После вмешательства прокуратуры руководитель благотворительной организации «Центр социальной реабилитации детей» посадил семерых своих воспитанников в машину и увез в неизвестном направлении
Ближе к вечеру первого сентября, когда праздничный школьный день уже отшумел, несколько учителей брусиловской средней школы N1, что в Житомирской области, направились на сенокос. Дорога на луг шла через лесок. Въехав под сень деревьев (все четверо мужчин-преподавателей были на велосипедах), они вдруг услышали доносящиеся из-за кустов дикие крики. Кричал ребенок, девочка.
Свернув с дороги на лесную поляну, учителя были поражены открывшимся им зрелищем.
-- Между двумя толстыми стволами деревьев стояла привязанная за обе руки ученица 9-го класса Алена Лыман, воспитанница приюта для детей из неблагополучных семей, -- говорит учитель труда и черчения Петр Дубницкий. -- На девочке не было ничего, кроме купальника. Лицо перекошено болью и страхом. Перед ней с охапкой крапивы в руке стоял, примериваясь к очередному удару… руководитель приюта Дмитрий Савченко. Причем было заметно, что жгучая плеть уже не раз прошлась по животу и груди девочки. На избиение глазели трое или четверо мальчишек -- таких же, как и Алена, питомцев сиротского приюта.
В первое мгновение невольные свидетели экзекуции потеряли дар речи. Потом, опомнившись, развязали автомобильные тросы, с помощью которых 32-летний «папа Дима» (так дети называли одного из учредителей благотворительной организации «Центр социальной реабилитации детей») привязал Алену к деревьям, и освободили распятую между стволами девочку. Ее запястья были обмотаны маечкой и трусиками -- видимо, для того, чтобы, вырываясь, она не стерла себе кожу до крови. Окончательно придя в себя и оценив обстановку, преподаватели хотели отправить Алену и мальчишек домой и по-мужски побеседовать с Дмитрием. Но потом, испугавшись, что дети могут заблудиться в лесу, отпустили Савченко вместе с ними. А сами направились в районную прокуратуру.
-- Трое сотрудников милиции сразу выехали на улицу Весеннюю, где располагается двухэтажный коттедж «Центра социальной реабилитации детей», -- рассказывает заместитель начальника Брусиловского РОВД Виталий Мельник. -- Сначала разговор с директором проходил в спокойном тоне. Я спросил, правда ли, что он, по свидетельству учителей, час назад избивал своих воспитанников в лесу. Дмитрий ответил: «Правда, таков мой метод воспитания». Мы заметили у одного мальчишки свежие волдыри на губах. Ребенок пояснил, что их так наказывают постоянно. Мы предложили детям съездить к врачу, пройти медицинское освидетельствование. Алена согласилась, села в машину. Вдруг к автомобилю подскочила Анна Савченко, жена «папы Димы», официально являющаяся опекуншей детей. Она открыла дверцу и стала силой вытаскивать девочку. Сотрудники милиции пытались этому воспрепятствовать -- и вдруг все воспитанники приюта, как будто по команде, накинулись на милиционеров. Расцарапали им руки до крови, одному разорвали рубашку. Эту сцену наблюдали все соседи.
Алену все же удалось отвезти к врачу. Там она в присутствии учителей написала объяснительную записку -- о том, как и почему она оказалась в лесу полураздетой. Затем девочка была благополучно доставлена обратно в приют. А на следующий день вместе с другими воспитанниками отправилась в школу.
-- Все восемь питомцев «Центра социальной реабилитации детей» учились в нашей школе, -- рассказывает директор средней школы N1 Мария Дубницкая. -- Пять мальчиков и три девочки. Старшей среди них была 14-летняя Алена, младшей -- 8-летняя Танечка, ее сводная сестра. Все дети со сложными судьбами. У одних родители лишены родительских прав, у других -- беспробудно пьют, у третьих -- тяжело болеют. Дети вели себя неплохо, не хулиганили. Учились прилично. В прошлом году «папа Дима» нанимал репетиторов, чтобы подтянуть двух переростков (по возрасту мальчикам полагалось быть в восьмом классе, а они еще «сидели» в четвертом). Учителя отмечали, что в приюте всегда чисто, у детей много игрушек, есть компьютер, музыкальный центр. Мы были бы уверены, что в центре умеют воспитывать детей, если бы не этот дикий случай. Главное, что дети никогда никому не жаловались, ничего не рассказывали.
