Родив здоровую девочку, женщина так и не смогла забыть своего первенца, ставшего ее незаживающей душевной раной
В тот вечер Света торопилась домой, а транспорта, как назло, не было. Подойдя к газетному лотку, она начала рассматривать субботнюю прессу. Скользнув взглядом по «ФАКТАМ» (впервые о Диме Чижикове газета написала в июне 2001 года. -- Авт. ), Света едва не потеряла сознание. С первой страницы газеты на молодую женщину смотрел… ее сын, от которого она отказалась в роддоме три года назад. И через десять лет Света узнала бы эту изуродованную неведомой болезнью ногу и двупалые ручки, которые мальчик на фотографии пытался спрятать за спинку стула. Удар был столь неожиданным, что растерявшаяся женщина не знала, что делать: хватать газету или бежать прочь, не поддаваясь искушению хоть что-то узнать о судьбе ребенка.
С той страшной ночи, когда она родила Диму (имена и фамилии мальчика и его родителей изменены. -- Авт. ), прошло уже несколько лет, но память до сих пор хранила мгновения, когда ей впервые принесли ребенка. Увидев младенца, 19-летняя роженица, приехавшая рожать своего первенца в Кривой Рог из соседней области, разрыдалась. Ребенок, которого они с мужем так ждали, родился с недоразвитыми конечностями и длинной конусообразной головой. Страшное впечатление завершали огромные страдальческие глаза младенца, который словно понимал, что ничего хорошего его в этом мире не ждет.
Мать всматривалась в эти глаза и… читала приговор и себе, и сыну. То, что жизнь их семьи превратится в кошмар, она не сомневалась. Как она вернется с таким ребенком в райцентр, где еще недавно они с мужем сыграли свадьбу? Как будет растить это непонятное существо, которое, возможно, никогда не станет полноценным человеком? Прибывшая родня с обеих сторон бегала за докторами, умоляя рассказать, как такое могло произойти и что теперь делать?
Врачи затруднялись ответить, почему у матери, ведущей здоровый образ жизни, родился ребенок-инвалид. Да и не могли пообещать, что хотя бы умственно он будет нормальным. Молодым родителям предстояло сделать выбор: либо забрать сына домой, понадеявшись, что неизвестная болезнь не повлияла на его умственные способности, либо, не рискуя, сразу от него отказаться. После недели сомнений и мук Света и Иван Чижиковы написали отказ от ребенка. Однако по приезде домой оказалось, что вычеркнуть брошенного младенца из сердца не так-то просто.
Квартира молодых стала напоминать каменный склеп, в котором поселилась пустота и холод. Иван сутками курил на кухне. Света часами неподвижно лежала на диване, отвернувшись к стене. Она не ходила на улицу -- там гуляли мамы с колясками, не смотрела телевизор -- там показывали рекламу подгузников, боялась встречаться с подругами, которым пришлось бы сообщать заведомую ложь, что ребенок умер. «Возьми себя в руки! -- ругала ее мать. -- Ты ни в чем не виновата. Это рок, судьба. Ты здоровая, молодая, родишь еще». Но дочь категорически отказывалась даже от мысли о еще одном малыше. Какой ребенок? Носить его, как самый драгоценный сосуд в мире, придумывать имя, с трепетом прислушиваться, как он толкается в животе, чтобы потом, после родов, тебе опять принесли какую-то зверушку? «Нет, мама, больше у меня не будет детей… » -- твердо заявила Светлана.
Тем временем ее сына, которого родители нарекли Димой, перевели в Криворожский дом ребенка. Увидев худенького страшненького младенца, похожего на паучка с раздавленными лапками, нянечки-старожилы перекрестились. Такой ребенок попал к ним впервые за все 55 лет существования заведения. А уж что его ожидало, всем было ясно без слов: пожизненные застенки какого-нибудь дома для инвалидов, где он будет доживать свой век беспомощным бессловесным существом. Однако парень, несмотря на самые мрачные предсказания, неожиданно стал развиваться по собственной «жизненной программе».
Он ел за троих, не болел, опережал своих сверстников в развитии. А к году жизни уже проявлял столько любознательности и сообразительности в познании мира, что стало очевидно: с интеллектом у малыша все в порядке. Дима рано начал говорить и обходиться без помощи взрослых. Приспособился есть, орудуя ложкой, привязанной к кисти. Конструировал, лепил, рисовал и даже самостоятельно научился ходить, опираясь на усеченную ножку без голеностопа и стопы, как на костыль. Надо ли говорить, что очень быстро упорный и обаятельный воспитанник стал любимцем всего персонала Дома ребенка. Он настолько привык к общему поклонению, что не соглашался на второстепенные роли на утренниках, а требовал только главные.
