В этом году известному военачальнику исполнилось бы 105 лет. О малоизвестных страницах его биографии вспоминают внучки Наталья Синюкова и Ольга Захаркина
Близкие и знакомые, вспоминая Василия Даниловича Соколовского, говорят о необыкновенной скромности маршала и его дипломатичности. Он на протяжении многих лет смог уживаться с такой неординарной личностью, как Георгий Жуков, который его ценил и всякий раз пытался «завербовать» в свою команду. Но даже родные дети знали очень мало о жизни отца, тот никогда о себе не рассказывал. Когда одну из дочерей попросили выступить на праздновании столетия со дня рождения маршала Соколовского, она растерялась… Малоизвестные факты биографии маршала стали достоянием гласности, благодаря воспоминаниям его адъютантов и изысканиям внуков.
-- На протяжении нескольких лет войны Василий Соколовский, тогда еще генерал, был заместителем Георгия Жукова, начальником его штаба. Считается, что авторитет Жукова всегда довлел над Соколовским?
-- Думаю, что у них были непростые взаимоотношения, хотя Георгий Константинович очень ценил Василия Даниловича и всегда хотел с ним работать, -- рассказывает внучка маршала Ольга Захаркина. -- Это было удивительное сочетание -- вспыльчивый, агрессивный Жуков и спокойный, интеллигентный, дипломатичный Соколовский. Соседство двух таких характеров давало отличные плоды. Свидетельство -- успешные военные операции, проведенные двумя военачальниками. Замечал это и Сталин, он всегда одобрял желание Жукова иметь рядом с собой Соколовского. В то же время, как рассказывала бабушка, между двумя полководцами нередко возникали конфликты. Для Жукова было в порядке вещей наорать на Василия Даниловича в присутствии подчиненных, иногда он буквально доводил его до сердечного приступа. Соколовский же не мог повысить голос на подчиненного.
Один из адъютантов дедушки рассказал, что он был единственным маршалом, который, когда звонил по служебному телефону, здоровался и представлялся. Остальные наши военачальники считали, что подчиненные и офицеры ниже рангом должны узнавать их по голосу, и в противном случае очень раздражались.
-- Сталин, как мне известно, не раз менял свое отношение к Соколовскому?
-- Да бывало всякое. Серьезный конфликт произошел зимой 1943-1944 годов, когда Василий Данилович командовал Западным фронтом. Ставка настаивала на наступлении, но дедушка был против: пришлось бы передвигаться практически по болотам. На фронт к деду направили специальную комиссию во главе с Мехлисом. По результатам проверки генерала армии Соколовского отстранили от командования фронтом и направили на низшую должность начальника штаба I-го Украинского фронта. Уже через пару месяцев Сталин понял, что ошибался, но ему понадобилось еще полтора года, чтобы извиниться. Дедушка вспоминал, как в 1946 году на заседании Главного военного совета Сталин сказал: «Решение по Западному фронту было тогда принято неправильное. Надо исправить ошибку. Соколовский заслужил маршала». На том же совете было принято решение о присвоении Василию Даниловичу звания маршала.
-- Кстати, критическая ситуация на фронте летом 1943 года стала толчком к очень важному изобретению, которое сделал Василий Данилович, -- говорит Ольга Захаркина. -- Он придумал панцирные жилеты для солдат, прообраз нынешних бронежилетов. В те дни шли тяжелые бои на смоленском направлении. Пытаясь снизить потери уже весьма поредевших дивизий, Василий Данилович вспомнил опыт наших предков, когда воины ходили в бой в кирасах. Тяжело, конечно, но если жизнь дорога, это можно перетерпеть. Дедушка сделал чертежи, отослал их в Москву на завод и уже через пару недель получил первую партию панцирных жилетов. В августе в них облачили одну из рот, и она пошла в бой. В биографической книге о дедушке капитан этой роты Андрей Черкашин рассказывал, как в бою почувствовал удар в грудь. Оказалось, притаившийся немец метров с пятнадцати выстрелил в него короткой очередью из автомата. Панцирь выдержал удар, капитан тоже, а немец, с выпученными от удивления глазами, бросил автомат и поднял руки вверх. Эти жилеты тогда спасли жизнь многим солдатам.
