Ровно 25 лет назад народный артист Украины Иван Шепелев впервые вышел на сцену
Популярному конферансье Ивану Шепелеву легче вспомнить, чьи концерты он не вел, чем перечислить всех звезд, которых ему довелось представлять со сцены. И его конферанс -- это нечто большее, чем заполнение пауз между номерами. Он сам называет свой жанр «искусством общения», а Эдита Пьеха, с которой Шепелева связывает давняя дружба, так отозвалась однажды об исполнительской манере ведущего: «Можно преподнести клубничку на потной ладони, а можно -- на хрустальном блюде, как делает это Иван Васильевич».
Мы привыкли к тому, что ведение концерта -- жанр как бы второстепенный. Недаром же за всю его историю ни одному конферансье не присуждалось звание народного артиста. В лучшем случае они были заслуженными, как Алексей Попов или Александр Волынский. Шепелев эту традицию поломал, не только став недавно народным артистом Украины, но и представив украинскую эстраду в книге «Золотые страницы Европы», а также в Международной энциклопедии артистов эстрады, изданной в 2000 году.
Впрочем, и сам Иван Васильевич -- ходячая энциклопедия эстрадной жизни: забавные истории и курьезные случаи со знаменитостями, вместе с которыми ему приходилось выступать, могли бы составить не один том воспоминаний. Говорят, Шепелеву даже предлагали немалые деньги за эксклюзивное право публиковать эти оригинальные записки. Но он расставаться со своим архивом не спешит. На сцене и в кругу друзей байки Шепелева стали, пожалуй, не менее популярны, чем, к примеру, монологи Жванецкого. И секрет этого не только в именитых героях его коллекции, но и в умении Ивана Васильевича тонко подметить детали характеров и представить известную всем личность в совершенно новом ракурсе.
В 1979 году Владимир Высоцкий был уже знаменитым бардом, чьи песни, записанные на катушечные магнитофоны, слушала вся страна. А 22-летний Ваня Шепелев, лишь недавно выйдя на эстрадные подмостки, успел засветиться только на одном крупном мероприятии -- Всероссийском конкурсе артистов эстрады, став его дипломантом. Там и увидел его администратор Высоцкого Алексей Золотарев. У Владимира Семеновича был в те годы не самый удачный жизненный период. Осложнились его отношения в театре, поездки в Париж к Марине Влади требовали значительных средств, поэтому артист много гастролировал по стране, стараясь подзаработать. Кстати, концерт под эгидой филармонии оплачивался тогда весьма скромно: 42 рубля артисту, 10 рублей -- ведущему. И Золотарев договорился со Всесоюзным обществом книголюбов, что актер и поэт Высоцкий проведет в городах Сибири лекции-концерты о современной поэзии. Оплачивались они уже по другой шкале -- 70 процентов от сбора. Таким образом гастролерам перепадало от 300 до 500 рублей. Сопровождать Высоцкого в таком турне и пригласили Ивана Шепелева.
Выступать им предстояло в поселках, расположенных вдоль колымской трассы, -- для старателей, условно освобожденных, работающих на лесоповале и прочей публики, населяющей пространство от Магадана до Якутска. Высоцкий был в ту пору настоящим кумиром, но, мало о нем зная, люди судили о барде только по его песням. Чего только не придумывали: он-де и сидел, и лес валил, — словом, наш парень.
Владимир Семенович очень этого не любил, и главной обязанностью конферансье был рассказ о Высоцком: что он из семьи потомственных военных, что имеет высшее актерское образование и Гран-при за роль Гамлета.
-- В первом же поселке, куда мы приехали, -- вспоминает Иван Шепелев, -- длинный барак был набит до отказа: крик, галдеж, дым коромыслом. И никаких микрофонов. Пытаясь перекричать зал, я начинаю читать свой монолог. В ответ: «Заткнись, пацан, давай Высоцкого». Стараясь не обращать внимания на реакцию зала, продолжаю свой рассказ. И вдруг из-за кулис выходит Владимир Семенович: «Значит, так, мужики. Концерт отменяется -- мы уезжаем. Не пожелав слушать моего молодого коллегу, вы оскорбили меня».
И ушел обратно за кулисы. В зале шок, гробовая тишина. Минуты через четыре к нам приходят два огромных мужика: «Владимир Семенович, мы извиняемся перед вами и перед пацаном. Не обижайтесь, -- здесь же многие за 300-400 километров приехали, чтобы вас услышать. Даем слово: кто еще вякнет -- завтра похороним». Высоцкий уступил, но мне шепнул: «Сразу не выходи -- выдержим паузу». А поскольку я человек мстительный, то паузу держал минут десять, а потом, выйдя на сцену, еще и сказал: «В этом месте должны быть аплодисменты… »
У этой публики -- свой молниеносный телеграф -- слух об инциденте разнесся по трассе очень быстро. И после первого концерта никаких недоразумений больше не возникало. Зрители слушали конферансье не менее внимательно, чем самого Высоцкого, знали даже мое имя и, прощаясь после выступления со своим кумиром, хлопали и меня по плечу: «Ну ты молодец».
