Ровно 30 лет назад карьера известного певца внезапно прервалась. Он попал в тюрьму
Впервые имя народного артиста России Сергея Захарова появилось 35 лет назад в концертной афише Эстрадного оркестра России, которым руководил Леонид Осипович Утесов. С благословения патриарха советской эстрады Сергей стал солистом Ленинградского мюзик-холла. Звезда Захарова взошла на музыкальном небосклоне невероятно стремительно. Его называли секс-символом, удачливым красавцем, любимцем женщин, молодым повесой, русским Лоретти. Он с легкостью брал призы на самых престижных международных фестивалях.
Молодой певец с редким по красоте баритоном, мягкой задушевной манерой пения и яркой артистической внешностью обратил на себя всеобщее внимание. После роли усатого красавца-поручика в фильме Леонида Квинихидзе «Небесные ласточки» артиста просто преследовали поклонницы, но в середине 70-х карьера Захарова внезапно прервалась. 24-летний солист Ленинградского мюзик-холла, на которого художественный руководитель коллектива Илья Рахлин возлагал большие надежды, стал героем скандала. Говорили, что он занимается фарцовкой, валютными махинациями и еще бог весть чем. На самом же деле артист не поладил с администратором мюзик-холла и оказался участником групповой драки в буфете. По материалам уголовного дела, администратор получил «тяжкие телесные повреждения». Полгода следствия, пять с половиной месяцев в «Крестах», суд и статья 109, часть 2-я за прерывание служебной деятельности должностного лица. Затем «химия» в Сланцах, где осужденный Захаров клал кирпичи на стройке, еще три месяца тюрьмы, где в картонажном цеху клеил коробочки для мела. После выхода на свободу на имя певца было наложено табу.
-- Еще раз скажу… -- философски комментирует Захаров инцидент, перевернувший всю его жизнь. -- Ничего страшного. Органы знают, что делают. По крайней мере для меня это, как еще раз сходить в армию… Выйдя через год с небольшим из своих «человеческих университетов», я расставил все на свои места. Не так важно, как ты упал, важно, как поднялся.
-- Но за этим скандалом наверняка кто-то стоял. А как же чувство обиды, мести?..
-- Знаете, я не держу зла на человека, который по заказу спецслужб устроил эту провокацию. Спецслужбы, в свою очередь, действовали по указанию первого секретаря Ленинградского обкома Григория Романова. Эту историю я даже могу назвать романтическим приключением. Суть конфликта в том, что первый секретарь приревновал меня к Людмиле Сенчиной. Мы с Людой тогда дружили, а с Романовым у них было что-то вроде романа. Была команда свыше устранить меня, и началась травля. Целых полгода за мной следили, оскорбляли, постоянно провоцировали на скандал.
Несколько лет назад мы как-то разговаривали на эту тему с Григорием Васильевичем… Знаете, он, похоже, не чувствует своей вины, считая, что действовал «по инструкции». Думаю, история рассудит, все расставит на свои места…
-- В 60-х мальчишки мечтали о романтике, о космосе, а вы, живя на Байконуре, хотели стать артистом…
-- Я ведь не только окончил восьмилетку и радиотехнический техникум на Байконуре, я и служил там, так что о космосе знаю не понаслышке… Какая там романтика? Очень жестокая работа. А выступать я любил с детства: стоя на табуретке, стихи читал. У нас был телевизор «Весна», и по нему я видел выступления Гмыри, Соловьяненко, потом Георга Отса в «Принцессе цирка», «Мистере Икс»… Я просто заболел этим, а с 14 лет начал выступать с самодеятельным ансамблем во Дворце корабелов. Это было в Николаеве, там я родился и пошел в школу.
-- Сергей Георгиевич, вы в свои 53 года в превосходной форме…
-- Весь секрет в… любви! Я благодарен судьбе за то, что в 1964 году встретил Аллу. С тех пор мы не расстаемся! 35 лет в браке и некоторое время до этого… Я влюбляюсь в свою жену уже не в первый раз. С возрастом влюбляюсь все сильнее… Наверное, это судьба. Никакими другими секретами не обладаю. Невозможно насильно заставить себя жить в семье. Важно только понять, что без НЕЕ ты просто не сможешь жить!