-- А жизнь моему отцу, Евгению Васильевичу, -- вспоминает вторая внучка маршала Соколовского Наталья Синюкова, -- фактически, спасло вмешательство Сталина. Это произошло уже после войны, когда Василий Данилович возглавлял советскую военную администрацию в Германии. Он очень негативно относился к вывозу некоторыми нашими военачальниками материальных ценностей из оккупированных территорий. Это вызвало неприязнь к нему тогдашнего главы Министерства госбезопасности Рэма Меркулова, который никогда не уезжал из Германии с пустыми руками. Соколовский был дипломатичным человеком, но все же не сдержался и сделал несколько замечаний наркому. Это, естественно, не подействовало. Тогда Василий Данилович на заседании Президиума ЦК КПСС заявил: «Товарищ Сталин, некоторые люди очень мешают нашей работе. Начинают грабить то, что принадлежит немецкому народу. Особенно Меркулов». Сталин пообещал разобраться.
Вскоре маршала предупредил один из работников МГБ, чтобы он был осторожен -- по приказу Меркулова на него собирают компромат. И вот однажды адъютант дедушки майор Кирпичников рано утром получил донесение: в машине такой-то вчера была совершена попытка изнасилования. Это был автомобиль, принадлежавший семье Соколовских… Обычно на нем ездила супруга Василия Даниловича Анна Петровна, или мой отец, Евгений Васильевич. О попытке изнасилования заявила дочь председателя КГБ Ленинградской области (по всей видимости, Меркулов приложил к этому свою руку).
Адъютант вспоминал, что в тот день маршал пришел на работу очень взволнованный. Попросил пакет и сургуч -- он писал письмо Сталину. Письмо передал фельдъегерь лично в руки секретарю Иосифа Виссарионовича Поскребышеву. Но это не помогло, репрессивная машина завертелась с неимоверной скоростью. В считанные дни Евгения Васильевича Соколовского, служившего в Таманской дивизии, уволили из армии, исключили из партии. Суд, обвинивший моего отца в попытке изнасилования, приговорил его к восьми годам лишения свободы. Такова была месть Меркулова. Это был страшнейший позор для семьи полководца. Но Василий Данилович выстоял, так как твердо знал -- сын не виновен. Он снова обращается с личным письмом к Сталину.
-- Вождь откликнулся на эту просьбу?
-- Более того, Сталин назначил тройное расследование. Три группы работали отдельно, не зная о существовании друг друга. Доклады посылались прямо Иосифу Виссарионовичу. Разобравшись, все три группы пришли к единому мнению -- сын маршала Соколовского не виновен. Дело было сфабриковано. Майор Кирпичников рассказывал, как зимним вечером 1952 года маршалу Соколовскому позвонил Сталин. После короткого разговора Василий Данилович уехал в Кремль. Через несколько часов из кремлевского подъезда вышел Иосиф Виссарионович, поддерживая под локоть Соколовского. Адъютанту запомнились большие красные розы, которые Сталин держал в руке, и его слова: «Передайте цветы Анне Петровне, пусть завтра ждет сына». И вот после трех лет разлуки мой отец вернулся домой. А после короткого отдыха снова возвратился в армию и очень долгое время служил в Украине в Белой Церкви. Дослужился он до начальника штаба армии.
-- Василий Данилович был в когорте тех немногих талантливых полководцев, которым удалось пережить репрессии 1937 года. Как это случилось?
-- Наверное, только благодаря чуду и смекалке супруги маршала Анны Петровны, -- рассказывает Ольга Захаркина. -- В 1937 году смерч репрессий прокатился по Уральскому военному округу, где дедушка был начальником штаба. А в начале 1938 года предъявили обвинение и Василию Даниловичу. Приехавший из Москвы работник НКВД заявил: «Товарищ Соколовский, к нам в органы поступило письмо, где вы обвиняетесь в том, что являетесь белопольским шпионом. В своей автобиографии вы преднамеренно скрыли факт, что в период Первой мировой войны служили офицером царской армии. Если завтра к утру вы не представите оправдательные документы, приходите на службу сразу же с вещами… »
Как рассказывала бабушка, для Василия Даниловича это было ударом. Дедушка никогда не служил в царской армии, в те годы он учился в семинарии. Анна Петровна вспомнила, что какие-то документы того времени хранились в именном кожаном портсигаре. Начали искать. И одна бумажка, в буквальном смысле, оказалась равносильна целой жизни. Справка подтверждала, что старший воинский начальник города Невеля (там дедушка учился) освобождает от призыва в армию В. Д. Соколовского до окончания учебы в учительской семинарии. На другой день Василий Данилович предъявил документ уполномоченному офицеру НКВД. Тот, прочитав справку, сказал: «Хорошо. Вы свободны. Приступайте к работе».
