В последнее время США в выборе стратегического партнера руководствуются не принципам демократии, а его способностью защищать американские интересы
После трагических событий полгода назад в Нью-Йорке и Вашингтоне многие вполне искренне присоединились к многомиллионной армии тех, кто вслед за Президентом США, повторял: теперь мир уже никогда не будет таким, как раньше, мы изменились, мы сплотились, мы -- едины.
Изменения действительно произошли, но далеко не такие, каких все ожидали. В новом мировом порядке, свидетелями формирования которого сегодня мы, безусловно, являемся, все более зримо проступают черты хорошо забытого старого. От этих ощущений трудно избавиться, особенно, после недавнего выступления американского президента в Конгрессе. Отнюдь не потому, что в этом выступлении господин Буш ни разу не упомянул Украину: даже Европу он удостоил своим вниманием всего один раз, так чего уж нам жаловаться. Сама обстановка, сопровождавшая доклад, была до боли знакомая, переносящая нас лет эдак на пятнадцать-двадцать назад, скажем, в Кремлевский дворец съездов. Те же «бурные, несмолкающие, переходящие в овации» аплодисменты. Те же вставания и восторженные отклики. То же полное единодушие. В конце-концов, та же плакатная риторика.
Но даже не это главное. Не могут не волновать усиливающиеся со стороны США тенденции мессианства и доктринерства, характерные для периода «холодной войны». С той лишь разницей, что теперь «руководить» фактически однополюсным миром можно единолично, не обращая серьезного внимания на робкие протесты потенциальных конкурентов.
Выступая в Конгрессе, президент Буш дал четко понять, кто сегодня назначен изгоем, а кто, наоборот, получает поощрение. Украины, как уже отмечалось, в этих списках нет, но вся совокупность факторов, сопутствующих в последнее время нашим двухсторонним отношениям, свидетельствует о том, что к «любимчикам», несмотря на формальное стратегическое партнерство, мы сегодня однозначно не принадлежим. Это проявляется не столько в недостаточной интенсивности контактов на высшем уровне, сколько в том, что контакты эти ограничиваются лишь стандартным набором проблемных вопросов: выборы, «кассетный скандал», лазерные компакт-диски, продажа оружия в Македонию. Кстати, угрозы США о непроведении в ноябре в Праге саммита Украина -- НАТО в случае, если мы не откажемся от военного сотрудничества со Скопье, вообще трудно оценить иначе, чем шантаж.
Напомним, что о проведении аналогичного саммита с Россией уже было давно объявлено, причем без всяких условий. Это вам не девальвацию с дефляцией перепутать. Все гораздо серьезнее. По глубине стратегической «проницательности» это требование можно приравнять разве что к знаменитому выступлению Буша-старшего, окрещенному западными журналистами «цыпленком по-киевски». Тогда, в 1991 году, за несколько недель до провозглашения Украиной независимости, американский президент настойчиво призывал ее не делать этого. Может быть, недальновидность и предвзятость к Украине в семье Бушев наследственные? Или, может, сказывается какой-нибудь десятилетний цикл взлетов и падений в украинско-американских отношениях, отрицательный пик которого приходился именно на 1991 и 2001 года? Если нет, то в чем же причина нынешнего более чем прохладного отношения США к Украине?
Чтобы ответить на этот вопрос, было бы нелишне посмотреть, кто же сегодня принадлежит к числу фаворитов Белого дома.
Итак, среди лидеров, бесспорно, Россия, которой США хоть и не намерены полностью возвратить былой решающий голос в мировой политике, но по отношению к которой они демонстрируют в последнее время небывалую благосклонность. Президент Путин был удостоен чести посетить техасское ранчо Буша-младшего, что, очевидно, следует рассматривать как высшую степень расположения. Ничего не имея против лично В. Путина и, более того, считая его действительно выдающимся политиком, все же хотелось бы понять, что конкретно заставило Вашингтон пересмотреть свою политику по отношению к Москве? Может быть, Россия умерила бомбардировки Чечни? Или точечные удары там стали более точечными? Может, государство начало более терпимо относиться к независимым средствам массовой информации, а закрытие ТВ-6 всего-лишь шаг, напраленный на укрепление свободы слова? А может кардинально поменялась позиция России относительно проблем Договора по ПРО или расширения НАТО, может Москва прекратила военное сотрудничество с Ираном?
