Скандально известный российский актер готовит очередную телебомбу
Дмитрий Нагиев прилетел в Киев самолетом (звезда терпеть не может трястись в поезде) в сопровождении очаровательной длинноволосой и длинноногой шатенки. Известно, что Нагиев не так давно развелся со своей женой. Телеведущий был сдержан в желаниях: белый лимузин, скромный обед (без спиртного) и небольшая экскурсия по городу. Российский секс-символ внешне не выделялся -- черные широченные брюки, рваная на плечах майка и легкое пальто. На голове -- черная шапочка, в ухе -- серьга, на пузе -- крест. «Нет таких вопросов, на которые я бы не смог ответить», -- самонадеянно заявил Нагиев…
-- Смотрела я как-то «Окна»…
-- И плевались…
-- Ну… не то чтобы плевалась, но, честно говоря, приятного было мало.
-- Чего ж тогда смотрели? Знаете, недавно слышал такой разговор. Мужик -- другому: «В четверг видел «Окна» -- просто кошмар!» Второй: «А ты во вторник видел? Труба!» Я не выдержал, спрашиваю: «Ребята, а вы пробовали вовсе не смотреть?» И потом… При чем здесь я?
-- Действительно, вы, что ли, эту программу ведете?
-- Да ладно вам. Просто человек умный поймет, что в нашей стране и, наверное, в вашей тоже, артист занимается всем, что выпадает на его долю. Увы. И «Окна», слава Богу, не предел моих мечтаний! Если вы думаете, что, пригласи меня Стивен Спилберг сняться в его картине, я скажу: «Извини, Стивен, у меня запись «Окон» в Москве», то это не так.
-- Но Стивен не звонит…
-- А телевизионные продюсеры как раз наоборот. Зачем же им отказывать? Я хочу есть, хочу, чтобы мой сын закончил престижную школу, а моя любимая женщина, открывая шкафчик, надевала не рваные, а целые колготки…
-- Я думала, вы более нескромный.
-- Разочаровал?
-- Наоборот!
-- На самом деле мне наплевать, разжигаю ли я своим творчеством какие-то страсти. Нет -- и не надо. У меня есть лишь несколько табу: я не делаю то, что мне противно, не агитирую за политические партии… Кстати, сейчас, накануне выборов в Госдуму, меня просто разрывают на части. Но я не хочу заниматься моральной проституцией. И не буду никому лизать зад. Хотя, наверное, это иногда надо уметь делать.
-- Просто вас правильно воспитали…
-- На самом деле в этой жизни мне помогли только родиться. А все то немногое, что я сегодня имею, заработано своим трудом.
-- Актерским?
-- Не только. В одном из своих последних спектаклей, «Кыся», я играю не за деньги. Просто интересно. Тем более, что актеры там в основном мои однокурсники. Десять лет после окончания театрального института мы не собирались вместе. Спасибо режиссеру Рахлину, который заварил все это дело. Причем, когда он приглашал меня, даже не знал, кто такой Нагиев. Более того, ему было на меня наплевать. Он человек известный -- руководитель Ленинградского мюзик-холла, большой интеллектуал. Рахлин просто открыл табель о рангах актеров и посмотрел, кто стоит на первом месте. Видит фамилию -- Нагиев. Ему тут же нашептали, что я наглый выскочка. И тем не менее на следующий день он позвонил мне и сказал, что хочет сделать со мной спектакль. Я тогда был свободен в творческом плане. Так родилась постановка «Тутси». Помните, был такой фильм с Дастином Хофманом «Милашка»? Вот я ее и сыграл. Спектаклем мы побили все рекорды по продажам билетов семнадцатилетней давности. Со времен, когда Михаил Боярский играл в Санкт-Петербурге Овода.
-- Тем не менее «Тутси» успешно сгинула…
-- Потому что спектакль был поставлен на базе стационарного театра. А стационарным артистам наплевать, кассовый у них спектакль или нет. Для них главное -- выпить. А я не пью. Вообще отрицательно отношусь к запаху спиртного на сцене. Как и к словесному поносу. «Тутси» просто растащили по кусочкам. Я решил, что в таком позорище играть не буду. Одному народному артисту (опустим его фамилию) я сказал, что после игры с ним в спектакле у меня такое чувство, что я извалялся в дерьме. Но он же народный! И считал, что ему можно все. Для меня же важнее работа, вернее, ее качество. Я ушел из «Тутси», а через несколько месяцев родилась «Кыся». Туда уже Рахлин позволил мне пригласить всех моих друзей-однокурсников, с которыми я не только вместе учился, но и выпивал… лечился -- Алексей Климушкин, Игорь Ливанов. В прошлом году «Кыся» была признана самым кассовым спектаклем России.
