Узнав историю маленького херсонца Димы Гирчи, из сердца которого хирурги извлекли 28-сантиметровый чужеродный предмет, совсем незнакомые люди предложили его семье помощь и поддержку
28 мая прошлого года мы рассказали о мальчишке, чья жизнь началась с потрясений: в четыре года он остался круглым сиротой, а когда бабушка начала оформлять внука в садик, врачи обнаружили в сердце ребенка… инородный предмет (медицинский катетер). Даже светила кардиологии отказались оперировать Димочку -- слишком давно потерялась трубочка, за это время она успела врасти в маленькое сердечко. В конце концов пятилетний херсонец попал в Украинский центр кардиохирургии для детей раннего возраста, где ему второй раз подарили жизнь. При этом медики не скрывали, что выходить Димочку -- задача не менее сложная, чем та, с которой справились хирурги. Бабушка боялась дышать на внука, однако выздоровлению мешала болезнь под названием «нищета». И тогда читатели «ФАКТОВ» взяли дело в свои руки.
Димочкина бабушка Любовь Никитична состарилась в один миг, узнав, что ее дочь выбросилась из окна своей квартиры на седьмом этаже, где жила с мужем и двумя детьми.
-- Наташа работала на рынке реализатором, -- рассказывает пенсионерка, -- и накануне поделилась со мной своими неприятностями: у нее обнаружилась недостача. Мы советовались, где раздобыть денег, договорились утром встретиться, а ночью она приняла совсем другое решение.
В прощальной записке молодая женщина попросила: мамочка, не отдавай моих мальчишек в детдом, умоляю!
-- У четырехлетнего Димы и десятилетнего Саши был еще папа, -- уточняет бабушка Люба. -- Трудное время калечило тогда многих, и мой зять, потеряв работу, стал пить, опустился. Рассчитывать на него дочка не могла. Узнав, что жена наложила на себя руки, муж ушел за ней следом.
Смерть родителей стала для деток потрясением, которое для младшего обернулось немотой. Дима совсем перестал разговаривать.
-- Может, такая его неожиданная реакция и возвратила меня к ежедневным заботам, -- говорит Любовь Никитична. -- Бросились по врачам, да консультации ничего не дали: мальчик ведь не немым родился, удивлялись медики, зачем его лечить?
Нужно было как-то жить, и пенсионерка, в недавнем прошлом инженер, приняла решение возвратиться на прежнее место работы. Но с кем оставить младшего? Попытка определить Диму в детский садик ничего, кроме огорчений, не принесла. Упорно не желающему разговаривать ребенку дали направление в учреждение для умственно отсталых детей, а Любовь Никитична с ущербным статусом внука категорически не соглашалась. Бабушка обивала пороги чиновников от образования, а внук проходил медкомиссию.
-- Участковому педиатру не понравилось Димочкино сердце, -- вспоминает бабушка Люба, -- нас направили на ультразвуковое исследование. И тут громом среди ясного неба: в сердце внука нашли чужеродный предмет! Как? Откуда? Стали анализировать, вспоминать. Когда Дима родился, у него диагностировали желтуху новорожденных, и младенцу вливали донорскую кровь. После очередной реанимационной процедуры обнаружилась пропажа катетера -- тоненькой трубочки, которую медики тогда поискали и не нашли. Маме Димы об этом даже не сообщили, ведь никто и подумать не мог, что пропажа найдется через пять лет в сердце ребенка!
Врачи-кардиологи в один голос твердили бабушке: слишком поздно! Обратись вы хотя бы года два назад! Трубочка так давно лежит в неположенном месте, что для растущего сердечка стала уже своей, вросла в него, потревожишь -- быть беде. Но и оставлять находку опасно: в любой момент может образоваться тромб, а это верная смерть. Когда специалисты Украинского центра кардиологии для детей раннего возраста, возглавляемого Ильей Емцем, согласились оперировать Диму Гирчу, от бабушки никто не скрывал -- шанс на успешный исход операции один из ста.
… Ее пустили к внучку только на третий день, показали злополучную находку.
-- Я думала, там маленькая трубочка, -- удивление в глазах Любови Николаевны чувствуется и сейчас, полтора года спустя. -- А оказалось -- длиннющая пластмассовая веревка, целых 28 сантиметров! Но что мне катетер, я хотела видеть внука! Вошла, а из бинтов виднелись огромные карие глазенки. При моем появлении из них брызнули слезы. Перепуганные сестрички замахали руками и потащили меня обратно в коридор.
При подготовке статьи о Диме Гирче весной прошлого года мы узнали, как нелегко выхаживать Любови Никитичне своего прооперированного внука.
-- Частенько лифт у нас не работает, -- сокрушалась бабушка, -- так что тащу его на седьмой этаж на себе, ведь малейшая нагрузка на неокрепшее сердечко опасна.
Хотя гораздо тяжелее -- груз ответственности за Диму. Ведь врачи прямо мне сказали: теперь все зависит от вас. Мальчику необходимо полноценное питание. Но как быть, если кошелек пуст? Что я могу на свою пенсию купить, кроме хлеба и молока? К тому же в долгах вся: переехала к внучатам и только тут узнала, что Наташа не платила за коммунальные услуги, из-за чего нас грозили выселить из квартиры. Начальники разных уровней, когда завожу разговор о каком-либо снисхождении, говорят мне: раз взяли детей, то берите и долги.
Ко всем бедам сразу после операции воры обчистили квартиру, унесли последнее: детские велосипедики, удочки, телевизор и даже телефон.