-- Выходит, если бы не смекалка Анны Петровны, все могло бы обернуться трагедией?
-- За такое обвинение дедушку могли расстрелять. А что касается смекалки нашей бабушки, то, думаю, здесь свою роль сыграли старые профессиональные навыки. Для всех нас было открытием, что она одно время, еще до замужества, работала в ЧК. Она скрывала это от всех, в том числе долгое время и от Василия Даниловича. Нам же бабушка так и не призналась, что была чекистской.
А между тем, у Анны Петровны до встречи с Василием Соколовским складывалась прекрасная военная карьера. Она была комиссаром, ездила с инспекциями в войска, имела награды. Было и боевое ранение. В одной из деревень чекистов застали бандиты. Бабушка спряталась в стоге сена. Какой-то бандит, чтобы проверить нет ли в стоге кого-нибудь, стал протыкать сено штыком винтовки. Один из ударов пришелся бабушке прямо в грудь. Но, несмотря на страшную боль, она не проронила ни звука.
Именно во время одной из военных инспекций под Царицыным Анна Петровна и познакомилась с Василием Даниловичем, причем, как вспоминал дедушка, -- при пикантных обстоятельствах. Анна Петровна пошла на озеро искупаться. И тут увидела молодого военного, сидевшего на берегу. Девушка рассердилась: нигде нельзя найти уединенного места! Будущий маршал, проявив деликатность, удалился. Но, несмотря на щекотливость ситуации, оба друг другу понравились. Вскоре они снова встретились. Василий Данилович тяжело болел тифом, попал в госпиталь, где комиссаром оказалась Анна Петровна Баженова. Узнав, что в госпитале Соколовский, она не отходила от него ни на минуту. Дедушка вспоминал: «Пытаюсь открыть глаза -- и не могу, сил не хватает. Я застонал и услышал: «Лежи, голубчик, лежи, нельзя тебе пока вставать». Голос мне показался знакомым и очень понравился -- ласковый такой, словно сил прибавил». После выздоровления он узнал, что его выхаживала комиссар Баженова, и решил разыскать ее. Встретились они уже в Средней Азии -- после окончания военной академии туда на Туркестанский фронт отправился Василий Данилович.
-- Во многих источниках говорится, что Василий Соколовский вступил в Красную Армию по идейным соображениям. На самом деле все было несколько иначе, -- рассказывает Наталья Евгеньевна. -- Просто сложилась ситуация, когда ему некуда было деться -- или иди в армию, или умирай с голоду. Во время учебы в учительской семинарии он дружил с одним молодым человеком, тоже семинаристом, который был увлечен большевистскими идеями, участвовал в подпольной борьбе. Когда это открылось, парня отчислили из учебного заведения. Дедушка остался верен дружбе и чем мог ему помогал. За что и поплатился -- буквально перед выпускными экзаменами его отчислили за связь с большевиками. Чтобы найти хоть какие-то средства к существованию, молодые люди отправились в Москву. Там они перебивались на голодном пайке, пока по совету давнего товарища не вступили в создаваемую Красную Армию (дело было зимой 1918 года) и пошли на курсы подготовки красных командиров. Товарищ говорил, мол, вы люди с образованием, а такие сейчас на вес золота. Заодно и обустроитесь, получите жилье, паек, обмундирование. Правда, чтобы вас приняли на курсы, нужно вступить в партию. Парни, недолго думая, согласились. Таким образом будущий полководец начал свою военную карьеру.
