Известный сын выдающегося отца скоро отметит тридцатилетие творческой деятельности, ведь свою первую роль -- барашка -- он сыграл в шесть лет
Как и многих молодых украинских актеров, Остапа Ступку больше знают по его театральным работам. В прошлом сезоне вместе с отцом он сыграл в спектакле «Царь Эдип» в постановке Роберта Стуруа. Сейчас репетирует гоголевского «Ревизора», где ему выпала роль Хлестакова. К сожалению, работа в кино достается Остапу нечасто. И причина тут, наверное, не в нем самом, а в мизерном количеством производимых у нас фильмов. Но даже те картины, которые снимаются в Украине, финансируются московскими продюсерами, требующими, в свою очередь, участия в них «раскрученных» российских актеров. Правда, не так давно в Киев приезжали итальянцы снимать криминальный триллер о маньяке-убийце в исполнении знаменитого британского актера Малкольма Макдауэлла. Остапу они предложили роль судмедэксперта… С их отъездом на кинофронте вновь наступило затишье. Хочется верить, что ненадолго.
-- Остап, ты, конечно, дитя кулис?
-- Естественно, мама работала в театре оперы и балета. Отец -- в драматическом. Но на гастроли я ездил только с мамой. Ждал лета, когда это все начнется. Поезд, новый город, гостиница. На маминых гастролях я впервые вышел на сцену. Помню, в Одессе шел балет композитора Андрея Петрова «Сотворение мира». Нас, театральных детишек, переодели в козликов и барашков, только что сотворенных Богом.
-- Ты, значит, был барашком?
-- По-моему, да. Мне было лет шесть. Я помню, волновался страшно, нам кричат: «Бегите туда, нет, стойте, бегите сюда… » Дома страшно любил гримироваться, делал себе на лице шрамы. Рвал майку, изображая Спартака или Ричарда Третьего. Своими танцами, играми я достал всех -- родителей, бабушек… Но родители тоже жили весело. К нам часто приходили артисты, поэты, скульпторы, художники. Сидели под коньячишко с кофеишком до утра. Посиделки могли продолжаться по несколько дней. Сейчас такого нет.
-- С папой ходили в зоопарк?
-- С зоопарками не сложилось, отец был все время занят работой. Помню, взял он меня как-то на съемки какого-то фильма про красноармейцев, и там понадобилась сцена с детьми. Мне дали яблоко и посадили рядом с маленькой девочкой. И тут я начал кричать: «Стойте, я сниматься не буду! Она меня заслоняет, меня же не видно в кадре!» На съемках, конечно, было жутко интересно, я носился с саблями, стрелял из обрезов. Постепенно пришло понимание, что мой отец -- знаменитый человек. Стал собирать о нем статьи, приходить в театр и украдкой смотреть на публику -- как кто реагирует? Но вместе мы проводили мало времени. Очень долго жили у бабушки с дедушкой во Львове. Потом был переезд в Киев. Сначала уехал отец. Мы с мамой почти год сидели на чемоданах, ждали его звонка…
-- Что так?
-- Министерство культуры должно было выделить нам жилье. Отец звонил и говорил маме: «Дают квартиру на Левом берегу, там хорошо, Днепр». А мама ему отвечала: «Вот сам и будешь купаться в своем Днепре. Мне нужен центр». Следующий вариант -- улица Мечникова. Но там ходят трамваи, хотя и близко к центру. Нет, говорит мама, только центр! Отец все это время жил в гостинице, страшно замучился сам и всех замучил подбором квартиры. Наконец он звонит: «Есть квартира на Крещатике». -- «Отлично, едем».
-- Да, серьезная у тебя мама.
-- Она где попало жить не будет. Мама любила повторять: «Если бы не я, неизвестно, где бы сейчас был отец». Она для него всегда была сдерживающим фактором: мужики -- они же как дети. К примеру, отца запросто затягивало общение с друзьями. Его не зашкаливало, дурного пьянства не было, но посиделки до утра тоже отбирают немало здоровья. А мама могла вовремя поставить точку, сказав: «Все, до свидания, уже поздно… » Она у нас добрая и веселая. Я ей очень благодарен за то, что вырастила мне сына и всегда верила в меня.
-- Ты родителям говорил, что хочешь стать актером?
-- Нет. Я был достаточно замкнут, и решение идти в актеры принял сам. Как-то, сильно подвернув ногу, долго лежал дома, плевал в потолок и думал о том, что же стану делать в жизни. Тогда и понял, что, кроме театра, меня ничто больше не интересует. Вскоре я попал в театральную студию, ездил с концертами. Потом решил поступать в театральный, репетировал тайком на чердаке. И только после собеседования в институте тамошние преподаватели обо всем рассказали родителям. Тут началось… Что? Как?! Отец ко мне: «Ты что, готовишься в театральный!? А ну-ка почитай! Может, я тебе что-то подскажу». «Не-е, -- говорю я ему, -- ничего я тебе читать не буду. У меня педагогов хватает». Мне, честно говоря, было легче прочитать чужим людям, чем отцу.
