О своих «подвигах» преступник рассказывал многим, но задержали его лишь тогда, когда убийца занялся еще и вымогательством
Обходя свой участок Пуще-Водицкого лесничества, лесник заметил в противопожарной полосе, отделявшей лес от сада, новенький башмак. Подошел поближе -- и вздрогнул: обувка была… с ногой! А нога уходила под землю.
Уже через час здесь работала следственная бригада из прокуратуры Подольского района. Оперативники откопали труп молодого парня с разможженной головой. А спустя четыре дня в милицию обратилась семья Карпенко с заявлением о пропаже 19-летнего Алексея. В морге родственники опознали найденное тело.
Когда брат Алексея забирал из прокуратуры вещи убитого, его попросили зайти к старшему следователю Петру Рубану. Того интересовала любая информация о жертве.
… Алеша был мальчиком тихим, спокойным, неспособным кому-либо причинить зло. Однако года два назад за ним стали замечать странности, и психиатры больницы имени Павлова признали у парня шизофрению. Несколько месяцев лечения в стационаре поначалу сняли острую форму заболевания, но в последнее время Алексея снова стали мучить страхи. Особенный ужас вызывал у него какой-то Олег, с которым Алеша познакомился в «Павловке».
-- Этот Олег -- настоящий маньяк. В лесу, в Пуще-Водице, чуть ли не под каждым кустом лежит закопанный им труп, -- оглядываясь по сторонам, сообщил однажды отцу Алексей.
-- Да брось, сынок, какие там трупы, -- успокоил перепуганного парня Карпенко-старший, посчитав рассказанную историю не чем иным, как очередным приступом болезненной фантазии. И постарался убедить Алексея не общаться с этим «маньяком». Тем не менее, когда 1 мая раздался звонок от Олега, Алексей охотно пошел с ним на встречу.
Следователя заинтересовала эта информация.
Найти в больничной картотеке данные Олега, лечившегося два года назад, оказалось делом сложным, но не безнадежным.
Олег Лещенко, 26 лет, по образованию фельдшер-лаборант. В больницу его доставили монахи, подобрав на улице в состоянии токсического отравления. Не женат. Имеет мать, но проживает отдельно от нее в однокомнатной квартире.
Подозреваемому нанесли визит, но его жилье пустовало. Понадобилось несколько дней засады, чтоб задержать Лещенко и изъять некоторые вещественные доказательства, в частности множество литературы о психотропных медпрепаратах и его личные дневники. Эти хронологические записи сыграли во время следствия неоценимую роль. Судя по дневниковым откровениям, Олег проводил различные эксперименты с определенными медикаментами. Подсыпал их украдкой в еду отчиму или сестре, а затем фиксировал изменения в состоянии их здоровья. Короче, ставил на своих близких опыты, как на лабораторных крысах. Естественно, «подопытные» об этом не догадывались и не могли понять причин резких приступов сонливости, дурноты и прочих непонятных ощущений.
Сам экспериментатор тоже сидел на таблетках -- был токсикоманом. Наверное, поэтому, пребывая в состоянии лекарственной эйфории, он охотно отвечал на вопросы следователя по поводу Алексея Карпенко:
-- Кто убил? Я! И отметьте, что сделал это в благих целях. Зачем по земле ходить всяким шизофреникам?
Убийство Алеши Олег спланировал заранее. Предложив юноше поехать на прогулку в лес, он прихватил с собой молоток. В Пуще-Водице дал парню таблеток. Лещенко и раньше пичкал Алексея лекарствами, утверждая, что лечит его, поэтому тот безропотно проглотил пилюли и запил их вином.
Когда Алеше стало плохо и он присел под деревом, Олег достал из сумки молоток… Экспертиза насчитала на голове парня следы 14(!) смертельных ударов.
