С премьер-министром Анатолием Кинахом мы встретились вечером, когда во всех госучреждениях рабочий день уже закончился. Но в Кабмине он был в самом разгаре. Тем не менее, разговор почему-то захотелось начать не с горячих, так сказать, профессиональных проблем, а с вопроса: когда же начинается рабочий день главы правительства? Оказалось, что с момента его назначения на этот пост.
-- Анатолий Кириллович, наверное, вы не будете отрицать, что премьер-министр -- одна из фигур на властном Олимпе, которой вряд ли кто-то позавидует. Но все же… Скажите откровенно, что в вашей жизни может вызвать белую зависть доброго человека?
-- Я как-то не думал над этим…
-- Хорошо, не будем о зависти, даже белой. Что является предметом вашей гордости?
-- Живой человечек с очаровательной улыбкой -- моя дочурка Софийка. Еще я горжусь тем, что всего в жизни добился сам, а не с помощью влиятельных знакомых, интриг и закулисных игр. В детстве я мечтал и серьезно готовился стать военным летчиком, но в силу сложившихся тогда обстоятельств вынужден был отказаться от этой идеи. И все же выбрал не менее романтическую профессию -- строить корабли. Правда, перед поступлением в профильный институт решил сначала закончить училище, чтобы понять, ту ли специальность выбрал. Почувствовал, что не ошибся. Потом были Ленинградский кораблестроительный институт, работа на военном заводе в Таллинне, заводе «Океан» в Николаеве. Помню, когда приехал в этот город, никого не знал. Устроился на завод и, пока нашел жилье, несколько дней ночевал на автостанции в комнате для отдыха водителей… А через одиннадцать лет, в 1992 году, был назначен представителем Президента в Николаевской области, еще через два года стал главой Николаевского облсовета.
-- Наверное, у вас были хорошие учителя…
-- Самый требовательный и бескомпромиссный учитель -- это жизнь. А люди мне, действительно, встречались, как правило, только хорошие. Когда я, например, работал в Таллинне, меня научили ценить доверие, не сдаваться перед трудностями, а опираться на то, что оказывает сопротивление. Позже я узнал цену настоящей мужской дружбе и принципу: «если не я, то кто же»? Он стал в моей жизни в какой-то мере определяющим.
-- Анатолий Кириллович, признайтесь, какие книжки вы читали в детстве?
-- Я записался в библиотеку, когда еще не умел читать…
-- ?
-- Вырос я в селе на севере Молдовы. У меня было очень хорошее, счастливое детство. Я, во-первых, никогда не был в пионерском лагере, меня не «мучили» в детском садике, я был вольной птицей -- и в этом плане, считаю, мне повезло. Рыбалка, походы по садам, огородам… А читать я начал еще до школы. Меня научила соседская девочка, она на два года старше меня была. Приносила книжки и показывала… не буквы, а целые слова и предложения. Вот, говорит, видишь, здесь написано слово «дерево», запомни его. После пройденного курса ликбеза я шел в библиотеку, выбирал себе книжки и искал знакомые слова. Естественно, с такой техникой быстро их «осваивал» и бежал за новыми. После нескольких моих визитов в библиотеке почему-то не поверили, что я умею читать и решили проверить…
-- Анатолий Кириллович, а теперь за вашей внешней суровостью тоже скрывается романтик?
-- В нашей кабинетной жизни среди многочисленных государственных проблем очень важно не стать сухарем и бюрократом с толстой-толстой кожей… Я бы этого не хотел. А внешняя суровость? Не знаю… Все мы -- актеры. Я часто думаю, что если бы мы умели оставаться такими же искренними, чистыми, непосредственными в отношениях между собой и к окружающему миру, как дети (при этом, безусловно, соответствуя требованиям к взрослому человеку), то мир был бы намного лучше и добрее. А так, надевая маски, мы все играем определенную роль (смеется. -- Авт. ).
-- Тогда какое у вас актерское амплуа?
-- Не знаю.
-- Ну хотя бы назовите литературного героя, которому хотели подражать, или любимую книгу.
