По мнению политологов, прозвища представителей истеблишмента -- самый чуткий индикатор их популярности
Очень многие исторические персонажи и герои остались в памяти веков, как ни странно, под прозвищами и кличками: Калигула (Сапожок), Ричард Львиное Сердце, Иван Калита, Иван Грозный… Не удивительно, что присваивание кличек и прозвищ стало весьма распространенным, нормальным явлением современной политической жизни. Их получают чуть ли не все более-менее засветившиеся политики и общественные деятели. Причем некоторые политологи считают прозвища, частушки, анекдоты и т. п. самым чутким индикатором популярности представителей истеблишмента, свидетельством общественного интереса к некой личности и его партии. Эти виды народного творчества становятся даже предметом исследований. Скажем, российский литературный критик Александр Щуплов подготовил и выпустил целую Энциклопедию политических кличек «Кто есть ху». Отрывки из этого уникального издания с любезного согласия автора мы предлагаем вниманию читателй «ФАКТОВ».
Наиболее популярным прозвищем президента России Бориса Ельцина является Дедушка, который милостиво разрешает подчиненным называть себя попросту Шефом. С появлением на политической сцене Б. Немцова, получившего кликуху Борис Молодой, к ритуально-газетным обозначениям БН и БНЕ прибавилось также Борис Мудрый -- для отличия! В связи со слухами о болезни в 1993 году впервые появилось прозвище Господин Нету.
Ассортимент прозвищ составляют БЕН, Папа, Елкин, Дед, Борис Нелакаевич. Федор Бурлацкий дал кличку Борис Крутой (Ф. Бурлацкий «Русские государи»,1990). Летом 1997 года в Карелии Борис Ельцин сообщил прессе: мол, после Петра Первого «никто из руководителей России не приезжал в Карелию. Вот только Борис Первый… » Здесь президент допустил ошибочку: в России уже был один государь с таким именем — Борис Годунов. Стало быть, нынешний государь -- Борис Второй.
В семье Горбачевых Раиса Максимовна называла Ельцина Неуклюжий лидер. Еще одну кличку дали журналисты «Московского комсомольца»: сравнив процентные рейтинги главы государства и премьера Сергея Степашина на лето 1999, они назвали президента -- 1/6 Степашина.
Имя Президента России послужило поводом для пристебов оппозиции, проявившей ненавязчиво-лингвистические способности:
Борисово-Ельцино -- предполагаемое переименование столичного района Орехово-Борисово (»Комсомольская правда» напомнила в 1997 г. , что в начале перестройки на читинском участке БАМ уже было подобное: станция Хани (по-якутски «Волчий вой») была переименована в Горбачевскую. Впрочем, в честь проживавшего здесь в ссылке декабриста, подпоручика артиллерии Ивана Ивановича Горбачевского);
Ельциноид -- приверженец Ельцина;
охрана Ельцина называется Гоблины (исключительно для внутреннего пользования), а бойцы группы «Альфа» -- Альфонсы.
Каждый поступок, шаг, жест, вздох и чих Президента подвергается не только аналитическому обсуждению, но и обозначается «кликушной» терминологией:
Бой Руслана с Головой -- противостояние Руслана Хасбулатова в бытность его спикером Верховного Совета и Бориса Ельцина (1993);
Парижский манифест кота Леопольда -- характеристика, данная Сергеем Бабуриным договоренности Ельцина со странами НАТО, подписанной в 1997 году в Париже;
«Мы живем в Ельциносное время» (Б. Грачевский);
«Президент -- в «Горки», страна -- в ямку» (Е. Рябуша);
Партия тупых — создана в Новгороде Великом летом 1998 года сразу после визита в город президента Б. Ельцина. Членом партии может стать каждый, кто признает, что ничего не понимает в нынешней политике.
