Снимок «чернобыльского мальчика», сделанный украинским фоторепортером Костиным 13 лет назад, удивительным образом изменили судьбу ребенка. В конце марта живущему сегодня в Англии Игорьку исполнится 16 лет
-- Игорек, ты в футбол играешь? -- спросил фоторепортер у трехлетнего мальчика.
-- Да, -- улыбнулся тот. И когда принесли мяч, принялся гонять его, подпрыгивая на двух пальчиках и упираясь в пол единственной рукой. Он играл, несмотря ни на что! Вопреки Чернобылю, изуродовавшему его тельце еще до рождения. Вопреки сиротству -- родители от сына отказались… От этого футбола у Игоря Костина сжалось сердце. Мальчик-умница, с потрясающей силой воли, обречен жить в доме для инвалидов!..
Но случилось чудо. После того как фотографии «чернобыльского мальчика» появились в журнале «Штерн», их перепечатали ведущие издания мира, и Игорька взяли под свою опеку англичане. Жизнь малыша изменилась самым удивительным образом. Об этой истории Игорь Костин вкратце рассказал «ФАКТАМ» (публикация «Я до сих пор чувствую привкус свинца на зубах» в номере за 27 апреля 2001 года).
Нашим читателям, да и журналистам газеты очень хотелось узнать подробности о судьбе ребенка. Игорю Костину удалось-таки разыскать в Англии опекуна мальчика. Репортер получил письмо, в которое была вложена фотография широкоплечего паренька. Вот так Костин снова увидел Игорька -- через 13 лет после той первой встречи, которую он и сегодня забыть не может…
-- Как сейчас, вижу этот детский дом, -- вспоминает Игорь Костин. -- Он жил своей особой, потусторонней жизнью. Здесь всего 64 места, и попасть сюда ребенку-инвалиду было очень трудно: разве что освободится койка после смерти маленького пациента. За детьми, брошенными и забытыми родителями, самоотверженно ухаживала горстка врачей и нянечек. Без их помощи беззащитные существа не могли ни есть, ни ходить. Среди этих ребятишек был Игорь… Знаете, мне и сегодня больно вспоминать об этом. Но репортер -- это горькая профессия. И ты должен рассказывать о том, что видишь, даже если слезы наворачиваются на глаза…
В детдом на окраине Минска украинского репортера привело собственное журналистское расследование: каковы последствия Чернобыльской катастрофы для человека, животного и растительного мира на территории Украины, Белоруссии и России? В свое время в Народичском районе Житомирской области Костин зафиксировал вспышку мутаций среди животных: поросята, телята, жеребята появлялись на свет с жуткими патологиями (одна голова -- три уха, два туловища, восемь конечностей). Снимки восьминогого жеребенка и других уродцев опубликовал журнал «Штерн». Ветеринарные врачи свидетельствовали: до аварии мутанты здесь, как и повсюду в мире, встречались крайне редко. Но после Чернобыля в течение двух лет произошла вспышка мутаций -- 300, 400 случаев.
Игорь Костин отправил письмо с фотографиями на имя Михаила Горбачева с просьбой создать международную комиссию из числа независимых экспертов, чтобы объяснить это явление. Еще один пакет с документами и фотоснимками он вручил Юрию Щербаку, в то время народному депутату СССР.
-- Снимки мутантов Юрий Щербак показывал с трибуны съезда народных депутатов, предупреждая: если вы не хотите, чтобы завтра наши дети были такими, надо думать сегодня, -- говорит Игорь Костин. -- Вскоре Народичский район, считавшийся «благополучным» (!), признали зоной жесткого радиационного контроля. И, слава Богу, 60 тысяч людей с этой территории отселили… Но мне по-прежнему не давал покоя вопрос: какова судьба детей, зачатых в год аварии, детей, чьи родители жили в радиактивно загрязненной местности?
Выяснил, что такие малыши находятся в специальных детдомах и больницах, куда журналистов стараются не пускать. В Украине в одном из таких спецдомов я увидел девочку Катю. У нее не было ручек, ножки не разнимались, она могла сидеть только в позе йога. И при этом все, что касалось личной гигиены, Катя делала сама -- никому не позволяла помогать ей! (Где сейчас эта девочка? И жива ли она? Не знаю…) Умница, с удивительной силой духа -- точь-в-точь как Игорь, которого я нашел чуть позже…
Не каждый здоровый ребенок так борется за свое место в жизни, как это делал маленький Игорек! Не в пример благополучным, избалованным детям, которые разъезжают на «мерседесах» и живут в суперквартирах, Игорек -- сильная личность. Господи, как он пытался играть в футбол!..
