В Украине есть немало заповедных уголков, где можно отдохнуть интересно и недорого
Чтобы добраться до бывшего имения барона Фальц Фейна, нужно от железнодорожной станции Колончак час труситься автобусом по почти безлюдной дороге. Гостиница Аскании-Нова поразила нас своей пустотой (когда мы приехали, в 60-местном отеле не было ни одного клиента) и дешевизной (вполне пристойный номер обошелся в 14 гривен за двоих). Зайдя, в гостиничный ресторан, обрадовались: похоже, здесь мы тоже единственные посетители за вечер.
Говорят, что в Асканию лучше ехать весной, когда цветет ковыль. Но и осенью здесь совсем неплохо: после сентябрьских дождей степь снова зеленеет, и чистейший, насыщенный запахом молодой травы, воздух наполняет легкие кислородом. Биосферный заповедник Аскания-Нова состоит из нескольких частей, доступных для посетителей. Во-первых, сам зоопарк, заложенный в начале века, с прудом, декоративными аллеями, павлинами и лебедями. Во-вторых, участок степи под названием Большой Чапельский Под -- огороженная территория площадью в несколько тысяч гектаров, на которой пасутся целые стада бизонов, сайгаков, зебр, антилоп и других видов копытных животных. По степным вольерам организуются экскурсии на микроавтобусе (по 15 гривен) или на лошадиной упряжке (по 30 гривен с человека). Во время такого путешествия экскурсовод, вооружив туристов биноклями, обратит их внимание на только что родившегося и прячущегося в ямке сайгачонка, на маленького пони, удравшего из своего загона и в тщетном задоре гоняющегося за огромными (для него) кобылицами Пржевальского.
Когда мы ехали по степи вместе с директором заповедника Виктором Гавриленко, за нашей машиной погнался черный ослик. Несмотря на то, что автомобиль развил скорость до 40 километров в час, упрямый осел не только не отставал, но, наоборот, прибавил темпу и даже забежал перед бампером.
-- Да он нас табунит! -- в восторге закричал директор своему заму. -- Наталья Ивановна, ну угостите его чем нибудь.
Мятная конфетка ослу не понравилась. Тогда, чтобы отогнать преследователя, директору пришлось выскочить из автомобиля, растопырить полы своего пиджака, как большие крылья, раздуться и пойти на осла «лоб в лоб». Тут длинноухий сдрейфил и понуро затрусил прочь. Да, такого «сафари» в столичном зоопарке, пожалуй, не увидишь.
А еще в Аскании мы увидели настоящее чудо природы: дойную… антилопу канну. Научная работа по одомашниванию африканской антилопы началась по воле случая: у одной самочки канны при отеле погиб теленок. Чтобы помочь самке, ее попробовали подоить. Оказалось, что канье молоко в несколько раз жирнее и богаче белками, чем коровье, а главное, содержит огромное количество иммуноглобулина. Выделенный из молока препарат мог бы оказаться неоценимым при производстве искусственного детского питания. Кроме того, исследования показали, что курс приема каньего молока в трех случаях из четырех излечивает язву желудка. Тогда ученые начали целенаправленную работу по приручению и раздаиванию диких животных.
-- Сколько в свое время было потрачено сил, чтобы вывезти двух дойных канн на ВДНХ в Москву! Тогда нашей работой заинтересовались даже космонавты. Теперь наука не в почете, но мы все равно держим небольшое стадо дойных канн. Вдруг научные разработки когда-нибудь пригодятся потомкам? Впрочем, и сейчас желающие могут приехать к нам в Асканию и пройти курс лечения целебным молоком.
До Вилково мы добирались вместе с торговцами рыбой, возвращающимися домой с одесского Привоза, -- в микроавтобусе, насквозь пропитавшемся духом копченого леща. В дороге нас застал сумасшедший ливень, которого здесь давно уже не видели. Микроавтобус, как катер, рассекал образовавшиеся за каких-то полчаса громадные лужи. По крыше стучал град. Пытаясь объехать вышедшую на дорогу корову, водитель не справился с управлением и чуть не врезался в придорожный столб. Мы ехали и думали: Вилково, где вместо улиц каналы, и так называют «украинской Венецией». Теперь, должно быть, городок и вовсе затопит.