-- Говорят, сама Алла Пугачева Филиппа за билетами на него посылала…
-- Как-то на одной вечеринке ко мне подошел Филипп Киркоров и спросил, мол, нет ли в «Кысе» мата, поскольку на спектакль хочет прийти Алла Борисовна. А она мат ненавидит. По словам Филиппа, не дай Бог, слово матерное со сцены услышит, может встать посреди спектакля и, хлопнув дверью, выйти из зала. Вообще, сказал Филипп, тогда тебе кислород перекроет. Думаю, что делать? У Лифанова в спектакле только одна фраза без мата. Вобщем отыграли, как могли. Алла Борисовна хохотала, как… девочка. Даже пришла в гримерку, благодарила.
-- Вот она -- сила искусства!
-- В искусстве я больше всего люблю свое творчество.
-- Скромно…
-- Зато честно. Мне наплевать, какие сейчас в моде тенденции в искусстве. Я не хожу в театр, мне больно смотреть, как актеры при зарплате в 300 гривен силятся что-то изобразить. То же и на эстраде… Когда Юрий Шатунов собирает залы, меня это удручает, прибивает. Как такая гадость может жить?!
-- Шатунов, значит, гадость, а бездарные актеры, играющие в программе «Окна»…
-- Вы хотите меня подколоть? Я вам отвечаю -- в «Окнах» актеров нет. И докажу это за две секунды. В Москве пригласить любого актера на роль в такую программу стоит не менее ста долларов. В одном сюжете программы -- три-четыре актера. В программе три сюжета. Итого -- тысяча долларов. Мы делаем около 300 программ в год. Получается, нужно только на актеров затратить 300 тысяч долларов. Есть ли в России программа, которая может позволить себе такие расходы? Думаю, нет. Поэтому все разглагольствования на эту тему можно продолжать только вопреки здравому смыслу. Я вам официально заявляю: у нас в программе нет актеров.
-- О себе забыли…
-- В этой программе я лишь ведущий. Все. Я не знакомлюсь с героями «Окон» до начала записи. Узнаю о них лишь за секунду до их выхода в студию. Режиссер мне передает информацию в наушники. Мы работаем в режиме нон-стоп. Как сняли «Окна», так они и выходят. Вырезается лишь… мое ковыряние в носу.
-- Бывали истории, которые вас задевали за живое?
-- Стараюсь абстрагироваться от потока информации. Иначе… Я не отслеживаю дальнейшую жизнь наших героев. Правда, раньше бывали случаи, когда я после программы помогал героям, так сказать, в частном порядке. Просто давал деньги. Но после того как ко мне начала выстраиваться очередь страждущих, прекратил это делать.
-- Поступок настоящего мужчины…
-- Надеюсь, вы говорите это без иронии. Хотя что такое настоящий мужчина, я вряд ли смог бы определить. В слове «мужчина» слишком многое для меня слилось. И вот эти три вещи, которые, якобы, мужчине надо сделать непременно -- посадить дерево, построить дом, вырастить сына -- по большому счету -- придумка. Если достойно живешь, то наверняка что-то оставишь после себя…
-- Это вы о себе?
-- Я пока немного сделал. По крайней мере, мой след в искусстве… собака еще не берет. Вот снимусь у всемирно-известного режиссера в блокбастере. А что? Да будь она проклята, моя сериальная карьера! И даже «Каменская»! Это ведь не «Титаник». Достойная роль у большого режиссера затмит все, что я наваял до этого. А там кто знает… Меня раздражают разговоры, что американское кино -- это чушь и пошлость. Обожаю фильмы со Шварценеггером. И был бы счастлив, если бы на меня свалилось такое дерьмо, как «Оскар»!
-- Испачкаться не боитесь?
-- А я ничего не боюсь. Нет, вру. Боюсь неизвестности и проигрыша. Слишком многое поставлено на кон. Правда, я только в начале пути. Наблюдаю, подсматриваю. Талантливый артист отличается от бездарного лишь большим количеством штампов. Я могу подметить подробности, которых другой актер не замечает. Например, что женщина, особенно рожавшая, кашляя или чихая, скрещивает ноги. И несколько раз это использовал для своих ролей. Это проходная деталь, но из таких мелочей складывается образ.
-- Есть режиссер, с которым вы бы мечтали поработать? Стивен Спилберг не в счет…
-- Я с большим удовольствием рассмотрел бы предложение Марка Захарова. Но такового не поступало. Пока не хочу играть серьезные роли. Мне предлагают роль Гамлета. Не-хо-чу! Потому что смешить гораздо тяжелее, чем давить слезу. Как и работать для среднего класса тяжелее, чем для элиты.
