Ровно пять лет назад Москва прощалась с супругой экс-президента СССР Раисой Горбачевой
На закрытой церемонии прощания с Раисой Максимовной Горбачевой, проходившей в здании Российского фонда культуры на Гоголевском бульваре в Москве, присутствовали только близкие и друзья семьи. Экс-канцлер ФРГ Гельмут Коль -- единственный, вышедший к журналистам, -- сказал: «К сожалению, это очень печальный повод, чтобы вновь приехать в вашу страну. Но я не мог этого не сделать -- вместе с Михаилом Горбачевым мы прошли долгую дорогу. А Раиса Максимовна была рядом с ним. Если о ком-то можно сказать «они были парой», то это о них».
Действительно, писать о Раисе Горбачевой отдельно от Михаила Горбачева невозможно. У них все в жизни было пополам. Они все делали вместе: защищали его второй диплом и ее диссертацию. Даже телевизор не покупали, чтобы не отвлекаться. До сорока лет работали на износ. Да и после сорока не останавливались.
«Ни одного важного решения в жизни я не принял, не посоветовавшись с Раисой Максимовной», -- как-то не без гордости признался Михаил Горбачев, хотя за эту семейную демократию его многие упрекали. И когда в марте 1985 года он стал генеральным секретарем ЦК КПСС, чета Горбачевых решила ничего не менять в своем тандеме. Они сознательно бросили вызов традициям, существовавшим в политическом бомонде СССР.
Первая леди страны, как это было принято раньше, должна была занимать второй план и, пока остальные официальные лица делали ручкой в камеру, на цыпочках подниматься по запасному трапу, чтобы -- не дай Бог! -- не попадать в кадр. Ей полагались скромные и добротные одежды немарких цветов. Но супруги Горбачевы рискнули выйти перед объективы на равных. Да еще Раиса Максимовна предстала всему миру в непривычно модных костюмах, подчеркивавших ее тонкую талию и открывавших стройные красивые ножки!
Модельер Тамара Макеева, пошившая все выездные костюмы Горбачевой и по праву считающаяся автором ее зарубежного имиджа, рассказывала, что Раиса Максимовна строго делила гардероб на внутренний и внешний. Будучи деликатным человеком, она не могла выглядеть в своей стране слишком шикарно, когда остальные переживают такие тяжелые времена. Как пишет «АвтоДайджест Оn-line», однажды Горбачева отказалась посещать с мужем Московский часовой завод, где работали только женщины, -- чтобы не красоваться перед ними в своих нарядах. Ведь первая леди выглядела не так, как московские работницы, потому что имела другие возможности.
Раиса Горбачева умела носить костюм. У нее были красивые руки и прекрасная пластика. Супруга Горбачева хорошо двигалась и никогда не делала резких жестов, тем более не размахивала руками. «Она никогда не играла «куколку», -- подытоживает Макеева, -- ибо была слишком умна для такой роли. Любовь к бордовому выдавала в ней аристократизм вкуса. Она напоминала мне наездницу с полотен былых времен».
Действительно, чаще всего Раиса Максимовна выбирала именно бордо. Как-то показала своему старому приятелю фотографию, еще черно-белую: «Посмотри, у меня здесь тоже была бордовая кофточка, а еще говорят, что женщины непостоянны».
Всю совместную жизнь -- а это больше 40 лет -- в день рождения мужа, 2 марта, Раиса дарила ему один и тот же подарок -- букетик фиалок. И доставала его из-под земли. Однажды во время поездки в США она никак не могла найти фиалки и отменила всю свою программу. Всех подняла на ноги и, когда крошечный букетик наконец-то принесли, светилась от счастья. Значит, и на этот раз все будет, как всегда, хорошо.
Друзья Горбачевых рассказывали, что супруга никогда не звонила Михаилу Сергеевичу на работу. Ни в Кремль, ни в Фонд. Зато очень часто звонил он. По нескольку раз в день. Всю жизнь. Чувствуя острую потребность в задушевном разговоре.
Она называла его Миня, он ее -- Захарка. На одной из фотографий 18-летняя Раиса напомнила Михаилу Сергеевичу мальчишку с картины Венецианова «Захарка». И так шутливо он стал ее называть.
На первом курсе МГУ у Раи Титаренко был роман с молодым человеком, но через полгода они расстались. «Больше никогда не буду верить мужчинам, никому… » -- зареклась она тогда. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, отправилась с подружками на танцы.
Поступив в МГУ, Миша Горбачев дал себе слово: все пять лет -- только учеба и никаких амуров! Он так и делал. Как-то, когда он читал книгу, в комнату заглянули сокурсники: «Мишка, там такая новенькая!» «Идите, мне некогда» -- ответил парень-кремень. Друзья в один голос заорали: «Пошли!» И Михаил пошел навстречу судьбе.
В студенческие годы Рая много болела. Перенесенная на ногах ангина дала осложнение -- ревматизм. Около месяца студентка пролежала в больнице. Миша каждый день в общаге жарил для нее картошку, а потом приносил в палату. «Вот этой картошкой он меня и покорил», -- смеялась Рая.