-- А поступив в институт, ты сразу женился?
-- Да, я женился в 18 лет, и сразу же у меня родился сын Дима. Вот такой был адреналинчик.
-- А родители?
-- Против любви разве попрешь? Не выгонять же меня из дому! А любовь была страстная…
-- С безумными поступками?
-- Пытался я залезть к ней в общежитие по водосточной трубе, но потом передумал. Нет, бесшабашные поступки я приветствую, но у человека должен быть стопор. Так вот, сделали нам помпезную свадьбу: гостиница «Москва», куча родственников. Поселились у родителей. Но прожили вместе недолго, через два года разошлись. Отец помог ей с жилплощадью…
-- И вскоре ты снова женился?
-- А чего тянуть? Пустоту надо было заполнить. Вторая моя жена была балериной. Традиционно для нашей семьи меня потянуло на балет. На этот раз я уже просто вручил родителям пригласительные на свадьбу. Они снова в шоке. Что такое? Опять? Свадьба была менее помпезной, но семейная жизнь тоже не увенчалась успехом. Сразу хочу оговориться, что всех своих жен и невест я любил. И всех их считаю своими музами в тот момент жизни, когда мы были вместе. К сожалению, мою вторую жену слишком интересовала материальная сторона жизни. А так как они, артисты балета, живут пламенной жизнью заграничных поездок, а я в тот момент никуда не ездил, то возникли вопросы: почему мало зарабатываешь, за границу не ездишь? Короче, в рай в шалаше она не верила. И я подумал, зачем мне жить с таким человеком? Пусть найдет себе солиста балета, так оно в итоге и получилось. Они живут за границей, танцуют вместе. Мир им да любовь. А мне нужна была женщина, способная поддержать начинающего жизнь мужчину, как моя мама. Она ведь полюбила отца, когда он еще служил в армии и получал три рубля, а потом работал в театре за девяносто.
-- Может, времена другие были?
-- Во времена молодости моих родителей тоже были дамочки, которые считали, что мужчина должен идти в зубные врачи, чтобы иметь деньги. А артист? Да что с него возьмешь? А мою маму деньги не очень-то волновали. Ее волновал человек…
-- А потом тебя каким-то ветром занесло в Америку!
-- После института я пришел в Театр Франко. На недостаток ролей не жаловался. Моя роль была признана лучшим дебютом сезона. А в Штаты я попал вот как. Мы с отцом собирались туда на гастроли. Виза была открыта на полгода. Но в последний момент гастроли отменили, и я вдруг подумал, а почему бы не поехать одному? Безбашенный, конечно, поступок. Пошел и купил билет в одну сторону. В Штатах были знакомые эмигранты, которые в Киеве как-то сказали мне, мол, будете у нас в Нью-Йорке, заходите. Я позвонил им из аэропорта и сказал, что уже в Нью-Йорке и скоро зайду. Они же и с жильем помогли. В общей сложности я провел там два года.
-- Пробовал попасть в Голливуд?
-- Для этого надо было учиться, а денег на учебу не было. Я работал в ресторанах, мыл посуду. По вечерам ходил в театры, посмотрел все мюзиклы, обошел все музеи. И постепенно влюбился в этот город.
-- Странно, как ты там не женился?
-- Это сложно. Там первый вопрос девушки: где ты работаешь и сколько зарабатываешь? Чтобы жениться, надо протусоваться лет шесть-семь.
-- Тоскливо не было?
-- В Нью-Йорке не бывает скучно. Там все время что-то случается. Происходят какие-то встречи. К примеру, с черными, которые тебя грабят. Меня грабили классически. Я возвращался из театра на Бродвее. Вырядился как дурак -- галстучек, жилеточка. В заднем кармане 400 долларов -- все мои деньги. И как раз на пересечении Бродвея и 7-й авеню навстречу мне попадаются два негра. У одного из них кулек. Он меня толкает, кулек падает на землю. Из него выпадает и разбивается бутылка смирновки. Потом я понял, что в ней была всего лишь вода. «Ну что, -- говорит негр, -- ты, мужик, попал. Разбил мою водку, значит, гони 20 долларов». И начинает прижимать меня к стенке. Сзади показываются еще два-три черных братка. Какой-то турист хотел за меня заступиться, но они его быстро отшили. Нащупываю я одну бумажку в двадцать долларов, вытаскиваю. Негр говорит: «Молодец, парень», забирает свою бригаду и все уходят. А что я мог сделать?
-- Что же тебя потянуло уехать из этого чудесного города обратно в Киев?
-- Ну, видишь ли, в Киеве мне цветы на сцену выносят, а в Америке я с грязной посудой хожу. Можно было попробовать пролезть в Голливуд, но в Лос-Анджелесе знакомых не было. Не на улице же спать! Нет, я люблю комфорт. А что, нужно было придти на киностудию «Парамаунт» и сказать: «Возьмите меня!» и ждать, пока ответят, мол, знаешь, парень, у нас таких как ты?..