А я во время тех гастролей получил от великого актера замечательный урок того, как нужно держать любую аудиторию. Энергетика Высоцкого была столь высока, что люди в самом дальнем конце зала слышали даже его шепот.
Еще во времена Союза, на одном из фестивалей юмора в Кракове, куда Шепелева пригласили как неизменного участника и лауреата габровских «смешинок», Иван Васильевич познакомился с американцем польского происхождения Иржи Джексоном, подвизавшемся в Голливуде.
-- Вы -- готовый типаж конферансье, -- сделал он Шепелеву комплимент. -- Я готовлюсь снимать фильм с Мадонной в главной роли -- мог бы и вам предложить в нем эпизод…
Иван уже и забыл о том мимолетном разговоре, как вдруг звонок из Голливуда: «Вы приглашаетесь на съемки».
Эпизод в эротической комедии «Ночное кабаре» действительно был крошечным: когда Мадонна пела, восхищенный ее прелестями конферансье начал раздеваться прямо на сцене. Дальше фрака, бабочки и рубашки дело, конечно, не пошло. Но, услышав Ванин рассказ о съемках с популярной певицей, один из днепропетровских журналистов разослал во все газеты заметки под названием «В постели с Мадонной». Жена у Шепелева, тоже актриса, с пониманием относится и к длительным гастролям, и к письмам от поклонниц, но когда коллеги принесли ей на работу очередной «постельный» опус, напечатанный уже в «Огоньке», она обиделась: «Когда же это прекратится?.. »
-- Пришлось мне в очередной раз объяснять ей, -- рассказывает Иван Васильевич, -- что Мадонну я видел лишь издалека, да и то в окружении толпы охранников. Нас снимали порознь, а потом смонтировали так, будто я рядом с нею срываю с себя одежду. Между прочим, как женщина она мне не понравилась -- ноги коротковаты и слишком густой макияж…
Журналист тот, кстати, причину обиды не понял. «Пустяки, -- сказал он, -- зато я почти 300 рублей на этой информации заработал».
Конечно, вряд ли «любовная связь» с Мадонной повредила популярности известного конферансье. Но слабенький, пустой фильм ничего и не прибавил к его профессиональному опыту. Поэтому от очередного предложения -- сняться в комедии «Проститутки Буреломова» в роли завсегдатая массажного салона -- он предпочел отказаться.
Несколько лет назад Ян Табачник предложил Ивану Васильевичу концертный тур по женским колониям Украины, в котором, кроме известного музыканта, участвовала группа «Новый день». За несколько месяцев они «отработали» 100 тюрем и колоний, и Шепелев считает, что в плане познания зрительской психологии эти гастроли дали ему неоценимый опыт. Нигде так не требуется искренность и теплота, как в общении с женщинами в серых тюремных робах.
-- Как-то в разговоре одна из заключенных обронила, что приезжающие к ним артисты стараются не смотреть в зал и не знают, как обратиться к необычным зрителям, -- вспоминает Шепелев. -- Когда я сказал им: «Добрый вечер, милые дамы», -- зал буквально расцвел улыбками. И сразу стало понятно, что женщина и в такой тяжелой ситуации остается женщиной.
Здесь не проходит какой-то общий текст -- любую ремарку и монолог нужно адресовать конкретно этой аудитории. Когда после конкурса красоты «Мисс Зона», который вел Иван Шепелев в одной из колоний, самая красивая девушка поблагодарила артистов за участие и подарки: «Спасибо, что вы нам так подняли настроение», Ян Табачник пошутил: «Я рад, что мы друг другу что-то подняли», -- зал буквально взорвался аплодисментами. Эта в общем-то ничего не значащая фраза показалась им лучше любой похвалы. Настолько остро они ощущают свою отверженность и ценят любой знак внимания.
В одной из донецких колоний к Шепелеву подошла седая, изможденная женщина: «Ваня, ты меня не узнаешь?» И назвала фамилию. Иван не поверил своим глазам: Боже мой, бывшая одноклассница, красавица, отличница, в которую были влюблены все мальчишки, -- и вдруг здесь! История оказалась банальной: вышла замуж, а супруг втянул ее в какой-то преступный бизнес. Уже 8 из 14 назначенных ей лет заключения она отсидела. И встретить здесь человека из той, прошлой ее счастливой жизни было, наверное, самым большим подарком. Что он мог ей сказать? Отдал пачку сигарет, а потом соорудил и отправил нехитрую посылочку в зону…