-- Есть такие книги, есть, и их несколько! Это, в первую очередь, романы Эрих Марии Ремарка, Джека Лондона. Наверное, после их прочтения я впервые задумался над тем, что вопрос «Если не я, то кто же?» не праздный. Люблю Ильфа и Петрова, «Похождения бравого солдата Швейка» Ярослава Гашека. Есть в них нечто, позволяющее взглянуть на себя со стороны, так сказать, самокритично… В плане самосовершенствования. Я помню, как в свое время жалел о том, что люди много спят. Если бы мы спали меньше, а не треть своей жизни, то, например, тот же Ярослав Гашек успел бы закончить свое неповторимое произведение. Когда читал «Швейка… » еще в детстве, мне было по-настоящему грустно от того, что автор не смог его дописать…
И, безусловно, мне очень нравится научная фантастика, но не салонная, а Брэдбери, братья Стругацкие, Лем, немножко Шекли…
-- Их произведения тоже наталкивают вас на философско-романтическую оценку происходящего в жизни?
-- Конечно. Ведь в них предпринимается попытка разгадать тайны мироздания, начиная от самого человека и заканчивая окружающим миром. Попытка спроецировать будущее в настоящее и наоборот. Над этим надо задумываться. И я полностью разделяю мнение, что мы очень интенсивно изучаем микро- и макромир, но самого себя человек знает еще очень плохо! А ведь в нем заложены огромные возможности, которые все-таки должны быть последовательно реализованы. Например, ученые утверждают (и вполне аргументированно), что мы в среднем используем лишь четыре процента потенциала, которым обладает человеческий мозг. Так стоит ли удивляться тому, что кто-то за пару минут читает толстую книгу, умножает в уме 15-значные числа, и многому другому? Просто человек использует заложенные природой возможности своего организма, а в будущем, я думаю, такие кажущиеся сегодня феноменальными способности станут нормой.
-- А какие возможности не реализовали вы?
-- Наверное, все-таки знание языков. Я жалею, что в свое время не уделял этому внимания. Есть очень хорошее высказывание: сколько ты знаешь языков, столько раз ты человек. Это справедливо! Но я упустил эту возможность. Хотя, не все еще потеряно! (Смеясь. -- Авт. )
-- Так что мешает?
-- Думаю, довольно жесткий график работы, концентрированность событий, неумение отдыхать так, как это нужно. В принципе, я не считаю поводом для гордости то, что мы работаем (как в моем случае) по пятнадцать часов в сутки… Это неправильно! Надо учиться жить и трудиться так, чтобы хватало времени и на работу, и на общение с детьми, семьей, друзьями, природой, и на самосовершенствование. Тогда это можно назвать полноценной жизнью.
-- Когда вы последний раз были на природе?
-- Сейчас, когда с Софийкой мы уже можем вести содержательные беседы, я стараюсь, насколько возможно, выезжать с ней на природу, в зоопарк… Гулять где-то. Стимул есть, и я вместе с ней радуюсь, когда удается выбраться за город.
-- И к какому выводу подталкивает вас общение с подрастающим поколением?
-- У нас прекрасная молодежь. Несмотря на все проблемы и, образно говоря, сложности с ориентацией в пространстве! А наша обязанность -- сделать так, чтобы дети жили в доброй стране, которой можно гордиться и где можно ощущать себя полноценным человеком.
-- Что, на ваш взгляд, из прошлого не прижилось в нашем настоящем?
-- Радость ощущения жизни, новизна впечатлений, наверное, тогда были немножко острее, чем сейчас. Очень не хочется, чтобы дети ставили на первый план материальное благополучие. У меня, например, одно из ярких впечатлений детства -- день рождения: я просыпаюсь, открываю глаза, а рядом, возле подушки, горстка конфет. Они у нас были очень редко. Но я на всю жизнь запомнил это радостное ощущение, которое подарила мне горсточка конфет. Вот бы и наши дети не теряли способности все-таки находить прелесть жизни в мелочах.
-- Анатолий Кириллович, объясните вашу необыкновенную привязанность к дочурке…
-- А если я скажу, что ждал ее всю жизнь?.. Этого достаточно? Я очень долго ее ждал.
-- И какой у нее характер?