-- 35 лет -- приличный для семейной жизни стаж…
-- Да уж. Мы познакомились с Аллой летом на пляже. Мой отец военный. Мы полстраны с ним объездили (сейчас он в Севастополе живет). Так вот с 1961-го по 1971-й год отец служил на Байконуре. Там-то меня и настигла любовь… Это было безумное чувство -- с первого взгляда! Я помню только ее глаза и взгляд… За все эти годы моя жена ни разу не дала мне возможности подумать о ней просто как об обычном человеке. Нет, она для меня по-прежнему что-то неземное, необыкновенное.
-- Руки и сердца долго добивались?
-- Алла была очень красивая, у нее было много поклонников… Я провожал ее домой, а когда возвращался, меня уже поджидал народ (смеется). Баталии продолжались целый год, пока все не поняли, что это бесполезно: с какими бы синяками я ни ходил и кто бы от меня ни получал, ничего не изменится. Среди моих конкурентов были люди с уже состоявшейся судьбой, окончившие институты и академии, специалисты, молодые офицеры! Ну что я? Пацан! Мне ведь было 13 лет!
-- И таки добились своего… Признавайтесь, жену на руках носили?
-- Носил, конечно. Пока сил хватало!
-- И на много хватало?
-- Я нес ее однажды домой километра четыре. Чуть не упал. Но донес. Большой был, молодой, здоровый. Спортсмен.
-- А подарками часто балуете?
-- Сейчас жена сама себе делает подарки, а то я как что-то куплю, так обязательно ей не подойдет. Денег дома -- бери не хочу, вот она сама себе и покупает все, что хочет. Раньше, когда еще студентом был, конечно, радовал ее дорогими подарками. Параллельно с учебой мне приходилось работать в ресторане. Как-то полгода копил деньги, чтобы 4 сентября -- на день ее рождения, к примеру, подарить жемчужное ожерелье. Работал в самом большом в Европе (на 1200 мест), дорогом ресторане «Арбат», что на Калининском проспекте. Пел весь английский репертуар, французский, шлягеры…
Тогда все студенты работали в ресторанах. Все Гнесинка там была! А как иначе? Как жить? Тем более, что я учился на отделении музыкальной комедии. Надо же было хорошо одеваться. А в ресторане чаевые были очень приличные. За вечер спокойно можно было заработать 50 рублей. Каждый день после учебы, а учеба заканчивалась часикам к пяти вечера, мы сразу же шли -- это недалеко, с улицы Воровского, на работу, в «Арбат». И работали где-то до часу. Потом -- на такси и в общагу. И как только сил хватало: поспать три-четыре часа, вскочить, натощак побежать, где-то в высотке что-то перекусить -- пирожок с кофе -- и опять петь целый день!..
-- Кстати, как вы попали к великому Леониду Утесову?
-- Это случилось на второй год моей работы в ресторане. Он подошел ко мне и спросил: «Хочешь стать таким, как я?» «Хочу!» -- наивный, как дурак, сказал я. Он отправил меня на гастроли в Сибирь! На год. Без права, что называется, переписки. Меня исключили из института, из оркестра! Я потерял все. Утесов от меня тоже отвернулся. «Леонид Осипович, ну как же? -- возмущался я. -- Вы же квартиру мне обещали, обещали, что сделаете меня знаменитым?.. » Он только усмехнулся мне в ответ. Утесов был очень жестоким человеком.
-- Так и не захотели жить в столице?
-- Я и живу в столице. Сразу в двух городах. У меня есть квартира в Москве и дом в 40 минутах езды от Питера. В деревне. В лесу! «На недельку до второго я уеду в Комарово»… Это бывший финский курорт Териоки.
