Человек, которого еще несколько лет назад десятки европейских газет называли правой рукой главаря украинской мафии в Словакии, дал эксклюзивное интервью корреспонденту «ФАКТОВ»
Об украинце Алексее Бойко заговорили за рубежом -- в Словакии, Чехии, Германии -- еще четыре года назад. Поводом для этого послужили, увы, не выдающиеся заслуги нашего соотечественника перед ненькой-Украиной или его новой родиной (в начале 90-х Алексей, приехав в Словакию на заработки, остался там жить). Местная полиция обвинила 27-летнего сотрудника частной охранной фирмы и бывшего боксера в причастности к заказному убийству в 1999 году известного политика, экс-министра экономики Словакии Яна Дуцкого. И не только в этом -- нашего соотечественника подозревали в похищении девятилетнего мальчика, связях с представителями украинской мафии в Центральной Европе и незаконном хранении оружия.
Следствие по делу Алекса длилось более двух лет. И почти все это время в ожидании судебного вердикта он находился за решеткой. В апреле прошлого года Высший суд Словакии, признав доказательства обвинения недостаточными, постановил освободить Бойко из зала суда.
После своего возвращения в Украину Алексей Бойко рассказал «ФАКТАМ» свою версию тех событий.
Прошел год с тех пор, как А. Бойко после почти десятилетнего отсутствия вернулся в Украину и отшельником живет у своих родителей. С родным братом, сотрудником милиции, он с трудом находит общий язык. Алекс до сих пор не работает, хотя и утверждает, что работу найти можно. «Заработать деньги -- не проблема, -- говорит он, -- главное при этом чувствовать себя свободным». У него есть мечта: встретиться с женой и семилетней дочкой, которую он не видел уже три года.
Виновным Алексей себя не считает. «Если бы у меня были «хвосты», я бы к журналисту не пришел», -- утверждает (уже с акцентом!) совершенно обычный, ничем не отличающийся от других молодой мужчина. Одет, правда, он явно не по погоде -- слишком легко для холодной поры, и это сразу бросается в глаза. «Там у меня было все, здесь -- нет даже одежды», -- как бы оправдывается Алексей. Телосложением он совершенно не похож на боевика и уж тем более -- на личного охранника мафиози, каким, судя по спортивной биографии, его можно было представить.
-- После армии (как раз началась перестройка) я много думал над тем, где и как можно хорошо заработать, -- рассказывает Алексей. -- Уже тогда искал возможность выехать из СССР и поэтому устроился в коммерческую фирму, имевшую иностранных партнеров. Рассчитывал, что через нее можно выехать за рубеж. Родные хотели, чтобы у меня все было, как у людей: высшее образование, хорошая работа и т. д. До армии поступил в училище, но моя будущая профессия плиточника-облицовщика мне как-то «не улыбалась». Хотелось чего-то большего. И вот осенью 1991 года я впервые попал за границу. Тогда многие занимались спекуляцией. Вместе со знакомыми студентами отправился «челноком» в Югославию. Поездка оказалась успешной, и, вернувшись в Киев, наша компания вскоре снова отправилась туда же. Во второй раз мы уже не везли с собой товар -- скупали все у приезжих для реализации. Поскольку в компании я был самым коммуникабельным и быстрее всех находил общий язык с югославами -- фактически был «своим среди чужих», то старшим в группе выбрали именно меня. Приблизительно тогда же меня, следом за югославами, все стали звать Алексом.
… По возвращении в Киев Алексей получил предложение съездить в Словакию для работы на стройке. Идея ему понравилась. Во-первых, еще учась в школе, он изучал чешский язык, даже переписывался одно время с чехом (в те времена Чехия и Словакия были еще одной страной). Во-вторых, будучи немного знаком с культурой этого народа, рассчитывал найти понимание у местных. Так и вышло.
-- В начале 1992 года я собрал ребят из своего двора, -- говорит Алексей, -- и в марте мы были уже в Братиславе. Устроились в общежитии, жили вчетвером в одной комнате. Но начало строительства затянулось, и мы целый месяц тунеядствовали. От скуки спасались тренировками, боролись прямо в комнате -- чуть стены кулаками не повыбивали. Сами платили и за жилье, и за питание, деньги скоро закончились, и двое из нашей компании ни с чем вернулись домой.
-- Как случилось, что в Братиславе вы стали охранником?
-- Благодаря связям мне удалось устроиться на работу к нашему соотечественнику. Он был родом из Закарпатья, а в Чехословакии занимался строительством, точнее, договаривался с государственными и частными стройфирмами о нелегальной, но дешевой рабочей силе из СНГ. На то время 1200 долларов в месяц, которые мне обещал платить хозяин, были о-очень большими деньгами. Спустя полгода я уехал в Прагу, где нанялся на работу к другому человеку. С того времени и до дня ареста в 1999 году я занимался охраной частных лиц и чемоданов с большими деньгами.
