Только случайно оказавшись вне дома, ребенок узнал вкус многих продуктов, получил игрушки и чистую постель
Известие о том, что в Полтавском областном детском приюте появился «лающий» мальчик, взбудоражило общественность (»ФАКТЫ» сообщали об этом в субботнем номере газеты, 22 февраля). По месту жительства его матери теперь ведутся самые серьезные проверки, хотя, по существу, дело уже закончилось решением районного суда о лишении ее родительских прав. Через несколько дней оно вступит в законную силу, и тогда четырехлетним Ванечкой займутся специалисты -- педагоги, психологи, врачи…
Семью Прокопенко (до вступления судебного решения в законную силу мы не называем настоящей фамилии героев публикации. -- Авт. ) районные врачи-педиатры знают, хорошо известны им и ее проблемы.
-- Третьего ребенка Вера Ивановна родила дома, недоношенным, -- рассказала «ФАКТАМ» районный педиатр Нина Трибухова. -- Должного внимания сыну не уделяла. Бывало, когда запьет, даже не являлась за бесплатным питанием на детскую молочную кухню, и тогда нам приходилось возить бутылочки к ней в село, чтобы ребенок не умер с голоду.
В девятимесячном возрасте Ваня попал в больницу с переломом левой ключицы. Причем мать не обращалась к нам -- врачи сами выявили травму, нагрянув в хату с проверкой. Женщина попыталась оправдаться и «списала» перелом на старшего сына, который якобы побоялся сознаться в том, что упустил малыша. Какое же сердце надо иметь, чтобы не подойти к плачущему ребенку и не попытаться установить причину боли!
Сколько раз я просила ее провести комплексное медицинское обследование ребенка, начать необходимое лечение, ведь Ваня явно отставал в развитии, -- продолжает Нина Трибухова. -- К сожалению, Вера Ивановна не обращала внимания на мои советы. И теперь многое упущено… Я неоднократно письменно сообщала об этой неблагополучной семье и местным властям, и социальным службам, настаивая на том, чтобы Вера Ивановна была лишена материнских прав.
Вера и Николай (они живут в гражданском браке) в отчаянии. Это их поздний ребенок (обоим уже под 50), а у Николая -- первый и единственный. К тому же отец -- инвалид первой группы, у него серьезное заболевание легких. «Ваня -- моя единственная отрада в жизни. Как же можно отнимать ее у больного человека?» -- недоумевает Николай.
-- Неправда, что сын рос в собачьей будке, -- Вера чуть не плачет. -- Прошлым летом у нас появились два одинаковых белых щенка -- Бим и Бум. Бум вскоре от нас убежал, а Бим стал лучшим другом Вани. Они тут по двору носились друг за другом… И вот однажды поздно осенью соседка позвала меня на улицу. Выбежала и вижу: собака вся в крови и в грязи, а Ваня таскает ее, не понимая, что она уже неживая. Оказалось, прямо на глазах ребенка машина сбила Бума. Для него это был очень сильный стресс. С тех пор сын перестал выговаривать слово «собачка», а при упоминании о нем начинал лаять. Психиатр осматривал Ваню после этого, и он тоже на врача: «Гав! Гав! Гав!». Я-то понимаю, почему так случилось, а чужие -- нет. Вот каждый свои выводы и делает…
Ваню Прокопенко мне удалось отыскать в отделении аллергологии Полтавской детской областной клинической больницы. Сюда он попал с кожными высыпаниями. А до этого его обследовали специалисты из детского отделения областной психиатрической больницы. Как сказала заведующая отделением Людмила Рудяга, аллергия могла появиться как на лекарственные препараты, так и на пищевые продукты, поскольку многие из них он попробовал впервые в жизни, только оказавшись вне дома.
Худенький Ваня схватил предусмотрительно положенное мною в сумку яблоко и жадно начал его грызть. И пока от него не остался один хвостик, ребенок не реагировал на мои вопросы. Да и после этого разговор у нас не получился. Даже односложные ответы мальчика звучали иногда невпопад. Не раз спрашивая мальчика: «Как тебя зовут?», в ответ я не слышала ни звука. Зато ребенок заметно оживлялся, когда просила его показать, как лает собачка. Мне показалось, что ему доставляет удовольствие пугать взрослых собачьим лаем.
