А знаменитый академик Николай Амосов посоветовал жене прикупить хлебца для сухарей…
В эти дни одиннадцать лет назад в некогда мощной стране Советов была предпринята попытка государственного переворота. Однако затея высокопоставленных чиновников и военачальников вновь заставить людей беспрекословно подчиняться приказам руководящей и направляющей Коммунистической партии Советского Союза не удалась. Более того, три августовских дня -- 19, 20 и 21 -- разрушили устои СССР. Поэтому, как правило, годовщины путча предшествуют датам, которые для многих народов бывшего СССР стали днем обретения ими независимости. И по вполне понятным причинам многие участники и просто свидетели тех событий поминутно могут вспомнить, что они делали в эти дни одиннадцать лет назад.
-- Узнал я о ГКЧП на правительственной даче в Конче-Заспе. Часов в пять утра с минутами позвонил мне Председатель Верховного Совета Леонид Макарович Кравчук: «Спишь?» -- «Сплю». -- «Так и страну можно проспать», -- сказал он и кратко сообщил, что радиостанции буквально трубят о создании ГКЧП и что у нас с ним предстоит срочная встреча с генералом Варенниковым. Я немного знал этого человека: он работал в Украине, командовал Прикарпатским военным округом. К тому моменту уже был заместителем министра обороны СССР, командующим сухопутными войсками, а в то тревожное утро -- членом ГКЧП… Известие Кравчука леденило душу. Убегать было некуда -- в своем доме! А дом надо оберегать, защищать. Кравчук сказал: «Выезжать надо сейчас. Нет машины? Выходи -- поедем вместе, по дороге и думать будем». В машине у нас уже была Конституция СССР: стали изучать, как вводится чрезвычайное положение, какие здесь нюансы… А в радиоэфире звучали, повторяясь, гэкачепистские документы: их первое постановление, слово к советскому народу, обращение к главам государств и правительств, к Генеральному секретарю ООН. За тревожными раздумьями не заметили, как подкатили к Верховному Совету. Леонид Макарович пошел туда -- он возглавлял тогда парламент. Я отправился к себе, на экстренное заседание правительства, которое началось где-то в 7. 30, может, в 7. 40. Меня ожидали человек 36--38. Я сделал краткое сообщение о случившемся. Деталей, понятно, не знал. Кроме радио, которое слушали все, никакой другой информации не поступало. Однако было понятно: идет изменение государственного правопорядка. В столь сложной ситуации надлежало выработать систему мер, которая позволила бы сохранить работоспособность огромнейшего и сложнейшего республиканского хозяйственного комплекса, жизнедеятельность народа. Была поставлена задача: к моему возвращению от Кравчука каждый министр должен продумать предложения (в разрезе своей отрасли), из которых правительство смогло бы выработать адекватную обстановке программу действий. (Из интервью Константина Масика «ФАКТАМ», опубликованного в 2001 году. )
-- Мне позвонил Гуренко (тогдашний первый секретарь ЦК КПУ. -- Ред. ) в пять часов утра 19 августа. Я сплю крепко, но проснулся, а он спросонья мне и говорит: «Ты спишь?» -- «Сплю», -- отвечаю. «А ты знаешь, что в Москве уже другая власть?» -- спрашивает он. «Хорошо, что хоть не в Киеве», -- отшутился я. А он и говорит: «Тут приехал представитель ГКЧП генерал Варенников и хочет с тобой встретиться». Я ответил: «Ну, конечно, я с ним встречусь». А Гуренко так помолчал, а потом и говорит: «Но я так думаю, что нам нужно встретиться у меня, в ЦК». Тут я все понял: что Варенников хочет встретиться в ЦК, что вся власть снова переходит к ЦК, что шестая статья Конституции возвращается. И сказал Гуренко: «Передай Варенникову, что пока я -- Председатель Верховного Совета, то он будет встречаться со мной в моем кабинете. А если и ты хочешь принять участие в разговоре, то приходи».
Генерал Варенников приехал в Киев с одной главной целью -- ввести в Украине чрезвычайное положение. Кстати, ни в одну из республик бывшего Советского Союза представители ГКЧП не направлялись. Только в УССР был послан генерал Варенников. Потому что он был членом ЦК КПУ и командующим Прикарпатским военным округом, то есть знал Украину. И первое его обращение ко мне именно в этом и состояло: «Леонид Макарович, мы хотим, мы считаем, что в Украине нужно ввести чрезвычайное положение». Я понял, к чему все это идет. Когда вводится чрезвычайное положение, тогда ограничиваются властные, демократические и другие права. Я сказал, что по Конституции ЧП в Украине вводит Верховный Совет, и показал ему соответствующий закон. Показал закон Советского Союза о ЧП, где тоже была норма о том, при каких условиях вводится ЧП. Зачитал ему и спросил: «Скажите, пожалуйста, есть ли такие условия в Украине, чтобы вводить ЧП?». Он на этот вопрос не смог ответить, ибо ничего такого не было. (Из интервью Леонида Кравчука еженедельнику «Бульвар», опубликованного в 2001 году. )
-- В то утро меня разбудила Таня. Влетела в комнату: «Папа, вставай! Переворот!». Еще не совсем проснувшись, проговорил: «Это же незаконно». Она начала рассказывать о ГКЧП, Янаеве, Крючкове… Все это было слишком нелепо. Я сказал: «Вы что, меня разыгрываете?». (Из книги Бориса Ельцина «Записки президента». )
-- В тот день я была дома и работала над своей книгой стихов… Боялась ли я этих путчистов? Боже упаси! Границу страха перешагнула в 1944 году, в тюрьме львовского СМЕРШа… Все происходящее, помню, показалось тогда каким-то фарсом, а главари ГКЧП -- комедиантами. Но когда эта комедия закончилась, наступило 24 августа…
Сегодня я счастлива, что Украина есть, она состоялась (хотя это и не та Украина, о которой я мечтала), и она будет, когда уже меня на этом свете не будет… Только очень хочется, чтобы у нас подобных «путчей» никогда не было.
-- Утром 19 августа я услышал по радио обращение этих деятелей к народу. Оно сбивало с ног: переворот! Реализация «чрезвычайки»: запрет на партии, организации, всякие собрания, цензура СМИ. Далее: охрана объектов (читай: войска в городе). Но… Все опирается на Конституцию. Действительно, какой-то Закон о чрезвычайном положении принимался, но это -- по объявлению Верховного Совета! Хитрец Лукьянов (тогдашний Председатель Верховного Совета СССР. -- Ред. ) подтвердил, что страна в бедственном положении и договориться с республиками не удается… То есть военный переворот -- в лучших традициях банановых республик. Или Октября 1917-го.
Потом по телевизору показали пресс-конференцию «гэкачепистов», Янаева с дрожащими руками, а потом запустили «Лебединое озеро». Но «Свобода» передала подробности: в Москве -- танки, большинство республиканских властей поддержало путчистов, Украина выжидает… (Кстати, 19 августа у нас работали все учреждения и предприятия, и в нашем Институте сердечно-сосудистой хирургии был обычный рабочий день. )
Что делает народ в таких ситуациях? Бежит в магазины запасаться продуктами. Их и так было в обрез, даже в Киеве, а тут -- в момент размели макароны, крупу, соль, консервы. Я тоже «совок» -- советовал жене прикупить хлебца для сухарей. К счастью, все разрешилось за два дня…
Материал подготовили Ирина КОЦИНА, Ольга УНГУРЯН, «ФАКТЫ»