Владимир Рыжков: «Ельцин -- это ядерный заряд в аварийном состоянии»
Мало кто из нынешних отечественных хомо-более-менее-сапиенс не высказал своего суждения о Борисе Николаевиче:
Геннадий Зюганов: «Господина Ельцина трудно комментировать. Потому что он или обнимается, или грозит кулаком»;
Владимир Жириновский: «Я считаю, что Борису Николаевичу можно было бы деревню Бутки переименовать в Ельцинград. Было бы хорошо там памятник поставить первому Президенту и поезд специальный пустить, не Москва-Екатеринбург, а Москва-Ельцинград»;
Геннадий Селезнев: «Надо просто проявлять характер и не падать в обморок, когда входишь в кремлевский кабинет президента»;
Владимир Рыжков: «Ельцин -- это ядерный заряд в аварийном состоянии… Мы предлагаем дождаться, чтобы он разрядился сам, а коммунисты за то, чтобы вызвать сапера, дать ему двести граммов водки и сказать: «Иди, Вася, разминируй!»;
Борис Немцов: «Русский царь должен концентрировать в себе и внешне, и внутренне основные черты характера русского человека. Причем не всегда эти черты характера должны быть позитивными. Например, Ельцин. С одной стороны, такой огромный беспечный человек, часто храбрый, часто, как медведь, спящий. Это все характеризует русского человека… Ельцин -- настоящий русский царь. Вот и все, со всеми плюсами и минусами. С бесшабашностью, с загулами, с решительностью и отвагой, иногда с робостью -- хотя редко. В отличие от «злых» русских царей Ельцин -- «добрый» русский царь. И незлопамятный совсем. Все-таки его комплекция играет роль: такой огромный мужик, уральский»;
В. Костиков: «По моим представлениям, в нем уживался русский барин Троекуров и народный герой Дубровский, Собакевич и Ноздрев, отец-Карамазов и его сын Дмитрий. Порой в нем проглядывали доверчивость князя Мышкина, а иногда необузданность Парфена Рогожина. В Ельцине в причудливом сплетении уживались, воюя друг с другом, все характерные типы России… »;
С. Кургинян: «Ельцин хочет власти. И по способности власть удерживать он равных себе не знает. Остальные ему и в ученики не годятся -- Лебедь, Зюганов и прочие. Но Ельцин -- человек без стратегии, без понимания цели. Он -- человек, выпавший из номенклатуры, он как последний ящер, вылезший из последней пещеры. Человек он могучий, и у него нет ограничений, как реализовать свои властные интересы… ».
Тема здоровья Бориса Ельцина и его возраста стала доминирующей в современном ельциноведении:
Григорий Явлинский: «Говорят, что Ельцин болеет и близок к смерти. Хочу их успокоить: Ельцин еще простудится на вашей смерти» (1998);
Алексей Митрофанов: «И чтобы кремлевские медики ему ни запрещали, Борис Николаевич не может взять и умереть в самолете, как монарх Иордании. Свердловские медведи так не умирают… Вот Хусейн полвека правил, так что у нашего гаранта еще 38 лет в запасе» (1999);
Сергей Доренко: «Жалко: конечно! Еще бы не жалко -- старый, больной, всеми покинутый, ходит по Кремлю с кредитной карточкой наперевес… А? Как вам такая картина? Пробует, например, этой итальянской кредитной карточкой расплатиться в кремлевской столовой… Не берут. В буфет идет -- не берут. Представляете, какая обида!» (1999);
Михаил Леонтьев: «Да, у Президента кровотечение. Но для этого у нас и есть правительство, которое выполняет функции прокладки с крылышками… » (1999).
Не обошли стороной президента РФ и служители муз:
Эрнст Неизвестный: «Я приехал в свой родной Свердловск и сказал мужикам: «Как же так?! У вас же президент пьет!» А они мне отвечают: «А мы что, нюхаем?» (1996);
Ефим Шифрин: «Если бы в силу каких-то обстоятельств выбирать бы пришлось, не дай Бог, сегодня, мне было бы очень трудно. Под бюст Ленина и под красное знамя -- только под наркозом. Но из тех, кто представляет собой демократов… Если бы кудри Немцова и веснушки Чубайса помножить на ту прямоту во взоре, которая есть у Бориса Николаевича, а непосредственность Черномырдина соединить с богатством Березовского -- неплохой получился бы преемник» (1997);
Лариса Долина: «Я второй раз вижу вас, Борис Николаевич, живьем, и мне хочется сказать вам, что очень приятно с вами целоваться» (на приеме в Кремле при вручении ей президентом правительственной награды, 1998);
А. Григорьев-Аполлонов (»Иванушки»): «Знаете, куда бы я хотел? На раут с пятью самыми значимыми в стране тусовщиками- это Ельцин, Степашин, Березовский, Гусинский и Абрамович. Они самые крутые «патиры», поскольку не перестают изо дня в день очень круто веселить всю страну… Но у них своя тусовка, и туда, как это ни прискорбно, никого не пускают».
Язык Бориса Ельцина давно стал примечательным явлением нашей речевой культуры, особенно его знаменитое «Па-ни-маешь!».