Но настоящим охранным псом я стал не сразу. Еще до армии мы с друзьями подпольно посещали клубы культуристов. Знаете ведь, интересно только то, что запрещено, а тогда в Союзе такие клубы были запрещены, поэтому, наверное, мы этим и занимались. Потом были армейский рукопашный бой и самбо. Боксерские клубы мы находили повсюду: и в Югославии, и в Словакии, и в Чехии. В Праге я познакомился с боксерами из Белоруссии. Они туда попали по соглашению между двумя спортивными клубами как частные лица. Отбоксировав, ребята заработали хорошие деньги и решили остаться в Чехии -- не захотели возвращаться домой. Их тоже потом забрали в охрану.
Но профессиональная работа требует знаний. Когда я работал вышибалой в увеселительном заведении, от меня этого никто не требовал. Но и устроиться в заведение получше шансов уже не было. Пришлось позаниматься в братиславском клубе по физподготовке полицейских, где учат охранять частных лиц и государственных служащих, другой специальной охране, в общем, всему.
Мне нравилось работать на одну большую частную фирму. В мои обязанности входило знать о клиенте все: с кем, когда и где он встречается. Кроме этого, я знал, с кем клиент заключает контракты и на какую сумму. Если честно, с клиентурой в последнее время мне не везло. Много аферистов попадалось. Одного такого я даже в Киев сопровождал. В 1996 году он здесь погиб.
В августе 1993 года я познакомился со своей будущей женой. Вместе мы открыли небольшое кафе. К тому времени мой авторитет настолько возрос, что мне даже предложили получить гражданство этой страны и заняться охраной в госучреждениях. Но ситуация быстро изменилась из-за одной фирмы, в которой мне пришлось работать. Тогда-то я понял смысл выражения «пуля -- дура».
-- Словацкие газеты писали, что в 1995 году вас привлекали к уголовной ответственности за незаконное приобретение и хранение оружия…
-- Я действительно сутки пробыл в полиции по этому поводу, но эта интрига с якобы приобретенным мною оружием так ничем и не закончилась. Оружие почему-то… исчезло из полицейского участка.
Но началом всех своих бед Алекс все же считает события 11 января 1999 года, когда в Братиславе в подъезде собственного дома из пистолета в упор был расстрелян известный словацкий политик, экс-министр экономики, депутат парламента, 53-летний инженер Ян Дуцкий. Алексея задержали спустя два месяца. Почти два года словацкие, чешские и австрийские газеты пестрели заголовками об аресте нашего соотечественника по кличке Алекс, личного телохранителя шефа украинской мафии в Восточной Европе (»ФАКТЫ» об этом тоже писали). Журналисты сообщали, что есть неоспоримые доказательства вины украинца. Кроме того, косвенно его вину якобы подтвердили результаты теста, проведенного на детекторе лжи. Были также сведения о найденном у подозреваемого пистолете и о его участии в… похищении ребенка.
-- Пресса отождествляет вас с убийцей известного словацкого политика, называя чуть ли не правой рукой главаря украинской мафии в Словакии, у которого вы работали телохранителем…
-- Конечно, я знаю, о ком идет речь. Этого человека зовут Иваном, но фамилию его не хочу называть. С ним я случайно познакомился в Словакии в 1996 году. Словацкие газеты писали, что какой-то его родственник, бывший сотрудник спецслужб, раньше работал в Канаде, в одном из посольств. Это тоже правда. На первой встрече мы были, как говорится, по разные стороны баррикады -- он, шеф, приехал со своей охраной, я же, охранник, работал тогда на другого человека… Через некоторое время наши пути снова пересеклись. За неделю до убийства Дуцкого кто-то хотел расправиться с Иваном, на него готовилось покушение. Потому-то он и разыскал меня через знакомых и попросил обеспечить ему безопасность. Я стал работать на него и не спрашивал, как он зарабатывает себе на жизнь. Полтора месяца, почти до самого моего ареста, я занимался только его делами: устанавливал камеры слежения вокруг дома, нанял сторожевых собак и так далее.
Когда 3 марта меня задержали в Шале, небольшом словацком городке, полицейские поначалу только об Иване и спрашивали. Его имя и мое хотели связать с «Синдикатом» (преступное формирование, действующее на территории Румынии, Венгрии, Словакии и других стран Центральной Европы. -- Авт. ). Полиция, видимо, рассчитывала на то, что, когда меня выпустят, другая группировка приедет сюда и «разберет нас на запчасти», как это уже не раз случалось в Словакии.
