Выжив в тяжелейшей автокатастрофе, 28-летний киевлянин Андрей Чернов неожиданно для себя стал художником
Жизнь уже не раз доказывала, что люди, пережившие критические ситуации, открывали в себе совершенно необычные способности. Так произошло с героем нашей беседы Андреем Черновым, который, получив в автомобильной аварии жуткие травмы, впоследствии обнаружил у себя художественные способности. Совершенно далекий от искусства, он, словно по наитию, пробовал разные приемы и техники живописи. Профессиональные художники не могли поверить, что подобное может создать человек без специального образования.
-- Наверное, нелегко было привыкнуть к внезапно проявившимся художественным способностям?
-- Не скрою, я действительно был немного растерян, когда почувствовал, что смотрю на мир совершено по-другому. Никогда раньше не обращал внимания на то, какие красивые деревья бывают осенью, какие тени они отбрасывают, какие рассветы и закаты видны из окна квартиры. Когда приходил с женой на художественные выставки или на Андреевский спуск, никак не мог понять, почему люди часами стоят у одной картины. На полотна импрессионистов вообще смотрел как на мазню, мол, так каждый сможет. Спустя несколько лет мне пришлось убедиться в обратном.
-- Было бы счастье, да несчастье помогло…
-- Можно сказать и так: другим человеком я стал именно после автомобильной аварии. Это случилось накануне Нового года -- 28 декабря на автомобиле я возвращался домой из командировки. Где-то около шести проезжал один из участков золотоношской трассы. (Как позже узнал, эту часть дороги называют гиблым местом -- при строительстве трассы на одном из поворотов крен дороги был сделан неправильно -- не внутренний, а внешний). Было уже темно, кругом снежное месиво. Проезжая тот злополучный поворот, увидел, что навстречу едет машина. И водитель, заметив свет фар моего автомобиля, решил немного сбавить скорость. Вероятно, он чересчур резко затормозил. И хотя скорость была небольшая, его понесло на встречную…
Я пришел в себя, только когда меня уже вытащили из машины. Помню, как меня спрашивают: ну что, живой? Говорю, что вроде бы да, пытаюсь открыть глаза. Чувствую, что поднимаю веки, но ничего не вижу -- все лицо залито кровью. Почему-то рука потянулась к носу. Нащупал, чувствую, что-то он чересчур подвижный. Оказалось, полноса мне срезало стеклом и держался отрезанный кусочек только на тонком участке кожи. Я его тогда прижал рукой к щеке, видимо, чтобы не потерять, и так меня доставили в больницу.
Но нос, сотрясение мозга и трещина в височной части черепа оказались еще не самым страшным. При ударе о лобовое стекло были разрезаны брови и веки, а в кожу впилось огромное количество осколков. Только чудом я не лишился глаз. В местной районной больнице извлекли самые большие куски стекла, которые были на поверхности. А все, что внутри, так и оставили. Не знаю почему. Как бы там ни было, еще почти шесть лет из моего лица выходили осколки. Сначала я их считал. Дошел до 75, а потом бросил. Но то, что их было больше сотни, это точно.
-- Осколки вынимал сам?
-- Если какой-то осколок после процедур начинал шевелиться или нарывать, то за дело брались хирурги. Но иногда и сам вынимал. Бывало, сегодня расчесываешься -- ничего, а завтра утром расческой провел -- чувствуешь, как по пальцам что-то острое прошлось. Глядишь, а из брови или века вылез очередной осколочек размером с песчинку -- большинство осколков были такого размера. А еще не могу найти объяснения такому явлению: в канун каждой годовщины аварии, под Новый год, осколки как будто оживали. То за месяц два-три вытащишь, то за одну декабрьскую неделю с десяток. И так из года в год. Просто мистика какая-то.
-- А перед аварией никаких предчувствий не было?
-- Да нет, наоборот, ехал домой хоть и уставший, но в приподнятом настроении -- хотелось поскорее увидеть сына, которому тогда исполнился месяц. Тревоги не было и у родных. Вот только наша собака -- овчарка, как рассказывала жена, около шести вечера 28 декабря просто взбесилась. Начала лаять, скулить, носиться по квартире. А спустя несколько часов жене сообщили, что я разбился.
-- Как я понимаю, ты не сразу почувствовал, что у тебя появился дар художника?
-- Поначалу было не до высоких материй. Полгода на левой части лица была гематома величиной с яблоко (еще около двух лет я не чувствовал кожи на этом месте из-за поврежденных нервов). Сначала врачи предлагали сделать операцию и удалить глубоко сидящие осколки. Но один опытный хирург сказал, что пока они не беспокоят, лучше ничего не трогать.