Димка, которого не смущал собственный внешний вид и ограниченные физические возможности, не мог понять, почему на утренниках он выступает не во всех номерах. Обидевшись однажды, что его не поставили в танец зайцев, мальчишка решил доказать, что он может танцевать не хуже других. Когда дети и шефы, приехавшие на утренник, увидели мальчишку-инвалида, который, нелепо взмахивая изуродованными конечностями, бросился исполнять танец зайчика, в зале воцарилась мертвая тишина. Дима, растерянно улыбаясь от собственной смелости, сделал несколько па, запнулся и упал прямо к ногам какой-то гостьи.
-- Когда ребенок поднялся, поковылял к стульчику и сел на него, заливаясь слезами, я думала, что не выдержу этого зрелища, -- рассказывала директор Криворожского дома ребенка Елена Матвеенко. -- Наверное, тогда Дима впервые понял, что он не такой, как все. Мальчик начал взрослеть и примириться с инвалидностью смог бы только благодаря любви и заботе родителей, если бы таковые нашлись. Мы решили найти парню мать с отцом, пока его не перевели в Дом инвалидов, где много умственно неполноценных детей. Такого развитого мальчишку, как Дима, это загубило бы. Сделали новую, красивую фотографию воспитанника и послали в Центр по усыновлению. Показывали малыша всем приемным родителям, приезжающим в Дом ребенка, но никаких результатов не было.
Однажды в Доме ребенка появились гости: усыновители Джон и Мелани, прилетевшие из Америки в Украину, и их приятельница -- врач Лора, которую супруги попросили выступить консультантом в оценке здоровья приемного ребенка. Родители остановили свой выбор на двухлетней Катюше, но директор решила показать им еще и Димку. Вдруг американцы захотят усыновить и его? Однако, увидев больного малыша, Мелани смутилась и, пытаясь скрыть неловкость, дружески похлопала ребенка по плечу.
Лора, наблюдавшая за этой сценой, поразилась тому, как быстро мальчик-сирота почувствовал, что он не понравился усыновителям. Его глаза потухли, он сгорбился и тихо вышел из кабинета.
-- Когда ребенок уходил, такой маленький и несчастный, мне показалось, он уносит с собой мое сердце, -- вспоминала в беседе с корреспондентом «ФАКТОВ» Лора Браун. -- Я не спала всю ночь, а на следующий день опять увидела Димку, уже на прогулке. Он забыл, что я была вчера с Мелани в кабинете, и бросился ко мне, будто увидел впервые. Спотыкаясь и падая, добежал до меня и обхватил мои колени. Все было так неожиданно, что я поначалу растерялась, но потом решила уделить немного времени этому бедному ребенку.
Это была самая восхитительная ошибка ее жизни. Через час взаимных игр, объятий и нежностей Лора вдруг осознала, что не сможет просто так попрощаться с ребенком и уйти.
-- Я не могла понять, что со мной происходит, -- улыбалась Лора. -- Ведь у меня было трое своих детей: Джереми, девяти лет, семилетний Люк и шестилетняя Эделла. Но этот ребенок просто-таки ворвался в мое сердце. Пообещав ему, что скоро вернусь, улетела в Америку, где рассказала о мальчике мужу и детям. Марк, он по профессии тоже врач, не возражал против четвертого ребенка. А дети притихли. «Мамочка, а кто Дмитрию читает сказки на ночь, кто дарит красивые игрушки?» -- спросила дочь Эделла. Я объяснила, что у Димы нет родителей, ему никто не дарит подарков, а когда он засыпает вечером в большой спальне, где много других детей, мечтает, чтобы пришла мама и рассказала ему сказку. «И что, мама не приходит?» -- с ужасом спросила Эделла. -- «Нет» -- «Мамочка, неужели ты не понимаешь, что мы должны забрать его к себе!» Вот так, всей семьей, было решено усыновить Диму.
-- Вы осознавали, на что шли?
-- Безусловно. Мы оба медики и прекрасно понимали, что предстоит долгий путь реабилитации ребенка. Связались с детским фондом штата Флорида, который пообещал оказать финансовую поддержку в лечении мальчика. Сначала намеревались протезировать правую ногу, чтобы привести нагрузку на бедра в равновесие, и начать лечить развивающийся сколиоз, затем -- сделать протезы обеих рук.
Эта была моя последняя беседа с Лорой Браун, которая, добившись через Жовтневый районный суд признания ее и Марка родителями Димы, жила в Кривом Роге, дожидаясь, пока решение суда вступит в законную силу. «ФАКТЫ» еще до отлета Димы вместе с приемной матерью в Америку поспешили сообщить о счастливом завершении этой истории, не ожидая, что это вызовет продолжение в духе мексиканских сериалов. Родная мать мальчика Светлана, проживающая в другом городе, случайно увидела номер газеты за 2 июня 2001 года со статьей о Диме и его фотографией на первой полосе.
