Могут ли родители, отпуская ребят на отдых под ответственность воспитателей, быть уверены в том, что их детей не постигнет та же участь?
Получив от соседки-учительницы предложение оздоровить сынишку в Германии, Павлина Ивановна не могла нарадоваться: за свои 11 лет Саша, кроме как у бабушки в селе, нигде не бывал. Единственное, о чем переживала мать: Саша не умеет плавать, а в Германии детишек обещали водить в бассейн. Но руководитель группы успокоила Павлину Ивановну: дескать, это не причина отказываться от поездки. И обещала присмотреть за мальчиком. А спустя девять дней Павлине Ивановне сообщили, что ее сына нет в живых.
Когда детская группа вернулась с отдыха, то, по словам Павлины Ивановны, ребятишки рассказали, что в тот день они устроили в бассейне соревнование на выносливость -- кто сколько сможет пробыть под водой.
Что было потом, в изложении руководителя группы Нилы Анатольевны выглядело так:
-- Вдруг Саша стал как-то странно опускаться в воду, и я поняла, что он не ныряет. Начала кричать, звать на помощь. За Сашей бросился сотрудник бассейна. Вытянув мальчика из бассейна, принялся оказывать ему помощь. Но спасти ребенка не удалось.
Между тем, что вспоминает Нила Анатольевна, и тем, что написано в документе, составленном экспертами, есть некоторые расхождения. Например, там говорится, что хватились мальчика, когда решено было сделать групповое фото. «Мальчика нашли на дне бассейна глубиной 180 см, хотя примерно за пять минут до этого его видели живым». Когда Сашу вытащили из бассейна, тренер-наблюдатель предпринял попытку оживить ребенка -- делал ему искусственное дыхание и массаж сердца. Его сменил врач скорой помощи, прибывший на место происшествия, который продолжал мероприятия по оживлению до момента прибытия в клинику, но активизировать сердечную деятельность не удалось».
Несмотря на то, что Саша погиб в воде, эксперты не склонны считать его утонувшим, потому, что не обнаружили «типичных признаков утопления». В подобных случаях возникает подозрение на наличие у погибшего хронического заболевания сердца, которое могло привести к смерти в любой момент.
Но в имеющейся в медицинской карточке Саши не зафиксировано, что он болел хроническими заболеваниями -- в этом заверил меня Андрей Виленский -- главный врач киевской детской поликлиники N 5, где мальчик стоял на учете, И мать никогда не слышала о том, чтобы сын жаловался на боли в сердце. Несколько лет назад Саша перенес сложную операцию, которая при диагностировании сердечной патологии была бы под вопросом. Но врачи ничего такого Павлине Ивановне не говорили. Это заставляет женщину вот уже пятый месяц доискиваться правды об обстоятельствах гибели ребенка, но обивает безрезультатно пороги различных ведомств.
Мы беседуем с Павлиной Ивановной в скромной комнатушке общежития. Она показывает мне дневник сына:
-- Он так ждал этой поездки! «Зарабатывал» хорошие оценки, -- говорит Павлина Ивановна и раскрывает Сашин дневник. Потом показывает кактусы на подоконнике -- это Сашины, он любил все живое. У бабушки за кроликами ухаживал. Все ждал, когда у них появится потомство. Если бы вы знали, как больно смотреть мне на этих крольчат!
Ранят сердце матери и присланные из Германии игрушки -- мишка и собачонка, часы «Кодак» -- все, что подарили немецкие сверстники на память мальчику из Украины.
На шкафу одна из последних фотографий Саши. Мальчик снят в день, когда его водили на аттракционы. Фото прислала немецкая семья, принимавшая Сашу. Много других снимков. А еще длинное -- на пяти страницах -- письмо: «Libe Frau Wlasenko… (Дорогая фрау Власенко, я глубоко потрясена. Мне тяжело постичь случившееся… )», -- пишет хозяйка дома, в котором останавливался мальчик. В письме -- соболезнование и описание того, как провел свои последние выходные Саша в их семье: «Саша был в восторге и много смеялся. Я думаю, он был счастлив».
Да разве для того отпускала мать сына из дому, чтобы он провел вдали от нее пусть и счастливые, но последние дни?