Первый космонавт Украины, 30 лет летавший на реактивных самолетах, не понаслышке знает, что такое ошибка пилота и отказ техники…
На встрече с журналистами, которая состоялась сразу же после трагических событий во Львове первый космонавт Украины Леонид Каденюк, говорил не только о случившейся катастрофе, но и о состоянии авиации в нашей стране, о давно назревшей необходимости государственного контроля над безопасностью полетов…
-- Я около 30 лет летал на реактивных самолетах, в основном истребителях. Доводилось «общаться» более, чем с 50 типами машин -- детищами конструкторских бюро Микояна, Сухого, Туполева, Антонова, Иллюшина, Яковлева. Принимал участие и в испытаниях Су-27. Хорошо знаю Владимира Топонаря. Это летчик-испытатель высокого класса, таких называют асами. Из телевизионных сообщений и той скудной информации, которой я владею, делать выводы рано. Одно могу сказать: пилоты катапультировались в момент, после которого продолжать оставаться в кабине самолета уже не было смысла. Изменить что-либо они уже не могли.
- Судя по всему, на авиашоу были нарушены правила техники безопасности…
- Действительно, самолет не должен летать над территорией, где находится большое количество людей. Такого быть не должно. Это нарушение правил организации подобных шоу. В тоже время нельзя размещать зрителей слишком далеко. Ведь будет просто неинтересно смотреть.
Я был на подобных зарубежных мероприятиях, там все организовано аналогичным образом. Публика собирается вблизи места пилотирования, самолет выполняет фигуры пилотажа несколько в стороне.
В ситуации, возникшей во Львове, важно, прежде всего, разобраться в случившемся, найти истинную причину этой трагедии. Я думаю, что виновных будет много. В Украине отсутствует система государственного контроля над безопасностью авиации.
В 1998 году, после катастрофы в Греции самолета Як-42, когда погибло 72 человека, Президент Украины распорядился усилить контроль за безопасностью авиации со стороны государства. Подобная система госнадзора была когда-то в Советском Союзе. Сейчас, к сожалению, ее нет, хотя Верховная Рада приняла закон о ее создании. Каждое министерство, образно говоря, варится в собственном соку. Так быть не должно. Есть директива Совета Европы, согласно которой контролировать авиацию должен независимый от «авиационных» властей государственный орган. На протяжении двух лет, будучи помощником Президента, я вел борьбу с чиновниками из Департамента авиации. Если бы такую структуру все-таки удалось создать, то вероятность и гибели генерал-полковника Леонида Бородича, и происшествия со сбитым над Черным морем российским самолетом, и несчастья во Львове была бы значительно ниже.
За последние десять лет в Украине произошло 22 авиакатастрофы. Для такого государства, как наше, это очень много. Погибло 400 человек. Но, несмотря на это, чиновники упрямо твердили и твердят, что специальная госструктура нам не нужна. Я пять раз докладывал Президенту о неблагополучном состоянии дел с безопасностью авиации. Он на всех моих докладных писал: «Термiново створити Державiанагляд!». Но как только это документ попадал к чиновникам нижних инстанций, те делали все, чтобы воспрепятствовать созданию Госавианадзора.
-- Были ли аналогичные авиакатастрофы в Советском Союзе?
-- Когда произошла трагедия во Львове, вспомнили много подобных случаев. Но одного, похожего на львовский, так и не назвали. Это было в Липецке в 1985 году. На авиашоу, проходившем на военном аэродроме, собралось много людей. Летчик на самолете МиГ-29 решил прямо со взлета выполнить петлю Нестерова -- «мертвую петлю». Но допустил, с точки зрения пилотирования, небольшую ошибку, которая стоила жизни очень многим людям. Что же касается пилотов… В СССР в год разбивалось более ста летчиков-истребителей. Я знаю это не понаслышке. Как правило, из-за ошибки пилота или же отказа техники.
Но, конечно, были и трагедии, причины которых замалчиваются до сих пор. Ведь доподлинно, например, не известно, как погиб Юрий Гагарин. Сколько же в СССР за год случалось катастроф с гражданскими самолетами, точно сказать не могу.
-- Случалось ли, что авиакатастрофы скрывали от общественности?
-- Я могу привести один такой пример. В апреле 2001 года была тяжелая авария нашего самолета Ил-76. Произошло это в Бельгии -- я узнал совершенно случайно. А дело было вот как. Во время взлета сработала сигнализация -- «перегрев второго двигателя». Но пилоты продолжили взлет. Когда же самолет оторвался от земли метров на пять, техника просигнализировала: «пожар двигателя». Летчики тут же совершили посадку, самолет вылетел за пределы взлетно-посадочной полосы. Потом выяснилось, что налет двигателей значительно превышал их ресурсы…
Еще могу привести такую статистику: только за три месяца этого года (март, апрель, май) произошло 10 авиакатастроф в малой авиации. Это данные Генпрокуратуры.
-- Леонид Константинович, с вами в небе в ходе испытаний случались какие-то внештатные ситуации?
-- Я много раз испытывал самолеты. В моей летной практике тоже всякое было. Правда, до катапультирования дело не доходило. Были случаи отказа двигателей, самолетных систем. Один раз даже оторвалась часть конструкции планера самолета. Но приземлился я удачно…