Но к нашему приезду -- а дорога в Вилково от областного центра занимает без малого четыре часа -- дождь прекратился, и на небе выглянуло солнышко. Остановились мы в городской гостинице. Хотя лучше было бы этого не делать. Неуютность и заброшенность сквозили тут из каждой прорехи. Поселяясь, мы услышали от дежурной, что «вода будет позже». «К вечеру дадут?» -- осведомились мы. -- «Ну, что вы?! К октябрю-ноябрю, наверное… »
Совершить экскурсию по 250-летнему городу, основанному старообрядцами, нам помог неспешный дед Петя. За пятнадцать гривен он три часа катал нас на «каюке» (так здесь называют устойчивую широкую лодку, а весла -- «бабайками») по узким улицам-ерикам, мимо женщин, полощущих на мостиках белье, и ребятишек, плавающих в тазах по мутноватой воде. Мы плыли по Белгородскому каналу, по Пушкинской, у Горького. Дед жаловался на запустение. Раньше водным путем можно было добраться до любой точки города, а теперь остались «проезжими» только главные улицы. Но все равно, петляя по ерикам, можно добраться до базара, до усадьбы заповедника, можно выйти на широкие дунайские просторы. То и дело нашего деда окликали со дворов, передавая нам в лодку гроздья мелкого душистого винограда-»новака». Потом оказалось, что дарители -- сплошь дедова родня, многочисленные племянники и племянницы. А значит, дедовы экскурсанты -- это и их гости тоже.
Дед Петя завез нас в свой островной сад, где растут только виноград и яблоки, но зато в необыкновенном количестве. Похвастался, что с шести соток получает полторы тонны красного сухого вина, которое осенью раскупается специально приезжающими за ним ценителями со всех концов Украины. Секрет небывалой урожайности местных сортов очень прост -- вилковцы, расчищая каналы между домами, выкладывают на грядки речной ил, являющийся превосходным органическим удобрением. В результате ветки кустов и растений ломятся под тяжестью плодов.
Впрочем, илистая почва имеет и свои недостатки. На ней очень сложно что-либо построить. Дед Петя рассказывал, как горсовет выделил его сыну участок под строительство жилья. «Приехали, подергали за камыши, а там не земля, а сплошной ил. Договорились со строителями, они нам экскаватором на месте будущего дома выкопали яму глубиной 17 метров. Вогнали туда 400 машин песку. Теперь хорошо, крепко. А кто поленился участок укрепить, у того уже окна в ил смотрят».
… После ночи, проведенной среди гостиничных тараканов, мы срочно ретировались в офис Дунайского биосферного заповедника и попросили там убежища. К счастью, люди оказались отзывчивые.
-- Мы прекрасно понимаем, что, если не создать для туристов человеческих условий, они сюда не поедут, -- сказал заместитель директора Василий Федоренко. -- Мечтаем построить на острове гостиницу. А пока разработали несколько вариантов однодневных экскурсий: посещение новой земной суши, наблюдательного домика среди птичьих поселений, угощение настоящей вилковской ухой. Такие экскурсии будут стоить 30--50 гривен с человека.
В заповедной зоне, куда нас привезли в качестве туристов-испытателей, на уходящих в море песчаных косах живут тысячи водоплавающих птиц: колпицы-каравайки, бакланы, цапли, кряквы. Не боясь охотничьего ружья, крылатые подпускают людей совсем близко. Среди птичьего царства в плавнях бродят кабаны и пасется стадо одичавших коров, сбежавших от вилковцев лет пятнадцать назад. Сейчас это, собственно, почти дикие туры -- серые, поджарые и быстроногие. Моторная лодка причалила к берегу.