-- Я думаю, что у Софийки мой характер. Она уже почти самостоятельная, настойчивая. Любит читать. Рассказывает мне стихи, и даже иногда воспитывает.
-- Каким образом?
-- Когда видит, что я что-то делаю не так, пытается ставить в угол…
-- А сама она часто бывает в углу?
-- Ну-у, бывает (улыбаясь. -- Авт. ) Ей два годика и скоро будет пять месяцев. Так что все еще впереди. Но мне кажется, сейчас у нас самое счастливое время… Кстати, это влияет и на мой рабочий график. Почему я прихожу в Кабмин в семь утра? Чтобы приезжать домой не в десять часов вечера, а где-то в районе девяти. Я как раз успеваю ее искупать, и у нас еще есть час для общения -- перед тем, как Софийка уснет.
-- И на какие темы разворачиваются дискуссии?
-- Сейчас мы изучаем некоторые аспекты жизни животного мира, и Софийка спрашивает, например, почему антилопу гну и газель называют хорошими животными, а гиену -- плохим? Кстати, ответить на этот вопрос, действительно, очень сложно: гиена ведь не виновата, что она родилась гиеной! Она ведь тоже часть этого мира и имеет право на уважение к себе! Ну, а если серьезно, то сейчас я пользуюсь возможностью и самому стать лучше, общаясь с дочкой. Ведь чистота, непосредственность, искренность, которые излучают дети, к сожалению, люди по мере взросления часто теряют. Так что, можно сказать, сейчас я восполняю потери…
-- Анатолий Кириллович, теперь о взрослом. Какие потери понесет госбюджет на будущий год в связи с нынешними политическими событиями? Вряд ли Верховная Рада упустит возможность покритиковать правительство за довольно жесткий проект этого документа, особенно в части финансирования социальных программ…
-- Я об этом уже говорил, но рад, что вы коснулись этой темы -- она очень важна… Во всяком случае, я хотел бы надеяться и буду делать все от меня зависящее, чтобы и депутаты, и правительство, и общество в целом Государственный бюджет страны воспринимали очень серьезно, так как этот документ имеет огромное влияние на все сферы жизнедеятельности государства, начиная с экономики и заканчивая человеком. Поэтому Государственный бюджет я называю малой финансовой конституцией, и он ни в коем случае не должен быть результатом лоббирования отдельно взятой группы или же формироваться из фрагментов политических программ партий, в том числе и представленных в парламенте. Он должен отражать общегосударственные, общенациональные интересы и задачи.
Исходя из этих принципов, мы и создавали проект бюджета на 2003 год, не претендуя при этом на истину в последней инстанции. Мы считаем, что в документе есть еще вопросы, над которыми надо работать, и некоторые формулировки совершенствовать вместе с парламентом, аналитиками, учеными, специалистами… Пока же можно сказать, что бюджет максимально приближен к реалиям. Надеюсь, в процессе его утверждения внимание будет уделяться не только формированию расходной части, но и наполнению бюджета. Потому что по своим размерам доходная часть госказны -- это где-то 200 долларов на человека в год! -- абсолютно неадекватна и не отражает реальных масштабов экономики и той глубины социально-экономических проблем, которые надо решать, в том числе и за счет бюджета.
Это очень серьезная проблема, которая существует из-за несовершенной налоговой системы, из-за того, что огромные материально-финансовые ресурсы находятся за пределами бюджета. В результате -- у нас нет возможности эффективно решать проблемы тех, кто работает прозрачно. Поэтому я надеюсь на понимание того, что, если правительство добивается ликвидации необоснованных налогов, социальных льгот, расширения налоговой базы, снижения уровня теневой экономики, то это все делается в первую очередь затем, чтобы не просто решать проблемы бюджета, а создавать равные условия конкуренции и возможности снижения фискального давления на тех, кто работает прозрачно. В этом перечне и вопрос принятия Налогового кодекса, который не является предметом корпоративных интересов плательщика налогов. Это проблема всей страны, конкурентоспособности ее экономики. Очень хочется надеяться, что время, опыт, интеллект народных депутатов и правительства будут сосредоточены на этой проблематике.