-- Есть ли такие вещи…
-- Есть.
-- … которые вы бы стали делать не за деньги?
-- Что? Не понял…
-- Ладно, проехали. Конкурентов себе видите?
-- Меня, конечно, можно затмить. Я не самый популярный. Я не Киркоров. Даже пятилетней давности. И прекрасно понимаю, на каком месте стою в табели о рангах. Но меня это только подстегивает. То, что я произвожу впечатление удачливого человека, хорошо. Значит, мне это удается. И лишь самые близкие знают, что почти ежедневно меня постигают неудачи. Известно, что чем выше карабкаешься, тем меньше точка опоры. Я это ощутил на себе. Теперь постоянно скрещиваю пальчики, чтобы не сглазили, и кручу фиги.
-- Здание, которое связывают с вашим именем, в центре Питера…
-- Обычный публичный дом.
-- Доход-то хоть приносит?
-- Ладно, а то еще поверят. Это ресторан «Парадокс». Руководит им моя бывшая жена. Чего о нем рассказывать? В принципе, в Петербурге я бываю редко. При загрузке в 25 съемочных дней в месяц -- съемки «Осторожно, модерн» и «Окон» -- это очень сложно. Сейчас готов еще один проект. Какой, не скажу. Либо это будет бомба, либо я капитально обкакаюсь.
-- Думаю, интереснее посмотреть на второй процесс. Особенно зная, сколь тщательно вы следите за своим внешним видом…
-- Не дождетесь… Что же до моего стиля, то я им вполне доволен. Над ним работает человек, которого я люблю, ценю и уважаю, -- Дмитрий Нагиев. Меня пытались одеть в строгие костюмы, ничего из этого не вышло. Но, согласитесь, я пытаюсь держать грань. Может, не всегда получается. Случаются и шокирующие вещи. Надо иметь право так одеваться. Когда на одной торжественной церемонии Элтон Джон вышел в смокинге и белых кроссовках, весь мир стал кипятком писать -- Элтон! Прелесть! Если бы я так вышел, все бы сказали -- дурак, никакого вкуса. Надо заслужить право на следующий по своей смелости шаг… Но! Я свой зад не показываю. Пока. Потому что он будет интересен всего раз. Зрители посмотрят и скажут: да, неплохо. Потому надо выбрать момент, чтобы показать свой зад грамотно.
-- Кстати, есть и другие части тела.
-- О них мы пока не говорим…
-- Я имела в виду руки. Кстати, вот ваши увешаны разными цацками…
-- Вы имеете в виду этот браслет? Он недорогой. Купил в Чикагском аэропорту за тридцать долларов. Надпись «Нагиев» сам подбирал. Из остатков сделал колечко. Ношу на большом пальце. Еще и сережка в ухе. Она дорогая. Ну что делать? Я хорошо отношусь к украшениям и с удовольствиям дарю их своей любимой. Мне нравится, как она на них реагирует. Целых десять минут ахает!
-- Вы ей дарите такие же дорогие украшения, как ваши?
-- Ну не такие дорогие… Шутка. Я не жалею денег на свою девушку. Мне нравится покупать ей подарки. Знаю все ее размеры. Могу купить лифчик, трусики и попаду в размер. Я не из тех дегенератов, которые ходят по магазину с бумажкой.
-- Кстати, крупные часы у вас на руке тоже, по-моему, не из дорогих…
-- Это правда. Я купил их на Брайтон-бич. Фирмы «Дюбуа». Сколько стоят, не скажу. Но в китайском квартале они стоят дешевле. Пока не могу себе позволить дорогие часы. Хотя это плохо. Мир искусства -- мир иллюзий. Я не должен быть близок народу. Отсюда и все мои атрибуты. Я усиленно занимаюсь своим внешним видом. Пытаюсь втягивать живот. Делаю 600 подходов на пресс, чтобы он, не дай Бог, не вывалился, гнида. Булки на ночь так легко идут! И так тяжело выходят… Кто пренебрегает этими ухищрениями, тот быстро сходит с дистанции. Но… я могу и ошибаться.
-- Неужели способны и на это?
-- На самом деле, мне наплевать, как на меня реагируют люди, которые проходят по моей жизни. Но не все равно, как ко мне относятся близкие. Только они, вернее, их проблемы, могут заставить меня уйти со сцены. Тогда я к черту все продам и забуду, кем был.
-- Вот уж никогда бы не подумала, что вы ко всему еще и сентиментальны…
-- Конечно! Только не собираюсь сейчас рассказывать о личной жизни. Любить весь мир легко -- а вы попробуйте одного человека…
-- Непременно воспользуюсь вашим предложением.
-- А вам все шуточки…