Стоял жаркий летний день. Светлана дрожащими руками сунула продавцу мелочь за газету и села в подъехавшую маршрутку, спрятав пылающее лицо за большими солнцезащитными очками. Ребенок, призрак прошлого, о котором она не знала, жив он или нет, вдруг обрел вполне реальные черты. Мать рассматривала нежное кукольное личико сына на фотографии, его тревожные глаза, которые, казалось, смотрели прямо в душу, и вдруг поняла: ничего случайного в мире не происходит! Эта фотография ей была послана во искупление греха, воспоминание о котором не отпускало ее душу вот уже несколько лет.
Вбежав в дом матери, Света, чувствуя, как от волнения колотится сердце, выдохнула: «Мама, здесь, в газете, Димка. Мы должны его забрать».
Мать схватила газету. Контраст между уродливым младенцем, которого они оставляли в роддоме, и ухоженным красивым ребенком на фотографии был столь велик, что женщина не поверила своим глазам. Но прочитав статью и убедившись, что речь идет о внуке, позвонила свахе. Посовещавшись, бабушки и родная мать мальчика отправились в Дом ребенка.
-- К сожалению, родные опоздали всего на день, -- рассказывала директор Елена Матвеенко. -- Накануне Лора навсегда увезла Диму в Америку. В тот же день нашему переводчику Леночке она прислала по электронной почте письмо, где рассказала, что Дима был очень напряжен во время перелета, ведь он никогда не видел самолетов! А по прибытии в аэропорт так испугался вида встречавшей его многочисленной родни, одетой в желтые футболки с веселыми рожицами, что расплакался. Ребенок успокоился лишь тогда, когда на него надели такую же футболку с рожицей и вручили большой красивый автомобиль. Я рассказала все это Свете и бабушкам. Молодая женщина, не выдержав моего рассказа, заплакала. А я смотрела на нее и не знала, что сказать. Да и что тут скажешь? «Почему так поздно пришли?». Но была не вправе задавать этот вопрос. Ведь появление неполноценного ребенка в семье столь щепетильная тема, что выступать здесь судьей может разве что Господь Бог.
Чувствовалось, что эти люди хотят излить душу, объясниться, и я пошла им навстречу, рассказав, каким красивым и умным мальчиком вырос Димка. В глубине души даже зауважала их за такой мужественный шаг: ведь и бабушки, и мать могли сделать вид, что этого мальчика в их жизни не существовало, и продолжать жить без каких-либо душевных терзаний.
Вскоре, после визита Светланы в Дом ребенка, оказалось, что она… беременна вторым ребенком. Молодая женщина, и не помышлявшая больше о рождении детей, восприняла это как знак свыше. Преодолев все страхи, она прошла все необходимые обследования и решила оставить ребенка. Я не стала писать о новых обстоятельствах в жизни Светланы и решила вернуться к этой теме через год. Но к тому времени потерялись следы семьи Браун.
Наконец, мне удалось связаться с Лорой и Марком, которые поменяли место жительства, переехав из штата Флорида в штат Аризона. За это время в семье произошло много важных событий. Средний сын Люк пошел в первый класс. Марк по результатам ежемесячного опроса общественности был признан лучшим врачом штата. После трагедии 11 сентября он с группой врачей отбыл в Нью-Йорк для оказания помощи жертвам теракта.
Это был очень тяжелый период для семьи. Марк звонил домой по нескольку раз в день, умоляя Лору быть осторожной и беречь детей. Однако в те времена всеобщей растерянности и хаоса супруги ни разу не пожалели о том, что так «некстати» усыновили украинского мальчика. Ответственность за четверых детей так мобилизовала Лору, что она в отсутствие мужа даже умудрилась провести протезирование Димы! (Вначале решили протезировать только одну ножку, а ручки сделать позже, когда ребенок подрастет. -- Авт. )
Живого, подвижного парнишку родители решили отдать на… футбол. Сегодня пятилетний Димка играет нападающим в детской футбольной команде, вовсю щебечет на английском и хвостиком бегает за родителями, боясь отстать хотя бы на шаг и потерять их навсегда. Точно так же по вечерам он не может уснуть, пока мама не сядет на его кровать и не погладит его по голове ласковой теплой рукой. Только тогда мальчишка, который мечтал об этом всю свою сиротскую жизнь, засыпает с блаженной улыбкой на лице…
P. S. После отъезда Димы в Америку Светлана родила здоровую девочку. Но так и не смогла забыть своего первенца Димку. Она несколько раз звонила директору Дома ребенка, просила адрес Лоры Браун, чтобы написать приемным родителям мальчика. Но Елена Евгеньевна, боясь нарушить счастливый ход событий в судьбе ребенка, ей отказала. Пусть пока будет все, как есть.