-- Анатолий Кириллович, и все же. Чего в будущем году ожидать социально незащищенным слоям населения…
-- Мы ни в коем случае не снижаем уровень социальной защиты. Наоборот, доля затрат на социальные программы в бюджете на 2003 год увеличилась где-то с 51-го, по сравнению с текущим бюджетом, до 54-х процентов. Что же касается льгот, то они должны быть адекватны реальным потребностям в этой сфере… Хочу напомнить о намерениях правительства перейти на адресный метод социальной защиты. Например, если говорить о льготах в жилищно-коммунальном хозяйстве, то ими пользуются практически все, независимо от материального положения. Это ненормально. Адресная же система позволит нам оказывать не абстрактную помощь в виде сниженной платы за коммунальные услуги или права бесплатного проезда, а реальную -- в виде конкретной доплаты к пенсии или ежемесячным социальным выплатам. И пусть человек сам решает -- ехать ему на трамвае или что-то купить на эти деньги.
Вот эти составляющие являются базовыми в нашем подходе к бюджету. Более того, правительство считает, что предложенный в проекте уровень доходной части является окончательным. Мы представили в Верховную Раду пакет законодательных инициатив, направленных на совершенствование налогового законодательства, системы льгот, которые, в принципе, позволяют рассчитывать на доходную часть бюджета в размере более трех миллиардов гривен. И если бы одновременно с рассмотрением бюджета в парламенте были приняты эти законодательные инициативы, то мы смогли бы существенно повысить уровень финансирования угольной отрасли, здравоохранения, чернобыльских проблем. Что же касается повышения доходной части бюджета за счет фискального давления, то я категорически против таких методов. Добиваться увеличения доходной части нужно только за счет оптимизации экономических, налоговых решений экономики.
-- Анатолий Кириллович, помимо острого вопроса о перспективах бюджетного процесса, хотелось бы знать ваше мнение по поводу происходящих сейчас политических событий. Ведь они напрямую связаны с судьбой возглавляемого вами правительства.
-- Если касаться вариантов сценария развития событий, связанных с правительством, то думаю, что сейчас ни в коем случае нельзя допустить, чтобы очень важные составляющие политического реформирования затерялись на очередном витке борьбы за власть или при распределении портфелей. Да, безусловно, нам крайне необходимы и конституционные реформы, и большинство в парламенте, и возможность формировать правительство в парламенте вместе с Президентом. Но все это должно опираться не на узко конъюнктурные цели или должностные амбиции и желания должностного реванша, что мы, к сожалению, наблюдаем сейчас. Это все должно быть неотъемлемой составляющей конституционной реформы. Только так можно будет обеспечивать совершенство всех демократических аспектов жизни общества. Я за такой вариант.
Более того, я не отрицаю варианта, когда для налаживания взаимодействия парламента и правительства Кабмину надо будет решать определенные кадровые вопросы. Это тоже нормально. Главное, чтобы при этом не выхолащивалась главная суть требований к кандидатурам. Независимо от их политического спектра… Профессионализм, моральные качества, умение защищать интересы общества и страны, работать на высоком современном уровне государственного менеджера.
Это сложный процесс, и я буду делать все, чтобы он не превратился в очередную кратковременную политическую конъюнктуру, в очередное распределение портфелей в интересах, далеких от совершенствования самой власти и работы правительства.
Если, скажем, ситуация будет складываться таким образом, что мне придется сменить сферу деятельности, то я отношусь к этому достаточно нормально, потому что человек, который работает и формирует отношение к своей должности исключительно на основе желания как можно дольше ее сохранить, -- это раб, лишенный свободы и внутри, и вне… Я не хочу быть таким человеком и никогда не буду. Потому что для меня принципиальным является ощущение определенной свободы и действий, и себя в окружающем мире.
Нынешнее противостояние оппозиции и власти в своей основе не является идеологической, политической конкуренцией. И это очень тревожный симптом! То, что происходит сейчас -- это конфликт, борьба личностных, должностных интересов с элементами патологической ненависти, с попытками взаимного уничтожения… Борьба, которая отнимает возможность консолидации общества и власти. Но я очень надеюсь, что из этих испытаний мы выйдем более умными, с более глубоким пониманием того, что такое настоящий патриотизм.