Закопав жертву в противопожарной полосе, Лещенко на следующий день наведался на место преступления. Увидев, что тело исчезло, он быстренько сообразил, что дело плохо. И решил отсидеться… в больнице. Разыграл на улице приступ аппендицита и сердобольные прохожие вызвали «скорую». Но трюк не удался. Засада на его квартире оказалась упорной и терпеливой, и мнимый больной, выйдя из больницы, попал прямиком в руки оперативников.
Работая с обвиняемым, Петр Рубан параллельно составлял его психологический портрет.
… Родился в Крыму. Мать жила своей жизнью, отчего Олег чувствовал себя крайне одиноким. Затем семья переехала в Киев, и родительница ушла жить к отчиму. Парню до поры до времени помогали деньгами, да и квартирный вопрос был решен, однако состояние покинутости и ненужности терзало его душу.
Имея способности выше средних, а также амбиции и честолюбие, он искал способ самовыражения для своего больного «я». После окончания педучилища какое-то время занимался целительством, давая объявления в газетах. Народ шел охотно, не спрашивая у «знахаря» ни лицензии, ни документов. Но его мятущейся душе это занятие вскоре наскучило. Со временем в Киеве он нашел себе друга. Им стал… лес. Все зеленые массивы в городе и вокруг него Олег изучил, как свои пять пальцев, знал «в лицо» каждую травинку и цветочек, а любую лесную тропу мог найти с закрытыми глазами. Но чем больше он любил лес, тем больше ненавидел людей.
«Этот человек мог совершить не одно преступление», -- в какой-то момент подумалось Рубану. И Петр Михайлович еще раз перечитал дневники Лещенко. Следователь обратил внимание на записи о знакомствах с девушками через газеты «Авизо» и «Экспресс» -- Людмила… Елена… Что с ними сейчас?
Людмила Мислик подтвердила факт знакомства с Лещенко. После обмена письмами они несколько раз встречались, гуляли по городу, затем Олег предложил прогуляться в лесу. Там он угостил девушку конфетами (впоследствии Олег признался следователю, что вложил в них психотропные таблетки). Девушке стало плохо. Кавалер остановил какую-то машину и попросил водителя отвезти ее домой. На следующий день, проспавшись, Люда обнаружила, что из ее сумочки пропали фотоаппарат и 265 гривен. Визит Люды вместе с отцом к Лещенко ничего не дал: тот твердил, что причины приступа Люды не знает, о пропаже ему тоже ничего не известно. Но в конце беседы смилостивился: «Раз вы настаиваете, я верну деньги». Однако обещание не выполнил. Семья Мислик даже обращалась в милицию. Там заявление приняли, но на случившееся никак не отреагировали. Наведайся тогда стражи порядка к Лещенко -- не было бы других преступлений, в том числе убийства Елены Капитоненко.
… Письмо от Лены Олег получил в ответ на свое объявление в газете. По стилю послания он понял, что адресат -- умственно отсталая девушка. Именно тогда Лещенко пришла в голову, как он выразился, «благая цель» -- избавить мир от душевнобольных. При этом Олег решил совместить с идеей свой интерес -- получить денежный выкуп за Лену.
Угостив девушку конфетами, напичканными нейролептиками, он без труда уговорил Лену поехать к нему домой. А уже там объявил, что взял ее в заложники.
«Ваша дочь находится под залогом в 6500 гривен. Эту сумму необходимо найти до 5 апреля 1998 года. Ваше право поступить так, как вам заблагорассудится, реакция будет соответствующая. Если мы с вами не договоримся, на то и рассчитывайте. Сергей». Открыточку с таким текстом Лещенко опустил в почтовый ящик квартиры Капитоненко.
Как инструктировала милиция отца Лены и инструктировала ли вообще -- не известно, но дальнейшие события приняли абсолютно неконтролируемый и трагический оборот. Во время телефонного разговора Капитоненко-старший пригрозил Олегу-Сергею милицией. И тут же получил от него следующее послание: «Вы оказались очень сообразительным, поставив в известность органы… За это надо платить. Срок продлеваю до 14 апреля, а сумма теперь -- 9 тысяч. Если вместо денег будет «кукла», то, уверяю вас, дочь будет умертвлена».