О своем маленьком тезке Игорь Костин все никак не мог забыть. Из телефонных разговоров с главврачом больницы он узнавал, что после публикации мальчик стал получать много писем, и бывало, в конверты люди вкладывали деньги… Позвонив в очередной раз в Минск, репортер сказал, что хочет приехать навестить мальчика (у него появился план, как помочь ребенку). А в ответ услышал: «Вы опоздали. Игорь уже в Англии… «
-- Ничего случайного, думаю, в жизни не бывает, -- продолжил Костин. -- Бог все видит…
Не случайно московский физик-радиоэколог Александр Глущенко, писавший книгу о катастрофе Чернобыля, разыскал Костина через журнал «Пари-матч» и попросил разрешения использовать несколько его чернобыльских снимков. Конечно, репортер не мог отказать ученому, ставшему инвалидом после ликвидации последствий аварии на ЧАЭС.
-- Представьте себе, -- говорит репортер, -- через несколько лет мне передали изданную в Москве книгу Глущенко, и в ней была отдельная главка, перевод из английского журнала «Ридерз Дайджест» -- «Чернобыльский мальчик» -- об Игоре! Как приятно мне было узнать хорошие новости о мальчике! Англичанка Барбара Беннетт рассказывала о жизни Игорька на новом месте:
«…Ростом меньше метра, одетый в ползунки, Игорь приблизился ко мне, чтобы познакомиться. Родившись с очень короткими ножками, ступнями, похожими на плавники рыбы, и только одной рукой, он двигался… переваливаясь с боку на бок… Я почувствовала, как мое сердце сразу потянулось к этому крошечному сгустку мужества.
-- Моя рука, моя новая рука! -- закричал он, нетерпеливо роясь в моих сумках. -- Ты ее принесла?..
-- Нет, Игорь, -- сказала переводчица. -- Эта женщина хочет взять тебя в свою страну, где ты получишь руку.
Я увидела, как расширились его глаза и красивое лицо, обрамленное копной темно-русых волос, просияло широкой улыбкой. Передо мной был уже не беспомощный инвалид, а прелестный шестилетний ребенок, в котором жизнь била ключом.
-- Здравствуй, Игорь, -- сказала я. -- Хочешь поехать со мной в Англию?.. «
Четырьмя месяцами раньше, в июле 1993 года, с Барбарой Беннетт связался председатель благотворительной организации «Линия жизни детей Чернобыля» Виктор Мицци и сообщил об Игоре. У Роя и Барбары Беннеттов уже гостили на каникулах несколько чернобыльских детишек. Теперь Виктор Мицци попросил их приютить этого мальчика на шесть месяцев, пока ему будут проводить лечение.
«Мы с Роем и раньше брали на воспитание детей с физическими недостатками, но не такими серьезными, как у Игоря». В нашем доме с тремя спальнями в Фарнкоуме (графство Суррей) вместе с нами жила наша 16-летняя воспитанница Сара. И каждый день приходили еще шесть детей. Я была их официальной попечительницей. Сумеем ли мы справиться с Игорем?..
Я посоветовалась со всей семьей: с Роем, Сарой, нашими собственными детьми, уже взрослыми и живущими не с нами. Рой, по-видимому, выразил общее мнение, когда сказал: «Мы тебя знаем. И мы знаем, что мальчонка нуждается в помощи. Поезжай». Я полетела в Минск… «
Перед тем как Барбара увидела мальчика, с ней долго беседовала главный врач детдома Тамара Мурашова. Она озабоченно допытывалась через переводчицу, почему англичанка хочет взять Игоря. Оказалось, что Тамара очень привязалась к мальчику, часто брала его на выходные домой, в свою семью. Она была ему как мать, и тут появилась Барбара -- совсем чужой человек. Но когда гостья рассказала о себе, выражение лица главврача смягчилось… Три месяца спустя все бумажные процедуры были завершены, и 4 января 1994 года Тамара с Игорем прилетели в лондонский аэропорт Хитроу.
«На следующий день мы поехали в магазин «Сейнсбери», -- из рассказа Барбары. -- Тамара была поражена: «Вы берете Игоря в магазин за покупками?» В Белоруссии людей с физическими недостатками прячут ото всех. Но я ответила ей твердо: «Куда пойдем мы, туда пойдет и Игорь».
В телевизионных новостях уже сообщалось о приезде Игоря, поэтому люди в супермаркете подходили к нам и участливо спрашивали: «Это тот малыш, которого мы видели по телевизору?» Игорь только улыбался и говорил: «Thank you», -- единственное, что он знал по-английски. Его улыбка, казалось, очаровывала всех. Тамара наблюдала за всем этим с явным удовлетворением.