-- Этого острова десять лет назад еще не существовало в природе, -- пояснил Василий Федоренко. -- Дело в том, что Дунай -- одна из самых мутных рек в мире. В каждом кубометре воды она несет 600 граммов взвеси. Поэтому в дельте Дуная идет постоянный процесс образования новой суши. Видите, мы тут поставили знак «О км». Он означает, что именно здесь Дунай впадает в Черное море. Каждому туристу, который пролезет сквозь «нолик», гарантируется «обнуление» грехов и прибавка ноля к зарплате. Детям -- превращение в круглых отличников.
Всем семейством мы пролезли через «0» и получили из рук нашего экскурсовода памятные дипломы о посещении самой молодой суши Европы. Ну а потом своими глазами увидели, что такое уха по-вилковски. Это когда в 10-литровой кастрюле под самую крышку наложены куски шести сортов рыбы, а на дно налито чуть-чуть воды. Немножко картошки, лучку, перчику. Есть, обязательно запивая вином-»новаком». Вкуснотища необыкновенная!
О Шацких озерах, расположенных на самом северо-западе Украины, существует легенда: космонавты (кто-то из первых), пролетая над землей, заметили великолепный зелено-голубой озерный край и договорились приехать на Волынь отдохнуть после полета. Благополучно приземлившись, они поведали о своем желании руководству, и для народных героев за одну ночь от Шацка до озера Песчаного была проложена асфальтированная дорога. До сих пор на берегу стоит затейливый домик, который так и называют -- космонавтова дача.
В Шацком национальном парке более 25 озер: от крохотных до огромного озера Свитязь, который по праву называют «украинским Байкалом». В длину оно простирается на девять километров, в ширину -- на семь. Глубина достигает 58 метров. А вода действительно такая же чистая, как в Байкале: на глубине восемь метров видно песчаное дно. Берега уставлены яркими домиками турбаз. Как правило, они принимают туристов на определенный срок -- две-три недели. Тех же, кто не желает сковывать себя временными рамками, с нетерпением поджидают частники. На домах в небольшом поселке Свитязь там и сям пестреют таблички: «Сдаются комнаты», «Приму на квартиру». Для местных жителей туристы -- единственный источник дохода. Поэтому на лето многие перебираются в летние кухни и сараи, предоставляя приезжим свои избы. Самые предприимчивые строят частные гостиницы на подворьях. Один день проживания в частном секторе обходился приезжему в 10 гривен, а с трехразовым питанием -- в 25.
Охота и промышленная рыбалка на территории национального парка запрещены, зато для тех, кто любит посидеть с удочкой, -- просто раздолье. Рыбы в Шацких полно: леща, карпа, карася, линя, сома. Покупай в конторе парка «карточку рыбака» за 10 гривен на десять дней и лови себе на здоровье. Главный в рыбьем царстве, конечно, угорь. Лет двадцать назад сюда завезли мальков этих рыб, похожих на змей. С тех пор они здесь не переводятся. Доживая до семилетнего возраста, взрослые угри уходят нереститься в теплое Саргасово море возле берегов Центральной Америки, и там, отметав икру, погибают. А мальки, повинуясь генетической памяти, преодолевают тысячи километров и возвращаются на родину родителей. Ловля угря в озерах запрещена. Однако браконьеры все равно его ловят и продают из-под полы на базарчике в Шацке. Хотя, честно говоря, ехать в Шацк за угрями -- дело невыгодное. За копченую рыбу весом около 300 граммов там запрашивают 18 гривен, тогда как в киевских магазинах копченый угорь продается по 48 гривен за килограмм.
Ну а нам повезло попасть на настоящую грибную охоту. Приезжих мало, тишина, благодать… После осенних дождиков красавцев-беляков повылезало столько, что на грузди и маслята уже просто никто не смотрел. За час лесной прогулки мы набрали три ведра грибов, которые теперь весело сушатся у нас над плитой на кухне.