Встречу вымогатель назначил у памятника Григорию Сковороде и послал на нее постороннего человека, с которым познакомился за час до этого. Сам наблюдал со стороны. Увидев, как два милиционера скрутили руки «посреднику», спокойно покинул Контрактовую площадь. К этому времени Лены в живых уже не было. Лещенко убил ее еще 30 марта, в том же Пуще-Водицком лесу и тем же молотком, которым через месяц лишит жизни Алешу. Могилу для девушки выкопал накануне. Перед смертью напоил ее нейролептиками.
В июне родители Лены получили следующее письмо:
«Беспокоит Сергей, подумал, может, вас интересуют останки дочери за 4100 долларов, я немедленно сообщу их местонахождение. Что касается денег, то свою 3-комнатную квартиру поменяйте на 2-комнатную, на двоих вполне достаточно. Я думаю, если в темпе, то к ее дню рождения успеете. Я позвоню 12 июня в 19. 00».
Милиция и на этот раз упустила преступника. Только через два года родители Лены смогли похоронить тело дочери. То, что не было сделано за два года, работники прокуратуры сделали за 10 дней. В сжатые сроки была проделана титаническая работа, найдены и опрошены десятки людей, контактировавших с Лещенко. Многие подтвердили, что Олег рассказывал им о трупах в лесу, некоторым даже показывал могилки. Среди «доверенных» лиц был и один украинский тележурналист. Во время прогулки Олег кивнул в сторону дерева и сказал: «Через месяц ты будешь лежать вот здесь… » Тележурналист только рассмеялся, посчитав это шуткой. Если бы не арест Лещенко, шутка вполне могла обернуться чудовищной реальностью…
Не имея возможности принимать таблетки, обвиняемый становился все менее разговорчивым. Сначала перестал рассуждать об убийствах как о миссии «свыше», затем и вовсе отказался отвечать на вопросы. Впрочем, собранных следствием доказательств его вины было более чем достаточно, и Олега Лещенко приговорили к пожизненному заключению.
-- Когда во время следственных экспериментов мы колесили с ним по лесу, я возьми и скажи: «Эх ты, ведь из тебя вышел бы прекрасный лесник, а ты стал убийцей! Теперь не видать тебе леса до конца жизни», -- вспоминает Петр Рубан.
-- Ну уж, нет. В этот лес я еще буду приезжать много раз, -- возразил Олег.
-- Неужели ты собираешься время от времени «сдавать» нам ненайденные трупы? -- ахнул следователь.
Несостоявшийся лесник только загадочно усмехнулся…
P. S. Недавно российский профессор Академии управления МВД, доктор юридических и кандидат психологических наук Евгений Самовичев выступил с необычной теорией, согласно которой убийцами становятся люди, от которых в детстве отказались матери. Пережив в детстве ненужность самому родному человеку, человек начинает доказывать свое право на существование, убивая других людей. Наиболее яркий пример -- маньяк Олег Кузнецов, девять лет назад зверски лишивший жизни 11 девушек, из них шесть -- в Киеве.
Во время следствия автор этих строк побывала на родине Кузнецова, под Москвой. Оказалось, что в детстве его родители развелись, Олега забрал отец, а его младшего брата -- мать, которая вскоре вышла замуж и родила ребенка. Живя с новой семьей в соседнем доме, за все последующие годы она ни разу не подошла к Олегу, не проведала его и не пригласила к себе в гости. Убивая девушек, он, скорее всего, мстил своей матери. 23-летнего Кузнецова приговорили к смертной казни, приговор приведен в исполнение. Мать, конечно же, никакой ответственности не понесла, как впрочем и мать Олега Лещенко, которая даже на суд не пришла, а во время следствия демонстрировала всяческую отстраненность и от него, и от его судьбы…