Пока мальчик растет, у него есть шанс на выздоровление, считают специалисты
Те, кто знал Валеру раньше, при встрече с ним сегодня думают, что он их разыгрывает -- мальчик смотрит на гостей осмысленным взглядом и… никого не узнает, лепечет что-то невпопад. Кроме мамы и младшего брата Славика, не признает даже отца с бабушкой. Если самых близких ему людей нет рядом, забивается в уголок и плачет. В пятнадцать лет он напрочь забыл свою прежнюю жизнь, разучился ходить, разговаривать и теперь с трудом повторяет вслед за мамой детские стишки. Зато безбожно матерится, когда речь заходит о врачах и особенно, когда ему делают перевязки.
Валера пережил уже три операции, в ближайшее время предстоит еще одна -- хирурги должны убрать стому (выведенную через переднюю стенку брюшины прямую кишку). Кто бы мог подумать, что банальный аппендицит обернется такими последствиями?
На выпускном вечере после 9 класса Валерию Бондаренко вручили самодельную медаль из картона за… неусидчивость. Самый маленький в классе по росту, он был и самым подвижным. Эту свою особенность мальчик в полной мере реализовал, играя в футбол. Валера настолько любил эту игру, что, даже не имея денег на дорогу, мог идти пешком в Полтаву на стадион, когда «Ворскла» принимала у себя какую-нибудь команду. От села Мачухи, где он живет, это, как минимум, десять километров в одну сторону. И даже сейчас, как только отец войдет в дом и скажет «Ворскла», сын тут же продолжит «чемпион». Скажешь «Андрей», он обязательно добавит «Шевченко». Плакатами с изображением известного футболиста и с острыми моментами игры киевского «Динамо» увешана его комната. Удивительно, но он их не тронул, в то время как обои во многих других местах оборвал. После случившейся беды умственное развитие Валерия оказалось на уровне ребенка полутора-двух лет.
Мама прижимает его к себе и шепчет ласковые слова, как малышу, поощряя за любой маломальский успех. Он нежно целует ее в ответ.
-- В августе Валерий наконец-то начал самостоятельно ходить. А как только встал на ноги, тут же принялся убегать на улицу. «И бежит не куда-нибудь, а обязательно к бабушке Мане, -- говорит мама, Наталья Бондаренко, -- которая живет от нас через несколько домов. Значит, где-то на подсознательном уровне у него сохранилась память о прошлом. К сожалению, имя бабушки он забыл».
Наметился еще один маленький прогресс: Валерий пару раз попросил есть. Однажды, когда утром Слава намазывал пряник маслом и готовил какао, Валера, увидев это, расплакался. «Ты тоже хочешь кушать?» -- догадалась мама. «Да», -- сквозь слезы выдавил он из себя. А через несколько дней даже пришел к ней на огород, попросив, чтобы она его накормила -- почувствовал голод. Сам он, к сожалению, не умеет пользоваться ложкой. Парень не ощущает и того момента, когда необходимо справить естественные потребности.
Но по сравнению с тем, что было раньше, все это -- мелочи. Ведь после последней операции он два месяца провел в коме, не реагировал ни на свет, ни на звук, еду получал через зонд. Когда его выписали из больницы, руки-ноги были скрючены -- он был похож на скелет, обтянутый кожей.
В тот день, 1 июля прошлого года, ничто не предвещало беды. Наталья, прихватив с собой старшего сына, отправилась в Полтаву навестить младшего, который находился в санатории. По дороге заскочили на базар.
-- Мама, у меня в левом боку болит, -- вдруг пожаловался Валера.
Боль не унималась, и Наталья показала сына врачам санатория, куда они, несмотря на ухудшающееся состояние Валерия, добрались пешком. Те заподозрили аппендицит и посоветовали обратиться за помощью в детскую городскую больницу. И хотя Наташа уменьшила возраст сына на год (через несколько дней ему должно было исполниться 16 лет), их туда не приняли -- больница принимает пациентов до 15 лет. В приемном отделении, правда, им сообщили, что сегодня дежурит первая городская больница. Матери с сыном ничего не оставалось, как сесть на троллейбус и отправиться в другое лечебное учреждение. Увы, спустя 10 месяцев, Валеру Бондаренко вывезут оттуда… инвалидом первой группы.