Только на третий день следователи поинтересовались, где я был и чем занимался в период с 1 января по 1 марта, а затем сообщили, в чем меня обвиняют. Думаете, в убийстве? Оказалось, в принудительном удержании в составе организованной группы несовершеннолетнего ребенка! Информация о якобы моем участии в похищении ребенка поступила от анонима. Тот же неизвестный, между прочим, сообщил, что знает, где прячется убийца Дуцкого. В доме Ивана. Вот так я и попал под подозрение, и, несмотря на алиби, подтвержденное многими свидетелями, из СИЗО до суда меня так и не выпустили. А из одной тюрьмы в другую меня возили в бронемашине. Как террориста -- с мешком на голове.
В сентябре 1999 года я попросил, чтобы из общей камеры меня перевели в одиночку. Ведь с сокамерниками надо было общаться, а я боялся подсадных уток. Из двадцати пяти месяцев заключения семнадцать я находился в одиночке по собственному желанию. Из-за нарушения моих прав, внутренних законов Словакии и дипломатических отношений с Украиной я стал требовать международного адвоката, дважды объявлял сухую голодовку. Потом мне стало понятно, что обвинения во взятии заложника -- лишь повод для сбора доказательств по убийству Дуцкого. У всех моих знакомых в квартирах были проведены обыски. Больше года полиция искала доказательства моей вины. Это был явный политический заказ.
Алекс уверен, что корни этой истории прячутся в большой политике: в 1998 году он участвовал в предвыборной кампании на стороне оппозиции -- за Словацкую демократическую коалицию. За участие в «гонках», по словам Алекса, ему и его друзьям обещали в конце года выгодный контракт -- охрану госслужащих. Но участие Бойко в предвыборной кампании в стране, гражданином которой он не является, мало похоже на правду, скорее всего, это плод воображения нашего героя. Алекс же настаивает на обратном.
-- Министр внутренних дел Словакии называл меня неким полковником и агентом спецслужб, а местные журналисты вовсю искали со мной встреч, -- утверждает Алексей, перебирая ворох документов и газетных вырезок о нем. -- Во время следствия я, кстати, требовал, чтобы у меня взяли показания под гипнозом, вместо этого прошел тестирование на детекторе лжи.
-- Который вы, между прочим, не прошли….
-- Я не был готов к этому тесту. Но ведь суд в Нитре в ноябре 1999 года счел доказательства моей вины в похищении ребенка недостаточными и выпустил меня.
Правда, на свободе Алекс был всего минуту. Другие полицейские схватили его прямо на улице и снова арестовали. Второй суд, на котором Бойко уже обвиняли в убийстве Дуцкого, завершился в апреле прошлого года. Его снова оправдали. Решение о своем освобождении Алекс, находившийся в тот момент в камере, услышал по радио. К зданию тюрьмы за ним приехали сотрудники украинского посольства, но у машины почему-то оказалось пробито колесо, и автомобиль пришлось остановить на дороге. Тут же со всех сторон машину окружили журналисты и операторы. В толпе Алексей увидел свою жену, а рядом с ней -- Ивана, который первым начал разговор. По словам Алекса, это не было похоже на встречу старых друзей, и вместе с сопровождающими он поспешно пересел в другой автомобиль, разговаривать с женой отказался, а еще через два дня оказался в Украине.
Вернувшись в Украину, Алексей пытался устроиться на работу… в правоохранительные органы. Пришел в одну организацию, рассказал о себе, о том, что был оправдан судом, но ему не поверили. В январе из Словакии должна была приехать жена, но у нее, видно, что-то не получилось. Сам же вернуться в Словакию пока не может -- якобы местная полиция по-прежнему за ним охотится.
Безусловно, в истории, рассказанной Алексеем, многие моменты вызывают сомнение. Но пока никто не отменял существующее в судебной практике правило все сомнения трактовать в пользу обвиняемого.
Алексей -- не единственный гражданин Украины, оказавшийся под «прицелом» словацкой полиции. По словам генерального консула посольства Украины в Словакии Владимира Пасечныка, на территории этой страны в прошлом году в местах лишения свободы оказались почти 50 наших соотечественников, еще 70 в течение года находились под следствием. Эти цифры, утверждает В. Пасечнык, лишь на первый взгляд могут показаться незначительными. Что же касается дела Алекса, генконсул прокомментировал его коротко: «Этот гражданин долгое время находился под следствием, но Верховный суд Словакии его оправдал. После суда он принял решение вернуться в Украину, хотя никто его к этому не принуждал».
P. S. Имя и фамилия героя публикации изменены.