Однако весь ужас положения был в том, что в роддоме не оказалось другой подходящей медицинской техники. Пришлось по тревоге поднимать киевский завод «Буревестник»
Все начиналось хорошо: сын родился здоровым, да и сама Александра чувствовала себя нормально. Через неделю, на радость мужу и всем родственникам, маму с малышом выписали домой. Но уже на следующие сутки произошло что-то непонятное: Саша задыхалась, ей было тяжело подняться. Знакомая медсестра настояла на том, чтобы вызвали «скорую». Пульмонологи не смогли поставить диагноз, и женщину перевезли в роддом, где она рожала.
-- У Александры развилось редкое для послеродового периода осложнение -- острый респираторный дистресс-синдром, -- говорит главный врач столичного роддома N1 Дмитрий Шадлун. -- Сначала пульмонологи заподозрили воспаление легких, затем тромбоэмболию (закупорку легочной артерии), гинекологи считали, что это может быть сепсис, и каждое заболевание требовало своей схемы лечения. Тем временем у Саши стремительно развивались отек легких и тяжелая легочная недостаточность. Действовать надо было быстро и грамотно: перевести Сашу на искусственное дыхание и назначить специальные препараты. Мы собрали консилиум. Одним из его участников стал заведующий кафедрой анестезиологии, реаниматологии и медицины катастроф Национального медуниверситета Феликс Глумчер. Он и его сотрудники сделали все возможное и невозможное, чтобы спасти Сашу. Но был момент, о котором мне и сейчас страшно вспомнить.
… Об этом моменте «ФАКТАМ» рассказала сама Александра:
-- Я находилась на аппарате искусственного дыхания, а это тяжелое чувство: ты понимаешь, что твоя жизнь, жизнь твоей семьи и твоего ребенка зависит только от некоего механического приспособления. Во рту трубка, говорить не можешь. А вдох и выдох «искусственные», происходящие без твоего личного участия. Но мне ли было жаловаться: после того как меня привезли в реанимацию роддома, я на несколько суток «провалилась» -- потеряла сознание, а очнувшись, не могла понять, что же это со мной. Конечно, человек ко всему привыкает… И вдруг я почувствовала, что аппарат «отказался» делать вдох! В этот момент, к счастью, рядом со мной находился врач, но понять, что случилось, он не мог. Я сделала страшные глаза и показала: задыхаюсь! Затем написала на листке бумаги: «Не могу сделать вдох». Мне сразу дали что-то похожее на кислородную подушку. А в это время подключили старый аппарат. Правда, он шумел ужасно, а воздух качал слабо. Но этот «старичок» помог мне продержаться несколько часов. Самостоятельно я совершенно не могла дышать…
Врачи искали выход из ситуации, которая осложнялась еще и тем, что был выходной день -- суббота. Дмитрий Шадлун знал: киевский завод «Буревестник» выпускает аппараты искусственного дыхания. Доктор нашел директора завода Виталий Майко на даче и объяснил, что спасти женщину можно, если немедленно доставить в роддом экспериментальный образец такого аппарата.
Вот как вспоминает тот день главный конструктор аппаратов искусственной вентиляции легких государственного предприятия «Киевский государственный завод «Буревестник» Геннадий Богданов:
-- Мне позвонили домой, и я, конечно же, сразу помчался на завод. Мы как раз закончили отладку нового аппарата, который назвали «Бриз». Аппарат прошел апробацию в нескольких клиниках Киева, так что мы были уверены в его работоспособности. Но все же нервничали. Привезли «Бриз» в отделение реанимации роддома, подключили. Женщина была в сознании, и мы сразу увидели, что ей стало легче дышать. Однако еще в течение нескольких часов боялись уйти. Надо было научить врачей пользоваться аппаратом.
… Родным Александры тяжело вспоминать те мартовские дни, когда радость рождения маленького Ильюши смешивалась порой с отчаянием. Сейчас мальчику уже полгода. И он хорошо знает мамины руки, мамин голос, любит трогать мамины волосы.
-- Я была так же беспомощна, как мой новорожденный сын, -- говорит Александра. -- Мне очень жаль, что я заставила переживать всех родственников, мужа. Врачи разрешили, чтобы он принес Илью ко мне в реанимацию. Сказали, «для поддержания моего духа». Конечно, я была рада. Ведь две недели не могла дышать самостоятельно, только с аппаратом, и начинало казаться, что так будет всегда. Возле меня постоянно находились врачи. Я еще подумала: не имею права не выздороветь, если обо мне заботится столько людей! Их отношение ко мне просто поражало.
-- Есть ситуации, при которых даже самые опытные врачи бессильны, -- говорит Феликс Глумчер. -- Для того чтобы вернуть человека к жизни, нужна сложная техника. А ее вечно не хватает. Первые попытки применить искусственное дыхание с помощью особых приспособлений были сделаны еще в 30-е годы 19 века. Затем почти через сто лет врач из Бостона предложил специальный респиратор, позволяющий восстанавливать дыхание. И только в 1952 году во время эпидемии полиомиелита, разразившейся в скандинавских странах, анестезиологи, спасая детей от паралича дыхательных путей, начали вдувать газ с помощью механического наркозного аппарата. Эта идея оказалась очень эффективной и получила свое продолжение. Медицинская техника совершенствовалась: медики ставили перед инженерами определенные задачи, объясняли физиологию, и это позволяло создавать все более эффективные и технически совершенные механизмы, позволяющие спасать людей, у которых раньше не было шансов выжить. Киевский завод «Буревестник» давно выпускает аппараты искусственной вентиляции легких. Но «Бриз» действительно поразил меня. Это, если так можно выразиться, нежная техника. Старые аппараты просто нагнетали воздух в «голодающие» легкие, при этом травмируя их. Чтобы перевести пациента на нормальный режим, его надо было потом заново учить дышать. А «Бриз» позволяет человеку самому постепенно возвращаться в обычный ритм, подстраховывает его, контролируя насыщенность крови кислородом и отслеживая другие данные. Кстати, коллектив, создавший этот аппарат, выдвинут на соискание Государственной премии в области науки и техники. Однако аппаратура без врача мертва. Доцент нашей кафедры Руслан Ткаченко все две недели практически не отходил от Александры, дежурил постоянно. Очень хотелось и ему, да и всем нам увидеть счастливые глаза Саши и ее малыша.