Отнюдь. Просто в нынешней обстановке Россия оказалась востребованной США с точки зрения содействия защите их национальных интересов. А все вышеперечисленные огрехи, оказывается, вовсе и не являются такими уж и принципиальными.
А как стремительно среди стратегических партнеров оказался Пакистан! Ведь еще недавно, казалось, эта страна, без разрешения завладев ядерным оружием и предоставляя открытую поддержку талибам, не имела никаких шансов понравиться США. Однако, вовремя сориентировавшись, диктатор Мушараф стал признанным борцом с мировым терроризмом и лидером, ведущим свою страну к демократическим преобразованиям. А наградой за это стали американские индульгенции за все прошлые и даже будущие (судя по сдержанной реакции США на жестокую казнь американского журналиста в Пакистане) ошибки.
Вдруг стабильной поддержкой Вашингтона стал пользоваться некогда причислявшийся к сверхнедемократичным правителям Ислам Каримов. Нарушения прав человека в Узбекистане с определенного времени уже и не выглядит такими уж нарушениями, а просто издержками восточного менталитета. Так и хочется упрекнуть Президента Кучму в том, что референдум он, оказывается, проводил не потому вопросу. Вот если бы он последовал узбекскому примеру и продлил с помощью народного волеизъявления себе полномочия лет на десять, может, и американцы бы сильнее любить стали?
Что же касается возражений, что, мол, позицию США в этих случаях можно оправдать трагическими событиями 11 сентября, то… Оправдать, конечно, можно, но понять логику сложно.
Выходит, формула отношения США к тем или иным государствам основывается вовсе не на их приверженности принципам демократии, наличии свободных рыночных отношений, соблюдении международных обязательств и так далее, а на вполне конкретных и незамысловатых параметрах: актуальная востребованность данного государства для защиты американских интересов и его лояльность по отношению к задачам и требованиям, которые ставят США. Причем сила «любви» прямо пропорциональна степени готовности идти навстречу таким требованиям. Все остальное -- второстепенно и относительно. Как показывает опыт, любую проблему, в зависимости от ситуации, можно подать и как недостаток, и как преимущество. Была бы мотивация.
Вот и задумаешься в этой связи: может быть правы те, кто считает, что Украина поспешила расстаться с ядерным оружием? Было оружие -- была проблема и была заинтересованность в нас, как в стороне, способной эту проблему решить. Мы были востребованы. Но стоило нам эту проблему окончательно решить, как интерес постепенно стал ослабевать, а для оправдания его место заняли замечания о недостаточном уровне демократии, притеснениях свободы слова… Мы стали не нужны. Пока.
Может, нам не следовало спешить с решением всех вопросов со своими соседями, занимать конструктивную позицию в приднестровском урегулировании, хладнокровно и без лишних слов решать крымскотатарскую проблему? Если бы перечисленные ситуации вышли из под контроля, они непременно привлекли бы внимание США, а следовательно, Украина получила бы шанс быть востребованной и пару-тройку миллиардов в придачу. А так: что у вас там? все спокойно? О'кей. Молодцы. А мы тогда какое-нибудь непыльное задание придумаем нашим экспертам, чтобы без работы не остались и чтобы вы не расслаблялись. Вот, говорят, выборы у вас не за горами…
Грустно осознавать, что громкие слова о демократических ценностях зачастую являются всего лишь ширмой для решения определенных, пусть и глобального значения, вопросов, а лояльность становится чуть ли не единственным способом избежать «нелюбви» стратегического партнера.
Ну а, кто еще не востребован, не расстраивайтесь. И на вашей улице будет праздник. Пока же есть время, демократию свою приведите в порядок, а то она у вас какая-то недемократичная…
Громкие слова Джорджа Буша о демократических ценностях являются всего лишь ширмой для решения определенных, пусть и глобального значения, вопросов, а лояльность к США -- едва ли не единственный способ избежать «нелюбви» стратегического партнера?