники березовые заготавливали, потому что копытным зимой есть нечего. Но сейчас этим заниматься некому. Новым украинцам хоть трава не расти. А старая гвардия уходит из охоты -- она стала слишком дорогим удовольствием. Кстати, когда я в 1956 году вступал в «Росохотсоюз» (я родом из Москвы), за все про все, вместе с членским билетом, заплатил около 30 рублей старыми деньгами. Смешная сумма! А сейчас одна лицензия на козу до тысячи гривен доходит. Так дешевле купить ее в магазине!
-- Кроме охоты, что еще вы любите в своей жизни?
-- Свою семью -- жену, детей и внуков. В моей жизни многому есть место. Я продолжаю работать на АНТК им. Антонова: занимаюсь разработкой технологических инструкций, провожу консультации. Кроме того, я судья национальной категории по стендовой стрельбе. И сам стреляю, и других сужу. А сейчас на основе правил-рекомендаций Международной федерации спортивно-охотничьей стрельбы создаю правила для украинского спортинга, который мы пытаемся внедрить в Украине.
-- Да что там говорить! -- вмешивается жена Оксана Игоревна. -- Виталий и слесарничает, и столярничает -- вон какую кухню смастерил!
-- Значит, врагу не сдается наш гордый «Варяг»?
-- Я и такого слова не знаю -- сдаваться! Хотя, может, кто-то и подумал, что моя жизнь кончилась. Один знакомый даже попросил продать ему мое ружье, дескать, зачем оно мне сейчас? Я сказал: «Не отдам! Я с ружьем даже в гроб лягу!» Не позволил, чтобы в моей жизни что-то изменилось из-за того, что мне отрезали ноги.
Друзья меня спрашивают иногда: «А пятьдесят граммов ты можешь?» -- «Нет, пятьдесят не могу! -- отвечаю я. -- А двести -- пожалуйста!» Так что, все в моей жизни, как и раньше! Единственное, мамка пищит: ей же коляску приходится таскать, если мы куда-то выбираемся. Ведь лифта в доме нет. Пищит, но тащит! Она у меня молодец!..
Справка «ФАКТОВ»
Облитерирующий эндартериит -- заболевание периферических артерий. Характеризуется разрастанием внутренней оболочки сосуда, потерей его эластичности, частичной или полной закупоркой просвета и нарушением притока крови к тканям. Среди причин основными являются факторы, вызывающее стойкое сужение и спазм сосудов: длительное переохлаждение, обморожения, хронические отравления, нервно-психическое перенапряжение.
Есть прямая связь с табакокурением, так как никотин вызывает длительный спазм сосудов. Болеют преимущественно мужчины. Профилактика заключается в том, чтобы устранить факторы, вызывающие спазм сосудов, прежде всего, отказаться от курения.
(Популярная медицинская энциклопедия под редакцией Б. В. Петровского, Москва, 1987 год)