-- Нас сразу же приняли, Валере сделали анализы и сообщили, что нужна немедленная операция, -- вспоминает тот роковой день Наталья. -- Пока я съездила домой за деньгами, сына уже прооперировали. Я сразу заподозрила неладное -- мальчик, которому в тот же день удалили аппендицит, через некоторое время начал подниматься, а Валера боялся пошевельнуться, все жаловался на боли в животе. Несмотря на это, на шестой день сына выписали. Дома он тоже практически не вставал с постели. Я сказала об этом врачам, когда привозила сына через несколько дней снимать швы, но они меня успокоили: «Что ж вы хотите -- резаная рана». А боли все усиливались, и 13 июля мы приехали на консультацию к лечащему врачу. Он пощупал сына, ничего подозрительного не нашел. После моих беспрестанных вопросов, почему же все-таки сын не идет на поправку, вызвали доцента Анатолия Акимовича Кузнецова. «Немедленно на операционный стол, у него перитонит», -- осмотрев ребенка, распорядился доцент. А мне приказал срочно искать доноров -- чем больше, тем лучше -- и деньги.
… Когда Валеру через несколько часов вывезли из операционной, весь он был в трубочках. Его тут же отправили в отделение реанимации. Наталья так просилась посидеть возле сына, как будто чувствовала неладное. Однако в реанимацию сиделок не пускают. «Не волнуйтесь, все будет нормально», -- уверенно сказал хирург. Как оказалось, при удалении аппендикса был задет кишечник, вследствие чего воспалились органы брюшной полости, развилась кишечная непроходимость. Эта нечаянная ошибка (а может, небрежность) оперировавшего врача едва не стоила жизни 16-летнему парню. При повторной операции пришлось убрать 30 сантиметров кишки! Но и это было только началом больших испытаний.
-- После повторной операции, казалось, сын пошел на поправку, -- продолжает Наталья. -- Нас даже пустили в реанимацию, чтобы мы могли поздравить его с днем рождения. Это было в пятницу, а в понедельник Валера вновь оказался под скальпелем -- во сне он освободился от трубок, и у него опять развился перитонит.
Наталья показывает изодранные в клочья футболки сына. Таких у нее не меньше сорока!
-- Четверо суток Валера был подключен к аппарату искусственного дыхания и два месяца пролежал в коме. Находился без сознания и кричал день и ночь, не умолкая. Рвал и кусал все подряд -- одежду, пододеяльники, наволочки… Врачи и медсестры боялись заходить к нему в палату. И только когда у него появились пролежни, мне, наконец, разрешили ухаживать за сыном. «Если он и выживет, то останется слепым или глухим», -- делали прогнозы специалисты. А когда одна невропатолог сказала, что Валера -- не жилец на этом свете, я рухнула возле его кровати без сознания. Кое-как очухавшись, решила: «Подниму сына любыми силами». И начала действовать.
-- Да, это хорошие лекарства, -- сказал лечащий врач, когда Наталья показала ему привезенные мужем из Москвы таблетки сильнодействующего успокоительного. -- Но ведь они очень дорогие…
За это время Наталья и Анатолий продали все, что имели, -- корову, телевизор, кур, гусей, продали бы и дом, если нужно. Ведь решался вопрос жизни и смерти их ребенка. Таблетки, заочно назначенные профессором из Москвы, оказались эффективными. Мало-помалу Валерий начал успокаиваться, и Наташа стала разговаривать с ним, читать ему детские сказки. Он, казалось, прислушивался к ее голосу и на некоторое время притихал.
-- А как-то уже в декабре я готовила ему обед в палате (все приходилось перетирать, чтобы покормить ребенка через зонд), и зазвенели кастрюли, -- продолжает Наташа. -- Валера вдруг ойкнул, видимо, испугавшись звука. И я поняла, что он начал слышать. Потом заметила: когда вожу рукой, он улыбается. Значит, стал видеть. А однажды, уже перед самым Новым годом, слышу: «Мама». «Что ты сказал, сынок?» -- бросилась я к нему. «Мама», -- ответил Валера. Я давай его просить, чтобы он повторил за мной «корова», «теленок» -- слова, которые ему с детства знакомы. И он, хоть и с трудом, повторял их. Вот тогда я поверила, что мне удастся вернуть сына к полноценной жизни.
