В реанимации Кременчугской городской больницы N3, не приходя в сознание, на девятые сутки после жестокого избиения хулиганами, умер капитан милиции Сергей Янченко
«Несмотря на просьбы о помощи, никто из жильцов многоквартирного дома, в подъезде которого умирал истекающий кровью капитан милиции, так и не открыл ему дверь» -- под таким заголовком в пятничном номере «ФАКТЫ» сообщали о трагедии, произошедшей в Кременчуге Полтавской области. Злоумышленники, подкараулив поздно ночью в пустынном месте старшего уполномоченного отдела криминальной милиции по делам несовершеннолетних Автозаводского района Сергея Янченко, возвращавшегося домой с работы, нанесли ему тяжелые черепно-мозговые травмы, после чего ограбили. Придя в себя, капитан милиции с трудом добрался до близлежащего дома N20 по улице Карнаухова в надежде на помощь. Увы, он ее так и не дождался…
В воскресенье Сергея провожали в последний путь многочисленная родня, друзья, коллеги, высшее милицейское начальство и жители его родного села Песчаное Кременчугского района. Вместе с десятками венков траурная процессия несла единственную награду Сергея -- Крест Славы, которым он был награжден посмертно.
Сергей часто говорил коллегам, что по Молодежному микрорайону он ходит спокойно, чувствует себя здесь, как дома. За шесть лет работы в милиции он познакомился со многими неблагополучными семьями и далеко не законопослушными жителями самого криминогенного района Кременчуга. Сергея Николаевича уважали все. Даже бомжи говорили: «Янченко хоть и милиционер, но человек хороший». Непривыкшие, чтобы к ним обращались на «вы», и бомжи, и подростки как-то сразу проникались уважением к «культурному человеку» в милицейских погонах. Сергей -- бывший учитель начальных классов, человек верующий -- старался ко всем найти подход, поступал всегда по совести, творил только добро. Сколько родителей благодарны ему за то, что спас их детей от тюрьмы! Не за взятки, не нарушая служебных инструкций, а просто по своему профессиональному долгу, по доброте душевной.
Янченко знали и те, кто охотился на него на Пьяной дороге (так местные жители называют путь, ведущий к пригородным селам. -- Авт. ), примыкающей к микрорайону Молодежному на окраине Кременчуга. Она пролегает через пустырь, и, видимо, свое название получила потому, что только пьяный может без страха по ней пройти в темное время суток. Сергей Янченко -- абсолютный трезвенник, с тех пор, как развелся с женой, ходил и ездил по этой дороге на велосипеде с работы в течение двух лет -- и в полночь, и под утро. В селе Песчаном он вырос, здесь живут его родители. Пешком на работу приходилось идти минут сорок.
Сейчас задержанные утверждают, что, мол, обознались, а против Янченко ничего не имели -- просто наметили одинокого путника, чтобы его ограбить. Может, так и было, следствие разберется. Ранее неоднократно судимый 29-летний безработный кременчужанин Петренко (фамилия изменена. — Авт. ), «работавший» вместе с напарником, догнали на пустыре одетого в гражданское капитана милиции и напали на него сзади. После первого же удара по голове Сергей потерял сознание, но преступники продолжали его избивать…
Очнувшись минут через 30--40, Сергей Янченко, весь в крови, с проломленным в нескольких местах черепом, нашел в себе силы босиком (ботинки злоумышленники сняли) добраться до ближайшей многоэтажки. Обратись он к сторожу автостоянки, на которой установлен телефон, может, тогда бы все сложилось по-другому. Но, скорее всего, Сергей рассчитывал, что ему хватит сил вернуться в отделение милиции. Однако преодолел он только половину пути, завернув в подъезд дома, в котором неоднократно бывал -- здесь раньше снимал квартиру его друг и коллега из уголовного розыска Владимир Маруда. Янченко здесь видели и знали. Он стучал в двери квартир, но никто ему не открыл.
-- А у нас там мужик какой-то весь в крови возле двери лежит,-- возвращаясь из магазина с парой бутылок спиртного, поведал, как бы между прочим, один из жильцов дома дворнику. Было уже начало десятого утра.
-- Вообще-то в мои обязанности не входит заглядывать в чужие подъезды, -- затягиваясь сигаретой на своей неубранной кухне, рассказывает дворник Ирина Пархоменко, разбуженная мною после празднования то ли дня рождения, то ли просто воскресенья. -- Но я вечно куда-нибудь вляпаюсь. Двадцатый дом вообще не мой, я убираю в соседних, но мне любого человека, даже бомжа, жалко. Босой, окровавленный мужчина с рассеченной головой сидел в углу возле входной двери. Внешне трудно было определить, живой он или нет. Решила звонить на «скорую». Пошла к Сашке, который живет в этом же подъезде, у него есть телефон. «Э-э-э, не, я в это не влезаю», -- сказал он мне и захлопнул дверь. Выбежала во двор. Гляжу, вышел мужчина из того дома, возле которого я убираю. Спрашиваю: «У вас есть телефон? Мне нужно на «скорую» позвонить, там человек умирает». Он прошел мимо, будто я вообще не к нему обращалась. Побежала дальше -- в бар, в магазин. Вы можете поверить, что там нет телефона? Я тоже не могу. Но мне так ответили. Вернулась я к своему дому, слава Богу, дверь открыла мама бывшего дворника. Около получаса уже прошло. Звоню на станцию скорой помощи, а меня спрашивают: «Он не уйдет, пока мы приедем?» -- «Да, -- говорю, -- вы едьте, а я его за ноги придержу, если так боитесь». Ну, что за народ? -- недоумевает Ирина
В прошлое воскресенье, после похорон, я приехала на улицу Карнаухова, 20, чтобы увидеть и услышать людей, которые даже утром не подняли тревоги по поводу того, что в их подъезде находится раненый человек в бессознательном состоянии. Разговаривать оказалось не с кем -- мне открыли двери только в одной из восьми квартир. В коридор вышел алкоголик Володя, которому, как он говорит, «все по нолям».
