19 лет назад выдающаяся эстрадная певица ушла из жизни
Как-то в начале 70-х годов в популярной тогда газете «Неделя» журналист А. Тамаев, сравнивая пение популярнейших звезд советской эстрады 30--40-х годов, писал: «Самое красивое тогдашнее пение -- Изабеллы Юрьевой или Тамары Церетели -- это было пение как бы в меховом манто, Шульженко же пела в москвошвеевском пальтишке». Может, поэтому песни Юрьевой и Церетели услаждают нынче слух только музыкальных гурманов, а вот песни Шульженко «Синий платочек», «Руки», «Встречи», «Три вальса» и многие другие не оставляют равнодушными представителей не только старшего поколения.
Несколько интересных фактов из жизни певицы
1. В начале марта 1923 года 17-летняя дочь харьковского бухгалтера, с детских лет любившая петь, решила осуществить свою мечту -- стать актрисой местного музыкально-драматического театра. На вопрос режиссера Николая Николаевича Синельникова, что она умеет делать, Клава ответила: «Все! Петь, декламировать и танцевать!» Синельников остановился на первом и попросил помочь Клаве исполнить популярнейшую тогда песню Дмитрия Балацкого «Розпрягайте, хлопцi, коней» концертмейстера Дуню. Дуней оказался заведующий музыкальной частью театра, начинающий композитор Исаак Дунаевский. Клавдия тут же влюбилась в Дунаевского, но он не обращал никакого внимания на молоденькую симпатичную статистку. Через пять лет, встретившись с Дунаевским в Ленинграде, Шульженко отомстила ему. Когда он отпустил похорошевшей певице комплимент, она ответила: «Пять лет назад надо было думать, когда волос было побольше».
2. В жизни Клавы Шульженко появился поэт и заядлый картежник Илья Григорьев. Гонорары он получал маленькие, да и те тут же проигрывал, поэтому обитал в маленькой каморке с небольшим платяным шкафом, маленьким столом, двумя стульями и кроватью. Но это вполне устраивало неприхотливую Клаву. И несмотря на постоянные оскорбления Григорьева, который завидовал ее популярности, она очень любила его и считала за огромное счастье провести ночь с ним в его каморке. Вот уж поистине «С милым рай и в шалаше».
Постоянные размолвки, ссоры и следовавшими за ними разлуки не укрепляли отношения молодых. Как-то находясь на гастролях в Нижнем Новгороде, Шульженко познакомилась с известным одесским куплетистом Владимиром Кемпером (Коралли), влюбившимся в нее по уши. Коралли тут же предложил Клавдии выйти за него замуж. На крыльях счастья новоиспеченный жених помчался за благословением в Одессу к матери, которая заявила: «Только через мой труп!» «А все дело было в том, -- вспоминал в своих мемуарах Коралли, -- что за полгода до нашей встречи с Шульженко мой старший брат женился на актрисе Марии Дарской. Собрав всех родственников, мать произнесла речь, полную боли и горечи: «Что ж это получается? С одной стороны Ивановна, с другой стороны Ивановна, а я, мадам Кемпер, -- в середине? Что скажут предки?» Не дожидаясь ответа предков, она запретила мне ехать в Харьков… И вдруг я получаю роковое письмо: «Вы сами разрушили нашу мечту».
Через некоторое время Шульженко и Григорьев встретились в Харькове на концерте, и он предложил ей узаконить их отношения. Шульженко согласилась. В концерте принимал участие сгоравший от страсти Коралли, на которого она не обращала никакого внимания. Мало того, после концерта она подвела к нему Григорьева и представила как мужа. И тут Коралли вырвал из рук певицы театральный чемоданчик, Григорьев попытался схватить Коралли «за грудки», но тот выхватил браунинг, при виде которого Григорьева как ветром сдуло. Ну, а виновница этого инцидента по достоинству оценила и любовный порыв Коралли, и его мужество и согласилась стать его женой. В 1931 году она родила Владимиру Коралли сына Гошу.
3. В 1943 году Шульженко пела в морском госпитале под Новороссийском. Среди раненых был экипаж торпедного катера. Во время жестокого боя весь экипаж его вышел из строя, за исключением 13-летнего юнги Валентина Лялина. Он-то и стал за руль, довел катер до родного берега… На концерт моряки принесли забинтованного с ног до головы командира катера Андрея Чернова. Когда концерт кончился, он вдруг начал протягивать в сторону Шульженко забинтованные руки. Она никак не могла понять этого жеста, тогда к ней подбежал Лялин и взволнованно сказал, что командир просит исполнить свою любимую песню. Шульженко запела «Руки», не пытаясь сдержать слез.
В апреле 1975 года Шульженко пригласили на съемки «Голубого огонька». И здесь ее ждал сюрприз, который она потом назвала одним из счастливейших моментов в своей жизни. Перед съемками эпизод с ее участием Шульженко указали на группу мужчин, сидевших за дальним столиком, и, когда Клавдия Ивановна стала внимательно вглядываться в их лица, то узнала возмужавшего Валентина Лялина. А рядом с ним сидели седовласый со звездой Героя Советского Союза на груди Андрей Чернов и все оставшиеся в живых члены экипажа героического катера. Певица расплакалась, подошла к ним, каждого обняла, поцеловала, а затем, глядя на Чернова, запела такие дорогие ей «Руки».
4. Шульженко не пользовалась особым расположением Сталина, поэтому при нем получила лишь звание заслуженной артистки РСФСР, орден Красной Звезды и медаль «За оборону Ленинграда». Был к ней равнодушен и Хрущев. В 1962 году Шульженко стала народной артисткой РСФСР. Главные награды на нее посыпались во времена правления обожавшего ее Брежнева: она стала народной артисткой СССР, получила орден Ленина и новую квартиру в центре Москвы.
5. В конце 70-х годов Шульженко осталась одна, ей приносила лишь радость семья сына Гоши. Она стала очень раздражительной и болезненно реагировала, когда ей напоминали о старости или пытались сфотографировать вблизи. Конферансье Иван Шепелев, иногда выступавший с Шульженко в концертах, рассказывал об эпизоде, произошедшем в 1978 году в казахском городе Усть-Каменогорске на стадионе во время празднования Дня победы. Петь ей мешал молодой нагловатый фотокор, все время снимавший снизу вверх. На замечания Шепелева и Шульженко он не реагировал, и тогда взбешенная Клавдия Ивановна во время фортепианного проигрыша песни «Давай закурим» в микрофон на весь стадион послала его на три заборных буквы. Фотограф был настолько поражен, что сумел вымолвить только: «Что?» А Шульженко снова повторила свое ему послание. По словам Шепелева, он никак не мог понять, куда вмиг исчез наглец. Ну, а о реакции стадиона можно лишь догадываться.
6. В день похорон Шульженко на Новодевичьем кладбище шел дождь. Когда гроб с телом певицы стали опускать в землю, выглянуло солнце, как бы прощаясь с нею. Через 12 лет рядом с ее могилой появилась еще одна -- не дожившего несколько дней до своего 90-летия Владимира Коралли, для которого она была единственной любимой женщиной.
В последние годы жизни главным утешением Клавдии Ивановны был рояль. За ним она забывала о своих невзгодах. Врачи рассказывали, что, когда она лежала в больнице без сознания и жизнь отсчитывала последние часы, как только сознание к ней возвращалось, она шептала: «К роялю! К роялю!»