Второго сентября учителя видели детей в последний раз. После первого урока в школу подъехал «папа Дима», велел ребятне загружаться в автомобиль и… отбыл в неизвестном направлении.
Не нашлось места в автомобиле лишь для одного мальчика -- младшего брата Алены 12-летнего Вити Лымана. Неизвестно, по какой причине Дмитрий Савченко «забыл» этого ребенка в брусиловской школе. Зато с Виктором имели возможность побеседовать представители правоохранительных органов.
-- Витя рассказал, что в приюте практиковалась система штрафов -- за непослушание, прогулы, невыученные уроки, -- вспоминает присутствовавшая при разговоре школьный психолог Людмила Назарчук. -- Например, прогул школы «стоил» 10 очков. За каждое очко -- один удар лозиной или пучком крапивы. Приезжая из Киева, «папа Дима» заглядывал в «кондуит», который вели воспитатели, и скрупулезно подсчитывал, сколько очков набрал тот или иной штрафник. Если Дима подолгу не появлялся в приюте, очков накапливалось до сотни. Тогда гуманный «папа» предлагал разбить штрафную сумму на две экзекуции.
Витя знал, что Алена с детства боялась крапивы -- такой метод наказания любил практиковать их родной папаша, -- и рассказал об этом «папе Диме». Тот дал мальчишке 10 гривен и отправил его в соседнее село к отцу за… письменным разрешением хлестать Алену крапивой. Витя поехал и действительно привез от отца какую-то бумажку. Только что в ней было написано, мальчик не знает: «папа Дима» запретил ее читать.
1 сентября Дмитрий Савченко наказывал Алену за то, что она, отдыхая вместе с остальными приютскими ребятишками в детском оздоровительном лагере в Карпатах, посмела подружиться с мальчиком «со стороны». А Витю «папа Дима» отхлестал крапивой по губам потому, что именно он познакомил сестру с новым приятелем.
По словам Виктора, наказание выглядело следующим образом. Подсчитав очки, «папа Дима» усаживал провинившихся в свою машину и отвозил подальше в лес. Там они снимали штаны, расстилали на траве одеяло, укладывались сверху. Раньше «папа Дима» бил детей по мягкому месту рукой, но последнее время стал отдавать предпочтение лозине и крапиве. «Мы не кричали, но слезы все равно текли», -- говорит Витя. Обычно воспитатель мальчиков и девочек возил в лес по отдельности. Как-то даже обмолвился, что лучше наказывать девочек дома -- в лесу они, мол, сильно орут и могут привлечь внимание прохожих (так, кстати, и вышло в последний раз. -- Авт. ). А Алену тогда привязали к дереву, чтобы она «не выкручивалась».
После того как Витя Лыман дал такие откровенные объяснения в прокуратуре, его отправили в Житомирский областной приемник для неблагополучных детей. А потом родственники увезли мальчика от греха подальше.
Объяснения Алены Лыман, данные ею в прокуратуре в канун исчезновения, повторяют слова ее брата, хоть и с меньшими подробностями. Привлекает внимание одна фраза: «В тот раз я, зная, что меня будут наказывать вместе с мальчиками, надела купальник».
Прокуратурой Брусиловского района возбуждено уголовное дело по фактам избиения и похищения детей.
-- Самое ужасное в этом деле то, что дети, по словам Виктора Лымана, считали эти экзекуции вполне естественными и даже нужными, -- вздыхает помощник прокурора Брусиловского района Галина Немченинова. -- «Если мы провинились -- как же нас не наказывать?» -- говорил нам этот ребенок… Кстати, вот уже полтора месяца, как семеро несовершеннолетних пропали без вести, а ни один родитель или родственник их не хватился.
-- Давно ли в Брусилове появился этот приют?
