В Тибете опасно носить фото Далай-ламы, а в Индии -- давать слишком большую милостыню, рассказывает известный исследователь Востока
Есть люди, которые в поисках истины готовы идти на край света. Они путешествуют по миру с особой целью: познать самого себя и при этом стать духовнее, чище, мудрее. Этот процесс заносит их в затерянные миры и труднодоступные уголки планеты. Один из самых известных йогов на территории СНГ, знаменитый гуру Андрей Лаппа говорит о себе: «Я не путешественник, я изучаю духовную культуру Востока. У меня другой угол зрения: я коллекционирую не пейзажи, а духовное знание».
Андрей Лаппа -- йог очень современный и мобильный. С ноутбуком под мышкой и расписанием семинаров по всему миру на год вперед. В Хайфе и Москве, Калифорнии и Одессе, Айове и Сан-Франциско, Нью-Мексико и Киеве его ждут сотни последователей. Среди учеников Лаппы в знаменитом Дживамукти-центре йоги в Нью-Йорке, где занимается Мадонна, числится и знаменитый агент Малдер -- актер Дэвид Духовны.
В «послужном списке» Андрея -- несколько книг о йоге, электронные проекты, фотоплакаты со сложнейшими позами, на которые обычному человеку и смотреть-то страшно. Он президент Киевской федерации йоги, который создал две самых крупных базы йоги в СНГ -- центры «Идеал». За спиной сотни тысяч километров и масса впечатлений. Был свидетелем войны в Шринагаре, столице Кашмира, наблюдал шокирующие обряды самобичевания и сожжения трупов в Бенаресе, любовался свободой пустынь и мощью бастионов Раджастхана. Он медитировал в крохотной закопченной пещерке первого учителя ламаистского тантрического буддизма в Ладакхе, проходил долгими пешими маршрутами по горным тропам Гималаев, принимал участие в молитвах в древнейших тибетских храмах.
А началось все с Монголии, где Андрей жил в детстве. Когда подрос, стал заниматься йогой. В те годы это было едва ли не подсудным делом. Но у него нашлись единомышленники, и Лаппа возглавил движение последователей йоги в Украине, оставил институт Патона, где занимался научной работой, и с головой ушел в Восток.
И вот неожиданное вознаграждение -- за популяризацию йоги в стране в 1991 году посольство Индии предоставило Андрею возможность побывать на ее родине. С этого и началось покорение неведомых земель.
-- Мне казалось, что железный занавес приоткрылся ненадолго, -- рассказывает Андрей Лаппа. -- Из-за этой неуверенности я решил объездить всю Индию и учиться везде, где только можно. Продал машину и взял с собой около двух тысяч долларов. На них путешествовал по Индии полгода, побывал в более 70 ашрамах (монастырях) и духовных местах. Из-за того, что у меня два раза воровали деньги, пришлось сильно экономить, жить в дешевых гостиницах. Ел два банана и горстку риса в день, все деньги уходили на перемещение по стране и оплату известных учителей йоги. И я увидел Индию с изнанки, не как благополучный европейский турист -- из окон хорошего отеля.
Индия была для меня необычайно ярким цветком духовности. Необычным было все. Например, то, что индийцы очень чутки к успеху своих соотечественников. Если появляется настоящий гуру, ему строят храмы и памятники при жизни (у нас же признания приходят, как правило, после смерти). Меня поразило, что свои духовные способности используют даже воры: они следят не за тем, куда смотрят твои глаза, но куда устремлено твое внимание. Я удивился, что большинство людей не курит и не пьет: за полгода только однажды видел пьяного.
В большинстве индийских храмов необходимо жертвовать какую-то сумму прямо с порога. Тебя подводят к журналу и показывают, что какой-то Рокфеллер перед тобой оставил здесь сто долларов. Помню, поначалу меня это очень шокировало, как советского человека, привыкшего к тому, что духовность -- это нечто нематериальное. Потом понял, что иначе они не выживут. Храмы должны жить и привлекать людей, если же что-то не в порядке с духом храма, значит, люди прекращают приходить и спонсировать его, и он рано или поздно гибнет. Все очень динамично и живо. Постоянно строятся диковинной красоты новые храмы, а старые, из которых ушла жизнь, стоят в запустении. По всей Индии можно видеть покинутые храмовые города, обросшие лианами, словно вышедшие из восточных сказок.