Игорь не мог сидеть спокойно, пока мы с Роем возили его по магазину. Продуктовый отдел привел его в восторг. В Минске он видел только яблоки, иногда апельсины. Он пристал к нам, чтобы мы нагрузили в тележку киви и дыни, а виноград он поедал с такой скоростью, с какой успевал хватать ягоды… «
Накануне своего отъезда Тамара впервые позволила, чтобы хозяйка дома сама выкупала Игоря. Когда Барбара увидела мальчика в ванне, у нее невольно навернулись слезы на глаза: «Как это жестоко… Подумать только, что он мог бы совершить, кем мог бы стать?.. А потом мне пришло в голову другое: сколько всего получил Игорь -- индивидуальность, разум, жизнелюбие -- взамен того, чего ему не хватало физически. Игорь никогда не жаловался, и я пообещала себе, что мы никому не позволим жалеть его… «
Впервые в жизни у Игоря появилась своя комната. И сразу оттуда начали исчезать ножницы, ручки и другие предметы. Поскольку у малыша никогда не было ничего своего, он посчитал, что вещи нужно прятать, иначе их у него отберут. Впрочем, свою ошибку понял очень быстро -- он все схватывал на лету! Дети, каждый день приходившие в дом Беннеттов, сразу же привязались к мальчику. Они вместе возились с игрушками в игровой комнате, и Игорь постоянно спрашивал, как что называется. Барбара с Роем повторяли слово до тех пор, пока мальчик не воспроизводил его в точности. Рой прямо расцвел, когда Игорь назвал его «mate» -- приятель. С малышом стал заниматься на дому учитель английского (ему платили местные власти), и вскоре Игорь стал разговаривать -- с уникальным советско-суррейским акцентом!
Барбара принялась учить его считать на пальцах. Но Игорь тут же невозмутимо заметил, что он может считать только до пяти: «Ведь у меня всего одна рука!» А однажды в плавательном бассейне, когда Игорь начал раздеваться, четырехлетний малыш не мог скрыть удивления. «А где твоя рука?» -- спросил он мальчика, заглянув в пустой рукав его рубашки. «Ой, я отшиб ее сегодня утром, когда одевался», -- тотчас выпалил в ответ Игорь. Малыш побежал к своей матери с криком: «У этого мальчика оторвалась рука, а его мама не приставила ее обратно. Все рассмеялись, и неловкость исчезла…
«В июле мы с Виктором Мицци повезли Игоря к Хью Стиперу, в специальную протезную мастерскую при университетской больнице «Куин Мэри» в Ругемптоне, чтобы примерить ему искусственную руку и ботинки на платформах особой конструкции. Игорь внимательно следил за тем, как специалист прикреплял оборудованную электронным управлением руку. Затем ему надели и зашнуровали высокие ортопедические ботинки. К удивлению врача, мальчик сразу встал на ноги и через несколько минут уже ходил. В следующие два часа он тренировался быстро ходить и пользоваться рукой. Он научился сжимать и разжимать кисть руки. И вскоре мог уже брать и держать предметы… «
Через шесть месяцев врачи убедили Беннеттов оставить у себя Игоря подольше. Мальчик был отдан им под опеку. «Теперь наш дом -- его дом столько времени, сколько понадобится для его лечения, и уже подан запрос о его постоянном местожительстве», -- сообщала Тамаре Мурашовой Барбара.
Игорек сперва занимался в подготовительном классе местной начальной школы, вместе с детишками четырех--пяти лет. Но уже к середине учебного года он усвоил программу двух академклассов и стал учиться со своими сверстниками, по многим предметам идя вровень с ними.
«Как-то мальчики восьми и девяти лет спросили, можно ли Игорю выйти поиграть с ними. Я сказала, что он слишком мал и может ушибиться. А спустя 20 минут, пропалывая траву в нашем садике, услышала крики и смех, -- вспоминает Барбара. -- Я выпрямилась и, к своему ужасу, увидела, как Игорь на большой скорости катит по крутому спуску на скейтборде! Каким-то образом он удерживал равновесие, а двое мальчишек бежали по обе стороны, готовые подхватить его, если он будет падать».