-- Благотворительная организация «Центр социальной реабилитации детей» работает у нас уже четыре года, -- говорит прокурор Брусиловского района Виктор Кучеренко. -- Дмитрий Савченко числится директором фонда «Самарянин», тесно сотрудничающего и материально поддерживающего центр. Супруга Дмитрия Анна Савченко является официальным опекуном четырех детей. Недоразумения с руководством приюта у нас происходили в течение всего этого времени. Когда я приходил к ним с прокурорской проверкой, меня могли попросту не пустить внутрь: «так велел папа Дима». Я беспокоился, что среди восьмерых воспитанников центра трое -- не из нашего района. Откуда эти дети, есть ли у них какие-либо родственники, может быть, их кто-то разыскивает, а они живут в приюте под чужими именами? Больше всего меня интересовало наличие у сирот какой-либо собственности: квартиры, части дома. Я как прокурор обязан проследить за тем, чтобы жилплощадь несовершеннолетних во время пребывания в приюте не была продана или передана в чужие руки. Но Савченко упорно игнорировали мои просьбы предоставить соответствующие документы. В конце концов я пригласил Дмитрия в прокуратуру, попросил написать объяснительную. Он написал и тут же… съел ее! Ну разве это адекватный поступок?
-- С тех пор, как Савченко исчезли вместе с детьми, были о них какие-то известия?
-- В райгосадминистрацию пришла телеграмма: «Готовимся зиме придем воскресенье Савченко». Однако прошло уже не одно и не два воскресенья… Больше всего я сейчас беспокоюсь за детей…
По адресу, указанному в прокуратуре, корреспондент «ФАКТОВ» легко нашел отца Дмитрия Савченко, Виталия Трофимовича. Тот не стал отказываться от встречи, более того -- на следующий же день сам приехал в редакцию с толстой папкой документов. Виталий Савченко заверил нас в том, что все дети живы-здоровы и прекрасно себя чувствуют, и показал листы, исписанные разными детскими почерками. Везде было написано примерно одно и то же: «Мы очень любим маму и папу, хотим всегда оставаться с ними. Если нас определят в другое место, мы все равно оттуда убежим».
-- Дима был вынужден забрать детей и уехать из Брусилова, после того как узнал, что местной властью издано постановление о временном изъятии детей и распределении их по интернатам и приемникам, -- говорит Виталий Савченко. -- Дмитрий с Анной борются за свою семью. Что пережили эти дети до встречи с ними, трудно передать. Алену, например, родные мама с папой на несколько дней запирали в холодном подвале без пищи и воды. Витю вообще держали на цепи, он до семилетнего возраста почти не умел разговаривать! Дмитрий и Анна обогрели этих детей, вынянчили. Четыре года они не расставались с ними! И вдруг -- раздать по интернатам.
Работники милиции обижаются, что дети их поцарапали, когда они силой пытались затащить Алену в машину. А почему же милиционеры не рассказали вам о том, что во время потасовки один из них ударил головой о капот Виталика Мартынова?..
Мой сын работает с неблагополучными детьми уже много лет. (Нужно сказать, что это действительно так. Не одна публикация в «ФАКТАХ» была в свое время посвящена «папе Диме» Савченко и его самоотверженной работе с детьми, потерявшими семью. -- Авт. ). Дмитрий по профессии электронщик, несколько лет работал по приглашению за границей. Он и здесь мог бы неплохо устроиться. Вместо этого они с женой посвятили свою жизнь таким вот мальчишкам и девчонкам. Начинали с кастрюли каши, которую варили дома и несли на вокзал -- маленьким беспризорникам. Чтобы эти детки могли ночевать не в подворотне, а на кровати под одеялом, Дима с Анной продали машину, свою квартиру и сняли квартиру побольше. Почему он занялся именно этим? Может быть, на него повлияли рассказы о моем беспризорном детстве, когда я после войны четыре года мыкался по вокзалам и подворотням Москвы.
А объяснения детей, которые вам показывали в прокуратуре, взяты под давлением. Еще раз повторяю, что все ребята, как один, не хотят разлуки с мамой Анной и папой Димой.
Расставаясь с отцом Дмитрия Савченко, мы договорились, что будем вместе разыскивать всех участников этой истории. И, поговорив с воспитанниками центра, все-таки попытаемся установить истину.
P. S. Дмитрий Савченко и семеро его воспитанников сейчас находятся в розыске. Мы на всякий случай перечислим их имена и фамилии: Рабченок Алиса Михайловна, 1992 г. р. ; Волощук Александр Александрович, 1988 г. р. ; Новицкий Максим, 1988 г. р. ; Корват Александр, 1989 г. р. ; Лыман Алена Викторовна, 1988 г. р. ; Мартынов Виталий, 1988 г. р. ; Вакуленко Татьяна, 1994 г. р.