-- Я ничего не слышал, потому что был, как всегда, пьяный, -- рассказывал Володя. -- А утром вышел -- кровищи на полу полно, стекло битое валяется, а в углу, возле батареи, что у входной двери, мужик лежит. Я подумал, что бомж, и пошел себе спокойно. Возвращаюсь -- а тут милиция. Меня сразу и загребли давать объяснения. Янченко я прекрасно знал. Он такой простой, добродушный человек. Будь я трезвым, дверь бы ему открыл. Но я всегда пьяный…
Пока я выслушивала Володю, из соседней квартиры доносились крики. «Опять Аллочка перебрала, с матерью ругается», -- прокомментировал мой собеседник. И только он это сказал, как из квартиры вышла заплаканная еще не старая женщина, и поспешила на улицу. А когда я через пять минут попыталась поговорить с Аллой, та, видимо, уже крепко спала или просто не захотела открыть дверь.
Как следует из протоколов опросов жильцов подъезда малосемейки, где был обнаружен Сергей Янченко, многие слышали просьбы о помощи и возню на первом этаже. Они утверждают, что голос мужчины, представлявшегося милиционером и просившим вызвать скорую помощь, был невнятным и очень похожим на речь пьяного. Привыкшие к постоянным пьяным разборкам соседей, люди не сочли нужным подниматься с постелей. Но утром-то все (в подъезде сорок квартир!) сделали вид, что ничего особенного не случилось! Только брезгливо морщились, отпуская нелестные слова в адрес незнакомца.
В нашем законодательстве не предусмотрена ответственность за неоказание помощи потерпевшему, если только вы не медицинский работник. Так что только Бог судья тем, кто переступал через умирающего и бежал поскорее на работу или же опохмелиться.
После того, что с Сергеем сделали изверги, его невозможно было узнать. В реанимации сотрудники милиции опознали его лишь по одежде. А когда гроб с покойным привезли домой, родные запричитали: «Это не наш Сережа!» Даже толстый слой грима не скрыл шрамы и кровоподтеки на его лице и голове.
-- Судить мало -- стрелять надо таких подонков, которые забирают жизнь у человека! -- в сердцах кричали женщины.
-- Эти нелюди перечеркнули все планы моего сыночка, -- рыдала мать погибшего, Анна Даниловна. -- Мы с отцом уже на пенсии, нам многого не надо. А он и ремонт в доме затеял, и виноград с клубникой посадил. Этим летом собирался поступить в академию внутренних дел.
-- Я мало встречала таких, как Сергей, -- говорит начальник отдела криминальной милиции по делам несовершеннолетних Автозаводского райотдела капитан милиции Ольга Любышева. -- Он был очень надежным человеком, все порученные дела исполнял скрупулезно и с удовольствием. Никогда не жаловался на службу, он просто жил своей работой. Никакой выгоды не искал для себя. Буквально за два дня до случившегося Сергей Николаевич заметил, что за шесть лет работы в милиции он ни дня не был на больничном, хотя крепким здоровьем и не отличался. И вот его не стало. В это невозможно поверить…
Девять суток за жизнь Сергея Янченко боролись врачи третьей городской больницы. Но полученные им травмы оказались слишком тяжелыми.
Старший уполномоченный уголовного розыска, майор Владимир Маруда заметил, что у задержанного через два дня после происшествия Петренко, который нанес Сергею большинство ударов, даже распухла кисть руки. Поначалу он все брал на себя, но потом все же сознался, что у него был сообщник -- житель села Рублевка Глобинского района. Кстати, Петренко ранее был неоднократно судим и только недавно освободился из мест заключения.
За последнее время на Пьяной дороге совершено шесть грабежей, и есть основания полагать, что к ним причастна группировка, в которой состояли шестеро задержанных в ходе отработки данного дела.
В случае с Янченко у злоумышленников, обычно выслеживающих подвыпивших богатых мужчин и слабых женщин, вышла явная промашка. У милиционера не было ценных вещей. В старой джинсовой сумке Сергей нес пустые банки, куда обычно клал домашние обеды, на руке у него были видавшие виды часы, которые грабители не погнушались снять. Им удалось, правда, воспользоваться банковской карточкой потерпевшего, на которую они тут же накупили сигарет и пива.
По уточненным данным, в тот вечер в кармане Янченко лежали 53 гривни, которые, естественно, тоже исчезли. Обычно он никогда не носил с собой более 10 гривен. Ведь из скромной милицейской зарплаты пятьдесят процентов платил шестилетней дочке, страдающей врожденным пороком сердца, и бывшей жене, присматривающей за больным ребенком. В этот раз столь «крупная» сумма понадобилась Сергею на подарки женщинам к 8 Марта -- маме, ее четырем сестрам, жене брата, дочке, бывшим жене и теще, которых он тоже не забывал.
На лето Сергей планировал примирение с женой. И свое 35-летие хотел отпраздновать на лесной поляне с домашним вином. Думал в Киево-Печерскую лавру поехать… В общем, планировал жить.