В первую свою зиму в Фарнкоуме Игорь сообщил опекунам, что у него есть друг, с которым они познакомились на специальной игровой площадке для детей с физическими недостатками. Барбара заинтересовалась и, привезя туда мальчика, осталась посмотреть. Игорь проковылял к девочке-подростку, сидевшей в инвалидной коляске с электромотором. «Кто это?» -- спросила Барбара у смотрителя площадки, помогавшего детям. «Подружка Игоря», -- улыбнулся тот. Мальчик направлял свою подругу по дорожке игровой площадки. Когда они приближались к уклону, он говорил ей: «Тише, тише». Потом слышалось: «О'кей, теперь давай быстрее». Он ни разу не отошел от нее. «Я не верила своим глазам, -- вспоминает Барбара. -- Но потом мне все стало ясно. Игорь просто нашел того, кто нуждался в его помощи. Он необыкновенный мальчик… «
Все люди, опекавшие Игоря, понимали, что его ждут серьезнейшие испытания. Врачи считали, что ноги у него не вырастут длиннее. И по мере того, как будет развиваться и расти туловище, ему будет все труднее ходить.
«Тем не менее Игорь -- один из немногих чернобыльских детей, кому повезло, -- говорила напоследок Барбара Беннетт. -- Тысячи других томятся в мрачных сиротских больницах. Придет день, я в этом уверена, когда Игорь сделает что-нибудь, чтобы напомнить о них миру… «
-- Как точно сказала эта добрая женщина: «напомнить о них миру», замечает Игорь Костин. -- Мир ведь потихоньку забывает о Чернобыльской трагедии и ее жертвах. Забывает, хотя на планете нет и быть не может стопроцентно безопасных атомных станций!
О своем, лично пережитом Чернобыле Костин написал сценарий художественного фильма: в финале на экране должен был появиться не актер, а реальный мальчик -- Игорек как живое воплощение трагедии. Фильм пока не снят -- Никита Михалков и Андрон Кончаловский посчитали тему слишком страшной (сейчас сценарий находится у известного американского режиссера Стивена Спилберга). Больше всего Костину хотелось тогда, чтобы о «чернобыльском мальчике» узнали люди и помогли ему.
К счастью, благодаря публикациям мир все-таки узнал об этом ребенке. Игорьку действительно повезло -- в отличие от многих других героев чернобыльских репортажей Костина. Иных, побывавших в самом пекле Чернобыля, уже нет в живых. Но документальные свидетельства об их судьбах не исчезли. Они собраны в уникальной книге Игоря Костина «Чернобыль: Исповедь репортера», которая с невероятным трудом, но все-таки увидела свет в Украине. И удостоилась личного благословения Папы Римского.
И, наверное, это тоже не случайное стечение обстоятельств: именно в день выхода выстраданной книги у Игоря Костина родилась дочь Дарья. А буквально через неделю репортер получил весточку из Англии от президента фонда «Линия жизни детей Чернобыля» Виктора Мицци -- нынешнего опекуна Игоря.
-- В письмо была вложена фотография: Игорь сидит рядом со своим опекуном возле плавательного бассейна, -- улыбается Костин. -- Виктор Мицци написал, что передал Игорю мое письмо, поблагодарил за фотографии мальчика (я выслал им несколько детских снимков Игорька). Сообщил, что паренек успешно занимается в общеобразовательной школе, бегло говорит по-английски. Это, по правде говоря, меня даже не так удивило, как-то, что подросший Игорек… очень похож на своего наставника Виктора Мицци. Такое сходство бывает только у родных людей!..
В другом своем письме Виктор Мицци рассказал, что у Игоря остались проблемы с рукой и пальцами на ногах, тем не менее он -- отличный пловец! Виктор дал мне электронный адрес мальчика. Я писал Игорьку несколько раз, но, увы, он пока не ответил. 29 марта у него день рождения, и я, конечно, пошлю ему поздравления. Игорю исполнится 16 лет. Он ведь еще маленький! И, думаю, понимание некоторых вещей придет к нему позже…
Костин не теряет надежды пообщаться с Игорьком, пусть и виртуально. А может, когда-нибудь удастся и встретиться?
… Я рассматриваю фотографии шестимесячной дочурки Игоря Костина -- безмятежно спящей на груди у папы.
-- Она чувствует, что ее есть кому любить и защищать, -- с нежностью говорит Игорь Костин. -- Без этого ощущения ребенку нельзя жить! И я очень благодарен Виктору Мицци, Барбаре и Рою Беннеттам -- всем, кто дал Игорю чувство такой же защищенности, тепло и нежность…
Из досье «ФАКТОВ»
Киевлянин Игорь Костин отснял более пяти тысяч документальных сюжетов о трагедии Чернобыля и ее последствиях. Единственный из репортеров мира сделал снимки эпицентра взрыва. Получил свыше пяти предельно допустимых доз облучения, долго лечился в специальных клиниках лучевой патологии Москвы, Киева, Хиросимы. Удостоен высших международных журналистских наград: «Золотой глаз», «Золотой Амбур-цидо», Главный приз национальной Ассоциации профессиональных репортеров США и других. Газета «Вашингтон пост» назвала его «человеком-легендой».