-- Программу-минимум вы выполнили: посадили дерево, родили ребенка, построили дом…
-- Д-а-а, дом действительно легендарный -- перестраивался три раза! Я знаю дома, которые выглядят, как офис. Заходишь -- холодно, неуютно… И сам дом какой-то странный -- башенки, перебашенки… А где же жить? Тут башня, там башня… Лестница. Мой дом не такой. У меня дом (с гордостью) из 30-сантиметровых бревен! Небольшой -- всего 300 квадратных метров, но очень уютный. Три спальни, комнат двенадцать, наверное. Не считал. Очень уютный, красивый, теплый, дышит… Меня как-то спросили: «Говорят, у вас дом чуть ли не из карельской березы»… «Правильно, -- отвечаю. -- Только карельская береза кругом растет. С одной стороны -- реликтовый лес, с другой -- роща из карельской березы». Кстати, в доме аквариум на шесть тонн воды. Я цихлидник. Цихлиды Африки, Восточной Африки, Северные Американские озера… Цихлиды -- это самые красивые аквариумные рыбы… Очень интересные. Те, которые потомство во рту вынашивают…
-- В лес за грибами ходите?
-- За грибами ходим… в Финляндию. Финны ведь грибы не собирают. Они их вообще боятся. И когда выезжаешь за границу, буквально через километров 35 нужно остановить машину, взять косу и ведро. Грибы можно просто косить! Финны только шампиньоны признают и то только из магазина!
-- В грибах хорошо разбираетесь?
-- Я -- нет, а вот жена -- да. Мое дело -- рыбалка. Сейчас, правда, я все реже и реже езжу на рыбалку, потому что у меня во дворе два пруда. Один -- тайский, с трехуровневым водопадом, с двумя сердцами… Есть наш пруд -- 24 тонны воды, наши караси, стерлядки…
Рыбачить же езжу на хариусов или форель либо в нашу пограничную зону, либо в Финляндию. У них вообще рыболовство ради самого процесса. Там без ограничений ловить нельзя. Есть специальные крючки, которые рыбу не ранят. Они рыбу цепляют, но не ранят, так что ее потом можно отпустить.
-- Если бы золотую рыбку поймали, что бы у нее попросили?
-- Умереть здоровым! Никому не доставлять неприятностей, никого не мучать маразмом, болезнями, старческим брюзжанием… Отжить свое -- легко. И легко умереть, чтобы не быть обузой!
-- А как вы совмещаете страсть к рыбалке с вегетарианством?..
-- Я не чистый вегетарианец… Не ем мяса вот уже 26 лет -- с 1977 года. Мой директор Лариса всегда на гастролях мучается: какое выбрать блюдо в ресторане, чтобы своего артиста накормить… Я же предпочитаю морепродукты! Сейчас с ними проблем нет. Любые: моллюски, шмаллюски… Кстати, теперь придерживаюсь диеты по гемокоду -- что можно есть, чего нельзя… Я еще два года назад весил 118 килограммов. По анализу крови изучив особенности моего организма, мне запретили есть картошку, кое-какие фрукты. Хлеб можно только ржаной. Нельзя употреблять петрушку, фасоль, малину… Что-то около 25--27 продуктов, которые нельзя употреблять. Я всегда ношу с собой во внутреннем кармане пиджака список запрещенных продуктов.
-- Сергей Георгиевич, вас сходство с Филиппом Киркоровым никогда не напрягало?
-- Да мы же все татары! (меланхолично)… Ну, они -- турки, мы -- татары. Все оттуда… Это естественно. Я очень уважаю его потряса-а-ающее трудолюбие! Он сделал все, что хотел. Попал в нужное время в нужное место. Так что я горжусь им. Он приходил ко мне с мамой в 1988 году в Москве в Театр эстрады -- совсем юноша. Я его отправил к нужным людям. Он занимался у моего педагога, работал в Ленинградском мюзик-холле. Так что он прошел все мои этапы -- пошел по моим стопам. А потом Алла Борисовна взяла его и все сделала… Но эти все случайности -- просто неосознанная закономерность, потому что он стоил того, чтобы им заниматься серьезно. А теперь он сам МЭТР! Великолепный шоумен, прекрасно работает, трудолюбив… И главное -- у него отсутствуют вредные привычки. Ну, почти отсутствуют…