Правда, удалить один, величиной с горошину, который был во лбу, все-таки решил. Я буквально ощущал, как он трется о кость. Операция прошла быстро, без осложнений, и в какой-то момент я почувствовал, будто отпустило тиски, сжимавшие мозг. Я понял, что иначе смотрю на мир. Может, это был психологический перелом. Когда спросил у врачей о природе моих неожиданно появившихся способностей, то мне объяснили, что бывают случаи, когда травма головы служит толчком, пробуждающим дремлющие участки мозга. Так ли это на самом деле, трудно судить. Остается только удивляться: такой дилетант, как я, вдруг взялся за кисть! Наверное, это все же от Бога…
-- И когда же наступило просветление?
-- Вскоре после того, как я вытащил осколок, находившийся во лбу. Однажды поймал себя на мысли, что при виде стройной красивой девушки представляю, как выписал бы линии ее тела на холсте. Прошло пару недель, и я почувствовал, как во мне накапливается энергия. Как-то вечером мы с женой на кухне пили чай. Я говорю ей: куплю завтра масляные краски, холст и попробую рисовать, надо выплеснуть то, что накопилось в душе. Иначе сойду с ума. Вика тогда нисколько не удивилась, словно знала, что проснувшийся дар был у меня всегда. Кстати, жена -- мой первый зритель и критик. У нее потрясающая интуиция. Бывает, поделюсь с ней своей задумкой, она что-то посоветует мне. Делаю, и выходит действительно потрясающе.
-- Когда принимался за свою первую картину, испытывал легкий страх, -- продолжает Андрей Чернов. -- Первый холст -- на нем изобразил море и одинокую яхту -- получился далеким от совершенства. Но картина была выдержана в пропорциях, словно начинающий художник опробовал полученные от учителя навыки. Я все делал, как по наитию: готовил холст, грунтовал его, подбирал палитру. Когда стал читать учебную литературу, оказалось, что именно так и следовало поступать. Словом, было чему удивляться. Пробовал разные техники, даже делал картины из нарезанных в пыль ниток. Так от картины к картине оттачивал навыки. Сначала рисовал пейзажи и натюрморты (на улицу без бумаги для эскизов и карандаша не выходил), потом стал писать портреты. Причем изобрел свою технику -- холст готовлю таким образом, чтобы на нем оставались складки, словно его помяли. И хоть лица на картинах не реальные, а придуманные мной, друзья всегда находят черты знакомых в моих работах. А как-то написал картину с водопадом. Показал близким. Они так удивились: на переднем плане очертания скалистого берега напоминали быка, пьющего воду, а на заднем -- притаившегося к прыжку тигра. Хотя, когда я рисовал, этого не замечал.
-- А обнаженную натуру пишешь?
-- Какой же художник не обратит внимание на красивую девушку! В масле у меня мало работ на эту тему, но рисунков в карандаше и углем больше трехсот. Работаю дома на кухне, поэтому о натурщицах пока нет и речи. Жену уговариваю -- фигура у нее отличная, но она отказывается. Поэтому чаще всего рисую девушек с фотоснимков из различных эротических изданий или же сам придумываю. Иногда получаются совсем необычные вещи. У меня есть картина, на которой изображены фрагменты женских тел. Причем когда писал, не замечал этого. Только после завершения пересчитал, и оказалось, что запечатлел фрагменты 53 женщин. А однажды мой друг заказал в подарок своему знакомому судье картину с изображением богини Фемиды. Полагаясь на мой вкус, он попросил ее осовременить. Я изобразил Фемиду не так, как это обычно принято -- в плаще и стоящей, а лежащей на ложе в обнаженном виде, но, как полагается, с повязкой на глазах, весами и мечом. Все остались довольны.
-- Как близкие восприняли перемены в тебе после аварии?
-- Жена шутит, что всегда знала о моих талантах. А если серьезно, то удивляется и поныне. Друзья тоже не могут привыкнуть. Хотя многим мои картины нравятся. Приятели часто просят нарисовать им что-то в подарок или на память. Однажды это превратилось в детективную историю. Как-то знакомый решил сделать подарок своей девушке и попросил написать ее портрет. Но, чтобы сделать портрет, мало один раз увидеть человека. А фотографии ее не было. И тут подвернулся удобный момент -- друг привез ее на выставку в Киев. Как заправский шпион, я выслеживал девушку с фотоаппаратом. Причем получился только один хороший снимок, с которого я и сделал портрет. Девушка до сих пор не может понять, где мы ее подловили.
Сегодня мои работы выставляются в галерее «Неф» в Киево-Печерской лавре, пользуются спросом, хоть я пишу не то, что в ходу, как говорят профессиональные художники, а то, что чувствую. Картин написал уже более двухсот и помню практически каждую. Даже с теми, что пишу на заказ, расстаюсь с грустью. А некоторые ни продать, ни подарить не смогу никогда.