… На Валеру приходили смотреть, как на воскресшего из мертвых. А сила материнской любви продолжает творить чудеса. Невозможно было поверить в то, что инвалид, 8 месяцев передвигавшийся на коляске, начнет ходить. Однако труд матери и младшего брата оказался не напрасным. Как только они забрали Валеру из больницы, начали вытаскивать его из коляски и, взяв под руки, пытались водить его по дому. И 15 августа он сделал несколько шагов на полусогнутых ногах. Сейчас уже бегает -- не удержать. Нередко, правда, как обезьянка, забирается маме или Славику на спину и просит поносить его -- привык передвигаться таким способом.
Несмотря на финансовые трудности, по совету врачей, Валере решили купить новый телевизор, чтобы он восстанавливал память. А на выигранные в лотерею «Лото-забава» 350 гривен приобрели большой магнитофон, о каком сын мечтал еще до операции. Когда его впервые включили, парень начал танцевать, сидя в коляске, и подпевать…
«Клетки мозга восстанавливаются, и, пока мальчик растет, у него шанс на выздоровление», -- сделал заключение главный невропатолог Минздрава Украины профессор Юрий Головченко. Мама считает это самым большим достижением в своей борьбе за ребенка.
-- Мой сын станет таким, каким был раньше, -- уверена Наталья. -- Я вижу прогресс, и не остановлюсь, пока его не подниму.
Единственным кормильцем в семье остается ее глава. Вот уже несколько лет Анатолий Бондаренко ездит на заработки в Москву, где занимается ремонтом квартир. И только благодаря этому Наталья не пошла с протянутой рукой по людям. 5 гривен 65 копеек в месяц платит ей государство за то, что она присматривает за инвалидом. Валерий должен был бы получать 72 гривны пенсии, да вот незадача -- матери не дают доверенность на получение денег, и опекунство над собственным сыном не удается оформить. «Что ж это за законы у нас такие?» -- возмущается она.
А ведь для выздоровления Валерия необходимы и свежая рыба, и мясо, и шоколад. Кто-то в селе, видимо, решил: раз хозяин зарабатывает доллары, то у Бондаренко дом -- полная чаша. И пока никого не было, «сделал ревизию». «Ничего не было жалко -- ни золотых украшений, ни денег, -- говорит Наталья. -- Обидно было, что забрали целую стопку шоколадок. Ведь знают же, что Валере они нужны, как воздух».
Наталье некогда ходить по судам, добиваться справедливости. И на хирурга, сделавшего ее сына инвалидом, она не подавала в суд, считая, что Бог всем судья. Все свои силы женщина отдает Валерику. В то же время, она уверена, что именно он, больной, дает ей здоровье. Раньше, бывало, из-за грыжи позвонка неделями не поднималась с постели. А с тех пор как начала носить сына на спине, почти забыла, что это такое.
-- Когда он гладит меня по голове, мне становится легче, -- добавляет бабушка, Мария Михайловна. -- Видимо, он наделен какой-то силой.
А еще Мария Михайловна рассказывает, что когда в самые тяжкие минуты она приходила к могилке покойного мужа и рассказывала ему о Валере, то виделось ей, будто дедушка с портрета отталкивает от себя своего первого внучка. Свидетелями необычного явления стали и отец с матерью. Сначала Анатолий обратил внимание Наташи: «Смотри, Валера насквозь светится. Я вижу через него обои». Жена тогда посмеялась над мужем, а позже сама убедилась в его открытии. Даже то, что мальчик выиграл крупную сумму в лотерею, в семье считают не простым везением, а неким предзнаменованием.
-- Это один из сложнейших случаев в моей многолетней практике, -- рассказал «ФАКТАМ» профессор кафедры факультетской хирургии Украинской медицинской стоматологической академии (Полтава), доктор медицинских наук, оперировавший Валеру Бондаренко по поводу развившегося перитонита, Анатолий Акимович Кузнецов. -- Осложнения после аппендицита случались, однако практически все они заканчивались летальным исходом на ранних стадиях. В данном случае первопричиной всех последующих осложнений стала запущенность острого аппендицита в догоспитальном периоде. После удаления аппендикса у мальчика развилась острая кишечная непроходимость, что повлекло за собой одно из непредвиденных осложнений -- менингоэнцефалит. У Валерия, как оказалось, была нарушена иммунологическая защита. Ребенок впал в кому, а в этом состоянии больше всего страдают клетки головного мозга. Но, к счастью, детский мозг пластичный, и у Валерия есть перспектива восстановить интеллект, хотя бы частично. Сейчас нужно сконцентрировать усилия именно на реабилитации.