О бывшем первом секретаре ЦК Компартии Украины, которому 17 февраля исполнилось бы 85 лет, в Верхнеднепровске до сих пор судят в первую очередь по его маме Татьяне Ивановне: «Скромная была женщина, никакими привилегиями не пользовалась»
Расположенные в нескольких десятках километров друг от друга два городка на Днепре -- Днепродзержинск и Верхнеднепровск -- роднит не только корневая основа в названиях. В советские времена они были синонимами причастности Днепропетровщины к двум высокопоставленным семействам -- Брежнева и Щербицкого. Даже центральные проспекты, круто уходящие вниз, к Днепру, начинаются в обоих городах бюстом жившего здесь партийного лидера, а заканчиваются монументом вождю мирового пролетариата. Только в Днепродзержинске отрезок между памятниками называют «от Ильича до Ильича», а в Верхнеднепровске -- «от Володи до Володи».
На этом, впрочем, сходство и заканчивается. В Днепродзержинске вслед за бюстом Брежневу соорудили монументальный музей в его же честь, куда даже передали часть подарков, преподнесенных Леониду Ильичу в разное время. И начали возить со всего Союза молодежные делегации «по брежневским местам». Верхнеднепровск эта слава миновала. Рассказывают, что, заезжая к маме, которая всю жизнь так и прожила здесь, Владимир Щербицкий часто о своих визитах даже не предупреждал и людей никогда не собирали на улицах встречать его с цветами и флажками. Даже на открытие собственного бюста, состоявшееся лишь через два года после вручения Щербицкому второй звезды Героя соцтруда, он не приехал…
Богатырская стать у всех троих братьев Щербицких, как утверждает легенда, -- от казаков. Старший, Владимир, был самым высоким в классе; средний, Георгий, которого в семье звали Жоржем, даже перещеголял его, -- может, из-за своих метра девяноста он и стал под Минском мишенью для немецкого снайпера.
Попробуйте прокормить таких богатырей, когда работал в семье только ее глава Василий Григорьевич: сначала механиком, а потом и заведующим небольшой электростанцией, обслуживающей районную больницу. Не имея специального образования, он, рассказывают, сам разобрался в инструкции, написанной на немецком языке, и досконально изучил свое дело. В хате, крытой камышом, вначале жила вся семья Володиного деда, Григория Кондратьевича, с тремя сыновьями и двумя дочерьми. Сюда и привел 19-летнюю Таню старший сын Василь, здесь и родился их первенец Володя.
Потом Василий Григорьевич, правда, построил свой домишко в низинной части Верхнеднепровска, где сливались небольшая, но полноводная Самоткань и Днепр. В Заречье жили многие дети и внуки Щербицких, а могучий, с пышной седой шевелюрой дед Григорий всем помогал: кому колодец обустроить -- у него во дворе, говорят, был самый лучший на всю округу, -- кому погреб выкопать. Внуков к труду тоже приучал, все лето Володя, Жорж и Борис заготавливали на зеленых днепровских островах сено и дрова на зиму.
Дед очень гордился своим родом, и старинный портрет Тараса Шевченко вместе с иллюстрированным изданием «Кобзаря» передал старшему сыну Василю. Хранили эти реликвии в самые тяжелые времена. Было и такое, что картину закапывали в землю подальше от лихих глаз. Но Владимир Васильевич всегда вспоминал: «Мы выросли под Кобзарем».
Питалась семья в основном с реки да с собственного огорода. Все Щербицкие были заядлыми рыбаками, Володю мама даже гоняла частенько с рыбалки, когда, сидя с удочкой, забывал об уроках. Кстати, и сама фамилия Щербицкий произошла, по утверждению историка Дмитрия Яворницкого, от этого занятия. «Щерба» -- значит юшка, уха, а «щербать» -- прихлебывать это блюдо.
Татьяна Ивановна знатную готовила уху, и очень вкусные умела печь пироги. Поэтому, несмотря на скромный достаток, о детстве своем братья всегда вспоминали с теплотой. Может, чего-то и не хватало, и одевались бедно, а на одной из школьных фотографий из всего класса только Володя Щербицкий сидит босой в нижнем ряду, -- но все жизненные невзгоды компенсировались теплой семейной атмосферой, царящей в уютном, чистом домике на берегу Самоткани.
В 60-е годы, когда ни деда, ни отца уже не было в живых, а сам Владимир был человеком достаточно известным и уважаемым в области, завершилось строительство плотины через Днепр в районе Днепродзержинска. Любимое Володино Заречье с зелеными островами, заросшим камышом устьем речки Самоткань и родительской хатой на берегу ушло под воду. Перенеся могилы бабушки Анны Ивановны, деда Григория Кондратьевича и отца Василия Григорьевича на новое городское кладбище, он мог бы выбрать место на центральной аллее. Ему, собственно, и предлагали этот вариант. Но для праха близких Владимир Васильевич выбрал самое отдаленное и тихое место, -- у бетонной кладбищенской ограды, где сегодня покоится и Татьяна Ивановна Щербицкая, ненадолго пережившая своего сына.
Всю жизнь она прожила в Верхнеднепровске, и каких бы высот ни достигал ее старший сын, односельчане о первом лице республики судили по скромной старушке, живущей в неказистом одноэтажном домишке из двух комнат.