Они расписались в Сокольническом загсе. Невесте сшили в ателье платье из итальянского крепа, жениху -- первый в жизни костюм из дорогого материала, который назывался «Ударник». На обручальные кольца денег не хватило. Белые туфельки тоже пришлось взять взаймы у подруги. И хоть гуляли в диетической столовой, на столе было шампанское и «Столичная».
После окончания института любительница жареной картошки поступила в аспирантуру, а юристу-кулинару предложили выбирать между работой в Ставрополе и аспирантурой в Москве. Они рискнули и выбрали Ставрополь. Здесь супруги снимали комнату в деревенской избе, в которой стояли кровать, стол, два стула и два громадных ящика, забитых книгами. В центре комнаты была огромная печь. Готовили на керосинке в маленьком коридорчике. Зато комната была светлая, и все три окна выходили в сад.
После перенесенного ревматизма врачи запретили Горбачевой иметь детей. Но она считала, что без ребенка семья будет неполноценной, и родила Ирину.
Когда молодой секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев с супругой был в гостях у премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер, присутствовало море журналистов. «В СССР мы все принадлежим к рабочему классу», -- сказал секретарь ЦК. И вдруг… «Нет, мы не принадлежим, -- перебила мужа Раиса Горбачева. -- Ты юрист». Михаил Сергеевич несколько ядовито, по-семейному парировал: «Возможно, ты права. Возможно, это только социологическое понятие».
Тут же в одной из газет появился комментарий журналиста: «Изо всех достойных упоминания событий визита этот короткий диалог наиболее впечатляет. Достаточно того, что жена члена советского Политбюро ему открыто возражает. То, что она возражает ему в присутствии главы иностранного правительства, -- беспрецедентно».
Уже в аэропорту, когда советская делегация во главе с Михаилом Горбачевым и примкнувшей к нему супругой вылетала из Лондона, вдруг раздался звонкий голосок Раисы Горбачевой: «See you later!» Неформальную фразу подхватили потом все иностранные СМИ. Таки да, с Советским Союзом что-то случилось!
«Единственная из кремлевских жен, которая весит меньше своего мужа!», «Коммунистическая леди с парижским шиком!» -- кричали заголовки британских газет.
Раиса Горбачева была естественна. «Я все люблю. Я все ношу. Мне все цвета нравятся», -- отвечала она назойливым журналистам. Спросила, например, госпожу Тэтчер о происхождении ее сережек. И получила ответ, а точнее адрес. И вот Горбачева идет к «Картье» на Бонд стрит с человеком из ЦК, которому партия доверила расплачиваться карточкой Америкэн Экспресс. «Эта женщина стоит мне не только денег, но и нервов!» -- говорит довольный Горбачев. И все мужчины Европы его понимали.
В 1985 году в Париже Михаил Горбачев должен был держать речь в Национальном собрании. Почему-то московский гость проявлял беспокойство. Пауза затягивалась, а Горби все не начинал. Он успокоился только тогда, когда нашел взглядом свою Раю и -- при всех! -- нежно ей улыбнулся. После чего начал говорить. Пресса была шокирована: «Он что, ее… любит? Не может быть!»
На вопрос, легко ли быть женой президента и генерального секретаря ЦК, отвечала: «Легче, чем быть президентом и генеральным секретарем. Я не принимаю государственных и политических решений, не участвую в их подготовке и не несу за них ответственности. Но президент и генеральный секретарь -- мой муж. Его жизнь -- это и моя жизнь. Его тревоги -- это и мои тревоги».
Женственность в себе первая леди ценила выше других качеств. Во время очередной поездки в США они вместе с Барбарой Буш присутствовали на выпускном вечере в женском колледже. Для посвящения в почетные магистры две первые леди послушно поднялись на сцену. Под рукоплескания Барбара надела магистерскую мантию и стала кланяться публике. А Раиса покрутила одеяние в руках, показала всем, поклонилась, но так и не облачилась в наряд, который, по ее мнению, ей не шел.
Все-таки Раиса Горбачева легко ориентировалась в сложных ситуациях и никогда не создавала вокруг себя неловкости. Многие из сопровождавших ее в путешествиях любят вспоминать, как во время поездки во Францию первая леди СССР попросила завести ее в обычное кафе, подальше от назойливых телекамер, в пригороде Парижа. Посетителей было мало, но все встали с мест, начали подходить, пожимать руки. И вдруг одна из молодых женщин едко произнесла: «А знаете, мой муж очень успешно зарабатывает на вашем муже!» -- «Как это?» -- изумилась Раиса Максимовна. «Он карикатурист, и у него прекрасно получается Горби. Работы идут нарасхват». Безо всякой паузы Горбачева ответила ей: «Я очень рада, что моя семья хотя бы чем-то может помочь вашей!» Всеобщий хохот. Аплодисменты.
Они были действительно прекрасной парой. Всю жизнь хранили свою переписку. Листочек к листочку, с самого первого письма, написанного еще в студенческие годы. После Фороса Раиса Горбачева все письма сожгла. Боялась, что придут с обысками, начнут рыться в бумагах. «Я не перенесу, если будут копаться в моей жизни», -- сказала она мужу и бросила в камин четыре толстенные пачки, перетянутые голубой тесьмой.
При подготовке материала использована публикация журнала «Домовой».