-- Ваня -- мальчик, а не собачка, хороший мальчик, -- поглаживая ребенка, твердит ему заведующая отделением. А мне объясняет, что за все время пребывания в больнице он еще ни разу не назвал своего имени. И хотя в его воспитании многое упущено, занимаясь с ним систематически, можно добиться положительных сдвигов. Мы замечаем, что каждый день происходят хотя бы незначительные изменения в его поведении. Особенно медиков радует, что Ваня умеет уже пользоваться туалетом и осознает, что в постель писать нехорошо.
То, что сын в четыре с половиной года не разговаривает, мать, похоже, не особо волнует. «Подрастет и выговорится», -- уверена она. Из спальни Вера Ивановна приносит и показывает мне учебник для развития речи, по которому они занимались с сыном. Это, пожалуй, единственная детская книга в доме. Во всяком случае, даже маленькой детской библиотеки здесь точно нет. Игрушками родители Ваню тоже не баловали. Зачем покупать, рассуждают они, если он их все равно
Бедность, говорят, не порок. Сейчас многие семьи живут скромно. Но когда Вера рассказывает, что последнюю свинью они держали три года назад, а во время беременности она даже молока не пила, потому что коровы у них не было, то вряд ли кто-то назовет такую женщину ответственной за жизнь и здоровье своего ребенка. Я спросила ее, ел ли сын хоть когда-то бананы или апельсины. Мать ответила, что банан Ваня как-то пробовал, но он ему не понравился. А апельсины -- целых два -- ему покупали на Новый год.
Перемены в жизни для «лающего» мальчика начались 12 января. Накануне вечером соседка Татьяна забрала Ваню к себе -- посмотреть мультики по телевизору. Это нередко случалось, так как в семье Прокопенко нет не то что телевизора, даже электричества. По версии матери Вани, после просмотра телепрограммы тетя Таня вывела мальчика за ворота, а дальше он пошел сам. В нескольких метрах от дома его ослепила машина, и он… потерялся. По словам других соседей, Ваня просто блуждал один ночной улицей, потому что и родители, и тетя Таня, к которой как раз нагрянули гости, были в тот вечер не совсем трезвыми. А маленький безмолвный человечек, до которого никому не было дела, шел и шел в темноте, пока не оступился и не оказался в яме. Слава Богу, она была неглубокой. И, к счастью, люди услышали детский плач. Если бы такой маленький ребенок просидел в западне чуть больше, последствия могли оказаться самыми печальными.
-- В районную больницу мальчика доставила участковый педиатр, -- рассказывает лечащий врач Вани Ольга Паржин. -- Мы диагностировали вирусную инфекцию, переохлаждение, легкое обморожение рук и ног. У всех -- и у сотрудников отделения, и у родственников других больных -- этот мальчик вызывал невероятную жалость. Казалось, его невозможно накормить -- Ваню завалили всякими вкусностями. У него появились игрушки, а религиозная община принесла одежду. Когда мама на третий день его пребывания в больнице(!) явилась проведать сына, она растерялась: «А где мой Ваня?». Женщина даже не узнала его!
А ведь от села, где живут Прокопенко, до райцентра Машевка, пешком за полчаса можно дойти…
… Осознав, что сына на этот раз действительно могут отправить в приют, Вера с Николаем стали каждый день навещать Ванюшу в больнице. Но проявление родительской заботы оказалось слишком запоздалым. Через двенадцать дней Ванюшу увезли в областной приют. Скорее всего, в ближайшие годы жизнь мальчика пройдет в специализированном учреждении для умственно отсталых детей.
И все же мать намерена еще побороться за сына. Она написала апелляционную жалобу. Мне показалось, что из ее дома за последние дни даже улетучился стойкий алкогольный запах. Да только похмелье оказалось горьким.