Когда затопило хату Щербицких, Татьяну Ивановну, говорят, собрались переселить в квартиру со всеми удобствами в одной из пятиэтажек. Но она не пошла. «Хотите, чтобы люди пальцем в мою сторону показывали? -- возмутилась. -- Мне бы чего поскромнее, я заслугами сына пользоваться не хочу». И выбрали часть небольшого коммунального домика, поделенного на несколько квартир. К ее двум комнаткам была пристроена маленькая веранда и оборудован санузел. Цветник и огород рядом Татьяна Ивановна до последних дней обрабатывала сама. Сажала здесь помидоры и кабачки, обязательно сеяла подсолнечник, чтобы золотые его головки заглядывали прямо в окна. И все попытки забрать ее в Киев или переселить в благоустроенное жилье категорически отклоняла.
Даже менять старый чугунный бачок в туалете пришлось тайком, когда старушки не было дома. Вернувшись и увидев новую сантехнику, она чуть не заплакала и стала названивать Володиному школьному другу Михаилу Бутенко, работавшему тогда заместителем председателя райисполкома: «Что это вы, хлопцы, натворили? Ну-ка, сделайте все как было».
Каких только слухов не ходит сегодня о матери Щербицкого! Говорят даже, что она и на базар с охранником ходила. А ей, между тем, помогала лишь прикрепленная от больницы медсестра -- за здоровьем ее следила. Правда, были еще у бабушки многочисленные подруги. Получив традиционное приглашение из районного совета на какое-нибудь торжество или праздничный концерт, Татьяна Ивановна «всегда просила семь-восемь мест для ее подружек оставить. Так они вместе рядком всегда и сидели», -- вспоминает заместитель руководителя аппарата райадминистрации Леонид Сидоренко.
Когда к 60-летнему юбилею первого секретаря ЦК Компартии Украины в Днепропетровском обкоме стали готовить подарки, кто-то, зная привязанность Владимира Васильевича к родным местам, предложил сделать альбом с фотографиями. В Верхнеднепровск выехала группа журналистов и сотрудников обкома. Сфотографировали Татьяну Ивановну в «выходной» капроновой косыночке, самые живописные места Верхнеднепровска, а потом, когда уже стемнело, и ее домик с падающим из окон на глубокий снег мягким светом абажура.
Татьяна Ивановна допоздна не отпускала гостей, выставив на стол и пироги с капустой, и свою фирменную наливочку. Провела до самой калитки, попросив на прощанье прислать и ей фотокарточку. На обложке того альбома вытеснили слова: «Свет родного дома». И, говорят, даже роскошная инкрустированная сабля, которую вручили Щербицкому в день юбилея от Днепропетровщины, не произвела на него такого впечатления, как этот альбом.
Во время ежегодных визитов в Верхнеднепровск Владимира Щербицкого его земляки не так уж часто обращались к нему с просьбами, -- даже бывшие друзья старались держать дистанцию, как-никак фигура, -- хотя Владимир Васильевич, вспоминают, даже обиделся, когда стоящая в кругу встречающих одноклассница Ольга Гладкая назвала его по имени-отчеству. Но в то же время попросить Татьяну Ивановну посодействовать в чем-то с помощью сына было достаточно легко, -- старушка на любую просьбу охотно откликалась: кого на лечение, кого на учебу в институт устроить, -- она очень многим помогла.
И хотя умерла 92-летняя Татьяна Ивановна Щербицкая, когда уже не было ни ее сына, ни партийного ЦК, проводить ее в последний путь пришло очень много людей. А вспоминали покойницу добрым словом вовсе не за то, что она была матерью партийного лидера, а за отзывчивость и скромность.
В XIX веке Верхнеднепровский уезд был самым крупным в Екатеринославской губернии и славился весьма образованными помещиками: они строили школы и церкви, разбивали дендропарки, держали диковинных животных и имели собственные театральные труппы. Когда уезд при советской власти разукрупнили, какое-то время жизнь текла здесь довольно вяло. Правда, в 1953 году начали строить крахмало-паточный завод, но пустили его в строй уже тогда, когда Щербицкий стал секретарем Президиума ЦК КПУ и поднажал из Киева. Настоящий строительный бум Верхнеднепровск пережил уже в середине 80-х годов, когда Владимир Васильевич стал первым лицом в республике.
-- За пять лет в районе построили 87 тысяч квадратных метров жилья, новый лечебный корпус в Верхнеднепровске и больницу в Вольногорске, две школы и ПТУ, несколько Домов культуры, новый автовокзал, дом быта и хлебозавод, -- вспоминает заместитель руководителя аппарата райгосадминистрации Леонид Сидоренко. -- А к 200-летию районного центра запланировали возвести новый Дворец культуры, Дом пионеров, Дом связи, застроить центральный проспект многоэтажными домами. Все это, конечно, было бы невозможно без мощной поддержки из Киева. Поэтому всем, что есть сегодня у верхнеднепровцев, они, по сути, обязаны Щербицкому. Даже каштаны на центральной улице посажены по его инициативе.
Наверное, не без помощи первого секретаря ЦК начали в этом небольшом украинском городке грандиозную стройку союзного значения, -- под кураторством оборонного ведомства и с помощью ленинградских специалистов здесь возвели огромный корпус нового завода по производству оборудования для космической связи. Производство было рассчитано на 5 тысяч рабочих мест, поэтому в планах уже фигурировал новый жилой микрорайон и техникум для подготовки специалистов. Во время одного из визитов Владимир Васильевич пообещал землякам, что к концу века население Верхнеднепровска вырастет до 100 тысяч человек, а по улицам будут ходить троллейбусы.
Жаль, что этим планам так и не суждено было осуществиться. По сравнению с 80-ми годами население этого уютного, почти курортного городка стало еще меньше, а возведенный под крышу, но так и не достроенный завод, зияя на въезде в город пустыми окнами, напоминает нам о том, что историю все-таки вершат личности.