-- Дима, который так любил смотреть мультики, после операции вовсе приуныл, -- горевала бабушка. -- Как привидение, бродил по квартире, боясь даже на секунду зайти в комнату, где с подоконника на улицу выпрыгнула мама, часто плакал. И я думала: что там сейчас в пятилетней Димкиной головке?
Однажды в квартире Любови Никитичны раздался звонок. Невеселые будни пенсионерки неожиданно нарушил директор одной из херсонских бизнес-структур. Узнал о судьбе бабушки Любы из статьи в «ФАКТАХ».
-- Выходите во двор, сейчас поедем в магазин выбирать новый телевизор, -- сказал он ей. -- Мы хотим сделать вам подарок.
-- В доме появился новенький телевизор, -- улыбается бабушка Люба. -- Димкины глаза сияли, но он не проронил ни слова.
Дальше -- больше. Бабушке Любе попросили прийти на фирму, чтобы получить деньги.
-- Предложили расписаться в ведомости, я это сделала, -- рассказывает пенсионерка. -- Через месяц опять гонец: приходите за деньгами. Я пришла. Бабушка, говорят мне, теперь без напоминаний у нас появляйтесь: принято решение, согласно которому вы будете ежемесячно получать благотворительную помощь в размере 200 гривен. Я, заикаясь, переспросила: до конца года? Нет, говорят мне, до конца жизни. И тут же девушка-бухгалтер поправилась: мол, пока мальчики не вырастут и сами не начнут приносить в дом деньги. Вот второй год раз в месяц хожу теперь туда, как на работу.
При подготовке материала «ФАКТЫ» созвонились с руководством фирмы, которая взяла на себя заботу о бабушке и двух ее внуках-сиротах, но на том конце провода мягко попросили в публикации не указывать название предприятия -- ведь не для рекламы, а от сердца предложена помощь.
-- Приходили к нам люди, звонили в дверь, прямо на пороге вручали 50 гривен, -- вспоминает бабушка Люба, -- и даже от чая отказывались. И имени своего не называли. А еще… Ну вы сами знаете, что было еще, -- улыбается моя собеседница. -- Коллектив редакции вашей газеты предложил деньги на оздоровление ребятишек, мы поехали минувшим летом втроем на Арабатскую Стрелку. Мои мальчики впервые увидели море, медуз, прибой. Я покупала детишкам фрукты и тоже радовалась, словно ребенок, ведь лучшего лекарства, чем август на Азовском море, не придумаешь. Мы и сами не заметили, как к Димке вернулась речь. Через недельку Дима к своему новому положению привык и спросил: это теперь так всегда будет? Ну, такие неожиданности!
Они вернулись с моря, а неожиданности продолжались.
-- Мы разбогатели, купили телефон, и он тут же зазвонил, -- голос Любови Никитичны и сейчас еще полон удивления. -- Говорил мужчина из Киева: я и моя жена хотели бы вам помочь поднимать внучат. На какой адрес прислать перевод?
Бабушка призналась, что плачет каждый раз прямо на почте, когда получает эти переводы от киевлян Николая Павловича Березы и его супруги Любови Викторовны.
-- Они уже трижды выслали нам по 500 гривен, -- достает из старенькой сумочки корешки переводов бабушка Люба. -- Я им так благодарна! Деньги эти ох как выручают! Я Димуле покупаю каждый день по два бананчика и все, что он захочет -- черешню, абрикосы, смородину. Наш малыш прямо на глазах превратился в такого крепыша! Для себя главным подарком от читателей «ФАКТОВ» считаю полное выздоровление внука. Они, эти совсем незнакомые люди, дали мне ощущение тесного дружеского круга. Что толку говорить «мне плохо», если никому до этого дела нет? Ты не одна, сказали добрые люди! Благодарю всех за этот бесценный подарок!
-- Мне даже субсидию перестали начислять, -- смеется Любовь Никитична. -- Говорят, доходы у меня теперь очень высокие. Ну, я не спорю. С государством какие могут быть споры? А вот к судебной нашей системе есть у меня претензии. Сами посудите: наконец задержали вора, который обчистил нашу квартиру. Да и как было не задержать, если средь бела дня трое молодых людей стали выбивать дверь, выносить вещи. Наши соседи записали номер машины, на которой ворованное добро увезли. И вот меня вызывают в суд. Вор, ранее уже судимый, не выдал своих сообщников. Меня, конечно, удивило, что ему дали условный срок. Ну, думаю, хоть ущерб скорее возместит, если на свободе остался. Не тут-то было, потому что две тысячи гривен, которые суд присудил вернуть нам за потерю имущества, никто возвращать не торопится.
Я устала обивать пороги судоисполнительной службы Комсомольского района. На мой вопрос, когда получу хоть пять копеек, мне каждый раз отвечали: сами пойдите к осужденному и узнайте. Но разве меня туда в гости звали, чтобы самой идти? Наконец, все же добилась, чтобы это сделала судоисполнитель, и знаете, какой ответ я получила: там тоже маленькие дети, безденежье, так что никаких денег не ждите. Вор отделался легким испугом, остался на свободе и даже не собирается возмещать материальный ущерб, а моральный мы не заявляли. Что же за правосудие у нас такое?
Пенсионерке каждый день приходится курсировать между садовым участком и квартирой. Она теперь опасается оставлять на ночь дом без охраны. Опять, чего доброго, унесут последнее. А больше всех волнуется Дима: вдруг телевизор украдут…