В Индии есть места, рассчитанные только на туристов, и цены на обучение там очень высокие. К примеру, Ришикеш -- маленький городок на берегу Ганга в предгорьях Гималаев, ранее мощный духовный центр, где в пещерах жили отшельники, стал туристической Меккой. Возможно, не обошлось без участия «Битлз». Сейчас йоги из пещер стали работать на туристов. Однажды я встретил такого «закоренелого» йога -- грязного, с одной набедренной повязкой, дрэдлоками на голове, промедитировавшего все зубы, с длиннющей бородой. Мы разговорились, и он оказался учителем Кундалини-йоги. И вот он, с потрескавшимися пятками, впрыгнул в «Мерседес», и мы приехали к особняку. Там находился офис с компьютерами, факсом, Интернетом, библиотекой. Откуда у него все это? Оказывается, его профинансировал один из американских институтов исследований энергии Кундалини -- чтобы он обучал американцев. В месяц обучение йоги у известного учителя может стоить от 150 до 500 долларов.
-- Вообще-то в Гималаи я люблю ходить один, -- продолжает Андрей Лаппа. -- Но в последнее время вожу туда своих учеников -- конечно, не на развлекательную экскурсию. Практиковать йогу на высоте в Гималаях -- потрясающе, потому что там необычайно сильна концентрация духовного. Обычно мы с группой поднимаемся к подножию Эвереста, на перевал Калапатар, где открывается потрясающая панорама. Высота, между прочим, 5600 метров -- выше Эльбруса! Однако путешествие это достаточно комфортное, без ледорубов: вы живете в гостевых домиках, по пути есть ресторанчики, поклажу вам несут местные жители -- шерпы. Сезон в Гималаях -- октябрь-ноябрь и март-апрель. В это время нет дождей и можно увидеть горные вершины. Днем солнце жарит, а ночью прохладно. Вдоль дороги в Гималаях стоят маленькие храмы (некоторые -- рассчитанные на одного человека) -- буддийские, индуистские, мусульманские. Я был там 12 раз и уверен, что вернусь еще, потому что каждый раз постигаю что-то новое. Это мощный генератор всех духовных линий Востока. В Индии или Тибете об учителе с гордостью говорят: он учился в Гималаях семь лет или двадцать! Это своеобразный Гарвард для гуру.
Обучение в Гималаях стоит недешево. Расходы на билеты до Дели, оттуда -- в Непал и из Катманду частным самолетом прямиком в горы (другой путь займет вместо полутора часов лету -- три недели пешком) составят 840 долларов туда и обратно. На еду, гостиницы, визы, такси, услуги шерпов, посещение монастырей и храмов в Непале и в горах уйдет еще около двух тысяч долларов.
Конечно, важна для путешественника физическая форма. Восхождение на пятитысячник -- нагрузка немалая. Случается в Гималаях горная болезнь. Однажды меня так свалило в пути, что моим ученикам пришлось на лошади свезти меня чуть ниже, в поселок. На такой высоте живут лишь местные -- шерпы и невари, им привычно.
Четыре раза я был и в Тибете. Там китайцы получают льготы в бизнесе, десять лет вообще не платят налоги, с них снимается ограничения по рождаемости, поэтому они массово мигрируют и ведут себя там, как хозяева. Местные дети ходят в красных галстуках и поют «Интернационал». Раньше это была спокойная страна, сейчас из репродукторов наперебой звучат кричащие голоса рекламы дешевых китайских продуктов. Производство национальной тибетской одежды уже невыгодно, и тибетцы часто носят китайскую, полным ходом идет ассимиляция. Девяносто процентов монастырей разбомбили с самолетов в 50-х годах, в уцелевших остались лишь старые монахи, молодежи очень мало. Словом, не чувствуется вера в духовное будущее.
Нас предупреждали, что ни при каких обстоятельствах нельзя произносить имя Далай-ламы и показывать его фото. Это расценивается как агитация. Меня однажды арестовали в Лхасе за то, что я снимал радугу и не заметил, что в этом же направлении виднелись какие-то антенны… Китайцы не церемонятся даже с иностранцами. В резиденции уже нет прежнего духа, нет духовной составляющей. Это музей, испорченный китайцами и потоком иностранных туристов.
Многие тибетцы, пытаясь сохранить свою культуру, бегут в Индию, где на юге существует огромная резервация. Там живут тибетцы и монахи. Впечатляют огромные масштабы храмов: в одном из таких я присутствовал на службе, когда одновременно пели четыре тысячи монахов. Это такая мощь!