И хотя Василий Соколовский стал прекрасным военачальником, в его душе по-прежнему жила несбывшаяся мечта об учительстве. В биографической книге военного журналиста Сергея Лагодского приводится такой эпизод: как-то, отдыхая в Барвихе, маршал разговорился с Корнеем Чуковским. Корней Иванович даже не догадывался, кто перед ним. Только после беседы, пораженный эрудицией собеседника, спросил: «Вы учитель?» Последовал ответ: «Да». Когда они расстались, Чуковский подошел к знакомым и произнес: «Говорил сейчас с таким необыкновенным человеком, а ведь по профессии -- простой учитель». Но, когда Корней Иванович узнал, кто же на самом деле его собеседник, он был поражен еще больше: «А ведь совершенно не похож на военного».
-- Можно сказать, что ради любви к Василию Даниловичу ваша героическая бабушка поставила крест на военной карьере. Это никак не сказалось на их отношениях?
-- У них был очень гармоничный брак. Анна Петровна -- тот единственный человек в жизни Василия Даниловича, которому он мог довериться полностью и быть уверенным, что его секреты никто не узнает. Это было для дедушки очень важно, так как он не имел близких друзей. Да, с боевыми товарищами они частенько собирались у нас на даче, горячо обсуждали дела минувших лет, современные события. Особенно частым гостем был маршал бронетанковых войск Ротмистров. Он всегда приезжал на дачу со своей любимой рыжей таксой и табакеркой с нюхательным табаком. Перед тем как сесть за стол, он его нюхал и громко с удовольствием чихал. Но несмотря на такой широкий круг знакомых, настоящих друзей у маршала Соколовского не было. Поэтому бабушка была и любимой супругой, и самым верным другом.
Никто никогда не слышал о ссорах между ними. Правда, во время войны в письмах звучали некоторые упреки бабушки в адрес Василия Даниловича. Дело в том, что Евгений Соколовский пошел по стопам отца и решил стать военным. В Ленинградском артиллерийском училище его застала война. В письмах Анна Петровна настаивала, чтобы муж вытащил Евгения из блокадного города. Василий Данилович очень беспокоился о судьбе сына, но не хотел использовать свое высокое положение ради его спасения. Как бы тот смотрел в глаза своим товарищам, пережившим страшные времена? Евгению Соколовскому все же удалось спастись -- когда Ладога замерзла, он с товарищами по льду вышел из осажденного города. Правда, почти все курсанты обморозили себе руки и ноги. В конце войны артиллерийская батарея, которой командовал Евгений Васильевич была в составе частей 1-го Украинского фронта, где начальником штаба был генерал Соколовский. Но из-за напряженных боев они не виделись несколько месяцев. Встретились уже в поверженном Берлине.
В семье Василия Даниловича считали, что дети должны добиваться всего сами. Светлана Васильевна, дочь маршала, вспоминала, как школьный учитель, рассказывая о боях 1941 года под Москвой, упоминал генерала Соколовского, который произвел огромное впечатление на бойцов. «Вот, -- сказал он Светлане, -- видите, какой у вас знаменитый и героический однофамилец. Гордитесь». В ответ ей оставалось только промолчать. Никто из учителей и подруг не знал, кто ее отец.
-- После выхода в отставку Василий Данилович, наверное, тоже не сидел сложа руки?
-- Василий Соколовский, как и многие фронтовые маршалы и генералы, был не согласен с военной политикой Хрущева и ушел в отставку. Но он действительно не сидел сложа руки -- много писал, занимался общественной работой, стал депутатом Волгоградской области. Когда дедушку только избрали депутатом, он отправился в ознакомительную поездку по области. И вот возле одной из станций поезд резко затормозил. Оказалось, что горячие женщины-казачки станицы Клетской собрались на станции, перегородили пути и требуют: «Подайте нам маршала-красавца, а то поезд не пропустим!» Дедушке пришлось выйти к людям. На станции было полно народа, в основном женщины. «Вот теперь мы знаем своего депутата в лицо», -- крикнула самая смелая красавица и, подбежав к Василию Даниловичу, ловко поцеловала его в щеку. Толпа просто взревела от восторга, а он заулыбался, растроганный такой теплой встречей.