Президент может быть суровым: «К концу расширенного заседания правительства мы можем недосчитаться трех членов кабинета».
Или -- по-отечески добрым: «Нам надо губернаторов прижать к себе. Покрепче к серду».
Он может дать деловой совет: «Не так сели!».
Или вспомнить на встрече с выпускниками военных академий о прерогативах Главнокомандующего: «Я поднял бокал! Просьба реализовать его!».
Он не чужд сомнений: «А как нам дальше быть? Или, я извиняюсь, голую задницу подставить, или все-таки как-то обеспечить себе, понимаешь, на Востоке хорошее прикрытие… ».
Может быть решительным: «Вот тряхнем сейчас самый высший эшелон! Будем арестовывать и брать, понимаешь!».
Готов к самопожертвованию: «Вообще идея хорошая -- я готов на костерке посидеть!» (»АиФ», 1998).
Всегда остается оптимистом: «Вернется то время, когда юноши снова будут мечтать сесть за штурвал самолета. А девушки -- тоже за штурвал самолета… ».
Верен мужской дружбе: «Мы с Колем встречались три раза. Вот такая мужская любовь».
Но не позволяет водить себя за нос -- даже генпрокурорам: «То напишет заявление, то обратно заберет. Да что за мальчик?».
Словом, отец родной -- и все тут: «Если ваше рассмотрение совпадет с нашим анализом, то к концу заседания недосчитаемся трех министров».
Замечено, что деятельность Бориса Ельцина измеряется количеством снятых и назначенных чиновников. Подсчитано, за семь лет Ельцин снял со своих постов четырех премьеров, около четырех десятков вице-премьеров, более 140 министров и тысячи различных работников федерального и местного уровней (инф. «АиФ», 1999).
Наблюдателями замечено, что, обладая артистическими способностями, Борис Николаевич ценит этот талант и в других: стоило артисту Олегу Басилашвили по ТВ сообщить: «Я готов сыграть Бориса Николаевича Ельцина как трагическую фигуру со всеми его ошибками, но и со всем тем добрым, что он сделал для России», — как скоро в его квартире раздался телефонный звонок: «Я благодарен вам за эти слова», -- сказал президент.
Любовь к искусству, и в частности к музыке, -- неотъемлемая часть души Бориса Ельцина. Пресса достаточно обстоятельно комментировала его опыты дирижирования военным оркестром во время визита в Германию. Бывший телохранитель президента А. Коржаков выдал еще одну ипостась музыкальных талантов Президента: «Чувство ритма у Ельцина было развито нормально. Оттого он неплохо играл на ложках. Этими ложками шеф мог кого угодно замучить… Ельцин родился в деревне Бутка, и там, видимо, играть на ложках было престижно. Борис Николаевич, звонко шлепая ложками по разным частям собственного тела, начинал напевать:
-- Калинка, калинка, калинка моя. Выгоняла я корову на росу, повстречался мне медведь в лесу…
Эти две строки он в упоении повторял многократно, отбивая темп ложками. Многие слушатели, не выдержав комизма ситуации, хохотали».
«Рожденный Октябрем», Борис Николаевич нередко продолжает оставаться верным рабом мелких коммунистических условностей, что было отмечено руководителем Управления протокола президента Владимиром Шевченко: «… В России привычка к лобызаниям сохранилась еще со времен Брежнева. Мы же были страной «целовальщиков»! И кое-что, конечно, осталось от старого. Мужики по-прежнему часто целуются, но в принципе такого в протоколе нет. Это стало своего рода неформальной традицией -- объятия, переходящие в поцелуи. Кстати, объятия и похлопывание по спине -- это пришло скорее от американцев, это не европейская традиция. Борис Николаевич зачастую идет на поцелуи, подталкиваемый своими партнерами. Например, Александр Лукашенко очень любит целоваться с нашим президентом. То же самое Жак Ширак: он подыгрывает представлениям о русской душе».
А по анекдотам о Борисе Ельцине можно проследить, как менялся вектор народных симпатий к президенту:
«Идет съезд народных депутатов. В зал вбегает человек с автоматом:
-- Который здесь Ельцин?
-- Вон тот, третий слева!
-- Боря, пригнись!.. »
«Примаков приходит в больницу к Ельцину:
-- Борис Николаевич, у меня две новости.
-- Давай сначала хорошую.
-- Да нет, обе плохие».
«Ельцину пришла из Госдумы телеграмма: «Желаем вам здоровья! За -- 120 голосов, против -- 26».