-- В Киеве ты вновь едва не женился!
-- До третьего брака у меня было две девушки, на которых я собирался жениться. Одна была гражданкой Польши, наполовину украинка -- наполовину полька. Я ее взял с собой в Америку, хотел там с ней остаться. А она патриотка, все время твердила мне: «На Украину, на Украину. Молода держава!» Хорошо, приехал я с ней на Украину, а она через некоторое время взяла и улетела в Канаду. Такой вот облом.
-- С собой не звала?
-- Понимаешь, там у нее две сестры. И она вроде бы как уехала на месяц в гости. Но потом я понял, что это все, конец. В это время я как раз снова начал работать в театре и уезжать желание пропало..
-- А вторая невеста между третьим и вторым браком?
-- Уже кольцами обменялись, обручились. С родителями познакомились, но тут что-то меня смутило. Я люблю, когда женщина остается женщиной, а не когда начинает тобой руководить, давить на тебя. Почему-то мне надо было вставать в семь утра. Хорошо, у нее работа начиналась в девять, но у меня-то в одиннадцать! Я привык вставать от силы в полдесятого! Нет, надо вставать вместе с ней в семь! Такие вот банальные бытовые неувязки, и я решил свалить. Конечно, не только из-за этого -- накопилось всего. Все были в шоке! Но, видно, у меня такая судьба -- попробовал разные варианты, пока не нашел человека, с которым окончательно сцементировал свою жизнь.
-- Как же это случилось?
-- Ирочка, моя жена -- сестра Оксаны Батько, актрисы нашего театра. Мы познакомились после премьеры «Трех сестер» Андрея Жолдака. Сначала пили в парке, было очень весело, отец покупал розы и дарил всем девушкам. Потом пошли в ресторан, затем она предложила всем, мол, поехали ко мне догуливать. Все было очень романтично -- фортепьяно, Моцарт, шампанское. Я уснул, потому что был нетранспортабельный. Под утро она позвонила своему приятелю Фену и говорит: «Слушай, у меня в квартире спит Ступка. Что мне с ним делать?». А он спокойно отвечает: «Сейчас приеду». Приехал, оценил ситуацию и… принес холодного кефира! Молодец, Фен, он до сих пор наш друг! Потом мы пошли поправлять здоровье пивом. Вышли на Левобережную, набрали рыбки, пивка -- и на Днепр. Пока гуляли, оказалось, что ее друзья -- это и мои друзья, только мы почему-то никогда не сталкивались вместе.
-- А ее с собой взяли?
-- Конечно, как галантный кавалер я подстелил ей свою куртку, гуляли до утра большой компанией.
-- Любили вы, однако, хорошо отдохнуть..
-- Раньше я и вправду мог оторваться с компанией на несколько дней. Это было в порядке вещей. Ищи меня -- не ищи, но раньше чем сам решу вернуться домой, не приду. Потом я понял, что это мешает: опоздал туда, не пришел сюда. Голова болит. На тебя уже как-то косо смотрят. С прошлого года, кроме безалкогольного пива, ничего не пью. И в том, что я взял себя в руки, есть немалая заслуга Иры.
-- И как все-таки история закончилась? Гуляете вы день, гуляете второй…
-- … И на кухне у нашего приятеля по прозвищу Великий Яро я подошел к ней и предложил руку и сердце. Она ответила, что… подумает до завтра. Наутро я надел галстук, причесался, купил Микки-Мауса и постучал к ней в дверь: «Я согласна. Ты тот человек, которому я хочу родить детей», -- ответила она.
-- На какой день вашего знакомства все это случилось?
-- На второй. А чего тянуть?
-- И она знала, какой ты несерьезный человек?
-- Ничего не знала, что можно узнать за сутки? Но, видно, ей сердце шепнуло, что это -- я! Родителям мы ничего не сказали. Мамы в это время в Киеве не было, отец тоже уехал по делам. После ЗАГСа сели в кафе около театра и всех, кто проходил мимо, угощали шампанским. Вдруг идет отец. «Чего гуляем», -- спрашивает. «Да свадьба», -- отвечаю. «Чья?» -- «Да моя». Вот это была реакция!
-- Он должен был привыкнуть!
-- Но в прошлые разы я его хоть предупреждал! Честно говоря, мы хотели сделать ему сюрприз. Но, приехав домой после ЗАГСа, его не застали. Ну, и пошли пить шампанское. У него до сих пор обида на меня осталась, мол, за кого вы меня принимаете? Жутко обиделся. «А как же я?» -- спрашивает. Пришли домой ночевать, так он нас не пустил! А мы ведь хотели с душой… Но ничего, тьфу-тьфу, хоть и без родительского благословения, но мы вместе уже четыре года, дочери -- три с половиной. И я наконец-то понял: мужчине, чтобы чего-то добиться в жизни, необходимо иметь крепкий тыл.