Сегодня Герою Украины Вячеславу Чорноволу исполнилось бы 65 лет
В оперной студии Национальной музыкальной академии Украины им. П. Чайковского сегодня состоится вечер памяти легендарного диссидента, известного политика и многолетнего руководителя Народного руха Вячеслава Чорновола.
После возложения цветов на могилу Вячеслава Максимовича на Байковом кладбище руховцы, а таковыми сейчас себя считают члены двух партий -- НРУ и УНР, проведут митинг на месте его гибели (на пятом километре трассы Киев--Борисполь). Затем состоится открытие кабинета-музея Чорновола в Доме Народного руха Украины, хотя и желал он совершенно другого. Супруга Вячеслава Чорновола Атена Пашко рассказывала, что муж еще при жизни мечтал издать свои литературные статьи, научные работы, публицистику, переписку. И бывшие коллеги Вячеслава Максимовича решили воплотить задуманное лидером -- сегодня же состоится презентация первого тома его работ «Литературоведение. Критика. Журналистика», составителями которого стали Атена Пашко, ее дочь Ирина, Михайлина Коцюбинская, Тарас Чорновил, Василий Яременко и многочисленные друзья Чорновола. Вот каким они запомнили Вячеслава Максимовича.
Близкий друг и соратник Вячеслава Чорновола, а ныне народный депутат Лесь Танюк: «В 1959--1960 годы я учился на режиссерском факультете Киевского театрального института у Марьяна Михайловича Крушельницкого, а Чорновола в то время уже отчислили из университета и он брался абсолютно за любую работу. Например, в Доме творческой молодежи ему хотелось рисовать, а то вдруг начинал вырезать из бумаги какие-то староукраинские «вытинанки», чтобы показать, что он и это может. Кроме того, Вячеслав писал стихи -- о них вообще мало кто знает. И одновременно со всем этим готовил роль Илька Юги в «Патетической сонате», которую я ставил. Это была роль молодого поэта-футуриста с морковью в петлице, у которого по тексту очень правильные и прекрасные слова. Вячеслав Максимович репетировал, но у него не совсем получалось. И мы взяли на эту роль некоего Безгина, секретаря райкома комсомола, который ради театра бросил комсомол. Но чтобы не расстроить Вячеслава Чорновола фактом замены актера, решили показать его Крушельницкому. И тот мне потом сказал: «Знаете, из него может быть чтец или актер на роли цицеронов, а вот характерный актер из него не получится». Я поинтересовался: почему? Великий режиссер ответил: актерское амплуа Чорновола -- Герой. На сцене он может быть только таким, каков на самом деле, в жизни. А перевоплощаться Чорновил не умеет.
С оглядкой на прошедшие с того времени 40 лет думаю: а ведь Крушельницкий очень точно разглядел или угадал, что Чорновил не мог быть Протеем, не мог иметь несколько лиц. В последнюю минуту в нем срабатывала некая внутренняя энергетика и он становился не перевоплощающимся актером, а Чорноволом -- настоящим героем.
Думаю, что если бы не его политическая деятельность, в которую, собственно, само государство его и втянуло, из него получился бы просто блестящий литературовед. У Чорновола был чисто научный подход к литературе, в свое время он даже начал писать диссертацию и мог бы обеспечить себе великолепное, спокойное с точки зрения обывателя будущее».
«При столь энергично-порывистом характере он поражал своей систематичностью, наблюдательностью, основательным подходом к любой теме или проблеме, целостностью. -- говорит Лесь Танюк. -- Чорновил был похож на человека, который, образно говоря, каждый день подкручивал свои швейцарские часы и никогда ничего не забывал. И это при том, что горячий темперамент всегда толкал его на подвиги. Он скоропалительно и очень страстно влюблялся, (еще в достаточно молодом возрасте) женился, в то время как его друзья предпочитали не спешить с этим. Энергетика Вячеслава Максимовича так и била через край. Можно сказать, он человек на все времена, то есть это он «диктовал» себя времени, а не подстраивается под него!
Вячеслав Максимович помогал всем, а ему -- далеко не все… А вот сыновьям, думаю, не в полной мере передался его темперамент и характер. У Тараса Чорновола есть многое от отца, особенно самостоятельность в поступках и мыслях, но некой систематичности я все же не замечаю. Вероятно, сказалось то, что в советское время дети диссидентов, как правило, были оторваны от родителей. Хотя Тарасу Чорноволу в каком-то смысле повезло. После развода его матери с Чорноволом он попал в семью Зеника Красивского. Да и его мать диссидентству не изменила, и Тараса воспитали в этом же духе. А со старшим сыном Андреем, думаю, проблема была в том, что его мать почти сразу отказалась от фамилии Чорновил и сын вернул ее только тогда, когда отец стал главой облгосадминистрации во Львове. У Андрея нет той непосредственности, чистоты порыва, как у Вячеслава Максимовича, все его поступки носят компромиссный оттенок. Первая семья Чорновола никогда не приезжала к нему в ссылку, боялась. А третий ребенок Чорновола -- Ирочка, дочка Атены Пашко -- является даже большим продолжением отца, чем Андрей, потому что на себе испытала, что такое система лагерей, преследования. Она кандидат искусствоведения, прекрасный автор книги о Лесе Курбасе, а сейчас стала очень известным в Галичине режиссером молодежных представлений. Несколько ее спектаклей даже «ушли» за рубеж, на московские фестивали. Словом, неожиданно театральная нота, которая звенела в Чорноволе и не воплотилась в жизнь, нашла выражение в дочери, хотя и не родной по крови».
Народный депутат Лилия Григорович не может забыть эпизод, когда Вячеслав Чорновил пригласил ее вступить в партию: «Однажды в 1994 году Вячеслав Максимович, встретив меня в коридоре парламента, взял за руку и ласково так произнес: «Лiлю, серденько! А чому ви ще не в Русi?» Это была настолько душевная форма приглашения, что в тот же день я написала заявление в Народный рух Украины. Обращение «серденько» до того меня растрогало, что с тех пор, если я хочу кого-то подвигнуть на какое-либо дело, говорю человеку так же, как обратился ко мне Вячеслав Максимович… »